Социальная адаптации среди лиц, освобождаемых из мест лишения свободы, в предупреждении рецидива преступлений

 

Успешная борьба с преступностью предполагает применение не только взаимосвязанных и скоординированных правовых и организационных мер, но и одновременного осуществления мероприятий социального характера, направленных на устранение или нейтрализацию негативных процессов. Анализ исследований, посвященных данной проблеме, показывает, что многие из них сосредоточены, как правило, на разработке одного из аспектов проблемы, а выводы и предложения не выходят зачастую за рамки конкретных отраслей наук.

В результате преступность в России характеризуется неизменным ростом практически во всех сферах жизни за исключением мест лишения свободы. Данное обстоятельство диктует необходимость проведения специального анализа, так как, преступность в местах лишения свободы среди осужденных в основном совершается на почве насильственных действий против личности.

В действовавшем до 1997 года исправительно-трудовом законодательстве РСФСР были официально закреплены как степени исправления осужденных «доказал свое исправление»; «твердо встал на путь исправления»; «злостный нарушитель режима», так и критерии их оценки, примерное поведение, честное отношение к труду и обучению. Однако показателей, по которым оценивалось бы поведение осужденного, его отношение к труду и обучению, в единой системе не было и тогда, хотя попытки их разработать на ведомственном уровне предпринимались.

Согласно той системе примерное поведение определялось выполнением обязанностей осужденного, соблюдением требований режима, честного отношения к труду, наличием поощрений, отсутствием взысканий, досрочным добровольным погашением причиненного ущерба, активностью в общественной жизни, участием в работе самодеятельных организаций, в оказании помощи администрации.

Наиболее приближенным к действительности, мы полагаем, является подход к определению степени исправления осужденного, предложенный А. Н. Герасименко, позднее существенно доработанный и дополненный Ю. А. Алферовым и Г. П. Байдаковым. Полученная система оценки составила двенадцать критериев, определивших степень исправления осужденных:

- отношение лица, осужденного к совершенному им преступлению;

- отношение к назначенному наказанию;

-  отношение к установленному порядку исполнения и отбывания наказания, соблюдение требований режима;

-  отношение к общественно полезному труду;

- отношение к воспитательной работе;

- отношение к общеобразовательному обучению и профессиональной подготовке;

-  отношение к общественному воздействию;

- отношение к участию в работе самодеятельных формирований осужденных;

-  отношение к определенной группе, включая к малой неформальной группе различной направленности;

-  реагирование на оказание осужденным помощи в социальной адаптации, постпенитенциарный аспект;

-  отношение осужденного лица к самому себе, самооценка и отношение к самовоспитанию;

-  психологическое состояние осужденного наличие или отсутствие патопсихологических отклонений, акцентуаций личности, невротических расстройств.

Однако этому варианту системы, мы считаем, присущ существенный недостаток, ибо он ориентирован в основном на оценку поведения осужденного во время отбывания наказания. Доказал осужденный свое исправление или не встал на путь исправления, определялось исключительно по тому, как он себя ведет в процессе отбывания наказания. И даже включенный в представленную систему оценки показатель «социальная адаптация» принимался во внимания как критерий, который вряд ли можно было считать определяющим.

Таким образом, оценка степени исправления осужденного осуществлялась в системе координат самого исправительного учреждения, а не с точки зрения его готовности к вхождению в социум после освобождения. Другими словами, такие лица оценивались не как полноценные граждане, способные выполнять различные социальные роли труженика, семьянина, общественника, а лишь как «хорошие» или «плохие» осужденные. Но такая положительная характеристика не гарантировала, что он также будет себя вести и после освобождения - в социальной среде, от которой он успел отвыкнуть, где многое ему уже стало непривычным. И то, что он выработал «примерное поведение» в условиях отбывания наказания, в основном говорило о его хорошей адаптированности при исполнении приговора, в стенах исправительного учреждения и при этом свидетельствовало о почти полной социальной дезадаптации и неспособности к жизни в обществе после освобождения.

В связи с чем нам представляется необходимым оценку исправления осужденного связывать не только с выполнением его функций в период отбывания наказания. Он должен быть ориентирован, прежде всего, на решение вопросов социальной адаптации. В данном случае следует оценивать приоритетные показатели, по которым можно будет прогнозировать возможное поведение и жизнедеятельность осужденного после освобождения. Следовательно, критерии оценки исправления осужденного должны указывать на позитивные или негативные изменения в степени его социализации, приспособление, обучение к жизни в условиях нормальной среды и ориентированные на его дальнейшую постпенитенциарную адаптацию.

На наш взгляд, представляется необходимым в качестве единого критерия исправления осужденного рассматривать положительные изменения по каждому из показателей его поведения, то есть учитывать прогресс развития. Тогда степень исправления будет определяться его суммарным значением по всем показателям, заложенным в систему оценки. Для этого надо предварительно решить, какие именно показатели заложить в эту систему, уточнив параметры, по которым можно будет судить об исправлении осужденного, которое нуждается в соответствующем смысловом определении.

