Исполины. Урок двадцать шестой

 

 

Говоря о ратном духе и доблести, невозможно обойти ключевую тему всей славянской воинской мифологии, тему былинных богатырей на Руси, иначе называемых хоробры,   храбрецы. Наши отечественные немецкие лингвисты относят слово богатырь, разумеется, к заимствованию из тюркского. Правда, конфузливо поправляясь: мол, возможно, сами тюрки заимствовали его из древнеарийского (?!). Столь замысловатый ход продиктован тем, что слово пищит, но не впихивается в тюркский, однако вернуть его славянскому тоже не с руки — возгордятся. Вот и пришлось толковать так витиевато.

Конечно же им в голову-то приходило слишком уж похожее созвучие слов богатырь и богатый,   но ученым мужам было неловко опускаться до «псевдонаучного» толкования, до «народной этимологии», поскольку они были слишком далеки от славянского народа и его языка. Видит бог, не хотел я долгих и утомительных цитат из Фасмера, но тут не могу удержаться. Вот красочный пример, как можно растворять в «научной» кислоте то, что лежит на поверхности. И прошу обратить внимание на фамилии алхимиков.

Итак:

«Богатый — укр. багатий (из *богатий), ст.- слав. богатъ, болт, богат, сербохорв. богат, словен. bogat,  чеш. bohaty,  польск. bogaty,  в.-луж. bohaty, в.-луж. bogaty.  От *bogb  «бог» или *bogb  «достояние, доля» в *Sbbozbje  «хлеб в зерне», укр. збiжжя, польск. zboze  «хлеб в зерне», рашьше «богатство», чеш. zbozi  «состояние»; ср. еще убогий. Согласно В. Шульце (KZ 45, 190 = Kl. Schriften 469), образовано аналогично лат. fortunatus,  то есть «хранимый богами». Он ссылается на лат. dives  «богатой» (образовано, как pedes, eques).  Ср. др- инд. bhagas  «достояние, счастье, доля; наделяющий, господин», авест. baa-  «господин, бог», алб. bageti,  гег. bakti  «скот, тягловые животные» и т. д.; см. В. Шульце, там же; Бернекер 1, 67; Брюкнер 84; Траутман, BSW 23; Иокль, Stud. 5 и сл. Лит. bagotas,  лтш. bagats  «богатый», займете, из слав. (М.— Э. 1, 249), вопреки Траутману (там же), который предполагает здесь родство».

Но это еще не все! Чтобы уж до конца вкусить плоды немецкого просвещения темной России с ее языком, наберитесь терпения и еще раз погрузитесь в эту хлябь.

«Богатырь — укр. богатир, др.-русск. богатырь (Ипатьевск. и др.), польск. bohater, bohatyr, стар, bohaterz (в грам.). Вторично образовано укр. ба- гатир, блр. багатыр «богатей, богач» от богатый; см Брандт, РФВ 21, 210. Заимсгв. из др.-тюрк. *baatur (откуда и венг. bator «смелый»), дунайско-

булг., тур., чагат. batur «смелый, военачальник», шор. paattyr «герой», монг. bagatur, калм. batr; см. Гомбоц 41; Рамстедт, KWb. 38; Бернекер 1,66; Маркварт, Chronol. 40; Банг, KSz 18,119; Mi. TEI. 1,254, Доп. 1,9; 2,80. Объяснение воет, слов из ир. *baapura- (Локоч 15) весьма сомнительно».

Теперь понимаете гнев Ломоносова?

Скажу сразу: бог здесь ни при чем. Он в богатом,   как и в богатыре,   вообще не присутствует.

Помните, в первых уроках я приводил значение говорящего за себя слова гать? Буквально — двигать твердь   (гатить дорогу через болотную хлябь). И еще несколько раз упоминал указательное — ВО,   в смысле это, он?  

Итак, богатый, богатырь   — буквально (это) он,   двигающий, перемещающий твердь.    А твердь в данном случае — Земля. То есть могущественный. (А сейчас могущественный значит состоятельный, богатый — в общем, олигарх). Поэтому былинный пахарь Микула Селянинович и нес в котомке земную тяжесть,   которая не по силам оказалась даже Вольге.

