Роман «Печальный детектив» (1986)

В романе писатель ставит вопрос: отчего же в народном мире берется разлад, что его порождает? Личная жизнь бывшего милиционера Леонида Сошнина раскрывает ужас и трагедию несостоявшегося героизма. Он пишет повести о жизни (из милицейского быта), но редакторша Октябрина Перфильевна Сыроквасова пытается всячески его унизить, «поставить на место», иронично отзываясь о его творчестве и поиске правды жизни. Он одинок, от него ушла жена, забрав с собой ребенка. И хотя поводом послужила бытовая мелочь (он никак не соглашался передвинуть загораживающий свет тяжелый шкаф из-под окна), причины были глубже. Он не хотел менять ничего в своей жизни, подобно его комнате, не допускавшей в себя, не видевшей много света, тогда как вся его жизнь постоянно подвергалась риску. Неудачно сложилась и его карьера – в свои сорок два года он был уволен по состоянию здоровья и стал пенсионером. Как милиционер, он поставлен на борьбу со злом, и борьба с преступностью составляет главную часть сюжета жизни Сошнина. Но что же он видит? Самые страшные преступления совершаются в какой-то бессмысленной простоте, они одновременно и ужасающи, и банальны, люди на них не реагируют, зато готовы вцепиться в милиционеров, которые заламывают руки убийце.

«…Отчего русские люди извечно жалостливы к арестантам и зачастую равнодушны к себе, к соседу - инвалиду войны и труда? Готовы последний кусок отдать осужденному, костолому и кровопускателю, отобрать у милиции злостного, только что бушевавшего хулигана, коему заломили руки, и ненавидеть соквартиранта за то, что он забывает выключить свет в туалете, дойти в битве за свет до той степени неприязни, что могут не подать воды ближнему, не торкнуться в его комнату…»

 

У этого Зла иные причины. Если раньше человек превращался в хама и в нем просыпался зверь по каким-то причинам: от голода и холода, из жажды разбогатеть, из ненависти к врагу, то вот почему проснулся "зверь" в тех четырех парнях, что изнасиловали старую тетю Граню, в добром молодце, который "заколол мимоходом трех человек", в том пэтэушнике, что упорно разбивал голову молодой беременной женщине, в пьяном "орле" с Крайнего Севера, который покатался на самосвале, угробив при этом молодую мать с ребенком и еще четверых подвернувшихся на пути людей? В этих фактах, приведенных в "Печальном детективе", потрясает бескорыстие преступления. Страшно, дико звучит, но ведь правда! Ибо измывались и убивали не с голодухи, не от разутости-раздетости, не от несправедливости и унижений, а просто так.

Свое роковое тяжелое ранение Сошнин и получил в попытке остановить безумного убийцу. Но его подвиг едва ли не обернулся против него. Во-первых, он чуть было не погиб на своем мотоцикле, обгоняя КАМАЗ с безумным водителем, во-вторых, – сам едва не попал под суд за стрельбу в преступника. Его поступки, его искренняя борьба со злом помещена в абсурдный мир и подвергается переоценке. Так, расправляясь с хулиганами в подъезде собственного дома, он сам понимает, что такое самоуправство ему не простят. В другом случае он чуть не лишился жизни, спасая деревенских стариков от власти пьяницы-рецидивиста, который ударил его вилами не со зла, а по глупости, по воровской привычке бить упавшего. Но поражает другое: те, кого (женщины и старики) он защищал, рискуя жизнью, от него будто и отвернулись, считая, что лучше было бы ублажить пьяницу, чем бороться с ним.

И вот тут ему открывается бессмысленность борьбы со злом. Милиция – сила общества, противодействующая Злу. Но не нуждается ли Милиция, правоохранительные органы, в самом Зле, защищает ли Милиция общество, не подкармливает ли народное добродушие и безразличие это Зло? Сила, противодействующая злу, сама становится злом.

