Книга Пономаренко В.В. «7 радикалов. Практическая характерология»

Книга Пономаренко В.В. «7 радикалов. Практическая характерология»

 

 

· Практическая характерология с элементами прогнозирования и управления поведением

· Конфликтология

Лекция 1. Введение. 3

Лекция 2. Истероидный радикал. 16

Лекция 3. Эпилептоидный радикал. 30

Лекция 4. Паранояльный радикал. 47

Лекция 5. Эмотивный радикал. 59

Лекция 6. Шизоидный радикал. 69

Лекция 7. Гипертимный радикал. 84

Лекция 8. Тревожный радикал. 94

Лекция 9. Психологический профиль. 105

Лекция 10. Психологический портрет. 116

КУРС: КОНФЛИКТОЛОГИЯ.. 128

КУРС: ПРАКТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРОЛОГИЯ. НЕТЕСТОВАЯ (ВИЗУАЛЬНАЯ) ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ДИАГНОСТИКА ХАРАКТЕРА. ЭЛЕМЕНТЫ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ И УПРАВЛЕНИЯ ПОВЕДЕНИЕМ.

 

Лекция 1. Введение

 

Уважаемые коллеги! Ибо отныне (не знаю, обрадует вас это или огорчит) мы коллеги, т.е. люди, сплочённые общим делом – изучением закономерностей поведения человека.

Я не представляю себе знания более важного и полезного для каждого из нас – живущих на этой планете – чем знание о природе наших поступков. Почему мы ведём себя так, а не как-либо иначе? Почему из множества вариантов достижения цели или форм реагирования на внешние и внутренние воздействия мы выбираем именно те, которые выбираем? Почему люди, воспитанные примерно в равных (а порой – практически идентичных) социальных условиях, поступают в близких по содержанию, аналогичных жизненных ситуациях по-разному, подчас – принципиально по-разному?

В ответах на эти вопросы залог нашего объективного отношения к миру людей. К нашим близким – родственникам, друзьям, единомышленникам, к сослуживцам – руководителям, подчинённым, кандидатам на должности тех и других, к деятелям политики и культуры, к чиновникам, исполняющим нелёгкие служебные обязанности, к потребителям произведённых нами продуктов (предметов, услуг, идей et cetera). И, самое главное, в этом залог нашего непредвзятого отношения к самим себе.

Вы спрашиваете: А разве это возможно – непредвзято относиться к самому себе? Отвечаю: Не только возможно, но и должно! Поскольку ничто так не вредит формированию и полноценной реализации личности, как самообман – ложное, иллюзорное представление о собственном потенциале, особенностях приспособительного (адаптивного) поведения, социальном предназначении.

Вопрос: А если в процессе объективного самопознания мы узнаем нечто такое, что не только не повысит, а, наоборот, существенно понизит нашу самооценку, породит пессимистическое отношение к собственным перспективам, заставит, не приведи Бог, возненавидеть самих себя?

Ответ: Чепуха!

Психика человека, который здоров (т.е. хорошо себя чувствует, способен продуктивно трудиться, не мешает жить большинству окружающих), это, в определённом смысле, набор инструментов для решения широкого круга задач по обеспечению выживания, развития и размножения.

У каждого из нас – а мы, хочется в это верить, здоровые люди – этот набор индивидуален. И каждый инструмент, входящий в наши индивидуальные наборы, выдержал суровое испытание миллионами лет эволюции, закалился в горниле естественного и, отчасти, искусственного отбора.

Можете в нём – в этом инструменте – не сомневаться. Он доказал свою полезность, и природа (в союзе с обществом) сохранила его, передавая из поколения в поколение. Так что, коллеги, не существует «плохих» качеств психики (следовательно, нет повода для пессимизма и снижения самооценки!). Не существует качеств – однозначных достоинств и недостатков. Любое из них становится достоинством, если используется по назначению, соответственно (адекватно) сложившейся ситуации. Точно так же любое качество, обнаружившее себя (зачастую, по вине его обладателя) не к месту, превращается в недостаток. Это общее правило. Так, микроскоп – хороший оптический прибор, но плохое подспорье для забивания гвоздей…

