Структурно-семантические особенности развития грамматических категорий вида и времени английского глагола.

Содержание

 

Введение	3
Глава I. Структурно-семантические особенности развития грамматических категорий вида и времени английского глагола.	5
Древнеанглийский период.	6
Способы передачи значения будущего времени.	6
Различные оттенки значения прошедшего времени.	7
Способы передачи видового значения.	8
Способы передачи значения завершенного действия.	9
Сочетания глагола habban с причастием прошедшего времени.	9
Сочетания глаголов beon и weorðan с причастием прошедшего времени.	11
Семантика перфектных конструкций.	11
Способы передачи значения длительного действия.	13
Развитие видо-временных форм английского глагола в течение среднеанглийского и ранненовоанглийского периодов.	16
Становление категориальной формы будущего времени.	16
Развитие перфектных форм.	25
Развитие длительных форм.	33
Выводы по главе.	41
Глава II. Структурно-семантические особенности видо-временных форм глагола в современном английском языке.	43
Грамматическая категория времени.	46
Проблема категориальной формы будущего времени.	47
Проблема категориальной формы «будущее в прошедшем».	52
Грамматическая категория вида.	54
Перфектные формы. Категория временной отнесенности.	55
Длительные формы. Категория вида.	57
Выводы по главе.	59
Глава III. Сравнительно-сопоставительный анализ значений и случаев употребления видо-временных форм, а также способов передачи перфектного и длительного действия на разных этапах развития языка.	60
Перфект.	60
Способы выражения перфектного действия в древнеанглийский период.	60
Эволюция перфектных конструкций в течение среднеанглийского и ранненовоанглийского периодов.	62
Перфект в современном английском языке.	63
Длительные формы.	67
Способы выражения длительности и значение длительных конструкций в древнеанглийском.	67
Развитие длительных конструкций в древнеанглийском и ранненовоанглийском.	68
Длительные формы в современном английском языке.	69
Выводы по главе.	72
Заключение.	74
Библиография	78
Приложение.	81

Введение

 

Настоящая дипломная работа посвящена исследованию видо-временных форм английского глагола, с учетом их структурных и семантических особенностей, а также особенностей исторического развития.

Грамматические категории времени и вида английского глагола являются предметом многочисленных работ общего и специального характера по теории и истории грамматического строя английского языка. Исследованием данной проблемы подробно занимались такие видные исследователи-лингвисты как Ильиш Б.А., Бархударов Л.С., Смирницкий А.И., Есперсен О., Расторгуева Т.А., Ярцева В.Н., Мейе А., и пр. Однако существующее в современной науке расхождение мнений по данной проблеме, а также накопление новых фактов и новые подходы и методы анализа предопределяют постоянную необходимость и возможность дальнейших исследований, что и определяет как актуальность данной работы так и ее цель - исследование структурно-семантических особенностей видо-временных форм английского глаголав синхронном и диахронном аспектах.

Для достижения поставленной цели, автором был обозначен ряд конкретных задач:

1. определить источники современных категориальных форм вида, времени и временной отнесенности;

2. рассмотреть особенности исторического развития аналитических форм вида и времени английского глагола;

3. рассмотреть особенности функционирования в современном английском языке глагольных форм видо-временного значения;

4. проанализировать способы передачи видо-временных значений, с учетом их формальных и семантических особенностей, на разных этапах развития английского языка.

При таком подходе объектом исследования становятся глагольные формы и синтаксические конструкции несущие на себе значение времени и вида.

В ходе исследования применялись различные лингвистическиеприемы и методы, как то:

- метод сравнительно-сопоставительного анализа;

- уровнево-полевой подход;

- синхронно - диахронный подход;

- различение процессов грамматизации и парадигматизации.

