Цели, задачи и формы крестьянского движения в 1860-е гг.

Цели, задачи и формы крестьянского движения в 1860-е гг.

- Причины крестьянских восстаний, требования крестьян.

- Представления крестьян о проведенной реформе, отношение крестьян к чиновникам и царю.

- Центры наиболее массового выступления крестьян. Рассказать о ходе восстаний.

Характеристика либерального течения в пореформенный период.

- Характеристика либерального движения пореформенного периода: состав, цели, отношение к реформам.

- Характеристика земского либерального движения (самостоятельно).

- Характеристика представителей государственной школы:

К.Д. Кавелин: портрет-характеристика; описание политических взглядов, идей как основоположника национальной формы либерализма; отношение к реформам.

Б.Н. Чичерин: портрет-характеристика; описание политических взглядов, идей как основоположника национальной формы либерализма; отношение к реформам.

Освободительное движение 60-х. Революционные кружки.

- «Эпоха прокламаций»: содержание понятия, цель, анализ прокламаций

- Характеристика освободительного движения в 60-е гг.: нигилизм разночинцев (понятие, состав, сущность деятельности, отличительные черты).

- Характеристика революционных организаций пореформенного периода.

Для более полного раскрытия данного вопроса необходимо заполнить следующую таблицу на основе имеющихся исторических источников (по мере возможности):

	«Земля и воля»	«Ищутинцы»	«Народная расправа»	«Чайковцы»
Направление деятельности
Состав (идеолог, руководители)
Годы существования
Отношение к революции
Отношение к власти
Методы борьбы
Причина распада

 

Рекомендуемые источники:

См. материалы к семинарскому занятию.

Рекомендуемая литература:

1. Виленская Э.С. Революционное подполье в России. 60-е гг. XIX в. – М., 1965.

2. Дудзинская Е.А. Славянофилы в пореформенной России. – М., 1994.

3. Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762-1914. – М., 1995.

4. Либерализм в России. – М, 1996.

5. Пирумова Н.М. Земское либеральное движение. Социальные корни и эволюция до начала XX в. – М., 1996.

6. Паперно И. Николай Чернышевский. Человек эпохи реализма. – М., 1996.

7. Нечкина М.В. Встреча двух поколений. Из истории русского революционного движения конец 30-х — начало 60-х гг. XIX в. - М.: Наука, 1980.

8. Троицкий Н.А. Безумство храбрых: Русские революционеры и карательная политика царизма. (1866-1882 гг.). - Москва: Мысль, 1978.

9. Секиринская С.С., Шелохаев В.В. Либерализм в России. – М., 1995.

10. Нечкина М.В. «Земля и воля» 1860-х годов (По следственным материалам) // История СССР, 1957. - №1. - 105—134.

11. Володин А.И. Чернышевский или Нечаев? О подлинной и мнимой революционности в освободительном движении России 50-60-х годов XIX века / А. И. Володин, Ю. Ф. Карякин, Е. Г. Плимак. — М.: Мысль, 1976. — 295 с.

12. Лурье Ф. М. Нечаев: созидатель разрушения. Электронный ресурс: http://on-island.net/History/Nechaev/SNechaev.htm

Рапорт свитского генерал-майора А. С. Апраксина Александру II

О волнениях крестьян в Спасском у. и о расстреле их в с. Бездне

Апреля 1861 г.

 