Однако, друзья, довольно вопросов! Теперь я хочу задать вам вопрос. Как вы думаете, кто на нашей планете является носителем (обладателем) разума? (Только не спрашивайте меня, что такое «разум». Иначе мне придётся утомить вас рассуждениями о способности субъекта создавать в своём внутреннем психическом пространстве модель внешнего, объективно существующего мира. И не просто моделировать то, что воспринимается непосредственно, в режиме, так сказать, «реального времени». Но и воссоздавать прошедшее, и прогнозировать будущее этого мира. Кроме того, в понятие «разум», принято вкладывать также способность субъекта управлять собственным поведением, сообразуясь с вышеуказанной моделью и, конечно же, активно преобразовывать предметный мир с целью создания наилучших условий для адаптации… Словом, что-то в этом роде. Надеюсь, что несмотря на некоторую расплывчатость объяснений, мы все понимаем, о чём идёт речь.)

Так, кто же он – носитель разума? Правильный ответ: «человек». Прекрасно!

Вопрос номер два: Откуда в человеке берётся разум? Что является его источником? Подсказываю: «чело…». Что вы говорите? «…век»? Нет. Правильный ответ: человечество, человеческое общество, социум.

Со школьной скамьи всем хорошо известен т.н. «феномен Маугли». История, действительно, знает несколько случаев, когда «человеческий детёныш», волей судеб разлучённый с родителями, попадал в стаю животных, а потом вновь возвращался к людям. Но не исполненным мудрости и благородства мускулистым красавцем – царём джунглей, как это изобразил романтичный Киплинг, а жалким, затравленным, агрессивным существом, издающим немелодичные звуки. Все старания психологов, педагогов – а, надо полагать, это были далеко не худшие представители своих профессий – не помогли вернуть этим созданиям полноценного человеческого облика! Вот характерный пример: одного из таких детей, затратив титанические усилия, научили, с горем пополам, пользоваться ложкой и вилкой, усадили за стол и поставили перед ним – голодным, как волчонок, – тарелку с аппетитно пахнущим мясом… И что же? Он не притронулся к еде. Только когда наблюдавшие за ним люди вышли в соседнюю комнату, он юркнул вниз и стал оттуда, из-под стола, как зверёк, воровать куски с тарелки. Жалкое зрелище! Даже простые стереотипы социального поведения оказывались недоступными таким детям. Что говорить о человеческом сознании – высших эмоциях, мышлении, речи, которые у них никогда уже не развивались.

Менее экзотическое название этого феномена – «педагогическая запущенность». Когда ребёнок растёт хоть и не в лесу, но в примитивном социальном окружении, его поведение мало чем отличается от поведения олигофрена (человека, страдающего врождённым слабоумием, вызванным повреждением мозга), что свидетельствует об одинаковой недоразвитости психики и у того, и у другого.

Всё это убедительно доказывает, что, несмотря на набор генов, определяющих принадлежность субъекта к биологическому виду Homo sapiens (Человек разумный), разум в нём отнюдь не «самозарождается». Человеческая генетика, таким образом, необходимое, но не достаточное условие превращения человека в носителя разума, в разумное существо.

Решающая роль здесь принадлежит обучающему, воспитательному воздействию со стороны социума.

Древние говорили по этому поводу: человек приходит в мир, будучи tabula rasa (чистой доской). Надписи на этой доске, определяющие содержание его психической жизни, делает человечество.

В современной науке бытует понятие «личность». При всём многообразии его определений, это понятие раскрывает сущность человека, как объекта (формирующегося под воздействием) и, одновременно, субъекта (деятеля, творца) социума. Процесс формирования личности под воздействием общества, приобретение человеком разнообразных знаний, умений, навыков и, в результате, его интеграция в систему общественных связей и отношений называется социализацией.

Итак, уважаемые коллеги, выходит, что не столько человек, сколько всё человеческое общество, как единое целое, является разумным существом, населяющим Землю. Как тут не вспомнить созданный воображением писателя-фантаста мыслящий и чувствующий Океан на далёкой планете (С.Лем «Солярис»). Впечатляющий, проникновенный образ… Но, незачем далеко ходить (точнее, летать)! Разумный Океан – это мы с вами. Люди. Земляне… Каждый человек – капля этого Океана. Его неотъемлемая частица. Мы не существуем без него, он – без нас…

Впрочем, всё это общеизвестно. Интересно другое. Если некое разумное начало (и формирующееся на его основе содержание нашей психики) мы черпаем из окружающей нас социальной среды, то почему мы так отличаемся друг от друга? Среда-то ведь для многих из нас одна. Почему дети, сидящие в школе за одной партой, обучаемые педагогами по одной и той же методике, по одной и той же программе, так не похожи один на другого?

