Britain rejects “presumed consent” for organ donors—for the time being

FIRST the good news. More than 3,000 people in Britain received life-saving organ transplants last year, thanks to the generosity of willing donors and their families. Then the bad. Another 1,000 died after waiting in vain for a suitable donor. Over 8,000 remain on waiting lists, 50% up on a decade ago. Thousands more have not bothered to sign up, knowing how slim their chances are. These figures come from an independent task-force, whose report to the government on the matter was published this week. It is a desperate situation.

Throughout the world, but particularly in prosperous countries, demand for organ transplants is growing as ageing populations, hypertension and obesity take their toll. The problem has been exacerbated by a fall in road deaths in rich countries—one of the main sources, along with strokes and heart attacks, of healthy organs for transplant. Meanwhile, advances in science are boosting demand still further.

What is to be done? Strongly backed by the British Medical Association, Gordon Brown, the prime minister, has been looking at increasing the supply of organs by shifting to the system of “presumed consent” that most other European countries use. Under this approach, a person is assumed to be a potential donor unless he registers his objection. Britain currently assumes the opposite: those who wish to become donors have to indicate their willingness to have their organs used for transplant after they die.

It seems logical to suppose that an “opt-out” system would produce a bigger pool of donors than requiring people to “opt in”. But this is not always the case. True, Spain, with its “presumed-consent” law, is the world champion of cadaveric organ donation, with 34.4 donors per million inhabitants compared with Britain’s meagre 10.6. But Greece, where people also opt out, has a donor rate of only 5.6, whereas opt-in America has the second-highest donor rate in the world at 26.6.

Other factors are obviously at play. In Spain, for example, donor rates did not begin to rise significantly until an effective national transplant infrastructure had been set up, backed by publicity to educate the public and explode myths. This was a full decade after it had gone over to an “opt-out” system. Indeed, the more Britain’s task-force examined evidence from around the world, the more multifaceted the problem and the less obvious the benefit of presumed consent appeared to be.

Not only might a shift to presumed consent damage the vital relationship of trust between dying patients and their doctors, the task-force says, but it could also remove the emotional benefit to recipients and their families of knowing that the organs had been freely surrendered—as a gift.

Donation rates in Britain could be increased by at least 50% over the next five years by improving infrastructure and publicity as Spain did, the report holds. Although more than two-thirds of Britons say they would be willing to become donors, only a quarter have signed up on the Organ-Donation Register. Many do not even know of its existence. Others feel queasy about contemplating their own death. Some fear they are too old (though organs can be retrieved successfully from people into their 80s). Others worry about religious prohibitions (in fact, all the main faiths support organ donation).

The public debate over presumed consent has already increased the number of registered donors by 17% over the past year; that means 1m more potential donors. The government launched a Ј4.5m ($6.7m) “donation-awareness campaign” this week in the hope of boosting numbers to 25m by 2013, some 10m more than at present. If it doesn’t, Mr Brown says, he will look again at presuming consent.

Water on Mars

Mar 18th 2009

From The Economist print edition

These grainy photographs may be the first evidence that liquid water can exist on Mars. They show one of the legs of an American craft called Mars Phoenix Lander which touched down near the planet’s north pole on May 25th 2008 and operated until it was disabled by the gathering winter in November. According to Nilton Renno, one of the mission’s chief scientists, the blotches on the leg are probably drops of brine. The ground on which Phoenix landed is icy, and is also rich in salts called perchlorates. Dr Renno thinks that when the craft settled, its thrusters melted some of the ice and the resulting mud splashed onto the leg. The perchlorates in the mud then sucked moisture out of the air until there was enough water for them to dissolve (a process known as deliquescence). Even though the air temperature was around -60°C, the presence of the salts kept the brine liquid, allowing the drops to move around and even, in the case of those highlighted in green, to merge. The reason for the excitement is that, although the existence of ice on Mars has been known since 1666, when the planet’s polar caps were first seen, the low temperatures and air pressure there mean that water, even if heavily salted, is likely either to freeze or to evaporate. If it can remain liquid on the leg of a lander, perhaps it can do so elsewhere and thus (hope springs eternal) support life.