Многих исследователей слова, особенно самодеятельных, смущает хорошо слышимое ТЫР (Ь).    И чего только не напридумывали по этому поводу! Я слышал даже такое толкование бога тырить,    то есть воровать бога. Нет, в качестве юмора звучит смешно, однако очень далеко от истины. ТЫР (Ь) не что иное, как перегласованное ТАР,   то есть земля, твердь. Подобная перегласовка произошла в топониме Тырново (Тарново), в названии камня — алатырь,   хотя в производном алтарь    знак А остался на месте. Кстати, более архаичное звучание латар, буквально семя земли,   земной тверди, чем и является священный камень. В армянском языке (относится к индоевропейской семье) это слово сохранилось в чистом виде.

Как-то уж так сложилось, что мы мысленно ставим знак равенства между былинным и сказочным, хотя понимаем, что это далеко не так. Сказочные герои — это сказочные, а вот былинные — от слова быль, то есть они все же могли быть на самом деле, только подверглись естественной гиперболизации. Несмотря на гуманистические воззрения русской классики, воспевшей маленького человека, на самом-то деле мы не привыкли превозносить его как героя. Напротив, жалеем, как убогого, несчастного и неудачливого. А он, маленький, давно уже уселся на шею исполинов и, как клещ Варроа, живет, высасывает соки и даже совершает путешествия вместе с ними, поскольку стал частью существа. При этом его никак не сбросить, иначе обвинят в негуманности и нетолерантности. И переубеждать его как-то изменить свое положение тоже никто не вправе, ибо нельзя вмешиваться в частную жизнь, навязывать свои воззрения. Маленький человек, страдая комплексом неполноценности, ставит перед собой большие задачи и часто достигает власти благодаря своей неуязвимой маленькости и вечно обиженному образу. А войдя во власть, он становится беспощадным. Помните, у Гофмана «Крошку Цахес»? Нам отводится роль филистеров, потакающих во всем злодею.

С подменой понятий мы сталкиваемся на каждом шагу и особенно в толковании мифологии, как основном инструменте воздействия на подсознание. Вы видели где-нибудь памятники Святогору, Микуле Селяниновичу, Вольге, Колывану или знаменитым трем богатырям? Верно, в столицах не найдете, даже деревянного. Но зато примкнувший к нашим богатырям каменный Самсони на мостах и в фонтанах разрывает льва, аки козленка. Недавно его обветшавшую скульптуру заботливо вызолотили и вернули на место. Весь просвещенный Питер, вся культурная столица наблюдали за сим действом и восторженно рукоплескали.

Льва-то, может быть, этот ветхозаветный герой и порвал, но единственного. А более известен как бандит и разбойник, истребляющий и грабящий филистимлян, то бишь пеласгов. И великие «подвиги» его всем известны: проиграл свою рубаху и, чтобы долг вернуть, убил тридцать безоружных человек, снял с мертвых одежду и рассчитался. Или совсем уж подло спалил их созревший урожай: поймал 300 лисиц, привязал факелы к хвостам и пустил на филистимлянские нивы. Потом святая княгиня Ольга повторила сей «подвиг», только использовала птиц, чтобы пожечь древлянский город. А мы все время гадаем, откуда простодушная псковитянка набралась столь изощренного, коварного лукавства? Даже нарицательное имя получила за свои хитрости и страсть к пиромании — мудрая.

За что же в России чести такой удостоился отъявленный убийца, мародер и злодей? За то, что библейский, воспетый всеми отцами церкви, а про наших благородных богатырей в «Ветхом Завете» ни слова — так за какие подвиги им хвалу и честь воздавать? За то, что свое варварское, поганое «языческое» Отечество защищали? Внуков даждьбожьих? А Илья Муромец так и вовсе одно время хулиганил, маковки с церквей сшибал...

Невзирая на тысячелетнюю историю пренебрежительного отношения к своим героям- богатырям, они удивительным образом живы в сознании славян и по-прежнему захватывают наше воображение, особенно в детские и отроческие годы. Кстати, детское восприятие очень четко делит героев на сказочных и былинных, и если к первым с возрастом интерес гаснет, то ко вторым, напротив, только усиливается. Какой подросток не мечтает о богатырской славе и не стремится подражать их подвигам? А какая мать не желает родить богатыря? Поэтому с гордостью и хвастается мужу: дескать, посмотри, какого богатыря я тебе родила! Правда, потом, когда дитя достигает молодеческого   возраста, зажатая тисками условностей, об этом забывает.