Прежде чем дать ответ на этот важнейший вопрос посмотрим, как происходит формирование личности. Самой наглядной, хотя, разумеется, упрощённой, аналогией, которую можно использовать для пояснения этого процесса, будет посещение магазина… скажем, одежды. Представьте себе человека, решившего приодеться. Даже если он задумал полностью – от носков до шляпы – укомплектовать свой гардероб, всё равно, всего, что есть в магазине, ему не скупить.

 

Он выберет только то, что ему по вкусу, по размеру, по фигуре, по карману. Словом, он выберет одежду, соответствующую его возможностям. Нечто подобное происходит и в процессе социализации.

Должен заметить, по ходу дела, что информация, накопленная социумом за тысячелетия его эволюции, существует и передаётся из поколения в поколение, в основном, в виде относительно устойчивых форм, наполненных конкретным содержанием – в виде стереотипов.

Взгляните повнимательнее, коллеги, и вы увидите, что наши с вами знания, умения, навыки, взгляды, оценки, пристрастия и т.д. – есть некий набор стереотипов. Мы оформляем свою внешность, укрепляем здоровье, отдаём дань санитарии и гигиене, решаем широчайший круг профессиональных задач, знакомимся с окружающими, принимаем пищу, высказываем своё отношение к глобальным проблемам, признаёмся в любви и занимаемся ею сте-ре-о-тип-но. До нас точно так же поступали многие поколения людей. Они же нас этому и научили. Даже если кто-то пытается оригинальничать или, скажем, бороться против общепринятых стереотипов, он делает это тоже стереотипно. Социум припас на всякий случай стереотипы и оригинального, и протестного, и маргинального, и даже асоциального поведения. По существу, личность во многом складывается из усваиваемых ею в течение всей жизни стереотипов.

Вы расстроились? Напрасно! В том, что человек, приходя в этот мир, сразу же начинает накапливать стереотипную информацию о нём и стереотипно воспроизводить её в собственном поведении есть глубокий смысл.

Во-первых, не секрет, что возможности человека – как психические, так и физические – ограниченны. И эти ограничения отражаются на форме и содержании социальных стереотипов. Согласитесь, в нашем арсенале форм поведения есть стереотипы походки, но нет стереотипов полёта по воздуху без использования технических средств (я сознательно упускаю из виду крайние случаи).

Например, с пещерных времён мы используем стереотипы защиты от кровососущих насекомых, в последние десятилетия в социуме распространились и заняли устойчивое место стереотипы противодействия болезнетворным бактериям и вирусам, но стереотипов реагирования на движение молекул в окружающем нас пространстве у нас нет. Мы их, эти молекулы, не видим, они нас, как будто, не трогают (хотя, объективно, играют в нашей жизни огромную роль), ну, стало быть, мы и не считаем нужным реагировать на них поведенчески, формировать, копить и передавать потомству стереотипы общения с ними.

Таким образом, стереотипы – это устойчивые формы поведения (в широком смысле, включая деятельность, общение, реализуемые социальные установки, отношения, ценности и т.д.), обусловленные природными возможностями человека, позволяющие использовать их (эти самые возможности) оптимально, т.е. с наибольшей эффективностью.

Это первое обстоятельство.

Во-вторых, если бы наше поведение – поступки, оценки, высказывания – были сугубо индивидуальны, уникальны (сколько людей, столько и вариантов), мы с вами не смогли бы понимать друг друга, общение и взаимодействие в социуме стали бы невозможными.

Теперь вернёмся к примеру с магазином одежды. Получается, что окружающий нас мир, интегрируясь в который, каждый из нас становится личностью – это некий «магазин готовой одежды». На его полках, вешалках и манекенах – разнообразные по цвету и стилю, но в каждом однородном стилистическом ряду стереотипные вещи.

И вновь зададимся вопросом: Почему, усваивая стереотипы, мы, тем не менее, обретаем индивидуальность? Что, собственно, индивидуально?