Теоретической базой исследования данного дипломного проекта являются:

- работы по истории английского языка (А.И.Смирницкий; Т.А.Расторгуева; И.П. Иванова; Л.П.Чахоян и пр.);

- труды по теоретической грамматике английского языка (А.И.Смирницкий; Б.А.Ильиш; И.П.Иванова и пр.);

- труды по языкознанию;

- практические грамматики современного английского языка;

- материалы интернет-конференций.

Практическая значимость определяется возможностью использования материалов данного исследования как базы для дальнейшей научной работы в области истории и теории грамматики английского языка.

Структура дипломной работы определяется целями и задачами поставленными выше. Работа состоит из введения, 3^х глав и заключения. Она так же содержит список использованной литературы и приложение.

Древнеанглийский период.

 

Несмотря на то, что в древнеанглийский период существует весьма ограниченное количество грамматических категорий глагола, его парадигма имеет очень сложную структуру: глаголы делятся на множество морфологических классов и используют разнообразные средства формообразования. Все формы глагола на данном этапе развития языка синтетические, хотя по мнению некоторых историков аналитические формы начинают появляться уже к концу древнеанглийского периода.

В развитии глагольных форм времени и вида сложно выделить начальную стадию «до начала изменений». В письменный период истории виден процесс изменения уже на стадии сосуществования и варьирования грамматических и лексико-грамматических синонимов, послуживших материалом для последующего образования категорий временной отнесенности и вида.

 

Развитие перфектных форм.

 

Высокая степень грамматизации и полная парадигматизация перфекта в современном английском языке не вызывает никаких сомнений: перфект - идеальная аналитическая форма, образующая в противопоставлении с неперфектными формами категорию временной отнесенности. Однако у историков нет единого мнения по поводу времени образования аналитической формы перфекта и становления новой категории. Так, некоторые лингвисты полагают, что формы перфекта в современном понимании уже полностью сложились в древнеанглийский период. Одни датируют становление перфекта в его современном значении XI веком, другие называют период XII-XIIIвв. Ряд лингвистов относит окончательное структурное и семантическое формирование перфекта к еще более поздним периодам развития английского языка.

В данной работе этот вопрос рассматривается с точки зрения различения процессов грамматизации и парадигматизации перфектной формы а также сопоставлений варьирования перфекта и претерита на нескольких исторических срезах в течение всего процесса развития английского языка.

Опишем сначала процесс грамматизации перфекта и становление его структурной модели. Поскольку для среднеанглийского периода вопрос о согласовании причастия с дополнением отпадает, то речь может идти о двух моментах: о выборе и десемантизации вспомогательного глагола и о порядке расположения дополнения и причастия.

К концу XIV века, по сравнению с древнеанглийским периодом, перфектные конструкции далеко продвинулись по пути грамматизации. Важным сдвигом было окончательное включение в модель перфекта вспомогательного глагола ben, которое помогло расширению лексического охвата — образованию перфекта от непереходных глаголов. Дополнительная дистрибуция постепенно сменяется свободным чередованием ben и haven, которое свидетельствует об их полной десемантизации. В среднеанглийском не только have стал чаще образовывать перфект от непереходных глаголов, но и be стал встречаться с переходными глаголами.

Отмечены замены ben глаголом haven в более поздних рукописях одного и того же памятника и чередование вспомогательных глаголов с одним и тем же глаголом у Чосера. Постепенно be ограничивается глаголами движения; при этом, как и их древнеанглийские прототипы, эти конструкции могли обозначать состояние после завершения действия: не столько «пришел», сколько «находился там, придя».

Спустя три века в языке Шекспира употребление be с глаголами движения еще является правилом, но have тоже возможно. Но, в общем, конструкции с be так и остались как бы на периферии перфекта; сначала они были тем средством, с помощью которого в перфект включились непереходные глаголы, но, выполнив эту задачу, стали вновь «уходить» из перфекта.

Разнообразие текстового материала в XVII—XVIII вв. дает возможность обнаружить некоторые различия в употреблении вспомогательных глаголов в разных стилях: be становится принадлежностью литературного письменного языка, более высоких стилей речи, тогда как в разговорном языке он ограничивается глаголами come и go. Именно через сужение сферы употребления в языковом пространстве be как вспомогательный глагол полностью выходит из системы перфекта.

