Предмет, теория, метод. Метод как единство объективного и субъективного 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Предмет, теория, метод. Метод как единство объективного и субъективного



Любой научный метод разрабатывается на основе оп­ределенной теории, которая тем самым выступает его не­обходимой предпосылкой. Эффективность, сила того или иного метода обусловлена содержательностью, глубиной, фундаментальностью теории, которая «сжимается в ме­тод». В свою очередь «метод расширяется в систему», т. е, используется для дальнейшего развития науки, углуб­ления и развертывания теоретического знания как систе­мы, его материализации, объективизации в практике. «Как известно, развитие науки заключается в нахождении новых явлений природы и в открытии тех законов, которым они подчиняются. Чаще всего это осуществляется благодаря тому, что находят новые методы исследования»1.

Тем самым теория и метод одновременно тождествен­ны и различны. Их сходство состоит в том, что они взаи­мосвязаны, и в своем единстве есть аналог, отражение реальной действительности. Будучи едиными в своем вза­имодействии, теория и метод не отделены жестко друг от друга и в то же время не есть непосредственно одно и то же. Они взаимопереходят, взаимопревращаются: теория, отражая действительность, преобразуется, трансформиру­ется в метод посредством разработки, формулирования вы­текающих из нее принципов, правил, приемов и т. п., которые возвращаются в теорию (а через нее — в практи­ку), ибо субъект применяет их в качестве регулятивов, пред-

1 Капица П. Л, Эксперимент. Теория. Практика. С. 314.

писаний, в ходе познания и изменения окружающего мира по его собственным законам.

Поэтому утверждение, что метод — это теория, обра­щенная к практике научного исследования, не является точным, ибо метод обращен также и к самой практике как чувственно-предметной, социально-преобразующей дея­тельности. Строго говоря, метод та же теория, приве­денная в действие и «повернутая своим острием» не толь­ко на дальнейшее, более глубокое познание действитель­ности, но и на ее изменение в ходе практики.

Развитие теории и совершенствование методов иссле­дования и преобразования действительности, по существу, один и тот же процесс с этими двумя неразрывно связан­ными сторонами. Не только теория резюмируется в мето­дах, но и методы развертываются в теорию, оказывают существенное воздействие на ее формирование и на ход практики. Однако нельзя полностью отождествлять науч­ную теорию и методы познания и утверждать, что всякая теория и есть вместе с тем метод познания и действия. Метод не тождествен прямо и непосредственно теории, а теория не является непосредственно методом, ибо не она есть метод познания, а необходимо вытекающие из нее методологические установки, требования, регулятивы.

Основные различия теории и метода состоят в следую­щем: а) теория — результат предыдущей деятельности, ме­тод — исходный пункт и предпосылка последующей дея­тельности; б) главные функции теории — объяснение и предсказание (с целью отыскания истины, законов, причи­ны и т. п.), метода — регуляция и ориентация деятельности;

в) теория — система идеальных образов, отражающих сущ­ность, закономерности объекта, метод — система регуляти­вов, правил, предписаний, выступающих в качестве ору­дия дальнейшего познания и изменения действительности;

г) теория нацелена на решение проблемы — что собой пред­ставляет данный предмет, метод — на выявление способов и механизмов его исследования и преобразования.

Таким образом, теории, законы, категории и другие абстракции еще не составляют метода. Чтобы выполнять методологическую функцию, они должны быть соответ­ствующим образом трансформированы, преобразованы из объяснительных положений теории в ориентацинно-дея-тельные, регулятивные принципы (требования, предпи­сания, установки) метода.

Любой метод детерминирован не только предшествую­щими и сосуществующими одновременно с ним другими методами, и не только той теорией, на которой он осно­ван. Каждый метод обусловлен прежде всего своим пред­метом, т. е. тем что именно исследуется (отдельные объек­ты или их классы). Метод как способ исследования и иной деятельности не может оставаться неизменным, всегда рав­ным самому себе во всех отношениях, а должен изменять­ся в своем содержании вместе с предметом, на который он направлен. Это значит, что истинным должен быть не только конечный результат познания, но и ведущий к нему путь, т. ё. метод, постигающий и удерживающий именно специфику данного предмета.