Ответим себе: Индивидуальны набор и сочетание усвоенных и реализуемых нами стереотипов. Они индивидуальны настолько, насколько индивидуальны наши возможности и уникален наш жизненный опыт.

Поговорим об этом. Поскольку понимание природы индивидуальности станет ключом ко всем последующим нашим рассуждениям о характере человека, способах его исследования, описания, прогнозирования поведения индивидуума в интересующих нас ситуациях, повышения эффективности профессиональной деятельности, общения и взаимодействия в социальной среде.

Представьте себе, уважаемые коллеги, спортивный снаряд. Штангу весом в двести пятьдесят килограммов. Вопрос: Каждый ли человек способен без посторонней помощи поднять эту штангу и удержать её над головой хотя бы в течение нескольких секунд?

Ответ: Не каждый.

Вопрос второй: Каждый ли человек способен решить математическую задачу высокого уровня сложности?

Ответ: Не каждый.

Вопрос третий: Каждый ли человек способен рационально обустраивать своё рабочее место?

Ответ: См. выше…

А, между тем, существуют стереотипы подъёма штанги, решения математических задач, организации труда. Есть люди, владеющие этими стереотипами профессионально и готовые научить других. В чём же дело?

Любой инструктор автошколы расскажет вам, как охотно он берётся обучать вождению одного, а на другого не желает даже тратить время из-за полного отсутствия перспективы. Любой учитель танцев или профессор химии с гордостью назовёт своих самых способных учеников и отмахнётся от, с его точки зрения, бездарей.

Следовательно, не все из существующих, культивируемых в социуме стереотипов доступны каждому. Кто-то легко и быстро осваивает технику сложных физических упражнений, кто-то легче других перенимает ремесло, требующее терпения и ювелирной точности движений, кому-то нравится переживать чувство интеллектуального напряжения, игры ума при анализе шахматных комбинаций…

А кто-то не справляется ни с тем, ни с другим, ни с третьим, но, зато, без особого труда овладевает навыками оператора, управляющего сложной – многоуровневой и многоцелевой – автоматизированной системой и, к тому же, рисует акварелью...

В течение жизни мы полноценно усваиваем (и, следовательно, используем как инструментарий для адаптации к социальной среде) лишь те стереотипы, воспринять которые позволяют наши индивидуальные возможности, внутренние условия.

«Что ещё за «внутренние условия»?» – спрашиваете вы. Отвечаю: Внутренние условия, определяющие, какого рода стереотипы поведения будут усвоены конкретным человеком (индивидуумом), а какие он не сможет воспринять даже при интенсивном обучении – ни что иное, как присущие ему (врождённые и/или приобретённые на этапах внутриутробного и младенческого периодов развития) базовые психические и, в какой-то мере, физические качества.

Нас с вами, главным образом, будут интересовать качества психики: свойства нервной системы (сила и скорость процессов, протекающих в центральной нервной системе), интеллекта (прежде всего, стиль мышления), эмоциональной сферы, поскольку физические возможности человека оказывают сравнительно меньшее влияние на стиль его социального поведения.

Более подробно и внятно об этих внутренних условиях наука, во всяком случае, в лице вашего покорного слуги, сказать не в состоянии (я, буквально, вижу град камней, летящих в меня из стана нейропсихологов и психофизиологов!).

Да, по поводу влияния особенностей функционирования мозга, выявляемых нейрофизиологическими методами, на поведение человека написано немало литературы (в том числе – полуфантастической). Однако, наиболее, на мой взгляд, честные и объективные исследователи говорят, что до сих пор не найдено прямых содержательных связей между феноменами нейрофизиологическими (например, биоэлектрической активностью коры головного мозга) и психологическими (поведением человека).

Один весьма уважаемый учёный как-то – лет десять назад – пошутил: «А мозгом ли мыслит человек?». Насколько мне известно, коллеги, с тех пор кардинальных прорывов в этой области знаний не произошло.

Тем не менее, давайте оставаться в убеждении, что мыслит человек всё-таки мозгом. На самом деле, для нас не так уж важны эти физиологические подробности, поскольку мы не копаемся в черепе, а исследуем закономерности поступков. Главное – уяснить, что процесс превращения человека (как биологической особи) в личность идёт не как попало (куда кривая вынесет!), а в соответствии с объективно существующими качествами психики, играющими основополагающую роль. В дальнейшем, там, где это необходимо и возможно, мы будем пытаться называть эти объективные качества – но только для того, чтобы лучше понимать, как под их влиянием формируется поведение человека.