Т.А.Расторгуева в своих исследованиях развития перфектной формы в английском языке сопоставляет употребление глагольных форм в переводах одних и тех же предложений из Библии в разные века[8]:

 

Xв.	Soplice ða se Hælend of ðam munte nyðer astah, ða fyligdon him mycle mænic. Soplice ða se Hælend ineode on Capharnaum, ða genealæhte hym an hunderedas eoldor, hine biddende.
XIVв.	Forsothe when Jhesus hadde comen doun fro the hil, many cumpanyes folewiden hym. Sothely when he hadde entride in to Capharnauv, centurion neigde to hym, preyinge hym.
XVIв.	When Jesus was come downe from the mountain moch people followed him. When Jesus was entered into Capernaum, there cam vnto him a certayne Centurion, besechyng him.

 

В приведенных предложениях видно, что в XIV веке, в отличие от X, переводчик предпочел перфектную форму, чтобы обозначить завершенное, предшествующее действие, и употребил вспомогательный глагол haven. В переводе XVI века have заменен глаголом be, казалось бы, вопреки общей тенденции к его устранению в перфекте. Это произошло, по-видимому, потому, что перфект с глаголом be стал принадлежностью более высокого стиля и приобрел оттенок архаичности, торжественности.

Что касается расположения компонентов, то уже у Шекспира, даже несмотря на требования ритма, причастие обычно занимает то место, которое ему свойственно в современных формах перфекта:

I am glad, I have found this napkin. (Sh. Oth. Ill, 3)

Thus have I, Wall, my part discharged so. (Sh. M.D., V, 1)

По мнению Т.А.Расторгуевой, десемантизация глагола, изоляция от сходных образований, возросший лексический охват перфектных конструкций в среднеанглийский период доказывают что уже к концу XIV века грамматизация конструции have / be с причастием прошедшего времени полностью завершилось. Но завершение грамматизации не означает парадигматизации данной перфектной формы.

Вхождение перфекта в парадигму и образование новой глагольной категории — временной отнесенности — произошло не ранее эпохи Шекспира. Для парадигматизации важны, по крайней мере, еще два признака: более широкий грамматический охват и, главное, приобретение своего специфического семантического инварианта, основного значения, которое стало бы его категориальным дифференциальным признаком. Грамматический охват формы расширяется в течение всего среднеанглийского периода. Модель have + причастие прошедшего времени проникает во все участки развивающейся глагольной системы: зарегистрирован перфект в страдательном залоге, в длительном виде, в формах инфинитива, входящих в разные сочетания с модальными глаголами, в формах сослагательного наклонения.

Что касается семантики новой аналитической формы, то в среднеанглийском она остается в основном такой же, как и в древнеанглийском; сдвиги относительно невелики. Анализ некоторыми лингвистами произведений Чосера показал, что «законченность» по-прежнему определяла выбор перфекта более чем время действия и что «предшествование» ситуации в прошлом или в настоящем присутствует далеко не всегда. Перфект настоящего времени, наряду с перфектом прошедшего и простым прошедшим, может употребляться в тех случаях, когда имеется явная привязанность действия к прошлому:

“And right anon she for hir conseil sente,

And they been come to knowe what she mente.”;

когда действие входит в ряд других прошедших действий:

“He was war of me, how y stood before hym and did of myn hood,

And had ygret hym as I best koude.”;

и когда оно предшествует другому действию в прошлом:

“A certain tresor that she thider ladde, and, sooth to seyn, vitaille greet plentee. They han hire yeven, and clothes eek she hadde…”.