Влияние мифологии на сознание в переходном возрасте достигает высшей точки, и наш отпрыск превращается в разудалого молодца. Непокорный, зачастую вздорный характер, неуправляемость, противоречивость, пренебрежение к родительской опеке, неприятие всего, что мешает его самовыражению, и страстное желание воли.   В парне проснулся богатырский дух, молодечество,   а мы говорим: подростковый период... В это время особенно тонка грань между добром и злом, между подвигом и низменным поступком, и наш отрок стремится сам ее испытать. Но уже не молочным зубом — клыком.

В Даре Речи сохранилось слово, характеризующее это состояние, — озорство, и есть очень точное выражение — озорные годы   (или гоношистое    время, о котором пойдет речь на другом уроке). И не случайно слово это происходит от озираться  , осматриваться. Отроку необходимо самому испробовать окружающий мир и в него вписаться, но на сей раз своим оком, дабы получить индивидуальное, личностное представление о нем. Точно так же, как он испытывал и познавал его в младенческом возрасте, пробуя на молочный зуб. Но, если тогда мы еще кое-что позволяем ребенку и прощаем ему испорченные игрушки, в отрочестве начинаем запрещать ломать вещи и ограждаем его от мира. Ругаем за драки, оберегаем от дурных, на наш взгляд, компаний, не тех друзей, не тех девушек. И более всего хотим, чтобы был такой, как все добропорядочные, смирные люди, даже жалеем, что так скоро вырос. Уж лучше бы еще оставался маленьким.

И в результате получается маленький, слабовольный человек, ищущий самореализации или в достижении власти над себе подобными, или в наркоте, пьянстве и патологических извращениях.

А родили-то богатыря! Только не позволили стать героем, поскольку он всегда, как слон в посудной лавке, хлопотно с ним, да и валерьянки надо много.

Не случайно язык сохранил слово отрок   (или отроковица  ), то есть для воплощения своего рока богатырского необходимо испытать его, поозоровать   пространство. Во всех сказах, сказках и легендах юноша (гоноша, от ГО несущий) отправлялся в странствие по свету. Конечно же не все становились Святогорами и Вольгами, защищающими целую землю; но защитниками семьи, рода своего — несомненно. Ну не бывает в природе героев белых и пушистых! Пересвет, вышедший на поединок с Челубеем, сидя в монастыре Сергия Радонежского, не только богу молился — овладевал высшим искусством по- единщика-ратоборца. Не силой меряться — попросту говоря, учился убивать. Сейчас уже известно, что соперник его прошел школу единоборств в Шао-Лине, и это не два богатыря схватились в поединке — две школы,   восточная и, скажем так, севернорусская, древняя скифо-сарматская, восстановленная Преподобным Сергием, для чего и создавал со своими учениками монастыри, где готовил богатырей. В таком случае кто же он, Сергий, был в то время на Руси? И почему князь Дмитрий пришел за благословением на битву не к митрополиту Михаилу, самолично выдвинутому на сей пост, а к игумену Сергию? А тот ему дал иноков с «погаными языческими» именами Ослябя и Пересвет? Кстати, весьма редкими...

И отчего исполнился на его великие подвижнические деяния по организации монастырей Максим Грек? Говоря, мол, не обители он строит и не иноческую, аскетичную жизнь ведет с братией, а вполне светскую, собирая, к примеру, пошлины и оброк с неких подвластных ему городов, сел и земель? Грек-то за чистотой веры надзирал на Руси, боролся с ересью, а Преподобный о независимости Отечества своего пекся, да еще в великой тайне как от таких греков, так и от «монголо-татар».

Налоги брал не стяжательства ради, пользы для: на что-то надо было вооружать, содержать и снаряжать воинство...

А иначе бы откуда взялся засадный полк  ? Это что за спецподразделение, у коего не было воеводы, — нонсенс для того времени? (Кн. Дмитрий назначил Боброка.) Откуда взялся этот коллективный богатырь, спецназ, вступивший в битву в самый решающий час? Можете себе представить его подготовку, если 400—600 бойцов полностью повернули ход сражения? Причем уже не с копьями вышли, не с мечами даже, а с ножами засапожными и наручами, ибо в тесноте битвы не размахнуться. Кто хоть раз ходил стенка на стенку, тот знает, кулаком и то как следует не вмазать.

И еще немаловажный факт: эти бойцы в крови вражеской плавали — выдержит психика неподготовленного пахаря-ополченца, притопавшего на Куликово поле откуда-нибудь из глухого Белозерья? Который и скотину-то резал, плакал да горевал потом...

