Второе персидское владычество

 

Античные авторы сохранили крайне мрачные воспоминания египтян о завоевании Египта Артаксерксом III (343 г. до н. э.), в частности, сообщения об убийствах им священных животных и иных святотатствах. Видимо, их реальной основой были посягательства персов на достояние египетских храмов, новая кампания по вывозу в Персию культовых изображений, утвари и священных текстов (помимо этого, подверглись депортации и некоторые категории жрецов, в частности, служители богини Сохмет, олицетворявшей губительную силу эпидемий. По «специфике» своего божества они владели врачебными знаниями; биографическая надпись одного из этих жрецов – знатного уроженца Гераклеополя Сематауитефнахта – дошла до нас уже от начала эллинистического времени). Однако похоже, что, несмотря на это, персы не смогли установить прочный контроль над всем Египтом. Около 337–335 гг. до н. э. борьбу с ними начал некий Хаббаш, – видимо, иноземец, принявший титул фараона и продержавшийся у власти, пока в Персии происходили внутренние неурядицы. Однако новый персидский царь Дарий III сумел нанести ему поражение и вернуть Египет.

С началом восточного похода Александра Македонского персы были вынуждены отозвать из Египта большие контингенты войск во главе с сатрапом Сабаком, который в 333 г. до н. э. погиб в битве при Иссе. Вскоре после этого в Египет, показавшийся в такой ситуации сравнительно легкой добычей, вторгнулся с небольшим войском македонский авантюрист Аминта, однако его предприятие окончилось неудачей. Столь бурное время, ознаменованное ко всему прочему полным прекращением храмового строительства и большими трудностями в отправлении ритуала (как по экономическим причинам, так и ввиду отсутствия в стране легитимного царя, от имени которого этот ритуал можно было бы совершать), надолго осталось в памяти египтян как настоящая катастрофа.

Второе персидское владычество окончательно подошло к концу со вступлением в Египет в ноябре 332 г. до н. э. войск Александра Македонского, который был встречен благожелательным отношением местного населения и полной пассивностью персидского сатрапа Мазака. Вскоре Александр принял статус фараона (античные авторы подробно описывают его путешествие в хорошо известный в греческом мире храм Амона в оазисе Сива в Ливийской пустыне, где, в полном соответствии с египетской традицией, он был провозглашен сыном божества). С этого момента Египет входит в состав говорящего на греческом языке античного мира и в новый – не древневосточный, а эллинистический период своей истории.

 

 

Источники и литература

 

Геродот. История в девяти книгах / Пер. Г. А. Стратановского. М.; Л., 1972. («Памятники исторической мысли»; репр. 1993).

Коростовцев М. А. Путешествие Ун‑Амуна в Библ. М., 1960.

Плутарх. Об Исиде и Осирисе / Пер. Н. Н. Трухиной // Вестник древней истории. 1977. № 3–4.

Повесть о Петеисе III: Древнеегипетская проза / Пер. и комм. М. А. Коростовцева. М., 1978.

Сказки и повести Древнего Египта / Пер. и комм. И. Г. Лившица. Л., 1979. («Литературные памятники»; репр. 2004 г.).

Тексты Пирамид / Под ред. А. С. Четверухина. СПб., 2000.

Франк‑Каменецкий И. Г. Памятники египетской религии в фиванский период. М., 1917–1918. Вып. 1–2. («Культурно‑исторические памятники Древнего Востока». Вып. 5–6).

Ancient Records of Egypt / Ed. J. H. Breasted. Vol. 1. – s. 3^rd ed. Chicago, 1927.

Diodorus Siculus. Library of History. Vol. 1: Books 1–2. With an English translation by C. H. Oldfather. Cambridge (Mass.)‑L., 1934.

Manetho. Cambridge(Mass.)‑L., 1980 (Loeb Classical Library, 350).

Ассман Я. Египет: Теология и благочестие ранней цивилизации. М., 1999.

Берлев О. Д. Общественные отношения в Египте эпохи Среднего царства. М., 1978.