Итак, мы вплотную подошли к определению основного понятия нашего курса – «характер». Договоримся (и это не войдёт в противоречие с общепринятым теоретическим подходом) под «характером» человека понимать индивидуальный стиль его поведения в социальной среде, формирующийся за счёт избирательного (благодаря врождённым, а также приобретённым на ранних этапах жизни качествам психики – «внутренним условиям») усвоения и реализации поведенческих стереотипов.

Таким образом, характер – это способ адаптации индивидуума к социальной среде. Основным принципом формирования характера является общий для всего материального мира принцип минимизации энергетических затрат на существование.

Действительно, человек из всего многообразия стереотипов поведения лучше всего усваивает и реализует те, которые не требуют от него значительных усилий, даются легче других, соответствуют его «внутренним условиям» как «ключ замку».

Попытки (например, под влиянием энергичных, но малоинформированных в психологии воспитателей) усвоить иные – «чужие» – стереотипы оплачиваются, с точки зрения расходования энергии, дорого, и, как правило, не бывают успешными. Наверное, можно, путём длительных, усердных тренировок, добиться решительного поведения от человека тревожного, робкого… Но чего это будет ему стоить?! «Всплеск» решительности потребует исчерпывающих затрат и, с высокой степенью вероятности, приведёт к психическому истощению, к срыву адаптации.

Теперь, после того, как мы определили главный предмет нашего изучения – характер, попробуем обсудить возможные способы его исследования, а также варианты практического применения знаний, полученных в результате этих исследований.

Проблемами характера научная психология занимается много десятилетий. За это время накопилось множество интересных наблюдений, предприняты попытки их классификации и систематизации – создан целый ряд т.н. «типологий» характера. В нашу задачу не входит знакомство с существующими типологиями (позвольте, уважаемые коллеги, для повышения вашей эрудированности в данном вопросе адресовать вас к библиотечной полке). Мы лишь отметим один очевидный недостаток большинства из них, мешающий их полноценному практическому использованию.

Этот недостаток связан (только, Бога ради, не заскучайте!) с философской проблемой соотношения единичного (неповторимого, уникального), особенного (отличающего от других) и общего (делающего похожим на остальных) в человеке.

Да, каждый конкретный человек уникален. Точно такого же, как он (во всех деталях – психических и физических), никогда не было и не будет. «Под каждым могильным камнем погребена Вселенная», – сказал великий Гейне. Но это вовсе не означает, что в каждом уникуме нет тех качеств, которые присутствуют и в других людях.

Разумеется, они есть – эти общие для всех нас качества. Более того, именно они и являются нашими главными человеческими свойствами – наличие разума, общественный образ жизни, «человеческое» строение мозга, скелета и внутренних органов и т.д.

Предметом науки всегда является «общее», редко – «особенное». В то время как практика имеет дело, прежде всего, с «единичным». Не с человеком «вообще», а с конкретным Ивановым-Петровым-Сидоровым. Вот здесь-то, при переносе теоретических знаний в практическую сферу, и возникает условие для совершения ошибки.

Исследование качеств характера, выявление среди них близких по происхождению (по «внутренним условиям» формирования) и объединение этих однородных качеств в группы – не ошибка. Выявление в этих однородных группах ведущего (-их) качества (-в), определяющего (-их) основное предназначение данной группы, как средства и способа адаптации к социальной среде – не ошибка. Нахождение аналогичных групп качеств у разных людей и построение на их основе типологии характера – ещё не ошибка... Попытка описать качества (особенности, черты) характера конкретного человека, индивидуума, исключительно как представителя того или иного типа – ошибка! Поскольку при этом не проводится содержательной границы между «единичным» (Ивановым, как уникальным явлением) и «общим» (Ивановым, как обладателем ряда типичных, общих для многих людей, психологических свойств, качеств характера).

Чувствую сам, коллеги, что несколько усложнил объяснение. Попробую выразить эту мысль проще, чётче, яснее.

Поскольку вы, наверняка, читали или, по крайней мере, слышали о существовании различных типов характера, воспользуюсь вашими знаниями и приведу пример.