Тогда еще один вопрос почему Сергия Радонежского еще до канонизации, при жизни прославили как праведника (пра ведать  ) и стали называть Преподобным  ? Кстати, слово исконно славянское.

А по какой программе готовили засадный полк?

В общем, и вопросы возникают богатырские.

Однако вернемся к заявленной теме урока.

Богатырь велик не всегда телом, а скорее духом. И тогда гипербола понятна: всякий одухотворенный человек, обладающий высокими личностными качествами, кажется большим, даже если он и ростом невысок. Судя по сказаниям, они или самостоятельно   защищали Земно Русскую, или состояли на службе у киевских и новгородских князей, проявляя при этом неслыханное, самовольство.   Причем в былинах подчеркивается их благородный нрав и образ (великий от BE-ликий,   то есть разумный, семи пядей во лбу, с печатью знаний на лице), очень высокий рост, невероятная, но все же человеческая мощь. И при этом богатыри — не боги и не дети богов, а вполне земные люди, однако происхождение их всегда сопряжено с неким таинством «накопления сил», как в случае с Ильей Муромцем, до тридцати трех лет лежащим на печи. Либо чародейством, благодаря которому рождался богатырь, — соитием женщины и некого волхва-оборотня, представшего в образе змея, как в случае с рождением Вольта. Кстати, здесь совершенно определенно прочитывается история зачатия и рождения Александра Македонского, великого славянина, предание о котором было широко распространено на Руси апокрифической литературой. В том числе поразительно схожи и их походы, подвита: оба ходили воевать индийское царство через земли персов, оба женились на дочерях побежденного царя, а воинов женили на девицах завоеванных народов. И оба же царствовали в покоренных землях. Правда, Вольга сам был богатырем, Александр же встретил такого богатыря, переправившись через Гидасп (приток Инда), в лице махараджи Пора, который был так велик телом, что на слоне сидел, будто на лошади верхом.

Но были и богатыри -исполины,   широко и определенно отображенные в мифологии, причем не только славянской. В первую очередь, это Святогор, Дунай   и жена его (Настасья, Мария), поленица.   Они резко отличаются от всего сонма богатырей как по происхождению, так и по образу жизни. И хотя более поздняя переработка былин соединяет их и с Ильей Муромцем (который поместился в кармане Святогора), с Добрыней и даже киевским князем Владимиром, эта троица никак не вписывается в общий ряд.

Исполин Святогор живет в Святых (Светлых) скалистых горах, где даже нет растительности, то есть это говорит о первозданности места    и указывает на его «не человеческое» происхождение. Скорее всего, он — сын Матери-сырой- земли, потому и облик у него исполинский.   Происхождение Дуная вообще погружено в тайну, кроме «новодельной» версии, что прежде служил он королю литовскому, а Настасья поленица   — дочь того самого короля. На первый взгляд, это обстоятельство напрочь лишает нас возможности хоть как-то приоткрыть загадку их рождения.

Но!

Но даже и в новоделе остаются следы прошлого, архаичного. Нет, Ломоносов всегда прав!

Давайте разберем, откуда тут взялось «королевство Литовское»? И вообще, что такое Литва или, как ранее звучало, Лютва? Правильно, сюда переселились выдавленные из своих земель лютичи - славяне. В уроке «Любовь», где мы раскрывали слово, вычленяя слогокорень ЛЮ,   как отраженный, земной свет, я умышленно не коснулся еще одного значения, оставив это для урока, текущего. Вы заметили, мы говорим «льется», когда льем воду, любую жидкость и даже расплавленный металл, камень в виде вулканической лавы — все, что способно литься. Но и свет, имея совершенно иную форму  

и структуру, тоже льется!   Так что люди не просто источают свет — льют   его. Теперь вспомним, что камень   на латинском — литое,   буквально вылившийся из недр земли. Люди, люты, хиты   — порождение Матери-сырой-земли, способные отражать свет, воспринимать солнечное семя — лучи. (Отсюда позже возник масонский орден иллюминатов — озаренных, просвещенных.)