Говоря о тесной связи предмета и метода и их «парал­лельном развитии», Гейзенберг отмечал, что когда пред­метом естествознания была природа как таковая, и «науч­ный метод, сводившийся к изоляции, объяснению и упо­рядочению» способствовал развитию науки. Но уже к кон­цу XIX — началу XX в., когда полем зрения науки стала уже не сама природа, а «сеть взаимоотношений человека с природой», научный метод «натолкнулся на свои грани­цы. Оказалось, что его действие изменяет предмет позна­ния, вследствие чего сам метод уже не может быть отстра­нен от предмета»1.

Метод любого уровня общности имеет не только чисто теоретический, но и практический характер: он возникает из реального жизненного процесса и снова уходит в него.

1 Гейзенберг В. Шаги за горизонт. С. 304.

Метод не может быть дан весь, целиком до начала всякого исследования, но в значительной мере должен формиро­ваться всякий раз заново в соответствии со спецификой предмета. Развитие современного научного познания сви­детельствует о том, что методология «... не «одалживается у близких или дальних соседей на время построения тео­рии. Она принципиально непредставима здесь в виде спус­каемых откуда-то сверху поучений по поводу того, как надо и как не надо строить теорию. Как показывает опыт раз­вития науки, во всякой значительной научно-теоретичес­кой концепции методологические моменты органически-сливаются с предметно-содержательными»1, обусловлива­ются ими в конечном счете.

Следует иметь в виду, что в современной науке поня­тие «предмет познания» употребляется в двух основных зна­чениях. Во-первых, как предметная область — стороны, свойства, отношения действительности, обладающие от­носительной завершенностью, целостностью и противосто­ящие субъекту в его деятельности (объект познания). На­пример, предметная область в зоологии — это множество животных. Различные науки об одном и том же объекте имеют различные предметы познания (например, анато­мия изучает строение организмов, физиология — функции его органов и т. п.). Предметы познания могут быть как материальными, так и идеальными (сам процесс познания, его формы, уровни и т. д., различного рода абстракции, духовная культура или такие состояния как «дух народа», «дух времени» и т. д.). Во-вторых, как система законов, которым подчиняется данный объект.

Как справедливо заметил Гегель, метод — это не вне­шняя форма, а «душа и понятие содержания». Он подчер­кивал, что метод есть движение самого содержания и по­этому он не может разрабатываться вне связи с содержа-

1 Юдин Э. Г. Системный подход и принцип деятельности. М., 1978. С. 49.

нием — с реальной действительностью и практикой. По­этому нельзя «разводить» предмет и метод, видеть в после­днем только внешнее средство по отношению к предмету, никак не зависимое от него и лишь «налагаемое» на пред­мет чисто внешним образом.

Метод не навязывается предмету познания или дей­ствия, а изменяется в соответствии с их спецификой. Ис­следование предполагает тщательное знание фактов и дру­гих данных, етносящихся к его предмету. Оно осуществ­ляется как движение в определенном материале, изучение его особенностей, связей, отношений и т. п. Способ дви­жения (метод) и состоит в том, что исследование должно детального освоиться с конкретным материалом (факти­ческим и концептуальным), проанализировать различные формы его развития, проследить их внутреннюю связь.

Тем самым метод проявляется не как «внешняя реф­лексия», а берет определения из самого предмета, есть его «имманентный принцип». В своей деятельности мы не можем выйти за пределы природы вещей, а потому метод познания объективной истины и выражающие его в своей совокупности категории мышления — не «пособие челове­ка», а выражение закономерности и природы и человека.

Таким образом, истинность метода всегда детерминиро­вана содержанием предмета. Поэтому метод всегда был и есть «сознание о форме внутреннего самодвижения ее со­держания», «сам себя конструирующий путь науки». Такое понимание всегда было и остается очень важным и актуаль­ным, в том числе и для развития современной науки, где «мы подходим к проблемам, в которых методология неот­делима от вопроса о природе исследуемого объекта»1.

Итак, недопустимо рассматривать метод как некий ме­ханический набор предписаний, «список правил», на ос­нове которых можно будто бы решить любые вопросы, воз-

1 Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диа­лог человека с природой. С. 267.