С другой стороны, значения, характерные для современного перфекта, часто передаются формой простого прошедшего — предшествование прошедшему, непривязанность к прошлому моменту, соотнесенность с ситуацией в настоящем:

“So vertuous a lyvere in my lyf ne saugh I never as she, ne herde of mo,

Of wordly wommen, mayde, ne of wyf. “

Но одновременно у перфектных и неперфектных форм намечается размежевание значений. При анализе произведений того же Чосера были выявлены случаи употребления, подобные современным: перфект настоящего времени обозначает действие, совершенное до настоящего момента и соотнесенное с ним — это новые варианты его значения:

"Now, goode syre," quod I thoo, "Ye han wel told me herebefore, Hyt ys no nede to reherse it more".

Либо выражение перфектом прошедшего времени действия, предшествующего другому действию или ситуации в прошлом:

“For he was late y come from his viage, And wente for to doon his pilgrimage”.

Историки отмечают тот факт, что многие древнеанглийские средства обозначения завершенности и предшествования к этому времени перестали существовать: вышли из употребления многие лексические единицы с этим значением и распалась древнеанглийская система глагольной префиксации. Возможно, что их утрата повысила роль перфекта как более универсального и грамматизованного средства выражения законченности действия и способствовала его распространению. В литературе отмечается обилие перфектных форм в северных диалектах, где разрушение префиксации шло ускоренными темпами под влиянием смешения со скандинавскими говорами. Это может свидетельствовать об определенной связи этих явлений — о возможной компенсации утрат одного уровня средствами другого, но связь эту нельзя преувеличивать. Известно, что одновременно — опять-таки, возможно, под скандинавским влиянием — в этих же диалектах, а затем и по всей Англии возникают новые составные глаголы, которые значительно точнее, чем перфектные формы, заменили префиксацию не столько как средство передачи видового значения, сколько как словообразовательное средство.

Можно заметить, что в среднеанглийский период перфектным формам, с одной стороны, было свойственно полусвободное варьирование с неперфектными формами, подобное имевшемуся в древнеанглийском, с другой — у них появилось собственное, специфическое назначение — выражать предшествующее действие, соотнесенное с последующей ситуацией и не прикрепленное к какой-либо временной точке в прошлом. По-видимому, в среднеанглийском между рядами перфектных и неперфектных форм существовали два варианта отношений: одна оппозиция проходила по категории времени, причем в сфере прошедшего, как и раньше, было несколько синонимических форм — претерит, перфект прошедшего и настоящего времени — с разными дополнительными семами: законченность, предшествование, соотнесенность с последующей ситуацией, действие в ряду последовательных прошлых действий, постоянный признак и т.д. Новая катеориальная оппозиция, представленная пока еще вариантами значений и сосуществующая с оппозицией по времени - это оппозиция по временной отнесенности. В XIV в. эти два варианта глагольной системы сосуществуют, что и проявляется в семантическом варьировании форм, с преобладанием первого варианта. В XVI-XVII вв. в произведениях В. Шекспира и его современников употребление перфектных форм заметно изменилось. Из двух вариантов системы оппозиций господствует второй.

Списки значений, приписываемые перфекту настоящего времени в ранненовоанглийском с глаголами разной семантики, в общем соответствуют современ­ным. Перфект прошедшего времени — значительно более редкая форма у Шекспира — тоже может передавать свойственные ему сейчас значения:

“The day had broke before we parted. ”

Большая — по сравнению с современным — свобода варьирования перфектных и неперфектных форм во времена Шекспира и даже их некоторая взаимозаменимость отражает характерные черты формирующегося литературного языка того времени и специфику языковой ситуации. Общеизвестно, что литературный язык эпохи Шекспира отличался широким диапазоном варьирования на всех лингвистических уровнях, включая грамматический.

Таким образом, можно считать, что аналитическая форма перфекта сложилась к XIV веку, то есть завершилась ее грамматизация, а что новая глагольная категория, которая возникла в процессе парадигматизации перфекта, сформировалась во времена Шекспира. Нормы употребления этих форм стали более строгими в XVII-XVIII вв. когда улучшение и исправление языка стало заботой многих филологов и грамматистов.