Вероятно, создававший мифологический новодел автор (или автор) пользовался более древними источниками и, перевоплощая образ Дуная, осовременил его по более понятной версии. Подменили, а точнее иначе растолковали место, откуда он явился на Русь, — из литовского королевства, где «служил королю 9 или 12 лет». А как еще объяснить происхождение исполина   и его будущей жены, богатырши- поленицы?   Не с неба же они свалились и не из недр земных вышли. Заяви так, не поймут, появятся неудобные вопросы, например, уличить могут в ереси, в поклонении «идолищам поганым» — иная эпоха на дворе, всеобщая христианизация населения, где меч гуляет, где огонь. Поэтому Дунай, даже имя которого означает ток воды, реки,   отчество получил Иванович, а поленица- «королевишна» стала Настасьей или даже Марией! Таким образом, любимых народом популярных богатырей удалось адаптировать, совместить с текущим «политическим моментом», найти неплохую ширму, обвести греческих священников-цензоров, пропускающих сквозь сито варварскую мифологию Руси. И одновременно возвысить

христианство, крестителя Владимира Красное Солнышко, к которому идут в услужение богатыри прошлой, «языческой», эпохи. И не родину защищать, а в качестве свата, коим сделался Дунай! Именно это подчеркивается в новой мифологии. Как говорят политологи, если не можешь свергнуть кумира, сделай его своим слугой.

Ничто в этом мире не меняется.

Итак, исполины   Святогор, Дунай и его поленица   — первозданные дети Матери-сырой-земли, родившиеся от совокупления с РА — солнцем.

Слышите созвучие выделенных курсивом слов?

В осовремененной версии осталось от архаичного прошлого весьма символичное состязание в стрельбе из лука (сквозь кольцо-солнце), рождение реки Дуная и рождение чудесного младенца мертвой   поленицей, который потом будет привратником на Калиновом мосту. Мосту, разделяющем два мира, две полы времени.   Впоследствии этот миф перейдет к грекам, но уже в бестолковом, противоречивом виде, где Гея-земля во второй раз выйдет замуж и опять за своего, уже другого, сына — Понта (первым был Уран-небо), начнет рожать уродливых титанов и титанид, впоследствии побежденных и отправленных Зевсом в Тартар.

Вот из Тартара и вышли исполины и поленицы.  

Практически все исследователи и далекого, и недалекого прошлого выводят эти слова от спалов,    славянского племени, обитавшего в Причерноморье. Тех самых, коих будто бы победили готы, двигаясь во II веке н.э. с севера на юг. Однако Иордан, описывающий этот поход, и словом не упомянул о том, что спалы   — великаны, исполины, титаны, гиганты. Будь они таковыми, тут бы сей готский историк вволю порезвился, сочиняя битвы с варварскими каменными атлантами, ибо, судя по его стилю изложения, был призван воспеть и прославить на века «продвинутых» готов. Хотя тоже путался, не зная структуры скифо-сарматского царства, названия племен, и даже был склонен к мысли, что готы, пришедшие в Южную Русь на трех кораблях (?!), понимая столь малую их численность и просторы, быстро смешались со славянами. И далее Германарих повел уже не германцев, а некий союз скифосарматских племен, но возглавляемый конунгами, то бишь немцами, выходцами из южной Швеции. Солдаты, мол, славяне, командиры (конунги) — германизированные шведы. Россия будто бы во все времена не умела управлять сама собой, ей все время требовались иноземные вожди.

Норманнская теория имеет глубокие корни...

Спалы   на самом деле были, но не великаны, а огнепоклонники, за свое пристрастие получившие себе имя: пал, пламя   — огонь.

А исполин   — пришедший из полы, полип,    и жена его, поленица.   Они — обитатели Тартара, или иначе другой полы.   Для начала опять вспомним много что объясняющее великое «Слово о полку Игореве» и конкретно строчку: «Свивая славы оба полы   сего времени...». В представлении наших пращуров м  ир триедин, но каждая его сос т  авл я  ю щ  ая дели т  ся на две половины, ко т  орые и де л  аю т   ее полным. День и ночь, мужчина и женщина, радость и горе, холодно — горячо, движение — покой, мир и война... список можно продолжать бесконечно. Слова ополчиться, исполчиться   — собраться, соединиться, свить «оба полы времени». Воинский полк — полный. Приветствие исполатъ   — пожелание полной жизни,   а вовсе не «слава тебе» и не «спасибо», как полагают   глухие к слову переводчики. (Полагать   переведете сами.) В некоторых славянских наречиях, например, торговать испола, изполонь, споловья   — делить выручку пополам.

Кроме того, в этом гнезде есть яркое слово полый в значении пустой; незримая, неосязаемая часть мира, не подвластная нашему осмыслению, но сущая и наполненная.   Если хотите, параллельный мир, который есть, но который не пощупать руками. И между ними врата, Калинов моет,   где служит привратником чудесный младенец, возросшее дитя исполина и поленицы. Отсюда и незримая половина человека, его полость   — не пустая, насыщенная многими жизненно важными внутренними органами, в том числе и сердце   там, и легкие.