«А кто рожден для милиции, для воинского дела? Не будь зла в миру и людей, его производящих, ни те, ни другие не понадобились бы. Веки вечные вся милиция, полиция, таможенники и прочая, прочая существуют человеческим недоразумением. По здравому разуму уже давно на земле не должно быть ни оружия, ни военных людей, ни насилия. Наличие их уже просто опасно для жизни, лишено всякого здравого смысла. А между тем чудовищное оружие достигло катастрофического количества, и военная людь во всем мире не убывает, а прибывает, но ведь предназначение и тех, что надели военную форму, военный мундир, было, как и у всех людей, -- рожать, пахать, сеять, жать, создавать. Однако выродок ворует, убивает, мухлюет, и против зла поворачивается сила, которую доброй тоже не назовешь, потому как добрая сила -- только созидающая, творящая. Та, что не сеет и не жнет, но тоже хлебушек жует, да еще и с маслом, да еще и преступников кормит, охраняет, чтоб их не украли, да еще и книжечки пишет, -- давно потеряла право называться силой созидательной, как и культура, ее обслуживающая. Сколько книг, фильмов, пьес о преступниках, о борьбе с преступностью, о гулящих бабах и мужиках, злачных местах, тюрьмах, каторгах, дерзких побегах, ловких убийствах... Есть, правда, книга с пророческим названием: "Преступление и наказание". Преступление против мира и добра совершается давно, наказание уже не зa горами, никакой милиции его не упредить, всем атомщикам руки не скрутить, в кутузку не пересадить, всех злодеев "не переброешь!". Их много, и они -- сила, хорошо защищенная. Беззаконие и закон для некоторых мудрецов размыли дамбу, воссоединились и хлынули единой волной на ошеломленных людей, растерянно и обреченно ждущих своей участи».

Так, и в самом борце со злом – Сошнине обнаружилось Зло:

«Работа в милиции вытравила из него жалость к преступникам, эту вселенскую, никем не понятую до конца и необъяснимую русскую жалость, которая на веки вечные сохраняет в живой плоти русского человека неугасимую жажду сострадания, стремления к добру, и в той же плоти, в "болезной" душе, в каком-то затемненном ее закоулке, таилось легковозбудимое, слепо вспыхивающее, разномысленное зло».

 

Астафьев показал именно духовную деградацию, духовную болезнь общества, которое своим безразличием и добродушием оправдывает зло. Люди, которых защищает Сошнин, от него отворачиваются, демонстрируют презрением, порой даже обрушивают на него свой гнев. Герой стоит на грани полного одиночества и непонимания. Люди, живущие, как Лавря-казак, по закону «Клюет – не клюет», как соседка Тутышиха, которая толкает свою племянницу на панель, обречены на.

Оглядываясь на свою жизнь, Сошнин с ироничной усмешкой оценивает свою борьбу, свою суету, свою работу – печальный детектив. Название «Печальный детектив» прочитывается двояко: детектив как сюжет, детективный роман, который описывает не печальные дела под солнцем, а ужасные зверства, изуверство. А по другому прочтению – детектив – это сам сыщик, борец со преступниками, и в таком случае эпитет «печальный» наполняется значениями «горемычный, неудачливый».

Но что же в таком случае противостоит Злу? – Не сила, а добро. В памяти навсегда осталась тетя Граня, которая бескорыстно воспитывала в труде дворовых детей. Побеждает в конечном итоге Человечность – тот самый мир, который еще недавно отторгал от себя милиционера-правдолюбца. Возвратилась Лерка с дочкой, постепенно налаживается семейный быт. Побеждает Правда – вечная идея народной справедливости.

 

«Реальность, бытие всего сущего на земле, правда – сама земля, небо, лес, вода, радость, горе, слезы, смех, ты сам с кривыми или прямыми ногами, твои дети. Правда -- самое естественное состояние человека, ее не выкрикнуть, не выстонать, не выплакать, хотя в любом крике, в любом стоне, песне, плаче она стонет, плачет, смеется, умирает и рождается, и даже когда ты привычно лжешь себе или другим – это тоже правда, и самый страшный убийца, вор, мордоворот, неумный начальник, хитрый и коварный командир -- все-все это правда, порой неудобная, отвратительная. И когда завистник с рассудительностью вечного страдальца со стоном воскликнул: "Нет правды на земле, но нет ее и выше!" – он не притворялся, он говорил о высшей справедливости, о той правде, которую в муках осмысливают люди и в попытке достичь высоты ее срываются, погибают, разбивают свои личные судьбы и судьбы целых народов, но, как альпинисты, лезут и лезут по гибельно-отвесному камню. Постижение правды есть высочайшая цель человеческой жизни, и на пути к ней человек создает, не может не создать ту правду, которая станет его лестницей, его путеводной звездой к высшему свету и созидающему разуму».