никающие в жизни. Кроме того, он не есть жесткий алго­ритм, по которому строго регламентированно осуществ­ляются познание или иные формы деятельности. Приме­нение же того или иного метода в разных сферах не есть формальное внешнее наложение системы его принципов на объект познания или действия, а необходимость ис­пользования этих принципов не привносится извне. В этом смысле «не существует метода, который можно было бы выучить и систематически применять для достижения цели. Исследователь должен выведать у природы четко фор­мулируемые общие принципы, отражающие определенные общие черты совокупности множества экспериментально установленных фактов»1.

Будучи детерминирован своим предметом (объектом) метод, однако, не есть чисто объективный феномен, как, впрочем, не является он и чисто субъективным образова­нием. Особенно наглядно это видно на примере научного метода. Дело в том, что последний — «это внутренняя за­кономерность человеческого мышления, взятого как субъек­тивное отражение объективного мира, или, что одно и то де, как «пересаженная» и «переведенная» в человеческое сознание объективная закономерность, используемая со­знательно и планомерно, как орудие объяснения и измене­ния мира»2. Следовательно, метод не есть совокупность умозрительных, субъективистских приемов, правил, про­цедур, вырабатываемых априорно, независимо от матери­альной действительности, практики, вне и помимо объек­тивных законов ее развития. Он не является способом, од­нозначно определяющим пути и формы деятельности, по­зволяющим априори решать любые познавательные и прак­тические проблемы. Поэтому необходимо искать происхож­дение метода не в головах людей, не в сознании, а в мате­риальной действительности. Но в последней — как бы тща-

1 Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики. С. 5—6.

2 Павлов Т. Избранные философские произведения. М., 1962. С. 498.

тельно ни искали — мы не найдем никаких методов, а оты­щем лишь объективные законы природы и общества.

Таким образом, метод существует, развивается только в сложной диалектике субъективного и объективного при определяющей роли последнего. В этом смысле любой метод прежде всего объективен, содержателен, «фактичен». Вместе с тем он одновременно субъективен, но не как чи­стый произвол, «безбрежная субъективность», а как про­должение и завершение объективности, из которой он «вы­растает». Субъективная сторона метода выражается не толь­ко в том, что на основе объективной стороны (познанные закономерности реальной действительности) формулиру­ются определенные принципы, правила, регулятивы.

Каждый метод субъективен и в том смысле, что его «носителем» является конкретный индивид, субъект, для которого, собственно говоря, данный метод и предназна­чен. В свое время Гегель справедливо подчеркивал, что метод есть «орудие», некоторое стоящее на стороне субъекта средство, через которое он соотносится с объектом. В этом вопросе Гегелю вторил и Фейербах своим афоризмом о том, что именно «человек — центр всей методологии».

Метод не является застывшим списком «разреженных абстракций» или закостенелых общих формул-предписа­ний. Он не существует вне его конкретного реального носителя — личности ученого, философа, научного сооб­щества, коллективного субъекта и т. п. Их роль в реали­зации методологических принципов исключительно вели­ка. Каждый метод — не сам себя доказывающий автомат, он всегда «замыкается» на конкретного субъекта.

Уже Гегель, несмотря на свой панлогизм, абсолютиза­цию роли мышления, верно отмечал, что Логика (она же диалектика и теория познания) не может быть неким «бес­субъектным образованием». Он стремился «вдохнуть жизнь в мертвые кости логики», ввести туда «жизнь человека» (ин­дивидуальную и родовую) во всей ее полноте. Включение субъекта в Логику — это включение туда реального конк-

ретного человека, принадлежащего к определенной форме общества, данному научному коллективу, социальной группе и т. п. А для этого необходимо рассмотреть все условия жизнедеятельности людей в объективной обстановке, по­нять Логику (метод) как необходимый момент чувственно-предметной деятельности общественного субъекта.

Метод не есть только Логика, «алмазная сеть» всеобщих принципов и категорий (как у Гегеля), куда мы вводим любой материал и делаем его понятным. Включая в себя субъекта как мыслящего и вместе с тем практически дей­ствующего существа, он есть одновременно универсальная система регулятивов социальной деятельности в целом.