В психологической (научной и популярной) литературе нередко упоминается демонстративный тип характера. Речь идёт при этом о группе качеств (особенностей) характера человека, главным из которых является стремление быть в центре благожелательного, сочувственного внимания. В той же самой литературе встречается и определение, скажем, тревожного типа характера. К основным поведенческим качествам этого типа относится, напротив, желание скрыться от посторонних глаз, уклониться от любой (даже мало-мальской) ответственности и т.п.

Хорошо было бы, если бы изучаемый нами человек – тот же полюбившийся нам Иванов – всем своим поведением соответствовал либо демонстративному, либо – тревожному типу. Как было бы нам легко заниматься психологической диагностикой – исследованием и описанием его характера!

Но так не бывает. Тип характера – теоретическая модель, не более. То, что существуют однородные (по происхождению) и взаимообусловленные качества характера – это факт (и мы в дальнейшем будем это активно использовать). Но то, что этими качествами исчерпывается характер реального человека – «это не есть факт».

То, что в литературе принято называть типом характера, на самом деле – поведенческая тенденция, из множества которых формируется реальный характер. Вот почему наш с вами Иванов в жизни в ряде случаев проявляет себя как представитель тревожного, а в иных – как представитель демонстративного типа. И исследовать на практике нам приходится не тип, и даже не каждую отдельно взятую тенденцию, а целостный характер реального Иванова, рождающийся из активного взаимодействия и взаимовлияния нескольких тенденций.

Как же быть? Как в этой ситуации «снискать хлеб насущный»?

Не унывайте, коллеги, способ есть! Нам с вами вовсе не надо изобретать велосипед. Сразу скажу, что этот способ известен и применяется, в том числе, и в прикладной психологии – но ещё не в полную силу. Так, по крайней мере, мне кажется. А вот кто его по-настоящему хорошо освоил, так это… дегустаторы вин, коктейлей и пр.

Многие из нас, особенно любители посидеть в баре или ресторане (а кто не любит этого, назови?), знают, как вкусны и изысканны, порой, бывают коктейли. Мы смакуем их, пытаясь прочувствовать и сохранить в памяти удивительный, неповторимый вкус. Профессиональные дегустаторы при этом имеют возможность не только наслаждаться коктейлем, как неким целым, но и способны различить составляющие его элементы, ингредиенты. Заметьте, различить как по качеству, так и по количеству, долевому содержанию в данном напитке.

Реальный характер – это коктейль. Смесь, микстура из тенденций, определяющих различную стилистику поведения.

Как было сказано выше, подобные тенденции, в основе которых лежат объективные качества психики, в литературе принято описывать как «типы характера», что не совсем корректно с практической точки зрения.

Правильнее, на мой взгляд, рассматривать их как самостоятельные группы качеств в структуре реального характера, однородных по происхождению, т.е. в основе которых лежат одни и те же «внутренние условия». Иными словами, это качества, происходящие «из одного корня». А потому и название этим группам следует давать соответствующее – радикалы (от латинского radix – корень).

Таким образом, наиболее продуктивным подходом к психологическому исследованию (диагностике) характера индивидуума будет: а) определение входящих в него радикалов; б) описание характера, как единого целого, как результата взаимодействия и взаимного влияния радикалов.

Надеюсь, принцип понятен. Теперь перейдём поближе к технологии. Чтобы дегустатор мог определить наличие и процентное содержание того или иного ингредиента в коктейле, он должен хорошо знать свойства этого ингредиента (в первую очередь – его вкус) в чистом виде. Точно так же дело обстоит и с радикалами. Прежде, чем приступать к исследованию реального характера (т.е. характера конкретного человека), нужно изучить существующие типичные «чистые» радикалы.

Да, именно типичные. Поскольку одинаковые радикалы встречаются у разных людей, и перечень радикалов, известных психологам, не так уж велик.

Многолетний опыт решения сложных, подчас – уникальных, задач практической психологии подсказывает мне, что в большинстве случаев для достаточно полного описания характера любого человека, ставшего объектом психодиагностики, хватает знания семи основных радикалов.

Эту методику «семи радикалов», ставшую результатом преломления общепринятой теории характера через мой собственный профессиональный опыт, мне и хотелось бы передать вам, уважаемые коллеги.