Со дня обнародования манифеста и до получения утвержденного Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, в Казанской губ. все казалось спокойным, хотя помещики уже несколько жаловались на ленивое производство работ крестьянами, говоря, однако, что это замечено ими еще с самого начала вопроса об уничтожении крепостного права. Общая безграмотность помещичьих крестьян так велика, что людей, хорошо читающих и понимающих смысл печатных статей, между ними, можно положительно сказать, что нет, и большая часть таких, которые едва читают по складам. Получив Положение, они сначала обратились для объяснения к помещикам, дворовым людям, священникам и местным начальникам, но видя, что мечтаемой ими воли в Положении никто не вычитывает, т. е., что барщина не уничтожена и земля должна оставаться во владении помещиков, они стали не доверять образованному сословию и искали чтецов между грамотными крестьянами. Эти толкователи, получая за это от крестьян деньги и из видов корыстолюбия, некоторые же, как можно предполагать, из ненависти противу помещиков, поняли, что могут воспользоваться при настоящих обстоятельствах невежеством крестьян, начали делать самые нелепые толкования нового узаконения. Один из главных таких толкователей с. Бездны Спасского у., крестьянин Антон Петров, сделался у них каким-то пророком, возбудил даже фанатизм, увлекая крестьян своими рассказами, сообразуясь с господствующею в умах их идеею и понятиями о воле, подкрепляя все доводы именем в. в. и всемогущего бога, даровавшего ему право объявлять крестьянам свободу и избавление от помещиков, к чему сделал применение одного из пунктов образца уставной грамоты, в котором сказано: "после 10-й ревизии отпущено на волю столько-то"; он им растолковал, что это значит, что государь дал вам волю уже в 1858 г., помещики это скрывали, поэтому вся земля вам принадлежит, и весь хлеб, собранный и проданный в продолжение 2 лет, должно взыскать с помещиков. Другой пример подобного же объяснения относится к правилам о порядке приведения в действие "Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости", где сказано в пункте втором, что со дня обнародования высочайше утвержденных Положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, прекращаются... (о тточие документа. - ред.) и затем, не читая, что далее следовало, он объяснял им эту статью так: что слово прекращается - значит все прекращается, или чистая воля, выражение, под которым они понимали совершенную свободу от всех повинностей и обязанностей и право на всю землю. Кроме этих двух примеров, было множество других, которых всех исчислить невозможно, но которые произвели совершенное неповиновение крестьян к учрежденным от правительства властям и лицам, могущим иметь на них влияние. Жалобы помещиков об отказе крестьянами исполнять работы начали беспрестанно поступать от предводителей дворянства к губернатору, так что по совещании с ним 8 апреля я отправился в Спасский у., где предводитель дворянства жаловался на важные нарушения порядка. Приехав в гор. Спасск 9-го числа, я послал просить к себе предводителя и исправника, которые находились тогда в одном из самых больших имений Спасского у. села (Так в подлиннике. - ред.) Бездны помещика д. т. с. Михаила Николаевича Мусина-Пушкина, состоящего в числе 831 души при 10639 дес. земли. Крестьяне же вообще этого селения все весьма зажиточные. В 5-м часу утра 10-го числа приехал ко мне в гор. Спасск предводитель дворянства и передал следующее: в с. Бездне явился толкователь из крестьян той же вотчины Антон Петров, который отыскал в Положении чистую волю и начал проповедовать об этом во всех окрестностях. К нему съезжались крестьяне со всех сторон, даже и довольно дальних селений, днем и ночью охраняли его дом и никого туда не впускали, так что, не имея никакой силы, невозможно было взять проповедника или пророка, как они его почитали. В Спасском у. считается около 23000 душ помещичьих крестьян. Войск резервной дивизии в этом уезде не расположено и только в гор. Спасске находится одна инвалидная команда. К тому же Волга и Кама отделяют этот уезд от других той же губернии и препятствуют к скорым сообщениям; в особенности во время распутицы. Предводитель, передав мне, что никакие увещания его, ни даже священника не послужили к убеждению крестьян с. Бездны,. и как только кто начинал вразумлять крестьян, толпа поднимала крики "воля, воля", желая уничтожить этим всякую возможность привести к повиновению даже тех из них, которые могли бы образумиться. Видя такое положение дел, я немедленно- написал предписание командиру 4-го резервного батальона Тарутинского пехотного полка, расположенного в гор. Тетюшах, прислать 2 рот-ы в с. Никольское, отстоящее от с. Бездны в 7 вер[стах], сам же с уездным предводителем дворянства отправился в с. Бездну, чтобы испробовать меры кротости и. увещания. Приехав в контору, я послал исправника сказать собравшейся в деревне толпе, чтобы она пришла в контору селения, куда приехал адъютант государя императора, обязанный разъяснить им все встретившиеся недоразумения, на что они отвечали: "Не пойдем., а пусть сюда идет сам", - и потом по обыкновению начался общий крик "воля, воля". После чего отправился к ним уездный предводитель дворянства и также убеждал, их без сопротивления идти за ним для объяснений к приехавшему адъютанту государя, представляя им все ужасные последствия их неповиновения властям и средства, к которым должно будет прибегнуть правительство для приведения их в повиновение; но, получив от крестьян тот же ответ, что они не пойдут, предводитель дворянства объявил им. что адъютант государя гр. Апраксин будет их ждать еще-полчаса и если они не одумаются, то он примет строгие меры к обузданию их непослушания. Ответом на это было повторение крика "воля, воля". Прождав безуспешно более часа, я поехал в с. Никольское, решившись не предпринимать ничего противу крестьян с. Бездны до прибытия требуемого мною войска, между тем, как из полученных мною известий я узнал, что в с. Бездне собралось и собирается еще огромное число крестьян из окрестных деревень, почему для усиления ожидаемых 2 рот я сейчас послал предписание к начальнику инвалидной команды гор. Спасска привезти в с. Никольское 11-го числа вечером всех свободных от служебных занятий людей. Собрав, таким образом, 11-го числа вечером 231 человека войска, я решился действовать с ним на другой же день, потому что прибытия еще 2 рот из гор. Чистополя, двинутых по распоряжению начальника губернии, я не мог ожидать ранее 4 или 5 дней, оставлять же в таком положении дело было опасно, потому что скопище людей в с. Бездне возрастало с неимоверною быстротою, властей никаких уже не признавали. Назначив своих распорядителей по указанию Антона Петрова из крестьян, хвалились, что выгнали из деревни исправника и уездного предводителя дворянства и в продолжение всей ночи на 12-е число толпы крестьян, конные и пешие, направлялись в с. Бездну, где тот же Антон Петров давал волю, землю, назначал начальствующих лиц, говоря, что в скором времени он совершенно освободит 34 губернии. Вновь прибывающим толпам его не показывали, говоря, что он занят перепискою с в. в., 12-го числа утром были в его толпе уже люди, приехавшие из Симбирской и Самарской губерний, из казенных крестьян и татар. Видя это, я двинул собранную мною команду в 5 часов утра в с. Бездну. При мне находились в это время уездный предводитель дворянства, исправник и 2 адъютанта губернатора, поручик Половцев и ротмистр Златницкий. Во время перехода войск толпы народа продолжали сбираться в с. Бездну. При входе в начале селения мы увидали небольшой стол с хлебом и солью и 2 стариков, стоящих без шапок, которых я спросил: "Для кого это хлеб а соль приготовлены?" - На что они отвечали нерешительно: "Для вас, по приказанию начальства", (Начальство же было назначено бунтовщиками.) Но между тем, впоследствии объяснилось, что это было сделано для встречи всех приезжающие записываться в соучастники Антона Петрова. Я приказал убрать стол и старикам идти домой. Дойдя до церкви, стоящей в середине села, я призвал священника, чтобы еще раз испытать меры кротости, причем он объяснил мне, что неоднократно увещевал народ, но безуспешно, и что упорство, возбужденное в нем, так сильно, что едва ли останется какая-нибудь надежда к вразумлению его словами и убеждением, но я хотел испытать еще раз те же меры и лично убедиться в бесполезности их, рассчитывая при настоящем случае на моральное действие присутствия войск, почему и просил его идти с отрядом. Впереди нас почти что на конце улицы, около дома Антона Петрова и во всю ширину оной, стояла сплошная масса, числом до 5000 человек. Подойдя на расстояние 180 шагов, остановил команду и для первого увещевания послал 2 адъютантов губернатора, которых слова только старались заглушить криком "воля, воля". Адъютанты возвратились, предупредив крестьян, что если они не выдадут Антона Петрова и не разойдутся по своим домам, то по ним будут стрелять; тогда послал я священника, который с крестом в руках увещевал их долго и говорил, что если не повинуются, то чтобы расходились, иначе будут стрелять; они и после этого,увещания священника продолжали свой крики. Тогда я сам, подъехав к толпе, объяснил им возложенное на меня поручение и приказывал выдать Антона Петрову или разойтись, но ничто не могло подействовать на ужасное упорство и убеждение этих людей; они кричали: "Нам не нужно посланного от царя, но самого царя давай нам; стреляйте, но стрелять вы будете не в нас а в Александра Николаевича". Тогда заставил я их замолчать и сказал им: "Жаль мне вас, ребята, но я должен и буду стрелять; те, которые чувствуют себя невиновными, удалитесь". Но, видя, что никто не уходит "толпа продолжает кричать и упорствовать, я отъехал.и приказал одной шеренге сделать залп, после которого снова было сделано увещание, но толпа все то же кричала; тогда я вынужден был сделать несколько залпов; к этому побудило меня более то, что крестьяне, заметив значительный промежуток между залпами, начали в большом количестве выходить из дворов с криком за кольями и угрожали окружить и задавить малочисленную мою команду. Наконец толпа рассеялась и послышались крики о выдаче Антона Петрова, который, между тем, хотел скрыться из селения задами, до был предупрежден 2 казаками, захватившими приготовленную для него лошадь. Тогда Антон Петров вышел из дома перед войско, неся Положение о крестьянах над головою, и тут был взят вместе с выданными им мне сообщниками и отправлен под конвоем в острог гор. Спасска. После выдачи Петрова приступлено было к уборке тел и поданию помощи раненым. По поверке-оказалось убитых 51 человек и раненых 77.

