Восточные религиозные влияния. Религиозный синкретизм.

 

При столкновении греческой культуры с восточной, влиянию востока были открыты особенно древние народные верования и религиозные обряды, обычаи, которые теперь получили значение в греческой жизни. Эти древние греческие верования были родственны восточным, и теперь, при взаимном столкновении, усилились. Религиозное настроение среди народов римского государства возросло до высшей степени. Но масса не удовлетворялась эпикурейским сознанием и верованием в рай земной жизни и с лихорадочным рвением устремилась в поисках за высшим таинственным удовлетворением, которое находила в фантастичных культах Востока. Одновременно, и в связи с этим, развивается воззрение на божество, как существо бесконечно возвышающееся над миром и стоящее вдали от него. Оно само по себе уже не может соприкасаться с чувственным грешным миром. Нужен ряд событий и божественных посредников между божеством и человеком; такими обыкновенно считались демоны и мировая душа. Чтобы вступить в общение с божеством чрез этих посредников, отдельные лица должны стать на служение божеству и чрез различные очистительные средства и особенно мистерии сделать себя способными к общению с божеством и достойными почтения среди людей.

Среди большого числа языческих мистерий наиболее влиятельными и оригинальными были: Египетские (Озирис и Изида), Лидийско-Фригийские (Аттис и Великая Матерь богов), Мистерии Митры и, наконец, Элевсинские (Деметра, Прозепина и Вакхо-Дионис). Все эти мистерии ставили в центре религиозного сознания идею о спасении человеческой души, искание индивидуального бессмертия личности через приобщение к кому-то или чему-то в вышней божественной сфере, причем помошь свыше связывается с умиранием и воскресением какого-либо высшего существа. Мистерии предполагали всегда «посвящение», которому предшевствовали различные аскетические ступени (омовение, пост, часто прохождение через разные испытания). Только «посвящённые» могли принимать участие во всех мистериальных церемониях, все давали клятву не разглашать тайн. Обычно при посвящении давались новые имена, все облачались в новые одежды.

Религиозный синкретизм. Эклектическое религиозно-философское движение охватило только высшие классы общества. Народные же массы начали увлекаться восточными культами; их широко заимствовали и объединяли с прежними своими верованиями. Если эклектизм есть более или менее систематическое соединение положений из разных философских школ, то на религиозной почве синкретизм есть как бы механическое нанизывание, скопление, собирание, почему-либо угодных верований. В конце 1-го века, как выражается Ювенал на своем образном языке, Оронт, Нил и Галлий излились к великому огорчению древних римлян, в Тибр. Изида и Серапис, Цибела и Аттис (сирийский Ваал), Сабаций и Митра - были почитаемы до крайних западных границ, и в Германии, и в Бретании.

Из исторических моментов должно быть отмечено присоединение Селевкидского царства к римскому, как пункт, когда халдеи массами устремились на запад и распространили здесь свое учение. Причиною широкого распространения восточных культов на западе были особые свойства восточных религий - их космополитизм (и индивидуализм) и мистицизм. Между восточными культами самым популярным был культ Митры, который восторжествовал в Риме, в конце концов, над всеми языческими религиями.

Несомненно, главная причина этого лежит в синкретическом характере культа Митры. Неизвестно собственно где зародившись, культ Митры обошел все восточные страны, впитывая в себя особые элементы из всех восточных религий и в частности из мистицизма. Вследствие этого культ Митры сделался как бы интернациональным культом, объединившим в себе все культы древности. И это объединение не было просто внешним, механическим, но, по-видимому, довольно глубоким, органическим.

Будучи завершением язычества в религиозном отношении (как неоплатонизм - в религиозно-философском) - культ Митры,занимает посредствующее положение между язычеством и христианством; правда, он борется с последним, но вместе с тем подготовляет его, - этим объясняется его быстрое распространение, а также его короткое существование.

Несмотря на это длительное приуготовление к христианству на иудейской и языческой почве, все же встает вопрос, почему оно появилось именно в то время, а не раньше. Эта проблема уже тогда занимала христиан и использовалась их противниками как аргумент в споре с христианством. Существуют только два взаимосогласующихся ответа: (1) сокровенные тайны божества непознаваемы (Рим 11, 33); (2) «полнота времен» (Евр 1 сл.) наступила именно в то время по воле Бога, Господина истории.