Полая часть мира — Тартар, по-нашему Зауралье, Сибирь-матушка. А чем, сказал незабвенный Михаил Васильевич, станет прирастать государство российское? Правильно, тем, откуда и выходили исполины. В крайний раз зимой 41-го, чтобы защитить Москву...

 

 

Путь. Урок двадцать седьмой

 

О древности и совершенстве языков можно судить, прежде всего, по минимальному использованию в них звукоподражательных слогов, то есть слов, основанных на природных 3вуках.   Основным фонетическим массивом в таких языках является большеобъемный набор слогов-символов, несущих информацию иного (не звукового) порядка, за счет чего Дар Речи и служил образовательным инструментом.    То есть от долгого употребления и, соответственно, от развития, обогащения знаниями и понятиями язык приобретает многогранность смыслов, многокрасочность, цветистость, в которых первичный ряд природных звуков растворяется полностью, либо оставляет едва заметные их следы. И, напротив, все младосущие языки отличаются обилием звукоподражательных, исключая, пожалуй, полуискусственные, как латынь, или искусственные, «мертворожденные», точнее химические, пробирочные, как бейсик-инглиш, эсперанто, идо и прочие эрзацы.

Не знаю, открою ли я тайну, но наш Дар Речи при всем своем неисчислимом словарном   запасе в чистом виде сохранил лишь мизерное количество слов, в основе коих лежит первозданный, не тронутый временем, «звучащий» слог. Часть их навскидку можно перечислить — ГУдеть, ЗУдеть, ДУдеть, БУдить, МЫчать, РЫчать и так далее (деть   — деять, производить звук, чать   — частить, повторять, зачать). То есть сохранились слова, смысл коих и объясняет происхождение слога и его звучания.

Но если вышеперечисленные «детские» слова, как и все иные звукоподражательные, сами, добровольно раскрывают смысл и не требуют толкования, то слово путь   закрыто напрочь, хотя имеет ту же природную звуковую основу Пу. Это звук направленного потока воздуха.    И тут по одному лишь слогокорню, правда очень живучему, можно предположить, что изначально слово применялось лишь для водного пути. Учитывая то, что наши пращуры жили на берегах рек, озер и морей, то они и были основным путем передвижения, поэтому язык сохранил непременные уточнения «водный путь», «сухопутье», «пеший путь». Причем изначально плавали под парусом, иначе бы не сохранилось выражений, связанных с направленным потоком воздуха, — попутный ветер, пускаться в путь. В случаях, когда применялся иной вид хода, и   слова использовались иные: идти на веслах (гребях) — грести, «черпать веслом», плыть вниз по течению — самосплав, путешествовать   — буквально идти на лодке, толкаясь шестом.   Либо сухопутьем: шествие — движение с шестом, посохом.   (Сравните: жест — огненный знак, шест — холодный. Отсюда печной шесток — там, где нет огня.)

Звукоподражательный слогокорень ПУ   порождает целое гнездо слов, проникших во многие «отрасли» жизнедеятельности (в том числе и космос — спутник),   где довольно четко прослеживается первоначальное его значение — звук потока воздуха,   чаще издаваемый тяжелым дыханием. К примеру, в слове пуд   (мера веса, 16 кг) заложен выдох,   непременный во время подъема тяжестей. Есть слово, с ним связанное, — пудить,    торопиться, нестись толпой, издавая тяжелое дыхание. Пурга   — сильный, жгучий ветер со снегом, но в словах пух, пушок, пушнина   — легкое дыхание, дуновение, соответственное нежности материала. Пузырь   — то, что надувают или надувается, отсюда же пузо   — раздутый живот, и если его пучит,   то непременно будет пук.   Если из песни слова не выбросишь, то из Дара Речи тем более, поэтому придется объяснить происхождение слов пугать, испуг   — это состояние, когда от страха разжимается сфинктер, круговые мышцы, и вы догадываетесь, что происходит. Поэтому у трусливого и спрашивают: мол, что, забздел?   Кстати, бздюх — это всего-навсего хорек, испускающий неприятный запах мускусной железы.

