Ол1) мировая политическая система: предыстория и вестфальский договор

ЯЛТИНСКО-ПОТСДАМСКАЯ МОДЕЛЬ МИРА

Ялтинско-Потсдамская система международных отношений[1] — принятое в геополитике обозначение системы международных отношений, закрепленной договорами и соглашениями Ялтинской и Потсдамской конференции[2]

Впервые вопрос послевоенного урегулирования на высшем уровне был поставлен в ходе Тегеранской конференции 1943 г., где уже тогда достаточно отчетливо проявилось усиление позиции двух держав - СССР и США, к которым все больше переходит решающая роль в определении параметров послевоенного мира. Т.е., еще в ходе войны зарождаются предпосылки формирования основ будущего биполярного мира. В полной мере эта тенденция проявилась уже на Ялтинской и Потсдамской конференциях, когда главную роль в решении ключевых проблем связанных с формированием новой модели МО играли две, теперь уже сверхдержавы СССР и США.

Потсдамская эпоха стала историческим прецедентом, поскольку никогда раньше весь мир целиком не был искусственно разделен на сферы влияния между двумя государствами. Биполярный расклад сил быстро привел к началу противостояния между капиталистическим и социалистическим лагерями, именуемому в истории холодной войной.

Для Потсдамской эпохи характерна чрезвычайная идеологизированность международных отношений а также постоянная угроза начала прямого военного противостояния между СССР и США.

Конец Потсдамской эпохи ознаменовался развалом мирового социалистического лагеря, последовавшим за провальной попыткой реформировать экономику Советского Союза, и был закреплен Беловежскими соглашениями 1991 года.

 

1. Особенности

Была ликвидирована многополярная организация структуры международных отношений, возникла биполярная структура послевоенных МО, в которых ведущую роль играли два сверхгосударства — СССР и США. Значительный отрыв военно-силовых, политических, экономических и культурно-идеологических возможностей этих двух держав от других стран мира, привел к формированию двух основных, доминирующих «центров силы», которые оказывали системообразующее влияние на структуру и характер всей международной системы.

конфронтационный характер — системное, комплексное противостояние в экономической, политической, военной идеологической и других сферах, противостояние, которое время от времени приобретало характер острого конфликтного, кризисного взаимодействия. Такой вид противостояния в формате взаимных угроз использования силы, балансирования на грани реальной войны, получил название «холодной войны».

Послевоенная биполярность складывалась в эпоху ядерного оружия, что привело к революции, как в военных, так и в политических стратегиях.

Распределение мира на сферу влияния двух сверхгосударств как в Европе, так и на периферии, возникновения «разделенных» стран (Германия, Корея, Вьетнам, Китай) и становления военно-политических блоков, под руководством СССР и США привело к глобализации и углубленной геополитической структуризации системного противостояния и конфронтации.

Послевоенная биполярность имела форму политико-идеологического противостояния, идеологической конфронтации между «свободным миром» стран западной демократии во главе с США и «социалистическим миром» во главе с СССР. США хотели установления в мире американской гегемонии под лозунгом «Рах Americana», СССР — утверждал о неотвратимости победы социализма в мировом масштабе. Идеологическая конфронтация, «борьба идей», приводила к взаимной демонизации противоположной стороны и оставалась важной чертой послевоенной системы МО. Советско-американское противостояние выглядело в первую очередь как соперничество системы политических и этических идеалов, социальных и моральных принципов.

Послевоенный мир перестал быть преимущественно евроцентристским, международная система превратилась в глобальную, общемировую. Разрушение колониальных систем, становление региональных и субрегиональных подсистем международных отношений осуществлялось под доминирующим влиянием горизонтального распространения системного биполярного противостояния и тенденций экономической и политической глобализации.

Ялтинско-потсдамский порядок не имел крепкой договорно-правовой базы. Договоренности, которые легли в основу послевоенного порядка были или устными, официально не зафиксированными, или были закреплены преимущественно в декларативной форме, или же их полноценная реализация была заблокирована в результате остроты противоречий и конфронтацией между основными субъектами послевоенных международных отношений.