Решительная эта мера была принята мною по малочисленности войска и ежеминутно возрастающего возмущения, принимающего огромные размеры. Она была необходима для водворения спокойствия не только в этой. деревне, но и во всем населении, нескольких уездов Казанской губ., вышедшего из совершенного повиновения всякой власти и дошедшего до такой степени дерзости, что приехавшего в свою дер. Щербеть помещика штабс-ротмистра лейб-гвардии гусарского в. и. в. полка крестьянин на сходке схватил за грудь и сказал ему: "Убирайся отсюда, тебе здесь нечего делать!" В селе Никольском и Трех Озерах при разговоре моем с крестьянами, где я объяснял им, что послан от государя для разъяснения недоразумений и водворения порядка, отойдя от меня несколько шагов, толпа говорима что я не настоящий адъютант в. в., а переодетый в мундир помещиками в серебре; вообще в это время положение не только гг. помещиков, но даже и начальствующих лиц земской полиции было невыносимое и без употреблений решительных мер, предпринятых мною могло произойти общее восстание в Казанской губ. Ныне же волнение несколько подавлено, за работы принялись, прежние власти восстановлены, но злонамеренные люди распускают еще слухи, что освобождение крестьян. с. Бездны совершенно окончено и что посланный от государя граф, потрепав по плечу пророка Антона, надел на него золотое платье и шпагу и отправил к государю, откуда он скоро возвратится уже с совершенною волею.