Кроме емкого слов путь,   этот слогокорень породил еще одно, не менее важное по значению и смыслу, — пустота,   это состояние, когда нет либо остановилось направленное движение воздуха. То есть в представлении наших пращуров тогда и наступает абсолютная пустота, отсутствие чего-либо, даже легкого дуновения. Движение воздуха, ветер оживляют пространство. Поэтому слово пустыня   имеет несколько другую окраску и уже вторичный смысл — безжизненность. Любопытно значение слова пуща   (лесной массив) в значении дикий, либо одичалый, запущенный   лес, пушистый, кудрявый. Но в сходном по звучанию слове пуще   (сильнее) значение слогокорня ПУ высвечивается ярче и уже напрямую связано с силой направленного потока воздуха, что опять же указывает на первичное «морское» значение. А нам говорят, Петр I построил флот в России и сделал нас морской державой. Наши пращуры изначально были мореходами, откуда и появился похоронный обычай — отправлять покойного в мир иной в ладье. И это вовсе не байки про вещего князя Олега, который на Царьград ходил, снарядив 2500 судов. Да еще, преодолев море, поставил их на колеса и, пользуясь попутным ветром, двинулся уже сухопутьем. На кораблях, под парусом и по земле! Каково же было грекам на стенах зреть на столь оригинальный способ передвижения? Ввести противника в шоковое состояние — уже половина успеха.

В Даре Речи и мифологии образ жизни славян, причем с древнейших времен, прописан четко и с такими подробностями, которых уже

н  е сыскат ь   ни в одном источнике. Создается впечатление, будто становление этноса происходило не в степных районах, не в кочевьях и даже не в лесах дремучих, как пытаются уверить нас историки, — на морских, речных и озерных просторах. Основной синоним слова путь   — дорога — имеет менее употребимое назначение, ибо в большей степени связан с сухопутьем, передвижением по суше. Мы говорим «морской путь», «речной путь» (например, из варяг в греки), но слово дорога   на воду никак не ложится. За исключением, пожалуй, лунной дорожки. А слова проводник, проводить, водить   уже напрямую связаны с водой! Если же рассматривать дорогу    в древнем звучании, драга,   то смысл ограничивается еще пуще,   дарящая, дающее движение к солнцу.

Чисто функциональный термин путь   из способа передвижения проник и утвердился во всех областях духовной, нравственной, мировоззренческой культуры, и мы говорим «жизненный путь», «последний путь», «духовный путь», «путь исканий, устремлений». Синонимы тут подходят, но с натяжкой и звучат невыразительно.

Менее употребимый сейчас синоним шлях,    характерный для южно-русских наречий, произошел от слова слякоть   — грязь (хотя и его выводят из немецкого — slag (след, колея). Но перевод невыразителен, не соответствует русской действительности, да и трудно понять логику лингвистов: ведь от слякоти   шлях ближе, явное созвучие и перегласовка единственная и естественная С — Ш. Но вот поди же ты, выводят от slag, совсем далекого, наверное, потому, что немцы?

Кто видел проселок, сельскую дорогу без насыпи и твердого покрытия, особенно в черноземной зоне да после дождя, тот просто посмеется над немецким понятием след. Даже если шлях назвать столбовым (установить верстовые столбы), придать ему статус государственного, все равно это будет слякотная, непролазная топь после дождя, а после жарких дней невероятно пыльная, трясучая змеистая полоса с семью загибами на версту. И еще прошу заметить: гужевой колесный транспорт оставляет после себя не привычные нам две, а то и три колеи. Третья — посередине, от конских копыт, и бывает грязнее, чем крайние, колесные. А если пройдет конница, прогонят крупнорогатый скот?

Это не дорога, это указатель направления, чтобы не сбиться с пути в бескрайней степи. По шляхам шли конницы диких кочевников, чумацкие обозы, почтовые тройки; по ним же гоняли стада животных, табуны лошадей, которые разбивают любой проселок, делая его волнистым с длинной волны ровно в «скотий шаг», ибо мерно шагающее стадо идет строго в ногу. На дрожках, на бричке или даже на рессорной коляске в сухую погоду не проехать, не получив сотрясение мозга, а в сырую — не увязнув по ступицу, особенно в балках и низинах. Шлях он и есть шлях, потому и слова породил соответствующие: шляться, шлендать, шлюхать — месить грязь. И слово «шлюха», неопрятная, разгульная женщина с грязным подолом, отсюда же. Кстати, и на Русском Севере шлюха означает грязь, болотистое, топкое место; шлюхать, шляхать — идти по трясине.