ООН, один из центральных элементов Ялтинско-Потсдамской системы, становилась главным механизмом координации усилий с целью исключения из международной жизни войн и конфликтов путем гармонизации отношений между государствами и создания глобальной системы коллективной безопасности. Послевоенные реалии, непримиримость конфронтационных отношений между СССР и США значительно ограничили возможность ООН реализовать свои уставные функции и цели. Главное задание ООН преимущественно сосредоточивалось на предупреждении вооруженного столкновения между СССР и США как на глобальном, так и региональном уровнях, то есть на поддержании стабильности советско-американских отношений в качестве основной предпосылки международной безопасности и мира в послевоенное время.

 

Понятие Мировой политики

 

С течением времени мировая политика оказывает всё большее влияние на жизнь отдельных граждан и государств. Это связано, прежде всего, с усилением взаимозависимости стран и народов, расширением экономических, научно-технических связей и сотрудничества между государствами, развитием межличностных контактов, созданием общемировых информационных систем.

Мировая (международная) политика: совокупная деятельность государств на международной арене.

Международная (мировая) политика представляет собой целенаправленную политическую деятельность субъектов международного права (государств, межправительственных и неправительственных организаций, союзов и т. д.), подразумевает согласование интересов государств, решение вопросов войны и мира. Политическая деятельность направлена на обеспечение всеобщей безопасности и разоружения, предотвращение и урегулирование глобальных, региональных и национальных конфликтов, охрану окружающей среды, преодоление отсталости и нищеты, голода и болезней, то есть на выживание человечества в целом. Мировая политика – важный фактор, влияющий на развитие международных отношений. Её сфера охватывает весь спектр политических отношений, сложившихся между государствами, а главные приоритеты обусловлены решением проблем, от которых зависит будущее всего человечества. Включая в себя эти составляющие и обладая собственными качественными особенностями, мировая политика оказывает самостоятельное влияние на поведение субъектов международных отношений. Все основные элементы мировой политики тесно связаны между собой и взаимодействуют как части единого целого. Эффективность зависит от многих факторов, в том числе и от действенности принимаемых политических решений и рекомендаций, соответствия внешней политики государств реальности.

Основными субъектами мировой политики являются государства.

 

Варианты политической структуры мира XXI века.

Явная устарелость Вестфальской модели мира и распад Ял-тинско-Потсдамской системы международных отношений заставили политиков и ученых строить прогнозы относительно будущего политического миропорядка. Их можно условно разделить на три группы.

 

По одним представлениям мир становится все более гомогенным главным образом вследствие развития процессов глобализации, которые охватывают очередные территории и влияют на новые составляющие экономического, социального, культурного, политического бытия человечества. В таких прогнозах глобализация обычно рассматривается как распространение западных моделей, ценностей, институтов и т.п. на весь мир. Установочными в этом плане принято считать работы Фукуямы, в частности «Новые раз-мышления: Крайний» (1999). Одно из основных критических возражений на тезисы этого аналитика заключается в том, что нет оснований полагать, что мир становится все более однородным и в этом смысле упрощенным. Ярким тому свидетельством является противоречивость процесса глобализации.

Один из ведущих американских политаналитиков Томас Фридман в своей книге «Лексус и оливковое дерево: Постигая глоба-лизацию» (1999) обращает внимание на то, что символами холодной войны были стена, разъединяющая миры, а также «горячая линия» между Москвой и Вашингтоном, позволявшая этим сверхдержавам до определенной степени контролировать развитие «разъединенного» мира. Символом конца XX в., как он считает, стал Интернет, при помощи которого все участники мирового сообщества «управляют» миром; вместе с тем, никто не обладает функцией всеобщего контроля над ними. Так что если в эпоху холодной войны традиционный вопрос о могуществе сводился к тому, сколько и каких боеголовок имеет данное государство и его противник, то сегодня он звучит иначе: «Насколько быстро работает ваш модем?»

Современные технологии не только формируют новый мир, но и меняют наши представления о нем или образы миропорядка. Если раньше мир описывался метафорами, взятыми из классической механики, физики и химии, где ядро и некая «периферия» — главные структурные элементы, то для фиксации, образующейся глобальной структуры подыскивают образы уже из сферы современнейших технологий — мир, в частности, выступает как сложная сетевая «паутина» вроде Интернета.