Развитие длительных форм.

 

Английские длительные формы — как явление уникальное в грамматическом строе германских языков — давно привлекают к себе внимание англистов и германистов. В современном английском языке изучалось содержание длительных форм, их функции и назначение в языке, их стилистические потенции. Не менее интересна и история длительных форм; их происхождение и источники их значения дали богатую пищу для различных гипотез.

Оформление и содержание длительных конструкций в древнеанглийском языке уже было описано в предыдущей главе. Ввиду того что число примеров, найденных в раннесреднеанглийских текстах, очень невелико — значительно меньше, чем в древнеанглийских, — сложилось мнение, что развитие причастной конструкции приостановилось или даже полностью прекратилось. Такой взгляд хорошо согласуется с идеей о чужеродности этой конструкции и ее заимствованном характере. В качестве иноязычных источников предполагались: латинские обороты с причастием, калькированные в древнеанглийских переводах [Ф.Моссе;Т.Ф.Мустанойя], влияние французских синтаксических конструкций в среднеанглийский период [Э.Айненкель] и кельтское влияние на северный и шотландский диалекты [И.Даль]. По мнению И.П.Ивановой все эти предположения весьма сомнительны. Заимствованный характер конструкции опровергается тем, что как в древнеанглийском., так и в среднеанглийском она встречается не только в переводах, но и в оригинальных произведениях; что касается кельтского влияния, то многие лингвисты ставят под сомнение саму возможность проявления его в такой узкой, специфической области при полном отсутствии какого бы то ни было влияния в других, более восприимчивых частях языка.

По сведениям многих исследований [Ф.Моссе; Т.Мустанойя; И.Шеффер] сочетания beon с причастием настоящего времени были достаточно частым явлением в древнеанглийском и никогда полностью не выходили из употребления в среднеанглийский период, о чем свидетельствуют примеры конструкций с причастием настоящего времени часто встречающиеся в среднеанглийских текстах северных регионов Англии. Распространение данной конструкции по всей территории датируется XV-XVIвв. На этом этапе многие историки связывают ее распространение с внутренними условиями: влиянием среднеанглийского герундиального оборота с предлогом on. Влияние это усугублялось тем, что суффиксы причастия и герундия в среднеанглийском совпали в едином - ing, и таким образом эти формы сблизились.

Дискуссия по поводу роли именного оборота в развитии длительного вида в английском языке, завязавшаяся еще в начале века продолжается до сих пор. Одни лингвисты прямо возводят длительную форму к древнеанглийской конструкции, другие, памятуя ее упадок в раннесреднеанглийском, считают единственным источником современной длительной формы среаднеанглийский герундиальный оборот с предлогом. Компромиссом между ними было мнение, что сохранившаяся древнеанглийская конструкция только изменила свое значение под влиянием герундиального оборота.

Теория, возводящая длительные формы к древнеанглийским предложным оборотам с отглагольным существительным, якобы свойственным разговорной речи, по мнению Т.А.Расторгуевой, страдает тем существенным недостатком, что формы разговорной речи нам неизвестны и что в древнеанглийских текстах подобные предложные обороты вообще не зарегистрированы. Тем не менее, несомненно, что обе конструкции - причастная и герундиальная — в конце концов слились, что могло укрепить положение длительных форм в языке. Следы их контаминации обнаруживаются вплоть до XVII—XVIII вв.

Возможно, что развитие длительной конструкции в позднесреднеанглийском связано не непосредственно с герундиальным оборотом, а со всем формированием новой системы ing-овых форм — герундия и причастия настоящего времени.

Такова краткая история длительной формы, суммирующая ее описание в литературе. Подход к ее истории с точки зрения процессов грамматизации и парадигматизации позволяет взглянуть на эту проблему под новым углом.

Грамматизация устойчивого сочетания beоn с причастием настоящего времени началась еще в древнеанглийский период и продолжалась непрерывно, несмотря на временные, но довольно значительные замедления и функционально-стилевые ограничения.