По моему мнению, для водворения совершенного спокойствия в Казанской губ. остается необходимым не сколько усилить число войск, там расположенных, и примерно казнить главных виновников, над которыми вместе с сим учреждаются военно-судная комиссия.

 

Генерал-майор гр. Апраксин.

 

Резолюция Александра II:

 

"Не могу не одобрить действий гр. Апраксина; как оно ни грустно, но нечего было делать другого".

 

Крестьянское движение в России в 1857 - мае 1861 гг. Сб. документов, стр. 350 - 355.

 

БОРИС НИКОЛАЕВИЧ ЧИЧЕРИН

 

С.Г. Нечаев

Катехизис революционера

Написан и отпечатан летом 1869 г. в Женеве. Первоначально заглавие отсутствовало и появилось как обозначение этого документа в ходе процесса над нечаевцами в 1871 г. Кружок С.Г.Нечаева (1847–1882), сына провинциального мещанина, возник в Петербурге в конце 1868 г., в атмосфере студенческих беспорядков, когда вновь активизировавшееся революционное подполье пыталось взять реванш за разгром, последовавший после выстрела Каракозова. С 1869 г. Нечаев живет за границей, сближаясь с М.А.Бакуниным и Н.П.Огаревым, участвует выпуске целого комплекса прокламаций. Входящий в этот комплекс "Катехизис революционера" является плодом коллективного творчества, вобравшим в себя идеи не только Нечаева, но и Бакунина, и П.Н.Ткачева, которым принадлежат базовые положения "революционного макиавеллизма". В "Катехизисе" впервые в русской истории была сформулирована программа широкомасштабной террористической деятельности. Революционная практика Нечаева выразилась в основанной им организации "Народная расправа" (осень 1869 г., Москва). Инспирированное руководителем убийство члена организации студента Иванова привело к судебному процессу над нечаевцами, имевшему широкий резонанс в русском обществе.