По мнению, высказанному современным ученым-пенитенциаристом, доктором педагогических наук В. И. Белослудцевым, понятие «исправление следует рассматривать с точки зрения организации при исполнении наказания процессов ресоциализации, реадаптации и реабилитации».

В-первых, это означает восстановление навыков вхождения осужденного в социальную среду после освобождения от наказания.

Во-вторых, определяет процесс приспособления осужденного лица к изменяющемуся социальному окружению, восприятия его нравственных и правовых требований через устранение недостатков и пороков личности и усвоения им новых, надо полагать, позитивных установок, социальных позиций и системы ценностных ориентаций.

В-третьих, необходимы гарантии в оказание ему социальной помощи по обеспечению нормальных условий жизнедеятельности после освобождения.

Следует согласиться с точкой зрения В. Позднякова, «что оценка исправления осужденного с помощью фиксирования положительных изменений прогресса должна быть комплексной и охватывать различные стороны жизнедеятельности и нравственные устои осужденного». Рекомендуемая им система показателей оценки исправления осужденного вряд ли претендует на универсальность, возможно, требуются некоторые уточнения, дополнения и, наверное, видоизменения. Однако главное здесь это - установление зависимости оценки исправления от решения вопросов готовности осужденного к жизни на свободе. Именно такую готовность, можно будет рассматривать в качестве индикатора данного процесса, как критерия исправления всех положительных изменений, произошедших за время нахождения лица в исправительном учреждении. Учет такой готовности позволит более успешному вхождению осужденного в нормальную жизнь после освобождения.

В дальнейшем определение конкретных показателей, установление их перечня, по нашему мнению, потребует всестороннего согласования и обсуждения с участием практических работников, ученых, представителей общественности, но оценка исправления должна быть комплексной, по совокупности данных, характеризующих различные направления жизнедеятельности осужденного, в том числе и для нарушителей дисциплины.

Такой подход позволит сотрудникам исправительных учреждений на основании анализа полученной динамики изменений оценки исправления и установления «суммарного значения» непосредственно перед освобождением определить содержание положительного прогресса в поведении для каждого конкретного лица, а вместе с ним и итоговый результат пребывания осужденного в исправительном учреждении, то есть зафиксировать степень его исправления.

Смысл построения такой системы, по нашему убеждению, позволит получить наиболее объективную информацию о достижении или не достижении главной цели исполнения наказания - исправления осужденного.

Неконтролируемый приток рабочей силы, социальная неустроенность вновь прибывших граждан на строительство объектов промышленного и социально-культурного назначения усиливают влияние криминогенных факторов. В общий поток мигрирующего населения включается и значительное число лиц, освобожденных от отбывания наказания, которые не всегда по различным причинам возвращаются к месту жительства до осуждения. Большинство из них становятся вынужденными мигрантами. Стихийная миграция указанной категории лиц, которая в значительной степени характеризуется неустойчивым и отрицательным поведением, бытовая неустроенность, низкий уровень, а в ряде случаев отсутствие социального контроля приводят их рецидиву. Эти лица совершают новые преступления в еще более короткие сроки по прибытию к предполагаемому месту жительства. Именно этот контингент в значительной степени продуцирует рецидивную преступность. Наконец, стихийная миграция освобожденных от наказания приводит к росту среди них категории лиц без определенного места жительства, тем самым увеличивается состав группы, характеризующиеся как наиболее криминогенная: более половины составляют ранее отбывшие наказание в местах лишения свободы.

Другой социальный фактор, негативно влияющий на состояние рецидивной преступности, связан с серьезным отставанием в развитии социальной сферы, отсутствием должного воспитательного влияния на таких мигрантов со стороны трудовых коллективов предприятий, низкий уровень профилактической работы правоохранительных органов.

Следует признать, что приведенные негативные социальные факторы являются достаточно традиционными, но в последние годы при проведении экономических реформ в стране стали проявляться новые. К их числу, прежде всего, относится безработица и вытекающее из нее нежелание принимать на работу лиц, отбывших наказание. Необходимо отметить, что ранее этот фактор проявлял себя, но не на социальном, а на социально-психологическом уровне.

Стало очевидным, что такое отчуждение вместе со снижением роли общественности заметно ослабило их предупредительный потенциал, где, как известно, необходимы меры воздействия как на неблагополучные семьи, так и профилактика рецидива среди лиц, ранее судимых.

Безусловно, следует согласиться с академиком Д. Лихачевым, на которого уместно ссылается А. Бондар: «Нужно ясно осознавать, что к преступности ведут отсутствие нормальной жизни в семье, нищета в соседстве с окружающим богатством, плохая постановка начального и среднего образования, неуважение к закону, вызванное существующей зависимостью его от власти и денег. Поэтому, я убежден, с преступностью нужно бороться не только судебными решениями, но частично меняя уклад нашей жизни».