Богословский Е. С. О системе древнеегипетского общества второй половины II тысячелетия до н. э. // Восток (Oriens). 1991. № 6.

Богословский Е. С. Повседневная жизнь в Древнем Египте // Восток (Oriens). 1995. № 4.

Большаков А. О. Человек и его двойник: Изобразительность и мировоззрение в Египте Среднего царства. СПб., 2000.

Большаков А. О., Сущевский А. Г. Герой и общество в Древнем Египте // Вестник древней истории. 1991. № 3.

Брэстед Д. Г. История Египта с древнейших времен до персидского завоевания: В 2 т. М., 1915.

Демидчик А. Е. Безымянная пирамида: Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии. СПб., 2005.

KeecГ. Заупокойные верования древних египтян/Пер. И.В.Богданова. СПб., 2005.

Коростовцев М. А. Религия Древнего Египта. М., 1976.

Культура Древнего Египта. М., 1976.

Лурье И. М. Очерки древнеегипетского права XVI–X вв. до н. э. Л., 1960.

Матье М. Э. Избранные труды по мифологии и идеологии Древнего Египта. М, 1996.

Матье М. Э. Искусство Древнего Египта. СПб., 2001.

Перепелкин Ю. Я. История Древнего Египта. СПб., 2000.

Перепелкин Ю.Я. Кэйэ и Сенмехкерэ: К исходу солнцепоклоннического переворота в Древнем Египте. М., 1979.

Перепелкин Ю. Я. Переворот Аменхотепа IV. М., 1967. Ч. 1. М., 1984. Ч. 2.

Перепелкин Ю. Я. Хозяйство староегипетских вельмож. М., 1988.

Стучевский И. А. Земледельцы государственного хозяйства Древнего Египта эпохи Рамессидов. М., 1982.

Стучевский И. А. Рамсес II и Херихор: Из истории Древнего Египта эпохи Рамессидов. М., 1984.

Тураев Б. А. Египетская литература. СПб., 2000.

Эмери У. Б. Архаический Египет. СПб., 2001.

Gardiner A. H. Egypt of the Pharaohs. Oxford, 1961.

Hornung E. Conceptions of God in Ancient Egypt: The One and the Many. L., 1983.

Kitchen K.‑A. The Third Intermediate Period in Egypt (1100–650 B. C.). Warminster, 1973; 1986.

L’ EEgypte et la Vallee du Nil. T. 1: Vercoutter J. Des origines a la fin de IAncien Empire. 12000–2000 av. J.‑C. P., 1992. T. 2: Vandersleyen Cl. De la fin de IAncien Empire a la fin du Nouvel Empire, Paris, Presses Universitaires de France, 1995.

Lexikon der Agyptologie. Hrsg. Von W. Helck, E. Otto u. W. Westendorf. Bd 1–6. Wiesbaden, 1972–1986.

The Oxford Encyclopaedia of Ancient Egypt. Oxford, 2000.

Wilkinson T.A. H. Early Dynastic Egypt. L., 1999.

 

 

Раздел 2

Древняя Месопотамия

 

Глава 8

Источники и историография

 

Источники

 

Источники по истории Месопотамии настолько многочисленны, что здесь им можно дать лишь самую краткую характеристику. Основные элементы материальной культуры известны по раскопкам крупнейших городов – Эреду, Ура, Урука, Лагаша, Ниппура, Ларсы, Вавилона, Мари, ассирийских столиц, включая Ашшур и Ниневию. К их числу относятся прежде всего памятники монументального строительства – дворцы, храмы и городские стены. Так как они часто перестраивались, их исследование дает возможность уточнить стратиграфию (последовательность археологических слоев, отражающую хронологию соответствующих периодов). Изображения на цилиндрических печатях Месопотамии позволяют судить о мифологических и идеологических представлениях древних месопотамцев, об их иконографии, о торговых контактах. Находки месопотамских печатей в Египте, на Бахрейне и в Индии свидетельствуют о широте торговых связей Месопотамии и отражают их хронологию. Аналогичную роль играют иноземные предметы, найденные на ее территории, например попадавшие и туда, и на Бахрейн печати Индской цивилизации.