Отношение революционера к самому себе

§1. Революционер — человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единственным исключительным интересом, единою мыслью, единою страстью — революцией.

§2. Он в глубине своего существа, не на словах только, а на деле, разорвал всякую связь с гражданским порядком и со всем образованным миром, и со всеми законами, приличиями,

общепринятыми условиями, нравственностью этого мира. Он для него — враг беспощадный, и если он продолжает жить в нем, то для того только, чтоб его вернее разрушить.

§3. Революционер презирает всякое доктринерство и отказался от мирной науки, предоставляя ее будущим поколениям. Он знает только одну науку, науку разрушения. Для этого и только для этого, он изучает теперь механику, физику, химию, пожалуй медицину. Для этого изучает он денно и нощно живую науку людей, характеров, положений и всех условий настоящего общественного строя, во всех возможных слоях. Цель же одна — наискорейшее и наивернейшее разрушение этого поганого строя.

§4. Он презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит во всех ея побуждениях и проявлениях нынешнюю общественную нравственность. Нравственно для него все, что способствует торжеству революции.

Безнравственно и преступно все, что мешает ему.

§5. Революционер — человек обреченный. Беспощадный для государства и вообще для всего сословно-образованного общества, он и от них не должен ждать для себя никакой пощады. Между ними и

им существует тайная или явная, но непрерывная и непримиримая война на жизнь и на смерть. Он каждый день должен быть готов к смерти. Он должен приучить себя выдерживать пытки.

§6. Суровый для себя, он должен быть суровым и для других.

Все нежные, изнеживающие чувства родства, дружбы, любви, благодарности и даже самой чести должны быть задавлены в нем единою холодною страстью революционного дела. Для него существует только одна нега, одно утешение, вознаграждение и удовлетворение — успех революции. Денно и нощно должна быть у него одна мысль, одна цель — беспощадное разрушение. Стремясь хладнокровно и неутомимо к этой цели, он должен быть всегда готов и сам погибнуть и погубить своими руками все, что мешает ея достижению.

§7. Природа настоящего революционера исключает всякий романтизм, всякую чувствительность, восторженность и увлечение. Она исключает даже личную ненависть и мщение. Революционерная страсть, став в нем обыденностью, ежеминутностью, должна соединиться с холодным расчетом. Всегда и везде он должен быть не то, к чему его побуждают влечения личные, а то, что предписывает ему общий интерес революции.

Отношение революционера к товарищам по революции

§8. Другом и милым человеком для революционера может быть только человек, заявивший себя на деле таким же революционерным делом, как и он сам. Мера дружбы, преданности и прочих обязанностей в отношении к такому товарищу определяется единственно степенью полезности в деле всеразрушительной практической революции.

§9. О солидарности революционеров и говорить нечего. В ней вся сила революционного дела. Товарищи-революционеры, стоящие на одинаковой степени революционного понимания и страсти, должны, по возможности, обсуждать все крупные дела вместе и решать их единодушно. В исполнении таким образом решенного плана, каждый должен рассчитывать, по возможности, на себя. В выполнении ряда разрушительных действий каждый должен делать сам и прибегать к совету и помощи товарищей только тогда, когда это для успеха необходимо.

§10. У каждого товарища должно быть под рукою несколько революционеров второго и третьего разрядов, то есть не совсем посвященных. На них он должен смотреть, как на часть общего революционного капитала, отданного в его распоряжение. Он должен экономически тратить свою часть капитала, стараясь всегда извлечь из него наибольшую пользу. На себя он смотрит, как на капитал, обреченный на трату для торжества революционного дела. Только как на такой капитал, которым он сам и один, без согласия всего товарищества вполне посвященных, распоряжаться не может.

§11. Когда товарищ попадает в беду, решая вопрос спасать его или нет, революционер должен соображаться не с какими нибудь личными чувствами, но только с пользою революционного дела. Поэтому он должен взвесить пользу, приносимую товарищем — с одной стороны, а с другой — трату революционных сил, потребных на его избавление, и на которую сторону перетянет, так и должен решить.

 

Отношение революционера к обществу

§12. Принятие нового члена, заявившего себя не на словах, а на деле, товариществом не может быть решено иначе, как единодушно.