 

См. презентацию.

Лидерство и порядок

При рассмотрении теоретических и прикладных аспектов лидерства в международных отношениях в рамках указанных подходов интересен в первую очередь анализ субъективно-объективной способности субъекта мировой политики формировать или влиять на формирование мирового порядка, навязывать другим свое видение перспектив международного развития, противостоя при этом аналогичным устремлениям других субъектов или игнорируя их. В мировой политике этот феномен, получивший название «лидерство», можно рассматривать как качественную переменную или характеристику, играющую структурообразующую роль и оказывающую принципиальное влияние на возможность системы международных отношений к адаптации и трансформации в постоянно изменяющихся условиях.

При этом необходимо выделить ряд элементов, благодаря которым можно классифицировать данную характеристику как лидерство:

– лидерство следует рассматривать как определенный тип активного поведения субъекта мировой политики, нацеленный на поиск оптимального сочетания интересов и выгод от участия в международном общении;

– лидерство основывается не только на материальных и идеологических ресурсах, но и на ресурсах организационных, предполагающих наличие у субъекта мировой политики возможностей и механизмов влияния на систему международных отношений;

– возможности и механизмы влияния частично носят объективный характер, так как их наличие или отсутствие не всегда зависит от субъекта мировой политики и его поведения;

– наконец, следует учитывать и определенный тип пассивного поведения системы, который не ограничивается оптимизационным регулированием, но и влияет на создание и изменение количественных и качественных характеристик активного лидерства в целях поиска структурных решений проблем упорядочивания и регулирования современных международных отношений.

По мнению Дж. Айкенбери, лидерство представляет собой власть или силу (power). Осуществлять лидерство – значит заставлять других делать то, что в противном случае они делать не стали бы. Лидерство предполагает возможность одного прямо или косвенно формировать интересы и влиять на действия другого16. «При этом влияние и формирование интересов другого необязательно происходит силовым путем», – пишет Ф. Белоу, а также может происходить посредством идеологического давления17.

Для анализа феномена лидерства в международных отношениях необходимо ввести определение «индивидуального» (или «типичного») лидерства, основными характеристиками которого являются: 1) односторонний характер принятия решений без согласования их со своими союзниками или партнерами; 2) «наступательная» внешняя политика; 3) стремление повысить свое влияние в мире; 4) склонность к мессианству

Основное отличие здесь заключается в способе организации: если при индивидуальном лидерстве субъект-гегемон задает основные параметры развития системы, то при пространственном лидерстве таким организатором выступает сама система. Индивидуальное лидерство строится по вертикали, пространственное – по горизонтали. Пространственное лидерство присутствует в региональных системах и предполагает объективную способность малых и средних стран выступать в роли коллективного лидера и более или менее эффективно влиять на состояние региональной ситуации как напрямую, так и воздействуя на отношения между самими лидерами, то есть горизонтально. Таким образом, пространственное лидерство представляет собой лидерство нескольких примерно равных по потенциалу и возможностям субъектов, то есть «коллективное» лидерство.

Для ситуации коллективного лидерства характерны иные типы взаимоотношений, а следовательно, и типы формулирования внешнеполитических задач. При индивидуальном лидерстве преобладают однонаправленные линейные связи от одного полюса ко всем остальным. Соответственно формулируется и внешняя политика. Поэтому для такого лидерства типично подчинение слабого сильному, а также деление субъектов системы международных отношений на гегемонов и сателлитов. Коллективное лидерство характеризуется «опоясывающим» типом связей. При отсутствии договорно-правовой и структурно зафиксированной основы взаимоотношений субъекты мировой политики предпочитают косвенные способы взаимодействия с другими субъектами, вне зависимости от их статуса в системе. В отличие от индивидуального лидерства, для коллективного лидерства характерна борьба за влияние, равновесие сил и многополярность.

В отличие от коллективного лидерства, присутствие в системе международных отношений типичного лидера характерно для однополярности. Ситуация однополярности предполагает лучевую и направленную от лидера структуру взаимоотношений в системе. Данная ситуация нередко получает название гегемонии.

