Материнские навыки, или чему учиться

Материнское поведение не является произвольным набором действий матери по отношению к ребенку. Дело в том, что рост и развитие новорожденного, как, впрочем, и ребенка первых трех лет жизни тесно связаны с материнским поведением. Элементы материнского поведения, соот­ветствующие ожиданиям грудного ребен­ка, определены генетически и передаются в процессе обучения от одной женщины к другой. Среди них, например, приклады­вание к груди, ношение ребенка на руках, укачивание, высаживание и др.

От того, насколько правильно жен­щина выполнит каждый элемент материн­ского поведения, напрямую зависит разви­тие определенных органов и систем малы­ша. Например, от правильности приклады­вания ребенка к груди, т. е. от качества его сосания, зависит, как сформируется его нижняя челюсть. Немаловажно также и формирование прикуса, постановка ниж­ней губы. Эти «мелочи» зависят как от качества, так и от продолжительности периода грудного вскармливания. Чтобы у ребенка прикус и нижняя челюсть сформи­ровались правильно, он должен сосать не менее 3-х лет. То же самое можно сказать и о правильности ношения малыша на руках, а также применяемом способе укачивания или высаживания. И это только некоторые элементы материнского поведения.

Процесс формирования материнском поведения легко прослеживается на приматах, которые обучаются уходу за своими малышами в процессе постоянного наблюдения за поведением опытных самок. Сотрудникам зоопарков очень хорошо известно, что молодой самке, не наблюдавшей за процессом выхаживания и кормления малыша, не удастся стать хорошей матерью. Поэтому в некоторых крупных зоопарках для обезьян, которые не жили в стае и не умеют обращаться со своими детьми, создали своеобразные «курсы до­родовой подготовки». На большом экране им демонстрируют фильмы о поведении опытных мам в природной стае. Эффективность подобных «занятий» стано­вится заметной, если обезьяна смотрела кино не менее трех месяцев.

врожденные ожидания новорожденного

Легко и просто

 

Если молодую маму обучили уходу за новорожденным малышом, она не испыты­вает заметных трудностей, и ее материнство действительно становится счастливым, она достигает того самого комфортного состоя­ния, к которому стремится каждая мать.

Однако сегодня необходимость пере­дачи материнского опыта почти забыта, и обучение премудростям материнского ис­кусства происходит крайне редко.

Этот процесс забывания шел посте­пенно, в течение нескольких веков и даже тысячелетий. Отклонения от биологичес­кой нормы в воспитании детей начались с момента разрушения больших общинных семьи, где девочка с раннего детства имела возможность наблюдать за поведением опытных матерей, помогать им в уходе за грудными детьми и таким образом гото­виться к материнству. Как только был раз­рушен общинный быт, где существовал еди­ный женский коллектив, передававший ма­теринский опыт и воспитывающий моло­дых матерей, рациональный материнский опыт начал деформироваться.

В XVI веке в городских домах еще со­хранялось деление на мужскую и женскую половины. При такой организации жизни семьи женщины, девочки и маленькие дети до 5—6 лет жили в одной части дома, а в дру­гой части дома жили мужчины и мальчики старше шестилетнего возраста. Таинства ро-доразрешения и взращивания младенца бы­товали на женской половине дома. Такая ор­ганизация жизни семьи позволяла сохра­нить большую часть материнского опыта.

Однако с изменением семейного быта исчезла женская половина, ее заменила суп­ружеская спальня. В тот момент никто и не подозревал, что с разрушением женской по­ловины и «улучшением» бытовой жизни безвозвратно разрушается материнское уме­ние взращивать и воспитывать полноцен­ных людей. В тот момент это искусство всем казалось данностью, которая никуда не де­нется.

А дальше — больше. Городская среда породила возможность на первый взгляд безнаказанного отступления от норм, опре­деленных природой. Так, в среде знати

возникла мода передавать детей кормили­цам-мамкам, которые действительно заме­няли родную мать. Был создан прецедент, показывающий, что ребенка может вырас­тить не только биологическая мать, но и дру­гая женщина. Именно этот прецедент по­служил основой для далеко идущего вывода. Если ребенка может кормить не только мать, значит, мать можно заменить, причем не только живой женщиной, но и какой-либо обманкой. Так появилась идея неживой ма­тери-няньки, олицетворением которой ста­ли пустышки, бутылочки с соской и колы­бельки-коляски. Эти заменители матери ус­пешно использовались как городскими, так и деревенскими жителями.

Следующей за идеей пустышки и люль­ки шла идея отселения ребенка в отдельную кроватку и в отдельную комнату, которая ус­пешно сочеталась с идеей искусственного вскармливания из бутылочки. А вместе со смесями и сосками пришли и одноразовые подгузники, называемые «памперсами».

Именно так, незаметно, человечест­во пришло к идее воспитания ребенка без матери.

 

В традициях разных народов было принято обучать молодую мать премудростям взращивания новорожденного и грудного ребенка. Обычно эту роль брала на себя повитуха. Она помогала женщине в родах, осуществляла первое прикладывание к гру­ди, убирала послеродовую грязь и находи­лась при женщине от 3 до 40 дней, в зави­симости от обстоятельств. Дальнейшее обучение молодой матери брала на себя ее мать, свекровь или другая авторитетная родственница, имеющая более четверых детей. Все спорные вопросы воспитания дитяти до года разрешала повитуха, ко­торую специально для этого и приглашали. Она имела наибольший авторитет в этой области. Считалось, что молодая мать нуждается в обучении и подсказках более опытных матерей до рождения четверто­го ребенка. После того, как четвертому младенцу исполняюсь 3 года, женщина по­лучала право принимать участие в обуче­нии молодых матерей, родивших первенца.

 

 

врожденные ожидания новорожденного