Для начала назовём эти семь радикалов. «Истероидный», «шизоидный», «эпилептоидный»… Стоп! «И это называется психологией?» - спрашиваете вы, - «Туда ли мы попали? Истероидный, шизоидный… не решил ли этот, с позволения сказать, лектор отправить нас на экскурсию в сумасшедший дом?»

Нет, уважаемые коллеги. Здесь нет никакого недоразумения. Дело в том, что регулярное, пристальное, систематическое научное наблюдение за поведением людей осуществлялось и осуществляется доныне именно в психиатрических лечебницах. Не досужее любопытство, а острая необходимость распознать душевную болезнь, разработать методологию её лечения, помочь страдающему человеку ложатся в основу подобных исследований (К слову, кого ещё интересует наш с вами внутренний мир, как не психиатра и патологоанатома?). Психиатры и создали первые, широко используемые доныне, классификации типов поведения (характера).

Возникает вопрос: Правомерно ли переносить характерные особенности поведения душевнобольных на здоровых людей?

Многие авторитетные, серьёзные специалисты отвечают на этот вопрос утвердительно. Да, вполне правомерно. Дело в том, что душевная болезнь не создаёт какой-то новый, а лишь видоизменяет прежний характер, присущий человеку, когда он ещё был здоров. Личность сопротивляется болезни, приспосабливается к ней, используя сохранившиеся возможности. В такой ситуации черты (качества, свойства) характера обостряются, акцентируются и, как следствие, становятся более доступными для наблюдения, исследования.

Вернёмся к названиям радикалов. Обратите внимание, что в каждом из уже перечисленных нами названий присутствует суффикс «ид». Истеро ид ный, шизо ид ный, эпилепто ид ный… Этот суффикс заимствован из греческого языка. Он означает «подобие». Психиатры, хорошо зная, как ведут себя, например, больные истерией и наблюдая похожее поведение у здоровых людей, дали ему название «истероидного», т.е. подобного истерии. Вот откуда взялись эти названия. Они закрепились в психологии. Во-первых, для понимания сущности обозначаемых ими поведенческих явлений, во-вторых, как дань уважения учёным, врачам, много сделавшим для изучения и описания характера человека, и, в-третьих, для облегчения запоминания этих названий, поскольку экзотические слова откладываются в памяти лучше, нежели привычные. Не откажемся от этих названий и мы.

Итак, семь основных радикалов – это истероидный, эпилептоидный, паранояльный, эмотивный, шизоидный, гипертимный и тревожный.

Понимаю ваше лёгкое недоумение. Паранояльный, эмотивный, гипертимный, тревожный. Эти названия не имеют в своей структуре полюбившегося нам суффикса «ид». В чём дело?

Принцип их возникновения, изложенный выше, остаётся прежним. Просто, у каждого названия есть своя маленькая история. К примеру, «парано ид ный» означает не «подобие», а самое что ни на есть серьёзное душевное заболевание. Следовательно, это название уже занято клиницистами, и мы вынуждены использовать другое – «паранояльный» (предлагаю именно в такой транскрипции, а не «парано й яльный», поскольку это, последнее, название тоже задействовано психиатрами для своих целей)…

Уважаемые коллеги, позвольте мне завершить тему происхождения названий радикалов. Я чувствую, что из-за присущей мне эпилептоидности (что это такое, вы узнаете несколько позже) я всё более увязаю в третьестепенных подробностях и ухожу в сторону от главной темы.

Каждый из семи радикалов мы будем изучать по следующей схеме:

· Общая характеристика (мы будем говорить о «внутренних условиях», лежащих в основе происхождения, а также об основном социальном значении радикала, т.е. о значении порождаемой им поведенческой тенденции)

· Внешний вид (имеются в виду особенности телосложения, оформления внешности и окружающего пространства, мимики и жестикуляции, свидетельствующие о наличии в характере человека данного радикала, иными словами, специфические для этого радикала).

· Качества поведения (следует сказать, что продуктивность подхода к исследованию характера через определение входящих в него радикалов обусловлена ещё одним важным обстоятельством.