Семантическая неразложимость конструкции подтверждается как древнеанглийскими, так и среднеанглийскими примерами. Стабильность модели возрастает с утратой глагола weorðan, с универсализацией суффикса - ing, но затем вновь временно ослабляется из-за параллельного употребления двух моделей.

Историки отмечают, что изоляция длительной конструкции от сходных образований никогда не была такой полной, какой, например, она стала для формы перфекта. Во все исторические периоды, наряду с длительной конструкцией, употреблялись причастия глагольного характера с разными, более или менее десемантизированными глаголами-связками. Подобно древнеанглийским оборотам с cumеn (NE to come), в последующие века встречаются сочетания причастия настоящего времени с глаголами положения в пространстве и с частично десемантизированными глаголами движения.

Из других признаков грамматизации и парадигматизации очевиден рост грамматического охвата. Несмотря на низкую частотность, уже в среднеанглийском появляются перфектные длительные конструкции. Широко известен пример перфектной формы у Чосера:

“We han ben waitynge al this fourtenyght”.

Позднее всего появляются длительные формы в страдательном залоге, их возникновение тоже связывают с герундиальным оборотом. Вместо таких пассивных по значению, но активных по форме оборотов, как новый вариант, появляется пассив, построенный по действующей модели, но вызвавший большие нарекания современников. Первый пример обнаружен в письмах XVIII в.:

“A fellow whose uppermost upper grinder is being torn out by the roots by a mutton fisted barber.”

Активная конструкция с пассивным значением продолжает употребляться и в XIX в. и имеет своих защитников и споры продолжаются до конца XIX века. И, несмотря на резкие протесты, новая форма пассива одерживает верх над своим устаревающим, так и не получившим широкого распространения синонимом - активной формой в пассивном значении.

Что касается лексического охвата, то он тоже с течением времени расширялся, но здесь ограничения были всегда достаточно ощутимы: только непредельные глаголы в древнеанглийском, преимущественно непредельные в среднеанглийском, преимущественно непредельные и глаголы действия — в настоящее время.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что степень грамматизации длительной конструкции остается несколько более низкой, чем степень грамматизации перфектных форм, как в X-XVIII вв., так и в современном английском языке. И только с этими оговорками ее можно считать аналитической формой.

Парадигматизацию длительной конструкции датируют концом XVIII — началом XIX вв., что вполне справедливо, поскольку только к этому времени у нее сложилось свое, специфическое значение, и ее употребление в этом значении стало более или менее регулярным — с разными глаголами и в разных жанрах. Известно также, что эта наиболее поздняя по времени образования категориальная форма до сих пор остается наименее стабильной: в течение XIX в., а в особенности в XX в., продолжает расти частотность длительных форм, расширяется их лексический охват, меняются сферы их употребления и удельный вес отдельных значений.

В процессе парадигматизации длительных форм - более чем каких-либо других — проявляется взаимодействие грамматического и стилистического уровней языка.

Стилистические признаки длительной формы не ограничивались тем, что в разные периоды истории она обнаруживала определенную закрепленность за какими-то речевыми или литературными стилями и что, попадая в другую разновидность языка, она, возможно, приобретала определенные стилистические коннотации. Как известно, к стилистическим признакам относятся, кроме того, и стилистические значения и потенции формы, которые могут существовать наряду с грамматическими значениями и сопутствовать им: повышенная выразительность, эмоциональность, выражение формы как стилистического средства. Занимаясь семантикой и функционированием длительных конструкций, многие лингвисты упоминали такие значения, или оттенки значений, которые можно отнести к стилистическим.

Согласно Ф.Моссе употребление формы длительного времени не обусловлено грамматически, выбор ее субъективен и обусловлен направленностью речи. По Моссе данной функцией могут быть:

1) актуализация (расшифровывается как способность подчеркивать действие как происходящее в определенный момент);

2) неопределенная длительность;

3) постоянность (действие как постоянный, характерный признак);

4) дескриптивность;

5) ограниченная длительность;

6) повторяющееся действие;

7) одновременность;

8) «ингрессивность» (обозначение начала действия);

9) нереальность;

10) эмоциональность;

11) стилистический прием[9].