 

RENDERING

 

АНТИКРИЗИСНЫЙ ПРОЦЕССОР

Intel представляет новый процессор Intel Xeon 5500, в 9 раз производительнее и в 2 раза экономичнее

Последние время все чаще недостаточный уровень развития IT-технологий становятся препятствием для бизнеса. Гигантским центрам обработки данных не хватает энергии, микросхемы быстро перегреваются, и, наконец, просто нет места для размещения все новой и новой аппаратуры, необходимой для обработки астрономических массивов информации. На каждый доллар, вложенный в новое оборудование, приходится 50 центов, потраченных на охлаждение и энергопитание. Такие затраты сказываются на инвестиционной привлекательности IT сектора и тормозят внедрение новых разработок. Но корпорация Intel, мировой лидер в производстве процессоров, нашла способ решить эти проблемы.

В решении технологических проблем всегда существуют два пути, экстенсивный и интенсивный. Можно попробовать расширять площади, занимаемые оборудованием, увеличивать подачу энергии и ставить дополнительные системы охлаждения. Но в условиях кризиса и роста проблем, связанных с дефицитом природных ресурсов, вряд ли такой подход будет оправдан в долгосрочной перспективе. Куда более привлекательной представляется модернизация современных технологий. Intel пошла именно по этому пути. Результат работы IT-гиганта был представлен 7 апреля этого года в России и СНГ. Дата выбрана не случайно – 40 лет назад в этот день были сформулированы принципы организации глобальных компьютерных коммуникаций, то есть заложены основы Интернета. Теперь же Intel презентовала новейший процессор для серверных платформ Intel Xeon 5500, основанный на микроархитектуре Nehalem.

«Новые процессоры совершили прорыв в интеллектуальных вычислениях, - убежден вице-президент и гендиректор группы серверных платформ корпорации Intel Кирк Скауген. – Они показывают значительные преимущества в производительности, энергоэффективности и виртуализации, то есть во всех составляющих, способных открыть новые возможности для решения сложнейших научных задач и предоставить IT-службам весьма привлекательные сроки окупаемости затрат».

Главные достоинства процессора Intel Xeon 5500, по словам разработчиков, это, во-первых, их высокая производительность (до девяти раз по сравнению с одноядерными серверами и в 2,25 раза по сравнению с предыдущим процессором Intel Xeon 5400). По словам президента Microsoft Россия Николая Прянишникова, тестирование нового процессора показало мировой рекорд скорости транзакций. Во-вторых, серверы с новыми процессорами потребляют в состоянии простоя на 50% меньше электроэнергии, чем серверы предыдущего поколения на базе процессоров Е5450. Это достигнуто благодаря тому, что технология Intel Intellegent Power, задействованная при создании нового процессора, позволяет более экономно использовать энергию при критических нагрузках и экономить ее за счет тех приложений, которым она нужна в меньшей степени. Иными словами, отдельные ядра процессора, не задействованные в данный момент, могут переводиться в режим сна. Благодаря таким усовершенствованиям сервер на базе новых процессоров, по словам разработчиков, поможет снизить эксплуатационные расходы на 90% по сравнению с одноядерным сервером и окупить усовершенствованную машину за срок от 8 месяцев.

Но это не все преимущества новинки от Intel. Для потребителя важно, чтобы центр обработки данных занимал как можно меньше места. Новый процессор – первый шаг на пути вытеснения бесконечных шкафов и замены их компактным оборудованием. Intel Xeon 5500 поможет расширить возможности виртуальных центров обработки данных, ограничивая тем самым разрастание количества серверов. Появилась возможность объединить в рамках одного виртуального пула серверы разных поколений. В целом благодаря новой микроархитектуре Nehalem и технологии Intel Virtualization Technology производительность виртуализации возросла в 2,1 раза.

Таким образом, серверы на базе новой разработки Intel более высокопроизводительны, экономичны и занимают меньше места. Все это делает бизнес, связанный с использованием таких машин, а это центры обработки данных, поисковые машины для интернет-служб и так далее, более рентабельным. «Поверьте, энергия, которую потребляют 10 тысяч серверов, стоит очень больших денег», говорит директор по системному администрированию Яндекс Михаил Фадеев.

Собственно, высокие потребительские свойства новых процессоров уже проявили себя в суперкомпьютере «СКИФ-ГРИД» Ряда 4, создаваемом в рамках Суперкомпьютерной программы Союзного государства России и Беларуси. «Мы разрабатываем уникальные на мировом рынке решения СКИФ Ряда 4 на несколько лет вперед во многом благодаря сотрудничеству с Intel», отметил научный руководитель программы «СКИФ-ГРИД» от России Сергей Абрамов.

Цель Intel подключить к сети Интернет 15 млрд. устройств, работающих на процессорах, сделанных корпорацией. Intel Xeon 5500, судя по всему, сделает эту цель осуществимой в гораздо более короткие сроки, чем планировалось изначально