Включенностью субъекта в «тело» метода объясняется, в частности, его творческий характер, который «затрагивает» не только научные открытия, но и созидание нового в лю­бой сфере человеческой деятельности. История науки и практики показала, что нет никакой «железной» последо­вательности познавательных процедур и действий, в сумме составляющих логику открытия, так же как нет универсаль­ного алгоритма созидания новых форм социальной жизни. Хотя и в том, и в другом случаях роль метода весьма важна.

Однако любой метод (даже самый важный) — лишь один из многих факторов творческой деятельности чело­века. Последняя не ограничивается только сферой позна­ния и не сводится лишь к Логике и методу. Она включает в себя и другие факторы — силу и гибкость ума исследова­теля, его критичность, глубину воображения, развитость фантазии, способность к интуиции и т. д,

Таким образом, любой метод не есть нечто «бессубъек­тное, внечеловеческое», он «замыкается» на реальном че­ловеке, включает его в себя как свое субстанциальное ос­нование. Тем самым движение метода с необходимостью осуществляется в процессе жизнедеятельности реального человека — субъекта, творящего прежде всего свое обще­ственное бытие и на этой основе — другие формообразо­вания, включая сознание, познание, мышление, принци­пы и методы своей деятельности.

Классификация методов

Многообразие видов человеческой деятельности обус­ловливает многообразный спектр методов, которые могут быть классифицированы по самым различным основани­ям (критериям). Прежде всего следует выделить методы духовной, идеальной (в том числе научной) и методы прак­тической, материальной деятельности. В настоящее вре­мя стало очевидным, что система методов, методология не может быть ограничена лишь сферой научного позна­ния, она должна выходить за ее пределы и непременно вклю­чать в свою орбиту и сферу практики. При этом необходи­мо иметь в виду тесное взаимодействие этих двух сфер.

Что касается методов науки, то оснований их деления на группы может быть несколько. Так, в зависимости от роли и места в процессе научного познания можно выде­лить методы формальные и содержательные, эмпиричес­кие и теоретические, фундаментальные и прикладные, методы исследования и изложения и т. п. Содержание изучаемых наукой объектов служит критерием для разли­чия методов естествознания и методов социально-гумани­тарных наук. В свою очередь методы естественных наук могут быть подразделены на методы изучения неживой при­роды и методы изучения живой природы и т. п. Выделя­ют также качественные и количественные методы, одно­значно- детерминистские и вероятностные, методы непос-редственого и опосредованного познания, оригинальные и производные и т. д.

К числу характерных признаков научного метода (к ка­кому бы типу он ни относился) чаще всего относят: объек­тивность, воспроизводимость, эвристичность, необходи­мость, конкретность и др. Так, например, рассуждая о ме­тоде, крупный британский философ и математик XX в. А. Уайтхед считал, что любой метод задает «способ дей­ствий» с данными, с фактами, значимость которых оп­ределяется теорией. Последняя и «навязывает метод», ко-

торый всегда конкретен, ибо применим только к теориям соответствущего вида. Поэтому, хотя, согласно Уайтхеду, каждый метод представляет собой «удачное упрощение», «однако с помощью любого данного метода можно откры­вать истины только определенного, подходящего для него типа и формулировать их в терминах, навязываемых дан­ным методом»1, а не каким-либо методом «вообще».

В современной науке достаточно успешно «работает» многоуровневая концепция методологического знания. В этом плане все методы научного познания могут быть раз­делены на следующие основные группы (по степени общ­ности и широте применения).

1. Философские методы, среди которых наиболее древ­ними являются диалектический и метафизический. По су­ществу каждая философская концепция имеет методоло­гическую функцию, является своеобразным способом мыс­лительной деятельности. Поэтому философские методы не исчерпываются двумя названными. К их числу также относятся такие методы как аналитический (характерный для современной аналитической философии), интуитив­ный, феноменологический, герменевтический (понима­ние) и др.

Нередко философские системы (и соответственно и их методы) сочетались и «переплетались» между собой в раз­ных «пропорциях». Так, диалектический метод у Гегеля был соединен с идеализмом, у Маркса (как, кстати, и у Герак­лита) — с материализмом. Гадамер пытался совместить герменевтику с рационалистической диалектикой и т. д. В последующем изложении мы специально рассмотрим роль и значение различных философских методов в науч­ном познании, а пока лишь отметим следующее.