Описания семантики длительной формы в последующие периоды похожи на список функций Ф. Моссе. Т. Мустанойа, занимаясь глагольными формами среднеанглийского периода, специально подчеркивает, что, хотя длительная форма в среднеанглийском и выражала незавершенность, в большинстве, а может быть, и во всех случаях, она употреблялась прежде всего из-за стремления наиболее наглядно и экспрессивно представить действие; от этой основной функции и возникает обозначение действия как происходящего в определенный момент, обозначение постоянных и повторяющихся действий (часто с усилительными наречиями ay, ever, always). Мустанойа приводит интересный пример, показывающий взаимоотношения простой и длительной формы:

“...they fonde three of the kynge of Frysys servantes, to whom they asked to whom belongeth that paleys... The sayd thre men ansuerd them wyth grete fere that the paleyce and the ysle was belongyng unto the Kynge of Fryse.”

 Длительную форму was belongyng он считает эмфатической, примерно эквивалентной более позднему did belong[10].

Некоторые лингвисты, рассматривая функционирование глагольных форм в ранненовоанглийском, опять-таки основной функцией длительной конструкции считают «актуализующую» функцию, которая означает, что длительная форма выражает процессность, конкретность, длительность и представляет действие с особой экспрессией и эмфатичностью, а незавершенность действия это всего лишь вторичная функция формы. Характерно, что основное значение «процессности», которое приписывается длительному виду в современном языке как ее парадигматический дифференциальный признак, интерпретируется многими лингвистами скорее в стилистическом, нежели в грамматическом плане: действие представляется с особой эмфазой, как актуальное, помещаемое в центр внимания, специально акцентируемое.

Обращаясь к употреблению длительной формы в XVI-XVIII вв., также сталкиваемся с примерами полусвободного варьирования, когда выбор длительной формы не вызван грамматической необходимостью, а имеет субъективное или стилистическое основание. В конце XVIII в. четко различается значение длительной формы у предельных глаголов, где подчеркивается незаконченность действия, и у непредельных глаголов, где форма может легко заменяться простой, но, вероятно, выполняет экспрессивную функцию:

“I was going one evening to Martini's concert at Milan, and was just entering the door of the hall, when the Marquisina de F. was coming out, in a sort of a hurry....and who, having eyes to see what time and chance are perpetually holding out to him as he journeyeth on his way....”

Так, в формирующейся категории вида складываются весьма своеобразные отношения, когда различна не только семантическая емкость противочленов, но когда отношения грамматической синонимии полностью не устранены. Длительная форма имеет более узкие специализированные значения, тогда как недлительная имеет более емкое и менее определенное содержание и может передавать значения длительной формы.

Видимо, объединение длительных форм в один категориальный ряд основывается не столько на его противопоставлении недлительным формам, сколько на их собственном семантическом и формальном сходстве. Как известно, в современном английском языке длительные и недлительные формы часто взаимозаменимы, и выбор длительной формы может диктоваться стилистической направленностью, поскольку она имеет «усилительно-эмоциональные» потенции.

Так, взаимодействие стилистического и грамматического уровней в истории этих форм проявилось в двух отношениях: как медленное, с отступлениями, преодоление лексических, стилистических и диалектных барьеров и как сохранение стилистических потенций и значений в процессе парадигматизации. С этими ограничениями длительная форма вошла в систему как член глагольной парадигмы.

Выводы по главе.

 

- В древнеанглийский период истории английского языка количество грамматических категорий глагола весьма ограничено: категория времени является двухчленной и представляет собой противопоставление форм настоящего и прошедшего времен; категория вида отсутствует. Все формы глагола синтетические.