§13. Революционер вступает в государственный, сословный и так называемый образованный мир и живет в нем только с целью его полнейшего, скорейшего разрушения. Он не революционер, если ему чего нибудь жаль в этом мире. Если он может остановиться перед истреблением положения, отношения или какого либо человека, принадлежащего к этому миру, в котором — все и все должны быть ему равно ненавистны.

Тем хуже для него, если у него есть в нем родственные, дружеские или любовные отношения; он не революционер, если они могут остановить его руку.

§14. С целью беспощадного разрушения революционер может, и даже часто должен, жить в обществе, притворяясь совсем не тем, что он есть. Революционеры должны проникнуть всюду, во все сле (?) высшия и средние <сословия>, в купеческую лавку, в церковь, в барский дом, в мир бюрократский, военный, в литературу, в третье отделение и даже в зимний дворец.

§15. Все это поганое общество должно быть раздроблено на несколько категорий. Первая категория — неотлагаемо осужденных на смерть. Да будет составлен товариществом список таких осужденных по порядку их относительной зловредности для успеха революционного дела, так чтобы предыдущие номера убрались прежде последующих.

§16. При составлении такого списка и для установления вышереченаго порядка должно руководствоваться отнюдь не личным злодейством человека, ни даже ненавистью, возбуждаемой им в товариществе или в народе.

Это злодейство и эта ненависть могут быть даже отчасти и кремего (?) полезными, способствуя к возбуждению народного бунта. Должно руководствоваться мерою пользы, которая должна произойти от его смерти для революционного дела. Итак, прежде всего должны быть уничтожены люди, особенно вредные для революционной организации, и такие, внезапная и насильственная смерть которых может навести наибольший страх на правительство и, лишив его умных и энергических деятелей, потрясти его силу.

§17. Вторая категория должна состоять именно из тех людей, которым даруют только временно жизнь, дабы они рядом зверских поступков довели народ до неотвратимого бунта.

§18. К третьей категории принадлежит множество высокопоставленных скотов или личностей, не отличающихся ни особенным умом и энергиею, но пользующихся по положению богатством, связями, влиянием и силою. Надо их эксплуатировать всевозможными манерами и путями; опутать их, сбить их с толку, и, овладев, по возможности, их грязными тайнами, сделать их своими рабами. Их власть, влияние, связи, богатство и сила сделаются таким образом неистощимой сокровищницею и сильною помощью для разных революционных предприятий.

§19. Четвертая категория состоит из государственных честолюбцев и либералов с разными оттенками. С ними можно конспирировать по их программам, делая вид, что слепо следуешь за ними, а между тем прибрать их в руки, овладеть всеми их тайнами, скомпрометировать их до нельзя, так чтоб возврат был для них невозможен, и их руками и мутить государство.

§20. Пятая категория — доктринеры, конспираторы и революционеры в праздно-глаголющих кружках и на бумаге. Их надо беспрестанно толкать и тянуть вперед, в практичные головоломныя заявления, результатом которых будет бесследная гибель большинства и настоящая революционная выработка немногих.

§21. Шестая и важная категория — женщины, которых должно разделить на три главных разряда.

Одне — пустые, обессмысленные и бездушные, которыми можно пользоваться, как третьею и четвертою категориею мужчин.

Другия — горячия, преданныя, способныя, но не наши, потому что не доработались еще до настоящего безфразного и фактического революционного понимания. Их должно употреблять, как мужчин пятой категории.

Наконец, женщины совсем наши, то есть вполне посвященныя и принявшия всецело нашу программу. Они нам товарищи. Мы должны смотреть на них, как на драгоценнейшее сокровище наше, без помощи которых нам обойтись невозможно.

Отношение товарищества к народу

§22. У товарищества ведь <нет> другой цели, кроме полнейшего освобождения и счастья народа, то есть чернорабочего люда. Но, убежденные в том, что это освобождение и достижение этого счастья возможно только путем всесокрушающей народной революции, товарищество всеми силами и средствами будет способствовать к развитию и разобщению тех бед и тех зол, которые должны вывести, наконец, народ из терпения и побудить его к поголовному восстанию.