Философские методы — это не «свод» жестко фикси­рованных регулятивов, а система «мягких» принципов, опе­раций, приемов, носящих всеобщий, универсальный ха-

' Уайтхед А. Избранные работы по философии. С. 624.

рактер, т. е. находящихся на самых высших (предельных) «этажах» абстрагирования. Поэтому философские методы не описываются в строгих терминах логики и эксперимен­та, не поддаются формализации и математизации.

Следует четко представлять себе, что философские ме­тоды задают лишь самые общие регулятивы исследования, его генеральную стратегию, но не заменяют специальные методы и не определяют окончательный результат позна­ния прямо и непосредственно. Опыт показывает, что «чем более общим является метод научного познания, тем он неопределенее в отношении предписания конкретных ша­гов познания, тем более велика его неоднозначность в определении конечных результатов исследования»1.

Но это не означает, что философские методы вовсе не нужны. Как свидетельствует история познания, «ошибка на высших этажах познания может завести целую программу исследования в тупик. Например, ошибочные общие ис­ходные установки (механицизм—витализм, эмпиризм-априоризм) с самого начала предопределяют искажение объективной истины, приводят к ограниченному метафи­зическому взгляду на сущность изучаемого объекта»2.

2. Общенаучные подходы и методы исследования, кото­рые получили широкое развитие и применение в науке XX в. Они выступают в качестве своеобразной «промежу­точной методологии» между философией и фундаменталь­ными теоретико-методологическими положениями специ­альных наук. К общенаучным понятиям чаще всего отно­сят такие понятия, как «информация», «модель», «струк­тура», «функция», «система», «элемент», «оптимальность», «вероятность» и др.

Характерными чертами общенаучных понятий являют­ся, во-первых, «сплавленность» в их содержании отдель­ных свойств, признаков, понятий ряда частных наук и

1 Кравец А. С. Методология науки. С. 13.

2 Там же. С. 15.

философских категорий, Во-вторых, возможность (в от­личие от последних) иХ формализации, уточнения сред­ствами математической теории, символической логики.

Если философские категории воплощают в себе пре­дельно возможную степень общности — конкретно-всеоб­щее, то для общенаучных понятий присуще большей час­тью абстрактно-общее (одинаковое), что и позволяет вы­разить их абстрактно-формальными средствами. Важным критерием «философичности», «диалектичности» того или иного «мыслительного, формообразования» является его необходимое «участие» в решении основного вопроса фи­лософии (во всем его объеме).

На основе общенаучных понятий и концепций форму­лируются соответствующие методы и принципы познания, которые и обеспечивают связь и оптимальное взаимодей­ствие философии со специально-научным знанием и его методами. К числу общенаучных принципов и подходов относятся системный и структурно-функциональный, ки­бернетический, вероятностный, моделирование, форма­лизация и ряд других.

Особенно бурно в последнее время развивается такая общенаучная дисциплина как синергетика — теория само­организации и развития открытых целостных систем любой природы — природных, социальных, когнитивных (позна­вательных). Среди основных понятий синергетики такие понятия как «порядок», «хаос», «нелинейность», «неопре­деленность», «нестабильность», «диссипативные структуры», «бифуркация» и др. Синергетические понятия тесно связа­ны и переплетаются с рядом философских категорий, осо­бенно таких как «бытие», «развитие», «становление», «вре­мя», «целое», «случайность», «возможность» и др.

Важная роль общенаучных подходов состоит в том, что в силу своего «промежуточного характера», они опосред­ствуют взаимопереход философского и частнонаучного знания (а также соответствующих методов). Дело в том, что первое не накладывается чисто внешним, непосред-

ственным образом на второе. Поэтому попытки сразу, «в упор» выразить специально-научное содержание на языке философских категорий бывает, как правило, неконструк­тивными и малоэффективными.

3. Частнонаучные методы — совокупность способов, принципов познания, исследовательских приемов и про­цедур, применяемых в той или иной науке, соответствую­щей данной основной форме движения материи. Это ме­тоды механики, физики, химии, биологии и социально-гуманитарных наук.