Еще больше информации дают письменные источники, подразделяющиеся на несколько групп. Особое значение имеют находки целых архивов (отметим хозяйственно‑административные архивы из шумерских городов, из ассирийской торговой колонии XIX в. до н. э. в малоазиатском Канише, из Аррапхи и, наконец, вавилонских городов VI–V вв., а также относящийся к XVIII в. до н. э. громадный административно‑дипломатический архив царя Зимрилима из Мари) и клинописных библиотек (наиболее замечательный пример – знаменитая Ниневийская библиотека Ашшурбанапала, VII в. до н. э.).

Основные письменные источники – это юридические и дипломатические документы, царские надписи и списки, хроники, ритуальные тексты и др. Перечислим наиболее важные из них.

Кодексы законов и другие юридические документы – это прежде всего судебники царя Шульги (XXI в. до н. э.), царства Эшнунны и Иссинского царя Липит‑Иштара (XX в. до н. э.), Хаммурапи Вавилонского (XVIII в. до н. э.), судебник из Ашшура (среднеассирийские законы, 2‑я пол. II тыс. до н. э.), фрагменты нововавилонских законов VI в. до н. э., огромное количество судебных протоколов и постановлений.

Дипломатические документы и царская корреспонденция представлены договором между шумерскими городами Лагашем и Уммой (XXIV в. до н. э.), договором Нарамсуэна Аккадского и правителя Элама (XXIII в. до н. э.), дипломатической перепиской месопотамцев XVIII в. до н. э., известной по архиву из Мари, и XIV в. до н. э., известной по архиву клинописных документов в Ахетатоне (современная Амарна, откуда название «Амарнский архив»), столице Египта при Эхнатоне; перепиской правителей Хеттского государства с Ассирией и Вавилонией (XIII в. до н. э.), известной по архиву из хеттской столицы Хаттусы, договорами ассирийского царя Асархаддона с мидийскими князьями (VII в. до н. э.); административной корреспонденцией новоассирийских царей VIII–VII вв. до н. э., найденной в их резиденциях – Ниневии, Кальху и др.

Из царских надписей, к которым относятся также развернутые подписи под рельефами, прославляющими деяния царей, исследователи черпают большую часть сведений о военно‑политической истории Месопотамии. Особенно важны надписи аккадских царей XXIV–XXIII вв. до н. э. и ассирийских царей XIII и IX–VII вв. до н. э.; стоит отметить также надпись Уруинимгины из Лагаша (XXIV в. до н. э.) о произведенных им там социально‑политических реформах и надписи Гудеа из того же Лагаша (XXII в. до н. э.), дающие ценные сведения о шумерской идеологии.

Дополняют царские надписи списки лет, служащие незаменимым пособием при реконструкции хронологии Месопотамии. Месопотамцы в течение многих веков давали каждому году название по какому‑либо его важному событию и вели списки лет, приводя их под этими названиями – датировочными формулами. В других списках лет, применявшихся в Ассирии, каждый год назывался по имени лица, занимавшего тогда должность верховного сановника‑лимму, кроме того, отмечалось какое‑либо важное событие, произошедшее в этом году.

Запросы царей к богам, оракулы, покаянные молитвы царей особенно важны тем, что в них, в отличие от царских надписей, правители откровенно выражают собственные страхи и говорят о своих реальных проблемах.

Особая группа источников – царские списки. «Шумерский царский список», составленный в XXI в. до н. э., содержит перечень правителей ведущих шумерских городов с начала III тыс. до н. э. Кроме того, сохранился ассирийский царский список, начинающийся примерно с 2000 г. до н. э., синхронические списки вавилонских и ассирийских царей и др.