Но есть и иные, архаичные, синонимы пути, например, тропа,   а если в первозданном звучании — трапа.   Слово это утвердилось в значении пешая дорожка, и не только человеческая — звериная, и получило достаточно широкое распространение, особенно в местностях, где трудно проехать (в горах и лесах). В некоторых случаях тропа и вовсе могла бы потягаться со шляхом (соляная тропа, по которой носили соль с пермских солеварен в Сибирь), однако при этом слово вросло в язык более как символ, в том числе поэтический. Путь земной, земная тропа — жизнь; небесный — небесная тропа, жизнь после смерти.

Автор «Слова о полку Игореве» конечно же и эту тему не обошел, а взлетел до неимоверных символических высот. Только вслушайтесь в эту строчку; «... свивая славы оба полы сего времени, рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы». Исследователи считают это место темным, неясным, хотя все тут открыто, если знать, что две «полы времени» — это две ипостаси сущего — земля и небо. Поле, от полы,   земной половины общего цельного. «Чисто поле» в сказках, в заговорах-оберегах, в мифологии вообще — это вовсе не пашня, не просто открытое место; это особое состояние духа, освобожденное от всего бренного, суетного, мирского, поэтому и «чистое». Поле — это ощущение времени и пространства, судный час, момент истины, а горы — небеса, что, собственно, и свивает «тропа Трояня». То есть первоначальное значение слова-символа трапа    есть соединение земной тверди с небесным источником РА, в котором можно утолить жажду познания.

Кстати, Ярославна плачет в Путивле, на забрале: Путивль — Путеволь,   потрясающее название города, Вольный Путь!

Следующий символ, часто упоминаемый в мифологии, — распутье,   перед которым непременно оказывается сказочный герой-богатырь или Иван-царевич. Выбор пути — это целая философия, и чаще выбирать приходится из двух или даже трех зол. То есть практически тупиковая ситуация, требующая самопожертвования или перерождения, обретения нового образа, если пройти сквозь мир мертвых. Но если выбрать легкий путь, где ждут блага всяческие, явства, девы заморские и зело красные, то, каким бы отважным ни был герой, ждет его распутство.    А героиня, пусть даже царевна-несмеяна, в распутницу   обратится.

Распутица же — тот же шлюх, что на шляхе, — грязь, топь, нечистота.

И вообще пути-дороги   — ключевой мотив во всех сказках, сказаниях и притчах, даже безобидный колобок ушел от дедушки с бабушкой и покатился себе искать приключения, то бишь истину. Наши пращуры были странниками    по определению, поэтому и страна у нас огромная — аж на два континента. Европа частью вытеснила славян, русичей, лютичей, бодричей, частью ассимилировала их, заселила климатически благополучный район, настроила дорог и законсервировалась в своих маленьких границах. Правда, изредка ее тянуло на Восток, вероятно, бродила в европейских жилах неуемная славянская кровь, неосознанно тянула в места заповедные, но наше пространство бездорожное, наши шляхи грязные, а более грозные камни на распутьях и витязи, иногда бородатые, с вилами, дальше Москвы не пускали. На что уж братья- поляки, шляхтичи   гордые (из грязи да в князи), знающие норов наш изнутри и по-скифски воинственные, но и те скуксились, когда сначала Иван Сусанин завел их в дебри лесные, а потом вышел из небытия некий засадный полк,   ведомый князем Пожарским да гражданином Мининым.

Пошла коренная Россия.  

Простите меня за резкость и сарказм, но как же тут прорваться в глубь Отечества нашего, если уже под Смоленском сосны начинают

сш и  бат ь   их самолеты? Имей поляки исконный славянский образ и немного образования, да разве бы не узрели, что идущему шляхом, едущему по автобану, летящему по воздуху со злым сердцем пути-дороги в Россию заказаны камнями на распутьях, затворены заклятьями. Если не Сусанин, то леший выставит на пути дерево. Славы (суть, содержание) «оба полы времени» свиваются сами по себе, без нашей воли и вмешательства, без какого-либо человеческого фактора. Потому что единожды разомкнутый мир все время стремится к целостности, вот и рыщет Троян через поля на горы по своей вечной тропе, дабы надзирать за тремя раздвоенными стихиями да ставить камни на новых распутьях...

И еще одно слово, рожденное от пути, — беспутство.   Пожалуй, нет наказания более мучительного, чем лишение пути. Всякого, земного и небесного, что сообразно с гибелью души. Пропащий — говорили о таком человеке. Пра пасть,    это когда разрушается триединство