4. Дисциплинарные методы — система приемов, приме­няемых в той или иной научной дисциплине, входящей в какую-нибудь отрасль науки или возникшей на стыках наук. Каждая фундаментальная наука представляет собой комплекс дисциплин, которые имеют свой специфичес­кой предмет и свои своеобразные методы исследования.

5. Методы междисциплинарного исследования — сово­купность ряда синтетических, интегративных способов (воз­никших как результат сочетания элементов различных уров­ней методологии), нацеленных главным образом на стыки научных дисциплин. Широкое применение эти методы нашли в реализации комплексных научных программ.

Таким образом, методология не может быть сведена к какому-то одному, даже «очень важному методу». «Уче­ный никогда не должен полагаться на какое-то единствен­ное учение, никогда не должен ограничивать методы сво­его мышления одной-единственной философией»1. Ме­тодология не есть также простая сумма отдельных мето­дов, их «механическое единство». Методология — слож­ная, динамичная, целостная, субординированная система способов, приемов, принципов разных уровней, сферы действия, направленности, эвристических возможностей, содержаний, структур и т. д.

1 Гейзенберг В. Физика и философия: Часть и целое. М., 1989. С. 85.

 

Глава VI

ФИЛОСОФИЯ И ЕЕ РОЛЬ В НАУЧНОМ ПОЗНАНИИ

§ 1. Основные модели соотношения философии и частных наук

Решение вопроса о соотношении философии и част­ных наук можно свести к двум основным моделям (ти­пам): а) абсолютизация одной из этих сторон (метафизи­ческий подход); б) взаимосвязь, взаимодействие (союз) обеих сторон (диалектический подход).

Характеризуя первый тип, следует выделить две глав­ные его формы: спекулятивное (лат. — наблюдаю, созер­цаю) умозрение и позитивизм (лат. — положительный).

Спекулятивное умозрение строило свою «абсолютную модель» мира, не опираясь в должной мере на частнонауч-ное знание (которое не всегда было достаточно развитым). Это — тип концептуального знания, которое выводится без обращения к опыту, к фактам, только при помощи рефлексии, т. е. направляя мышление на осмысление соб­ственных форм путем рассмотрения самого знания как та­кового. Наиболее характерные виды спекулятивного умоз­рения — натурфилософия (философия природы) и фило­софия истории.

Натурфилософия — преимущественно умозрительное истолкование природы, рассматриваемой в ее целостно­сти. Границы между естествознанием и натурфилософи-

ей, как и место самой натурфилософии в системе фи­лософского знания, менялись в истории философии. В античности натурфилософия фактически сливалась с за­чатками естественно-научных знаний и обычно именова­лась физикой. Натурфилософия была важнейшей состав­ной частью философских систем Нового времени (Ф. Бэ­кон, Р. Декарт и др.), разрабатывалась представителями немецкой классической философии (особенно Шеллин­гом и Гегелем).

Несмотря на свой умозрительный характер, натурфи­лософия смогла выдвинуть ряд ценных продуктивных идей: атомистика античности (Левкипп, Демокрит и др.), идеи развития и «полярности», принцип целостности природы (Шеллинг, Гегель), единства материи, движения, про­странства и времени (Гегель), иерархии форм движения материи (Гегель) и ряд других. (Подробнее о натурфило­софии будет речь впереди.)

Философия истории — раздел философии, связанный с преимущественно умозрительной интерпретацией истори­ческого процесса и исторического познания. Цель, со­держание и проблематика философии истории существенно изменялись в ходе исторического развития: от умозритель­ных представлений (вплоть до середины XIX в.) к синтезу философского и исторического знания; от простого опи­сания исторических фактов и событий к раскрытию их внутреннего смысла, прояснению «общего плана» (зако­номерностей) истории, выявлению ведущих тенденций и направлений мировой истории.

Уже в античной философии содержались определенные представления о прошлом и будущем человечества, одна­ко они еще не складывались в законченную систему взгля­дов. Начиная с XVI—XVII вв. философия истории стано­вится одним из главных разделов философских систем. Ее становление как самостоятельной философской дисцип­лины исторически связано с именами Вольтера, Вико, Гердера, Сен-Симона и особенно Гегеля.