Значительный массив письменных источников составляют хроники. Всего их дошло несколько десятков, в том числе ассирийская «Синхроническая история», повествующая о вавилоно‑ассирийских отношениях с XVI по IX в. до н. э. (причем отмечены в ней только ассирийские победы), вавилонская «Хроника P», посвященная истории Вавилонии, начиная с утверждения касситской династии (в ней нередко отражены те же события, что и в ассирийской «Синхронической истории», однако под иным углом зрения); вавилонские хроники VI–V вв. до н. э., повествующие о крушении Ассирийского и Нововавилонского царств.

Собственно история Месопотамии («Вавилонская [или Халдейская] история» в трех книгах от допотопных времен до завоевания Вавилона Александром Македонским) написана на греческом языке вавилонским жрецом Беросом (ок. 300 г. до н. э.) на основе множества месопотамских надписей, хроник и литературных текстов. К сожалению, от труда Бероса уцелели только отдельные фрагменты.

Сохранились и литературные тексты. Шумерские эпические произведения, подобные былинам, повествуют главным образом о героических деяниях шумерских царей, в том числе фольклоризованных. Существуют «былины» мифологического содержания, сводные мифологические эпосы («Энума элиш» – эпос о сотворении мира, «Эпос об Атрахасисе», «Эпос об Эрре»); историко‑литературные эпосы («Эпос о Гильгамеше», эпические композиции о великих царях прошлого, прежде всего царях Аккада).

К этой же группе источников относятся дидактические тексты так называемой литературы мудрости, повествующие о судьбе человека (поэмы о невинных страдальцах, «Диалог господина и раба», вавилонский политический трактат I тыс. до н. э. «Поучение царю»), сказки и пословицы.

Гимны богам и записи ритуальных текстов дают представление о картине мира и обрядовой практике.

К сожалению, очень многие письменные источники дошли с существенными повреждениями и не полностью. Огромное количество текстов найдено и сохранено в музейных коллекциях, но еще не введено в научный оборот; впрочем, особенно важных с точки зрения содержащейся исторической информации среди них немного.

Важные сведения о Месопотамии дают нам источники из других регионов Древнего Востока, особенно Ветхий Завет, надписи Ахеменидов и сохранившиеся исторические сочинения античных авторов – от «Истории» добросовестного Геродота (V в. до н. э.) и «Персидской истории» выдумщика, а порой и откровенного фальсификатора Ктесия (IV в. до н. э.) до эллинистических компиляций, таких как «Историческая библиотека» Диодора (I в. до н. э.) или мировая история Помпея Трога (I в. до н. э.). Отдельно надо отметить «Иудейские древности» Иосифа Флавия (I в. до н. э.).

 

История изучения

 

Историко‑филологическую дисциплину, изучающую историю и культуру древней Месопотамии, называют ассириологией (в сферу внимания ассириологии входят также все те многочисленные общества и культуры древности, которые использовали шумеро‑аккадскую клинопись, – страны Восточного Средиземноморья в III–II тыс. до н. э., хетто‑хурритский мир, Урарту, Элам и Ахеменидская Персия).

Становление ассириологии связано с изучением клинописных надписей Персии, особенно клинописной Бехистунской надписи Дария I в Западном Иране в трех параллельных версиях на разных языках (персидском, эламском и аккадском). Их сличение существенно продвинуло понимание клинописи, чему также способствовали находки в городах древней Ассирии. Первых непосредственных результатов в расшифровке персидской клинописи добился в 1802 г. немецкий филолог‑классик Г.‑Ф. Гротефенд, а к середине 1830‑х гг. англичанин Г.‑К. Роулинсон, француз Э. Бюрнуф, норвежец К. Лассен полностью ее дешифровали.