- Значение будущего действия передается формой презенса, отнесение действия к будущему определяется контекстуально.

- Видовое значение завершенности передается простой формой претерита и определяется по контексту.

- Свободные синтаксические сочетания глаголов beon, weorðan и habban с причастиями настоящего и прошедшего времени служащие для передачи видовых отношений не являются устойчивыми моделями образования видовых форм.

- Между простыми временными формами и синтаксическими конструкциями видового значения существуют семантические отношения включения и полусвободного варьирования. Простая форма может передавать любое значение данных конструкций, тогда как последние ограничены по семантике: перфектные конструкции имеют видовые значения завершенности и предшествования; конструкции с причастием настоящего времени выражают длительность, незавершенность и тяготеют к более экспрессивным стилистическим средствам.

- Процесс грамматизации модальных сочетаний глаголов sculan и willan с инфинитивом, используемых в качестве дополнительного средства передачи будущего действия еще с древнеанглийского периода, проходит крайне медленно. Образование аналитической формы будущего времени и полное разграничение ее от формы сослагательного наклонения происходит только к концу ранненовоанглийского периода.

- Грамматизация перфектной формы завершается уже к концу среднеанглийского периода, в ранненовоанглийский период категория временной отнесенности прочно входит в глагольную парадигму.

- Синтаксические конструкции со значением длительного действия известны еще с древнеанглийского периода, в среднеанглийском они малоупотребительны и выполняют скорее стилистическую, нежели грамматическую функцию. Образование аналитической формы грамматической категории вида датируется концом ранненовоанглийского периода.

Выводы по главе.

 

- В современном английском языке глаголу присущи категории вида, времени и временной отнесенности, которые, пересекаясь в различных плоскостях, образуют 4 разряда (групп форм): неопределенный, длительный, перфектный, перфектно-длительный.

- Грамматическая категория времени английского глагола является трехчленной и представляет собой оппозицию форм настоящего, прошедшего и будущего времени.

-  Форма «будущее в прошедшем» не определяется как особое «время» в морфологической системе английского глагола и относится к категории условного наклонения, а не времени.

 - В современном английском языке перфект - предшествование и неперфект - непосредственная данность образуют в соотношении друг с другом особую грамматическую категорию глагола, отличную и от времени и от вида – категорию временной отнесенности.

- Бинарная оппозиция длительных форм, показывающих действие в его развитии, и форм недлительных, не обладающих никаким специфическим значением, образует грамматическую категорию вида английского глагола, отдельную от категории времени.

 

Перфект.

Длительные формы.

 

Выводы по главе.

 

- В современном английском языке основным значением перфектных форм является выражение действия, совершившегося к определенному моменту в прошлом, настоящем или будущем.

 - Перфект настоящего времени выражает действие, результат которого имеется налицо в момент речи.

- Перфект прошедшего времени выражает совершенное действие в прошлом и несет на себе сему законченности и предшествования.

- Форма перфекта будущего времени, помимо своего основного значения – выражения действия которое завершится к определенному моменту в будущем, может передавать предполагаемое прошедшее действие.

- В древнеанглийский период значение перфектного действия передается простыми формами с контекстуальными уточнителями.

- Источником современных перфектных форм являются древнеанглийские свободные синтаксические сочетания глаголов habban, beon с причастием прошедшего времени.

- В своем современном значении перфектные формы закрепляются к концу ранненовоанглийского периода.

- В современном английском языке длительному виду присуще значение длительного действия происходящего в определенный период времени и ограниченного во времени. Различаются формы настоящего, прошедшего и будущего длительного времен.

- Длительная форма настоящего времени передает длительное действие совершающееся в настоящий период времени, хотя не обязательно в момент речи.

 

- Длительные форма настоящего и будущего времени могут выражать будущее недлительное действие, при выражении намерения его совершить, либо уверенности в его совершении.

- Длительная форма прошедшего времени употребляется для выражения действия длительного характера происходящее в определенный мом