Несмотря на умозрительность, схематизм, идеализм и метафизичность (наиболее ярко проявившиеся у Гегеля), представители философии истории смогли сформулиро­вать целый ряд рациональных, позитивных идей, не поте­рявших своего значения по сей день. Среди них — идеи о закономерном ходе истории как процессе, о прогрессе в истории и его критериях, о единстве исторического про­цесса и многообразии его форм, о взаимосвязи свободы и необходимости и др. Были сформулированы «зачатки» материалистического понимания истории и показана не­обходимость исторического, диалектического подхода к ее исследованию. (Подробнее о философии истории будет сказано далее).

Позитивизм философское направление, основанное на принципе, что все подлинное, «положительное» (по­зитивное) знание может быть получено лишь как резуль­тат отдельных специальных (частных) наук и синтети­ческого объединения этих результатов. Философия же как особая наука, претендующая на самостоятельное иссле­дование действительности, не имеет права на существо­вание. «Наука — сама себе философия» — вот кредо по­зитивизма.

Основоположник позитивизма, французский ученый О. Конт (о ком выше шла речь) уже в 30-х гг. XIX в. провозгласил решительный разрыв с философской («ме­тафизической») традицией. Он считал, что наука не нуж­дается в какой-либо стоящей над ней философии. Это, по его мнению, не исключает синтеза частнонаучного зна­ния, за которым можно сохранить старое название «фило­софия». Последняя сводится, таким образом, к общим выводам из естественных и социально-гуманитарных наук.

Эти идеи Конта были развиты далее на последующих этапах эволюции позитивизма — в махизме (эмпириокри­тицизме) и в неопозитивизме (логическом позитивизме). Так, видный представитель последнего Л. Витгенштейн считал, что философия не является одной из наук и слово

«философия» должно означать нечто, стоящее под или над, но не рядом с науками. По его мнению, цель философии — логическое прояснение мыслей. Философия — не уче­ние, а деятельность. Философская работа, согласно Вит­генштейну, по существу состоит из разъяснений. Резуль­тат философии — не «философские предложения», а дос­тигнутая ясность предложений. Мысли, обычно как бы туманные и расплывчатые, философия призвана делать ясными и отчетливыми.

Употребляя «строительную терминологию», Витгенш­тейн говорил, что философ — это не архитектор, помога­ющий каменщику строить дом, а мусорщик, убирающий комнаты уже построенного дома. Работа в философии — как во многом в архитектуре — это в значительной мере работа над самим собой, над собственной точкой зрения, над способом видения предметов и над тем, что человеку от них требуется. Там самым если философия Витгенш­тейном и признается возможной, то только лишь как «кри­тика языка». Ее основная задача — борьба с дезориенти­рующим воздействием неправильного обращения с язы­ком, которое, по его мнению, является источником вся­кого рода псевдопроблем (среди которых и проблема объек­тивной реальности).

В отличие от частных наук философия, согласно Вит­генштейну, не есть теория, стремящаяся к истине. Она является аналитической деятельностью по прояснению логической структуры языка, устранению неясностей в обозначении, порождающих бессмысленные предложения. Но при этом философ не должен пытаться выявить един­ство, сущность языка. Его задача — описывать и разгра­ничивать различные «языковые игры».

Таким образом, по мнению неопозитивистов, пред­метом философии должен быть язык (прежде всего язык науки) как способ выражения знания, а также деятель­ность по анализу этого знания и возможностей его выра­жения в языке. «Метафизика» (философия) рассматрива-

ется не просто как ложное учение, а как лишенное смыс­ла с точки зрения логических норм языка. Противопос­тавляя науку философии, представители неопозитивиз­ма считали, что единственно возможным знанием явля­ется только специально-научное знание. Традиционные философские вопросы объявлялись неопозитивизмом бес­смысленной «метафизикой» на том основании, что они формулируются с помощью терминов, которые являют­ся псевдопонятиями, ибо определения последних не под­даются проверке.

Вместе с тем позитивизм оказал значительное влияние на методологию естественных и гуманитарных наук. Сре­ди его достижений: критика чисто умозрительного фило­софствования; выявление роли знаково-символических средств научного мышления, соотношения теоретическо­го аппарата и эмпирического базиса науки; анализ приро­ды и функций математизации и формализации знания; стремление подключить философию к изучению знания, убрав из нее «общие слова», неясные рассуждения, ус­ложненный язык, полумистические понятия («абсолют­ный дух», «чистый разум» и т. п.).