Регулярное археологическое освоение Месопотамии началось несколько раньше, чем была дешифрована клинопись. В 1820 г. англичанин К.‑Дж. Рич предпринял попытку провести раскопки в окрестностях Мосула, пытаясь обнаружить древнюю ассирийскую столицу – Ниневию, известную по античным историческим сочинениям, и отправил в Британский музей несколько десятков клинописных глиняных табличек. В 1842 г. французский консул Э. Ботта открыл Хорсабад, обнаружив там резиденцию ассирийского царя Саргона II Дур‑Шаррукин. Ниневия, скрытая под холмом Куюнджик, была раскопана в конце 1840‑х – начале 1850‑х гг. англичанином О.‑Г. Лэйярдом и ассирийцем (айсором) X. Рассамом. В Ниневии была найдена знаменитая библиотека царя Ашшурбанапала. Ранее, в 1845–1847 гг., Лэйярд также раскопал холм Нимруд – ассирийскую административную столицу Кальху. В это время раскопки шли еще варварским методом: древние города не столько раскапывались, сколько разрушались, о стратиграфии никто не заботился. Со временем положение дел менялось: раскопки приобретали все более научный характер, хотя в подлинную науку ближневосточная археология превратилась лишь в 1‑й четверти XX в.

При раскопках ассирийских центров были найдены бесчисленные ассиро‑вавилонские тексты; значение множества клинописных знаков, употреблявшихся в них, было уже установлено по персидским надписям. Зная по античным памятникам, что ассиро‑вавилонский язык (в древности и в современной науке его называют аккадским) – семитский, ученые, владевшие семитскими языками, смогли дешифровать и прочие клинописные знаки и прочесть месопотамские тексты. Поскольку знаки месопотамской клинописи многозначны, вследствие чего отдельные слова и фразы можно было читать и переводить по‑разному, ученая публика задавалась вопросом: читают ли действительно ассириологи свои тексты или толкуют их по ненадежным догадкам?

Чтобы развеять эти сомнения, в 1857 г. был проведен эксперимент. Четыре крупных специалиста по клинописи, оказавшиеся тогда в Лондоне, – англичане Г.‑К. Роулинсон и У. Фокс‑Тальбот, ирландец Э. Хинкс и француз Ж. Опперт – получили для перевода прорисовки одного и того же недавно обнаруженного текста, содержание которого никак не могло быть им известно заранее. Выполненные ими переводы почти полностью совпали. В 90‑х гг. XIX в. немецкий ученый Ф. Делич создал фундаментальную грамматику и словарь аккадского языка.

С другой стороны, выяснилось, что часть ассиро‑вавилонских текстов написана на несемитском языке. Так как среди ассиро‑вавилонских текстов обнаружились словари с переводами слов этого языка на аккадский, а также многочисленные параллельные аккадоязычные документы на этом языке, его тоже смогли дешифровать. Так был открыт язык и народ шумеров.

К концу XIX в. появились ассириологические научные школы. Наиболее известное течение – «панвавилонизм», возникший в Германии на рубеже XIX–XX вв. и связанный с протестантской библеистикой. Характерная черта этого направления – преувеличение роли вавилонской цивилизации, в которой его сторонники видели колыбель мировой культуры. Виднейшими представителями этой школы были Ф. Делич, Г. Винклер, П. Иензен, А. Иеремиас. Из католической среды вышли крупные ассириологи, опровергшие «панвавилонизм», – Ф. Куглер, Л. Даймель – создатель учебника шумерского языка и свода шумерских идеограмм в нескольких томах, который используется до сих пор. Даймель основал журнал «Orientalia» – одно из важнейших ассириологических изданий мира, дающее полную библиографию работ по ассириологии, включая российские.

Новый материал появился после раскопок, предпринятых европейскими учеными в конце XIX – начале XX в.: английские археологи, прежде всего Л. Вулли, копали шумерские города Ур, Урук, Эреду, Ларсу; французские – Лагаш; немецкая экспедиция Р. Кольдевея в 1899–1917 гг. раскопала Вавилон, немецкая экспедиция В. Андре в 1903–1914 гг. – ассирийскую священную столицу Ашшур. Наконец, в 1930‑х гг. американская экспедиция открыла крупнейший аккадский центр на Дияле – Эшнунну, а французская экспедиция А. Парро – крупнейший центр аккадцев на Среднем Евфрате Мари. В Мари было обнаружено множество древних текстов. В результате во 2‑й четверти – середине XX в. была реконструирована основная канва истории древней Месопотамии (отметим в первую очередь работы А. Л. Оппенхейма, Б. Ландсбергера, А. Фалькенштейна и А. Олмстэда).