§23. Под революциею народною товарищество разумеет не регламентированное движение по западному классическому образу — движение, которое, всегда останавливаясь с уважением перед собственностью и перед традициями общественных порядков так называемой цивилизации и нравственности, до сих пор ограничивалось везде низложением одной политической формы для замещения ее другою и стремилось создать так называемое революционное государство. Спасительной для народа может быть только та революция, которая уничтожит в корне всякую государственность и истребит все государственные традиции, порядки и классы в России.

§24. Товарищество поэтому не намерено навязывать народу какую бы то ни было организацию сверху. Будущая организация без сомнения вырабатывается из народного движения и жизни. Но это — дело будущих поколений. Наше дело — страстное, полное, повсеместное и беспощадное разрушение.

§25. Поэтому, сближаясь с народом, мы прежде всего должны соединиться с теми элементами народной жизни, которые со времени основания московской государственной силы не переставали протестовать не на словах, а на деле против всего, что прямо или косвенно связано с государством: против дворянства, против чиновничества, против попов, против гилдейского мира и против кулака мироеда. Соединимся с лихим разбойничьим миром, этим истинным и единственным революционером в России.

§26. Сплотить этот мир в одну непобедимую, всесокрушающую силу — вот вся наша организация, конспирация, задача.

 

Выверено по изданию: Революционный радикализм в России:

век девятнадцатый. Документальная публикация.

Ред. Е.Л.Рудницкая. М., Археографический центр, 1997.

Дело ишутинцев

Первое после судебной реформы политическое дело – об ишутинцах - сочетало в себе дореформенные и пореформенные черты. С одной стороны, в нем были признаки состязательности (подсудимые лично участвовали в судоговорении, впервые выступала на политическом процессе защита, фигурировали и свидетели). С другой стороны, дело слушалось в исключительной инстанции, судившей ранее декабристов, при закрытых дверях (Петропавловской крепости) и с запрещением печатной огласки.

 

Троицкий Н. А. Безумство храбрых. М., 1978. С. 71

 

ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ АКТ

Коим предается суду Верховного Уголовного Суда, учрежденного именным высочайшим указом, данным Правительствующему Сенату 29 июня 1866 года, дворянин Саратовской губернии, Сердобского уезда, Дмитрий Владимирович Каракозов, 25 лет.

4 апреля 1866 года, около 4 часов пополудни, когда государь император по окончании прогулки в Летнем саду, выйдя на набережную р. Невы, приблизился к своему экипажу, неизвестный человек, стоявший в толпе народа, собравшейся у ворот сада, выстрелил в священную особу его императорского величества.

Провидению было угодно сохранить драгоценную для России жизнь возлюбленного монарха.

Крестьянин Костромской губернии, Буйского уезда, Молвитинской области, села Молвитина, Осип Комиссаров, стоявший в толпе народа, увидевший направленный против государя императора пистолет, толкнул преступника в локоть, вследствие чего пуля пролетела над головой его величества.

Сделавший выстрел побежал вдоль Невы, по направлению к Прачешному мосту, но был задержан городовым, унтер-офицером дворцовой команды, Степаном Заболотным, который вырвал у него двухствольный пистолет, другой курок которого был взведен, и унтер-офицером жандармского эскадрона Лукьяном Слесарчуком и доставлен в III отделение собственной его императорского величества канцелярии.

… По сим обстоятельствам дела дворянин Дмитрий Каракозов обвиняется: 1) в покушении 4 апреля 1866 года на жизнь священной особы государя императора, что составляет преступление, предусмотренное 241 ст. Улож. о наказ и 2) в принадлежности к тайному обществу «Ад», имевшему исключительною целью цареубийство, что составляет преступление, предусмотренное 318, 242 и 243 ст. Улож. о наказ.

 

Покушение Каракозова. Стенографический отчет по делу Д. Каракозова, Худякова, Н. Ишутина. М., Л., 1930. Т. 1. С. 6, 10

 

Прибыв в первой неделе великого поста в Петербург без всякого вида, Каракозов проживал здесь в разных гостиницах, частных квартирах и у одного медика, который в течение четырех дней давал ему приют и стол, зная, что он без паспорта, и входил с ним в разговоры о распространении в народе социализма. Каракозов показывает, что он узнал от того же медика о существовании в Петербурге различных социалистических кружков с политической целью. Следствием обнаружено, что этот медик и в последнее пребывание Каракозова в Петербурге на святой неделе, пред совершенным им преступным покушением, виделся с ним неоднократно и даже допустил его провести у себя ночь в клинике на дежурстве.