Крупные представители естественных и гуманитарных наук, хотя и отвергали в своем большинстве позитивизм, но и указывали на его рациональные, продуктивные аспек­ты. Так, один из создателей квантовой механики М. Борн отмечал, что основоположник одной из форм позитивиз­ма — эмпириокритицизма («критики опыта»), названной его именем, — «Мах скептически относился к существо­ванию атомов... Он критиковал концепцию Ньютона абсо­лютного вращения, предвосхитив в некоторой степени общую теорию относительности Эйнштейна»1.

Сам Эйнштейн «действительное величие» Маха видел в том, что он потряс догматическую веру в незыблемость классической механики, а также в его «неподкупном скеп-

1 Борн М. Размышления и воспоминания физика. С. 75.

сисе и независимости». Вместе с тем создатель теории от­носительности писал, что в его молодые годы на него про­извела сильное впечатление также и гносеологическая ус­тановка Маха, которую Эйнштейн в более поздние годы жизни считал «в существенных пунктах несостоятельной. А именно: он недостаточно подчеркнул конструктивный и спекулятивный характер всякого мышления, в особен­ности научного мышления»1.

Указывая на достижения позитивистских учений, ве­ликий физик В. Гейзенберг писал: «Всякий охотно при­соединится к требованиям прагматиков и позитивистов — тщательность и точность в деталях, максимальная ясность языка». Но тут же Гейзенберг подчеркнул, что «нужно думать и о широких взаимосвязях», ибо будет «утерян ком­пас, по которому мы можем ориентироваться»2. Вот это «отсутствие думания о широких взаимосвязях» (это «дума-ние» и дает философия) — серьезная ограниченность по­зитивистских концепций. Из других односторонностей, слабостей последних следует отметить такие как: сведе­ние философии к частнонаучному знанию, а последнего — к анализу языка науки; абсолютизация роли искусст­венного языка и формальной логики в познании; агене-тизм, антиисторизм — исследование лишь готового, «став­шего» знания и его формальной структуры без обращения к возникновению (генезису) и развитию знания, игнори­рование социокультурного контекста последнего и др. Указанные недостатки стремились преодолеть представи­тели постпозитивизма, возникшего в 60-е гг. XX в., — Поппер, Кун, Лакатос, Фейерабенд и др. О постпозити­вистских концепциях науки будет специально сказано в последней главе.

Вопрос о соотношении философии и науки решался не только метафизически односторонне (умозрение и пози-

1 Эйнштейн А. Физика и реальность. С. 139.

2 Гейзенберг В. Физика и философия: Часть и целое. С. 329.

тивизм), но и диалектически. Наиболее характерными здесь являются: а) диалектически-идеалистический под­ход (Шеллинг и особенно Гегель); б) диалектико-матери-алистический подход (Энгельс и последующее развитие этого подхода).

Диалектическая натурфилософия Шеллинга возникла как ответ на потребность в философском осмыслении массы новых естественнонаучных результатов, которые были по­лучены к концу XVIII в, Особенно быстро в этот период прогрессировала теория электричества (Кулон, Гальвани, Вольта и др.). Опираясь на естественнонаучные открытия своего времени, Шеллинг сформулировал идеи целостно­сти и развития природы, ее «полярности» («насыщеннос­ти» противоречиями), всеобщей связи ее явлений и др. (подробнее об этом — далее).

Говоря о необходимости союза философии и частных наук, Гегель писал, что необходимо, чтобы философия согласовывалась с действительностью и опытом — это «пробный камень» истинности философского учения. «Возбужденное опытом, как раздражителем», мышление затем поднимается в свою «чистую стихию», развивается из себя. При этом Гегель остроумно замечает, что един­ственно лишь мышление должно называться «инструмен­том философии», а не термометры, барометры и т. п. «фи­лософские инструменты», выступает против так называе­мых «философских принципов сохранения волос» и т. п.



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-12-15; просмотров: 289; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.83.81.42 (0.082 с.)