Становление ассириологии в России произошло в середине XIX в., в немалой степени благодаря замечательному востоковеду и журналисту О. И. Сенковскому («Барону Брамбеусу»), по горячим следам знакомившему русскую читающую публику с достижениями ассириологов. Первыми русскими ассириологами по праву можно считать профессиональных египтологов – В. С. Голенищева (1856–1947) и Б. А. Тураева (1868–1920). В 1891 г. В. С. Голенищев издал так называемые каппадокийские таблички – документы ассирийской торговой колонии в малоазиатском городе Канише. Подлинным отцом русской ассириологии стал М. В. Никольский (1848–1917). Преподавать аккадский язык в России первым начал петербургский профессор‑семитолог П. К. Коковцов (1861–1942).

Основоположником современной академической традиции отечественной ассириологии является В. К. Шилейко (1891–1930), знаток аккадского языка и литературы, шумеролог и поэт‑переводчик. Его ученик А. П. Рифтин (1900–1944) восстановил преподавание ассириологии в Ленинграде в 1933 г. Он и его последователи создали научную базу современной отечественной ассириологии, подлинным корифеем которой стал И. М. Дьяконов (1915–1999), чьи работы имеют фундаментальное значение и для отечественной, и для мировой науки. Среди других крупных российских ассириологов последних десятилетий необходимо назвать прежде всего В. К. Афанасьеву, М. А. Дандамаева, И. С. Клочкова, Н. В. Козыреву, В. Я. Якобсона, Н. Т. Каневу, С. С. Соловьеву. Важными открытиями обогатили науку экспедиции отечественных археологов Н. Я. Мерперта и Р. М. Мунчаева в Северной Месопотамии.

Ассириология, зародившись во Франции и Англии, ныне распространена во всех развитых странах мира и, естественно, в самом Ираке, где издается журнал «Sumer», который ведет своеобразную летопись всех археологических находок в Месопотамии. Сейчас в ассириологии ведущими являются германская и американская научные школы. Среди немецких ученых выделяется В. фон Зоден, составивший фундаментальные «Аккадский словарь» («Akkadisches Handworterbuch», 1965–1981) и новую базовую грамматику аккадского языка, сохраняющую свое значение до сих пор («Grundriss der akkadischen Grammatik»). Однако главный центр ассириологии переместился в США. Большое влияние на развитие американской ассириологической школы оказал учитель фон Зодена – Б. Ландсбергер. Крупнейшими американскими ассириологами были и другие выходцы из Германии и Австрии – А.‑Л. Оппенхейм, А. Пебель, Т. Якобсен, И.‑Е. Гельб, А. Гетце и др. А.‑Л. Оппенхейм и его ученики издали в Чикаго 30‑томный словарь аккадского языка («The Chicago Assyrian Dictionary»); издается и многотомный Пенсильванский словарь шумерского языка. Центры изучения ассириологии существуют почти во всех университетах США. Менее крупные центры есть в Европе – в Англии, Франции, Италии, Чехии и др., а также в Израиле и Ираке.

Несмотря на то что в настоящее время ассириология представляет собой зрелую и динамично развивающуюся науку, она сталкивается со множеством проблем. Одной из практически непреодолимых «объективных» трудностей стал непомерный объем накопившихся данных. Специалисты зачастую не успевают обрабатывать новые материалы. Это побуждает многих ученых сужать поле своих изысканий. В послевоенную эпоху преобладает тенденция к узкой специализации – шумерский эпос и поэзия, словарные тексты, вавилонская магия или фармакология, искусство. При этом, как правило, берется один конкретный период и регион. Следует отметить предпринятые в последние десятилетия переиздания ассирийских памятников, например многотомное издание «Царские надписи древней Месопотамии».