Пока еще не охватывает всего многообразия ситуаций и задач действующее законодательство с целью предупреждения преступлений.

Так, в УПК Российской Федерации уже нет статей, предполагающих обязанность органов дознания, следователей, прокуроров и суда выявлять причины и условия, способствовавшие совершению преступлений. Есть лишь право дознавателя, следователя на внесение представления в соответствующую организацию или соответствующему должностному лицу (ч. 2 ст. 158 УПК РФ). Это проблему не решит. Значит, нужны иные, более отвечающие современности нормативные акты, а вернее - их комплекс, государственная стратегическая программа по противодействию и предупреждению преступности.

Здесь нельзя не учитывать и того, что в настоящее время ситуация значительно изменилась и переместилась с социально-психологического на социально-экономический уровень.

Как показало наше исследование, предприятия различных форм собственности не проявляют желания в приеме на работу лиц, освобожденных от отбывания наказания, уже по социально- экономическим причинам. В этом проявляется определенная закономерность:

во-первых, освобожденные не готовы с точки зрения профессиональной подготовки квалифицированно выполнять свои трудовые функции, что в конечном счете может негативно отразиться на уровне производительности труда бригады или цеха и, следовательно, на их заработке;

во-вторых, многие из этих лиц нуждаются в жилой площади, что и без того осложняет обстановку с обеспеченностью жильем кадровых рабочих.

Следует согласиться с точкой зрения Г. Агамова, считающего, что «стабилизация социально-экономической и общественной жизни нашего общества во многом зависит от наращивания усилий правоохранительных и других государственных органов в борьбе с правонарушениями, важнейшим направлением которой является предупредительная работа. Она предполагает применение комплекса как общих социальных, так и специальных правовых и организационных мер, направленных на устранение причин и условий, способствующих совершению новых преступлений со стороны лиц, отбывших уголовное наказание».

Проведенные им исследования показывает, что «более трети преступлений совершаются лицами, ранее судимыми, которые к моменту их совершения нигде не работали и не учились, причем половина противоправных деяний осуществляется в состоянии алкогольного опьянения».

Основными факторами, отрицательно влияющими на уровень рецидивной преступности, продолжают оставаться: недостатки в работе органов, исполняющих наказание; отсутствие надлежащего социального контроля поведения за лицами, отбывшими уголовные наказания; бытовая и трудовая неустроенность. К этому следует добавить почти повсеместный формализм, а то и просто бездействие, проявляемые при осуществлении этой работы со стороны местных органов власти, службы занятости правоохранительных органов, отсутствие должного взаимодействия между ними и ряд других.

Личностные характеристики лиц, совершивших повторные преступления, становятся все более негативными: увеличивается профессионализм, усиливается влияние преступных традиций, групповых правил и норм поведения, их состав омолаживается.

Более того, ранее судимые оказывают разлагающее воздействие на ближайшее окружение, особенно неустойчивую часть молодежи. В результате опроса сотрудников органов МВД установлено, что под их влиянием свыше одной трети тяжких преступлений совершается лицами молодежного возраста.

Возрастает степень социальной деградации и психопатизации личности у лиц, повторно совершивших преступления на почве алкоголизма и наркомании. Серьезную озабоченность вызывают проявления организованной преступности с участием лиц, освобожденных из мест лишения свободы.

Несмотря на то, что в последние годы принимались определенные меры по предупреждению преступлений с их стороны, коренного перелома в этой работе не произошло, так как проблемы трудового и бытового устройства лиц, отбывших наказание, выходят за пределы возможностей правоохранительных органов.

Проблема предупреждения рецидивной преступности зависит от многих факторов. Поэтому необходим анализ тех из них, которые прямо или косвенно связаны с состоянием законодательства, регулирующего профилактику рецидива преступлений.

В числе первоочередных - необходимость осуществления контроля и профилактической работы с лицами, освобожденными из мест лишения свободы. Практика показывает, что такой контроль желателен, независимо от того, как характеризуется освободившийся из мест лишения свободы, тем более многие из них в течение некоторого времени после освобождения от наказания характеризуются отрицательным поведением, необходим дополнительный контроль.

Однако здесь возникает несколько непростых вопросов, связанных с определением круга таких лиц, допустимых средств контроля и со степенью вторжения в сферу их прав и законных интересов.

По нашему мнению, действующее законодательство еще не базируется на глубокой криминологической проработке данной проблемы. Основной акцент делается на достаточно традиционные методы, которые применяют сотрудники оперативных служб, участковые уполномоченные и по некоторым из них работают сотрудники уголовно-исполнительных инспекций ФСИН России.