 

Северная почта. 1866. 2 августа

 

После появления этого краткого отчета о том, что открыто при следствии, общество было совершенно убеждено в виновности упоминаемого здесь медика, фамилия которого, хотя и не была названа в отчете, но была известна большинству, по крайней мере, петербургского общества. Родные и знакомые этого медика с ужасом ожидали страшной развязки - но вчера было уже известно, что этот медик окончательно оправдан верховным судом.. Факт многознаменательный; факт могущий убедить всякого, что верховный уголовный суд, учрежденный по настоящему делу, подвергает каждое обвинение самому строгому анализу. Общество может спокойно и с полной уверенностью ожидать, что если действительно виновные понесут всю тяжесть наказания, то те, против кого верховный суд не найдет достаточных улик, как бы ни казалось преступление или участие их достаточно обнаруженным посредством следствия, они будут оправданы. Оправдание г. Кобылина, несмотря на то, что было напечатано о нем, представляет огромную и несомненную гарантию для общества, что истина будет раскрыта верховным судом во всяком случае, даже если б следствие упустило что-либо для совершенного уяснения ея.

 

Голос. 1866. 3 сентября

 

ПРИГОВОР СУДА

31 августа 1866 года по указу Его Императорского Величества, верховный уголовный суд, в следующем составе: председатель князь Гагарин, члены: Его Императорское Высочество принц Ольденбургский, граф Панин, Метлин, Башуцкий и Карниолин –Пинский, при министре юстиции Замятине и секретаре Есиповиче, рассматривал дело о подсудном, именующимся дворянином, не утвержденном в дворянстве Правительствующим Сенатом, Дмитрие Владимирове Каракозове, 25-ти лет. Дмитрий Владимиров Каракозов обвиняется в покушении 4 апреля 1866 года на жизнь священной особы Государя Императора и в принадлежности к тайному революционному обществу. В первом из сих преступлений Каракозов сознался, объяснив перед верховным уголовным судом, при выдаче ему копий с обвинительного акта, что преступление его так велико, что не может быть оправдано даже тем болезненным нервным состоянием, в котором он находился в то время. Унтер-офицер Слесарчук и Заболотин, схватившие преступника после сделанного им выстрела, подтвердили под присягой в верховном уголовном суде, в присутствии подсудимого, что обвиняемый действительно тот человек, который сделал выстрел в священную особу Государя Императора. Затем, хотя преступник, при дальнейшем производстве дела на суде, объяснял, что это покушение сделано им вследствие крайне-болезненного настроения духа, но это объяснение не может служить не только к оправданию его, но и к облегчению тяжести совершенного им преступления, потому что приводимая им причина не из числа тех, по коим содеянное не должно быть, по словам закона, вменяемо в вину (92 ст. Улож. о наказ.), и что независимо от того, объяснение оказывается неверным, ибо в описании болезни Каракозова, составленном в клинике московского университета, засвидетельствовано, что во время болезни умственные способности его были нормальны: притом в подсудимом, ни до совершения, ни во время совершения преступления, ни во время допросов, ни в продолжение содержания его под стражей не обнаружено никаких припадков болезни, которые приводили бы его в умоисступление…

Санкт-Петербургские ведомости. 1866. 13 сентября

 

П. А. ВАЛУЕВ

20 июля. 1866 г. Гр. Муравьев заезжал ко мне и рассказывал по-своему подробности докладной аудиенции у государя в прошлую субботу. Он представил в четверг дело о Каракозове на 3 тыс. листах учрежденному для рассмотрения его Верховному уголовному суду. Начали с того, что до субботы никто не принимал дела. Председатель (кн. Гагарин) отсылал его к министру юстиции, а министр юстиции – к председателю. Полагаю, что и в дальнейшем ход дела не обойдется без затруднений. Следствия, производимые гр. Муравьевым, непригодны для суда по правилам нового судопроизводства.

 

Дневник П. А. Валуева. Т. 2. М., 1961. С. 139

 

 

Д. СТАСОВ