Радикал – целостное образование, поэтому мы можем быть уверены, что если у изучаемого нами человека наглядно проявляется хотя бы часть качеств, входящих в данный радикал, то значит, что и все прочие качества этого радикала также присутствуют в характере. Просто в этой конкретной ситуации они себя не обнаруживают. В разделе «внешний вид» мы, таким образом, познакомимся с теми качествами радикала, которые особенно чётко и ясно проявляются вовне, и, следовательно, легко доступны наблюдению. В разделе «качества поведения» мы получим полное представление обо всех поведенческих свойствах радикала).

· Задачи (раздел «качества поведения» завершает собственно психо диагностический этап изучения радикала. Диагностика, т.е. распознавание, констатация наличия тех или иных качеств на этом, по сути, заканчивается. Наступает важный для практической психологии этап – управление поведением. Сразу скажу, что в это понятие мы будем вкладывать исключительно гуманистический смысл. Гёте принадлежат замечательные слова: «Чтобы добиться успеха в жизни, нужно заниматься тем, что даётся легче всего. Но делать это изо всех сил!» Вдумайтесь, коллеги, разве не об этом мы ведём наш разговор с самого его начала. Об этом, именно об этом! Социальная адаптация вопреки характеру, попытки решения повседневных задач затратным, энергоёмким способом ухудшают качество жизни. Поэтому так важно знать, решение какого рода задач облегчается при наличии в характере данного радикала, а какие задачи становятся при этом просто невыполнимыми. Об этом и пойдёт речь в разделе «Задачи»).

· Особенности построения коммуникации (этот раздел также относится к управлению поведением. Здесь мы будем учиться выстраивать наиболее эффективную систему общения и взаимодействия с обладателем того или иного радикала, избегать грубых коммуникативных ошибок).

На этом закончится изучение каждого радикала в отдельности и начнётся исследование реальных характеров (которые, как вы помните, представляют собой смесь радикалов, и должны рассматриваться как результирующие их взаимодействия и взаимовлияния). Образно говоря, изучив буквы, мы будим учиться читать слова. Вначале – по слогам, затем целиком, всё глубже проникая в их истинный смысл.

На этой оптимистической ноте позвольте завершить дозволенные речи. Но, прежде чем мы расстанемся (надеюсь, до следующей лекции), я задам вам, коллеги, несколько вопросов для закрепления пройденного материала.

Вопросы и задания:

1. Дайте определение понятиям «личность», «социализация», «характер», «радикал», «поведенческая тенденция» (если эти определения не будут найдены вами в лекции, или, будучи найденными, покажутся вам недостаточно полными и т.п., попробуйте сформулировать их сами, исходя из смыслового контекста сказанного. Самостоятельность мышления – залог успеха практического психолога).

2. Запомните названия семи основных радикалов. Для этого воспользуйтесь одной из предлагаемых ниже мнемонических фраз, в которых незамысловато зашифрованы названия изучаемых нами радикалов:

«Истинно эффективная психодиагностика – это шедевр гениального творца»;

«Идиот, это просто элементарный шантаж, говорят тебе!»;

«Исчезающее эхо… Поступь Эроса… Шорох гаснущих теней…»;

«ИЭПЭШГТ».

Выберите понравившуюся вам фразу или сами придумайте новую. Пусть это будет маленьким «тестом» в курсе нетестовой диагностики характера.

 

Лекция 5. Эмотивный радикал

 

«Комната князя Андрея была в среднем этаже… Он услыхал сверху женский говор.

- Только ещё один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.

- Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.

- Я не буду, я не могу спать, что же мне делать! Ну, последний раз…

Два женские голоса запели какую-то музыкальную фразу…

- Ах, какая прелесть! Ну, теперь спать, и конец.

- Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос… – Соня! Соня! Ну, как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть!.. Ведь такой прелестной ночи никогда, никогда не бывало… Нет, ты посмотри, что за луна!» (Л.Н.Толстой «Война и мир»).

Сколько темперамента! Сколько чувства! Наташа Ростова (а «первый голос», как вы помните, коллеги, принадлежит именно ей), в отличие от её подруги Сони, переполнена эмоциями. Она купается в них, как в пьянящем потоке, и хмелеет на глазах. Это не имитация, не полуинтуитивное стремление очаровать своим поведением князя Андрея Болконского, который в это время «стоял позадь забора». Нет. Это по-настоящему глубокие и красивые переживания.

Кому же они свойственны? Кто этот счастливчик, баловень судьбы и любимец природы? Конечно, обладатель эмотивного радикала. Но, обо всём по порядку.