В методологической сфере среди западных ассириологов господствует филолого‑фактологическое направление. В германской и современной российской школах ассириологии пока в общем сохраняет свои позиции позитивистская и традиционная историко‑филологическая методология, с которой и связаны все важнейшие достижения ассириологов.

Характер дискуссий в ассириологии в некоторой мере отличается от тех, что ведутся в египтологии или антиковедении: ассириологи гораздо меньше занимаются общеконцептуальными или теоретическими вопросами (наподобие характера египетского «благочестия» или проблем становления и природы полиса). Это и придает ассириологии тот «сухофактографический» оттенок, о котором говорилось выше. В свою очередь, такое положение дел определяется спецификой источников по истории Месопотамии.

 

Периодизация

 

История Месопотамии делится на так называемые доисторические и исторические эпохи.

Доисторические эпохи: Убейд (VI–IV тыс. до н. э.), Урук (IV тыс. до н. э.), Джемдет‑Наср (рубеж IV–III тыс. до н. э.). Исторические эпохи: Раннединастический период (XXX–XXIV вв. до н. э.); эпоха первых деспотий – Аккадской и Урской (XXIV–XXI вв. до н. э.); Старовавилонский – Староассирийский (XX–XVI вв. до н. э.), Средневавилонский – Среднеассирийский (XVI/XV–XII/XI вв. до н. э.) и Нововавилонский – Новоассирийский (XI/X–VII/VI вв. до н. э.) периоды, с некоторыми несовпадениями в границах периодов для Вавилонии и Ассирии; наконец, Младовавилонский период (VI/V в. до н. э. – рубеж эр), когда Месопотамия входила в состав иноземных империй.

Время от первого заселения Нижней Месопотамии и до начала IV тыс. до н. э. выделяется сейчас как период становления и развития убейдской археологической культуры (названа так она по поселению эль‑Убейд в Ираке, где были когда‑то раскопаны характерные для этой культуры памятники). Она охватывала и юг, и север Месопотамии, и ее восточные окраины. Носители убейдской культуры строили города и храмы, и единственное, чего им не хватило для того, чтобы современная наука признала убейдскую культуру первой месопотамской цивилизацией, – это создания письменности.

Большая часть IV тыс. до н. э. – эпоха культуры Урук (характерные для нее памятники были обнаружены в соответствующих слоях городища Урук), отличающейся от убейдской культуры и керамикой, и характером погребений. Кроме того, к этому времени относятся первые памятники месопотамской письменности – глиняные хозяйственные документы. Они дают представление о наиболее ранней, пиктографической (рисуночной) стадии развития шумерского языка. Архив этих документов найден на самом городище Урук.

Таким образом, носители культуры Урук были шумерами. Но кем были носители предшествующей, убейдской культуры? Многие авторы считают, что и это были шумеры. Однако, во‑первых, появление новых керамических стилей, и особенно изменение характера погребений, обычно связано с приходом нового этноса. Во‑вторых, в шумерском языке обнаружены заимствования из какого‑то более древнего языка: это некоторые термины ремесла и некоторые имена (в том числе имена богов), получившие названия «банановых», так как по структуре они напоминают английское слово banana. Таковы, например, имена богов Алалу, Кубаба, Забаба и др. «Банановые» имена были распространены у людей, живших к северу от Шумера, в стране, именовавшейся Субар (где тоже была распространена убейдская культура), а богов с «банановыми» именами почитали потом во всей Передней Азии как самых древних. Наконец, сами шумеры считали, что их история началась некогда с двух общин – Эреду (город, который шумеры считали своим древнейшим поселением) и Субар.

Из всего этого следует, что убейдская культура принадлежала особому народу, который говорил на «банановом» языке и являлся предшественником шумеров в Нижней Месопотамии. Шумеры же появились здесь лишь в начале IV тыс. до н. э. и, смешавшись с местным населением, ассимилировали его. В результате в Нижней Месопотамии началась эпоха Урук – первая эпоха шумерской истории, а к северу от нее продолжали жить «банановые» племена. Шумеры называли их северный край Субар, а их самих – людьми субар. Поскольку шумеры сохранили память о том, что их история в Месопотамии началась со смешения с «банановым» народом, они и рисовали эту историю как плод симбиоза собственно шумерского Эреду и Субара.