«Муж и жена. Мужчина и женщина. Сошлись. Живут. Хлеб жуют. Нужду и болезни превозмогают. Детей, а нынче вот дитя растят. Одного, но с большой натугой, пока вырастят, себя и его замают. Плутавшие по земле, среди множества себе подобных, он и она объединились по случаю судьбы или всемогущему закону жизни. Муж с женою. Женщина с мужчиной, совершенно не знавшие друг друга, не подозревавшие даже о существовании живых пылинок, вращающихся вместе с Землею вокруг своей оси в непостижимо-громадном пространстве мироздания, соединились, чтоб стать родней родни, пережив родителей, самим испытать родительскую долю, продолжая себя и их».

 

АЙТМАТОВ Чингиз Торекулович (р. 12 декабря 1928, кишлак Шекер Кировского района Киргизии – 2007 г.), киргизский писатель, народный писатель Киргизии (1968), академик (1974) АН Киргизии, посол СССР в Люксембурге в 1990-1991, России — в 1992-1994; посол Киргизии в странах Бенилюкса с 1995. Герой Социалистического Труда (1978). Ленинская премия (1963), Государственная премия СССР (1968, 1977, 1983).

Окончил сельскохозяйственный институт (1953), затем — Высшие литературные курсы в Москве. Пишет на киргизском и русском языках. В повестях «Джамиля» (1958), «Материнское поле» (1963), «Прощай, Гульсары!» (1966), «Белый пароход» (1970), «Пегий пес, бегущий краем моря» (1977), в романе «И дольше века длится день» («Буранный полустанок», 1980), «Плаха» (1986) — острые философские, этические и социальные проблемы современности. Проза Айтматова сочетает психологический анализ с традициями фольклора, мифологической образностью, тяготеет к жанру притчи. Главный редактор журнала «Иностранная литература» в 1988-1990.

 

Иной вариант эволюции "человека трудолюбивой души" предстает в целом

ряде произведений, созданных Чингизом Айтматовым (Р. 1928) в период,

который мы называем "семидесятыми годами". В начале этого ряда стоит

повесть "Прощай, Гульсары!" (1966), затем идет роман "И дольше века длится

день" ("Буранный полустанок") (1980), а завершает его роман "Плаха" (1986).

Главные герои этих произведений родственны друг другу. Создавая эти

образы, Айтматов развивает и углубляет концепцию "простого советского

человека". И табунщик Танабай ("Прощай, Гульсары!"), и путевой обходчик

Едигей ("И дольше века длится день"), и чабан Бостон Уркунчиев ("Плаха")

относятся к той породе простых, внешне незаметных и зачастую не замечаемых

людей, на которых мир держится. Живут они в глухих аилах, на далеких

стойбищах, на затерянных в бескрайних пустынях железнодорожных разъездах,

делают свою повседневную, ничем вроде бы не выдающуюся работу. Но не делай

они эту работу, все бы в стране остановилось. Например, если б путевой

обходчик Едигей Жангельдин не сметал бы в летний зной песок, а в зимнюю

стужу снег с дороги, соединяющей центр и космодром, не было бы никаких

великих свершений в космосе. Этот образ-символ: человек с метлой или

лопатой, расчищающий дорогу между Землей и Космосом, - в высшей степени

характерен для художественной системы Ч. Айтматова.

Будучи незримо, но тесно связанными с историей, такие, как Танабай или

Едигей, прежде всего они, самой дорогой ценой расплачиваются за все ошибки,

которые допускаются на историческом пути страны. В масштабах пятилеток эти

ошибки могут выглядеть малозначительными, на огромной карте державы их и

вовсе не заметить. Но в сердцах танабаев они остаются незаживающими

шрамами, горькой памятью о невосполнимых утратах и потерянных годах.