Уникальные аспекты семейной терапии

В семейной терапии принимают участие значительно больше людей, чем в терапии супружеских пар, что делает этот вид терапии более сложным и требует от терапевта обращать больше внимания на структуру интервенции. Техника и формат семейной терапии сильно отличается от терапии супружеских пар хотя бы потому, что в ней задействовано больше участников. Например, помещение, в котором вы работаете, должно быть приспособлено для большего числа людей. Важно также обратить внимание на расположение кресел и стульев, чтобы в течение одной сессии участники не сидели на одном и том же месте.

Обычно довольно трудно включить в расписание терапии всю семью, особенно в дневное время – кто-то учится в школе, кто-то работает, занят домашним хозяйством... Терапевт и семья часто сталкиваются с тем, что по разным причинам кто-то отсутствует. Эти сложности неизбежны, поэтому терапевт часто работает с неполной семьей; у терапевта, да и у членов семьи нередко возникает чувство, будто они работают рывками. Мы можем постараться свести эти трудности к минимуму, обращая внимание на эти проблемы и сопровождающую их динамику.

Проводя семейную терапию, полезно продлить сессию. Часто такие сессии могут продолжаться до трех часов — это зависит от количества членов семьи и возраста детей. Тогда число сессий может быть небольшим — всего одна, две или три, не больше. Основной целью терапии, как правило, становится описание семейного процесса, и когда семья зафиксирована на этом, она может покинуть терапию подготовленной к работе, направленной в сторону изменений.

Сам процесс работы с семьей сложнее, чем с супружеской парой, потому что здесь гораздо больше материала. Однако неважно, насколько сложна система, — процесс достаточно отчетлив, и в основном работа имеет много общего. И все же семейная работа предъявляет гораздо больше аспектов формирования фигуры внимания благодаря наличию различных субсистем, а также большей или меньшей власти.

Субсистема взрослых членов семьи имеет больше власти, чем субсистема детей. По крайней мере, в идеале так должно быть. Нам следует обратить внимание на то, как распределяется эта власть: в семье существует множество комбинаций взаимодействий. Наблюдение за этими комбинациями — задача непростая, даже если основные принципы схожи.

Там, где много людей, там больше и активных действий, и события происходят быстрее. И хотя содержание происходящего отличается от содержания терапии супружеских пар, основной процесс по определению того, насколько прочна система, не имеет принципиальных различий. Семья не найдет общих задач и целей, если ее осознавание слабо выражено, если от нее поступает мало информации, родители не активны в выражении своих мыслей и чувств, а вопросы не стимулируют процесс.

В работе со сложными системами особенно полезна ко-терапия, так как ко-терапевты часто становятся отражением системы. Наблюдение за супружеской парой или семьей позволяет кому-то слиться с системой – имитировать манеру сидеть, говорить, присоединяться к чувствам (гневу, печали, возбуждению и т.д). Когда каждый ко-терапевт сливается с различными людьми в паре или семье, взаимодействие между двумя терапевтами часто становится схожим со взаимодействиями их клиентов. Источник информации, существующий без осознавания, замечаемый позже, отраженный и принимаемый во внимание, бывает особенно полезным, когда пара или семья испытывает затруднения в общении с терапевтами. Пока ко-терапевт не проверит свое собственное поведение и не поймет, что он бессознательно отражает поведение клиентов, у него не возникнет никакой определенной модели терапии. Например, если терапевты, которые обычно легко общаются между собой, замечают, что они начинают колебаться или отходить в сторону, им необходимо обсудить такой феномен отражения.

 

Основные положения и ориентирующие принципы

В выборе методов семейные терапевты могут полагаться на разные теоретические посылки. Такой выбор базируется на определяющих его принципах. Я имею в виду принципы, которые назвал бы ориентирующими. Этот термин весьма полезен, так как предполагает, что данные принципы имеют перспективу для развития и не являются чем-то незыблемым и догматичным. Разные терапевты, естественно, имеют свои ориентиры, основанные на собственных ценностях.

Помимо индивидуальных подходов к терапевтической интервенции, существуют основные положения, удовлетворяющие условиям жизни семьи и критериям их здоровья, – это определяет терапевт. Глава 9 очерчивает главные ориентирующие принципы, являющиеся основой моей работы. Я не представляю эти принципы в строгой последовательности, так как они являются одинаково важными.

Хвалить то, что делается хорошо

Логично начинать с хороших сторон семьи.

 

1а. Основное положение: Здоровая семейная система лучше поддерживает себя, если она узнаёт о том, что делает хорошо.

1а. Ориентирующий принцип: Семьи часто не осознают того, что они делают хорошо: помощь в распознавании этого оказывает важное воздействие на поведение семьи.

Когда вы акцентируете внимание на том, что семья делает хорошо, членам семьи интересно об этом узнать, и тогда они меньше боятся терапевтического процесса и легче принимают возможные изменения. Когда терапевт сообщает своим клиентам о том, что они хорошо с чем-то справляются, это может показаться им неуместным. Однако мы находим, что такое сообщение оказывает хорошую помощь при столкновении с негативными или дисфункциональными аспектами семейного процесса. В итоге это мобилизует энергию для работы с проблемой и дает надежду на то, что все еще может быть хорошо.

 

1б. Основное положение: Семейная жизнь всегда сложна, ни одна семья не может постоянно поддерживать идеальный функциональный уровень.

1б. Ориентирующий принцип: Терапевт должен распознать то, что “достаточно хорошо”, и не требовать идеального.

Разнообразные теории хорошего функционирования – не более чем теории. Богатое осознавание, легкое присоединение, полные жизни действия и счастливый финал не всегда представлены в терапевтической работе в полном объеме. Если жизнь способна развиваться, принимать ее со всеми огрехами часто бывает важнее, чем ждать идеала. Терапевт должен замечать и одобрять любой процесс, который демонстрирует созидание или жизнеспособность семьи.

Семья Кольманов послужит нам примером этих положений и принципов. Гарри, Бэсс и две их дочери подросткового возраста, Лиззи и Мириам, пришли к нам, когда Лиззи только начала учебу в колледже, а Мириам училась на первом курсе университета. На первой сессии Гарри напряженно заметил, что чувствовал себя очень подавленным с тех пор, как Лиззи уехала на учебу (она приехала домой на выходные). Мириам захотела узнать, что же было с ее отцом. Повлияло ли это на его работу? Что с ним происходит, когда он по-настоящему скучает? Обратившись к своему мужу, Бэсс воскликнула: “Но ты работал без устали, Гарри. Я думала, что ты просто устал от работы!”

У нас было большое искушение сфокусировать внимание членов семьи на их патологическом стремлении знать, что чувствует другой. Родители были углублены в себя, а не ориентированы на то, что происходит в окружающем их мире – мире, где живут и их дети. Вместо этого я решил сориентировать интервенцию на сильную сторону семьи: все члены семьи проявляли живой интерес к любому переживанию своих близких.

Эта интервенция является конкретным примером того, как каждый из присутствующих реагировал на чувство потери, которое испытал отец. Происшедшее оказало воздействие на каждого. Реакция была трогательной: “Мы хорошие люди. Какой бы ни была проблема, мы беспокоимся друг о друге. Мы знаем, как понять переживания другого: задавая вопросы, мы показываем ему, как заботимся о нем”. Позже, во время этой сессии, достигнутая атмосфера доброжелательности послужила почвой для работы в более критических ситуациях.