Артур лавджой. Великая цепь бытия. История идей. Лекция VI. Цепь бытия в мысли XVIII В. Место и роль человека в природе.

«В восемнадцатом столетии концепция вселенной как цепи бытия и те принципы, что лежали в основе этой концепции – принципы изобилия, непрерывности, градации – получили самое широкое распространение и общее признание. <…> Наравне со словом “Природа”, выражение “Великая цепь бытия” было священной коровой восемнадцатого века… <…> на ней настаивали оба философа конца семнадцатого столетия, что пользовались самой значительной репутацией и наибольшим влиянием в последующие полвека. Локк не менее упорно, хотя и не так велеречиво, как Лейбниц, повторял этот тезис: “<…> если мы обратим внимание на бесконечную силу и мудрость творца, у нас будет основание думать, что в величественной гармонии вселенной, великой цепи и бесконечной благости ее строителя соответствует то, чтобы виды сотворенного восходили от нас к его бесконечному совершенству точно так же плавными переходами, как они постепенно нисходят от нас”. <…> Человек <…> является “средним звеном” в том смысле, что опосредует собой переход от существ, обладающим лишь восприятием к существам разумным. Может ли человек гордиться этим или это унизительно для него? Для поэта Юнга, истолковывающего понятие о срединном месте буквально, <…> человек это

 

Distinguished link in being’s endless chain,

Midway from nothing to the deity.

 

[Заметное звено в бесконечной цепи существ,

Расположенное на пути от Ничто к Божеству.]

 

<…> Аддисон <…> видит в срединном положении человека, опосредующего животную и разумную природы, основания для гордости… <…> порядок, то есть иерархическая градация, есть то, что повсеместно утверждается божественным разумом, есть основополагающая предпосылка оптимизма в “Опыте о человеке”. <…> Поуп <…> указывает, что причиной отпадения человека от “природного состояния”, то есть “царства Божьего”, был грех гордыни…

<…> Благо каждого существа того или иного ранга состоит – это казалось само собой разумеющимся – в соответствии своему классу, в проявлении того, что есть его Идея, идея, определяющая его место в общем ряду. Существует, следовательно, специфически человеческое достоинство, к нему человек и должен стремиться – достоинство, не совпадающее ни с достоинством ангелов и Бога, ни с достоинством неразумных тварей. И домогаться положения созданий, расположенных в космической иерархии выше, или подражать их поступкам также аморально, как опускаться до тварей, пребывающих ниже. Метод такой этики – придерживаться того естества, которым мы наделены, наших специфических склонностей, желаний, природных способностей, и понимать свое благо как их баланс и практическое применение. А поскольку человек занимает не слишком высокое место, поскольку он соединяет в себе и животное, и разумное, то мудрость его состоит в том, чтобы помнить о пределах, положенных ему, и держаться их.

Главным, хотя и не первым, апостолом этики срединного звена был Поуп:

 

The bliss of man (could pride that blessing find)

Is not to act or think beyond mankind:

No pow’rs of body or of soul to share,

But what his nature and his state can bear.

 

[Блажество человека (могла б гордыня указать на это благо?)

Не в том, чтоб действовать иль думать не как человек:

Не в том, чтобы разделять силы тела и души,

Но в том, чтобы быть в состоянии вести себя согласно своей природе и положению].

 

Руссо в “Эмиле” вторит поучениям Поупа: “О человек! Придерживайся своих пределов и ты более не будешь жалок. Оставайся на том месте, что отвела тебе Природа в цепи бытия и ничто не сможет вынудить тебя выпасть из нее… Человек силен, когда довольствуется бытием, которое есть он сам; он слаб, когда желает возвыситься над человеческим”.

Эти моральные настроения чаще всего получают выражение в постоянном осуждении “гордыни”… Гордыня – это прегрешение “против законов порядка”, то есть восходящей градации; это попытка “противодействовать Первопричине”, посягнуть на сам универсум.

<…> “порядок”, то есть иерархическая градация, есть то, что повсеместно утверждается божественным разумом… Доктрина цепи бытия давала, таким образом, метафизическую санкцию требованиям англиканского катехизиса: каждый должен честно трудиться “дабы исполнить свой долг в том месте” – космического или общественного порядка – “в которое Богу было угодно поместить его”. Стремление к изменению своего места в общественной иерархии есть “нарушение законов порядка”».