После эпохи Урук археологи выделяют эпоху Джемдет‑Наср – конец IV тыс. до н. э. (по названию городища, где обнаружен более поздний архив эпохи). Иногда эпохи Урук и Джемдет‑Наср объединяют в «Протописьменный период».

С переходом от пиктографии к полноценной системе словесно‑слоговой письменности начинается следующий, Раннединастический период истории Месопотамии (XXX–XXIV вв. до н. э.). Это было время существования шумерских городов‑государств. Именно в Раннединастический период в Нижней Месопотамии появились восточные семиты – аккадцы. Как и когда они обосновались здесь, мы достоверно не знаем; по этому поводу существует множество гипотез. Археологи подразделяют Раннединастический период на три этапа (нач. III тыс. до н. э., 2‑я четв. III тыс. до н. э. и сер. – 3‑я четв. III тыс. до н. э.). На рубеже первого и второго этапов произошло грандиозное наводнение, навеки оставшееся в памяти месопотамцев как «великий потоп» (ок. 2900 г. до н. э.).

В конце XXIV в. до н. э. всю Нижнюю Месопотамию впервые удалось объединить в централизованную империю с неограниченной властью царя – деспотию. Эта империя была создана династией Аккада (XXIV–XXII вв. до н. э.) и восстановлена так называемой III династией Ура (кон. XXII–XXI в. до н. э.). Держава Ура пала около 2003 г. до н. э. под натиском новых семитских кочевников – амореев. Политику III династии Ура пыталась продолжать I династия Иссина (2017–1794 гг. до н. э.), однако большая часть страны вскоре вышла из‑под ее контроля, и Месопотамия распалась на множество царств. Времена правления «имперских» династий Аккада и Ура исследователи объединяют в период первых централизованных деспотий в Двуречье (ок. 2316–2003 гг. до н. э.).

Новое объединение Месопотамии осуществил лишь к середине XVIII в. до н. э. знаменитый вавилонский царь Хаммурапи, происходивший из аморейской династии. Время правления этой династии в Вавилоне рассматривается как особый Старовавилонский период в истории Месопотамии (1895–1595 гг. до н. э.). Затем власть над Вавилонией перешла к династии из пришлого народа горцев‑касситов. Время правления касситской династии образует следующий, Средневавилонский период (ок. 1595–1150 гг. до н. э.). Касситскую династию низвергло нашествие других горцев – эламитов, жителей Юго‑Западного Ирана, и дальнейшие события с конца II тыс. до н. э. до персидской аннексии Вавилонии в 539 г. до н. э. ученые рассматривают как Нововавилонский период. Стоит отметить, что крайний юг Нижней Месопотамии, заселенный потомками аккадизированных шумеров, нередко обособлялся от властей, сидящих в Вавилоне (в частности, при так называемой династии Приморья, 1722 г. до н. э. – ок. 1460 г. до н. э.).

Во время правления касситской династии в Вавилоне в XIV в. до н. э. город‑государство Ашшур, лежавшее на крайней северной периферии шумеро‑аккадского ареала, подчинило себе обширные окрестные территории и превратилось в могущественную Ассирийскую державу. Дальнейшую историю этого царства, вплоть до его уничтожения Вавилоном и его союзниками в конце VII в. до н. э., делят на Среднеассирийский и Новоассирийский периоды, гранью между которыми служит нашествие на Месопотамию очередной волны семитских кочевников – арамеев, состоявшееся на рубеже XI–X вв. до н. э. При этом Среднеассирийский период условно ведут с рубежа XVI–XV вв. до н. э., а предыдущие времена не менее условно объединяются в Староассирийский период (XX–XVI вв. до н. э.).

 

 

Глава 9

Территория и население