 

США и НАТО. США и Европа.

В рамках упомянутой особенности глобализации новая стратегия глобального лидерства США базируется в том числе на сохранении ведущих позиций Вашингтона в основных международных институтах (помимо НАТО, это ООН, МВФ, ВТО и др.), управлении региональными процессами и организации особых двусторонних связей с ведущими государствами мира, не входящими в военно-политические союзы под эгидой США – в первую очередь с Китаем, Индией и Россией, что исключило бы (или максимально осложнило) появление равного по мощи США центра силы или сближение этих государств на антиамериканских позициях.

По замыслу Вашингтона, наряду с решением комплекса самостоятельных задач, НАТО планируется использовать в качестве глобальной объединяющей структуры для региональных организаций кооперативной безопасности, включая НАТО–ШОС, НАТО – с отдельными странами ОДКБ (в рамках взаимодействия по Афганистану), а также прямые связи НАТО–Китай, НАТО–Япония, НАТО–Индия. В этих же целях предусматривается дальнейшее развитие стратегического партнерства НАТО–ЕС, создание легитимной правовой базы отношений НАТО–ООН и ОБСЕ.

В рамках подготовки альянса к этой роли стратегическая концепция предусматривает сосредоточение главных усилий союзников не только на обеспечении традиционного круга задач коллективной обороны, но и на дальнейшем наращивании потенциала по урегулированию кризисов и обеспечении безопасности посредством партнерства.

С этой целью главный упор предполагается сделать на следующих направлениях внутренней и внешней трансформации блока:

– поддержание на должном уровне боеготовности и боеспособности ОВС НАТО, их технологической оснащенности, мобильности и способности к развертыванию на удаленных театрах, повышение эффективности системы принятия решений и управления;

– системное укрепление политической и военной основ Организации Североатлантического договора, создание необходимой инфраструктуры и ресурсов в интересах обеспечения глобальности действий альянса с выходом за пределы традиционной евроатлантической зоны ответственности;

– формирование глобального партнерства, включая расширение сотрудничества НАТО с Японией, Австралией, Южной Кореей, Новой Зеландией, странами Северной Африки и Ближнего Востока;

– расширение стратегического сотрудничества с ЕС, укрепление связей с ООН;

– расширение НАТО, включая развитие отношений с Украиной и Грузией на основе решений саммита в Бухаресте в 2008 году.

Способна ли НАТО выступить в качестве самостоятельного субъекта глобализации? Вряд ли. Уже не раз говорилось, что среди союзников нет единства мнений по определению вектора развития и «центра тяжести» практически каждого из перечисленных направлений трансформации блока. Однако, как и в прежние времена, разнонаправленные устремления нескольких десятков членов НАТО будут приводиться к общему знаменателю волей Вашингтона, который рассматривает альянс в качестве важнейшего инструмента реализации своих глобальных устремлений. «Стратегия национальной безопасности США» в 1999 году определила «глобализацию как процесс ускорения экономической, технологической, культурной и политической интеграции». Не вызывает сомнений, что США как единственная сверхдержава намерены возглавить этот процесс и получить от него максимум выгоды для собственных национальных интересов.

Наряду с этим вызывают вопросы готовность и способность НАТО взять на себя непростую задачу превращения альянса в центр сетевого взаимодействия в сфере безопасности. Не секрет, что несмотря на предпринимаемые меры по внутренней и внешней трансформации, базовая идеология НАТО пока недалеко ушла от времен холодной войны. В ее основе по-прежнему остается деление субъектов международного сообщества на «хороших и плохих парней», для которых нужно иметь соответственно пряник или кнут.

С таким подходом не могут согласиться многие другие участники глобализации. Речь идет о необходимости руководствоваться принципиально иной идеологией международных отношений.

Да и среди самих членов НАТО нет единого мнения о способности альянса возглавить борьбу с глобальными угрозами. Многие считают, что эпоха НАТО заканчивается. Война в Афганистане стала для альянса проверкой. Если он не может воевать в дальних странах, он не стоит тех денег, которые на него тратятся… Европа не прошла свою собственную проверку.

Отношения США и РФ

Отдельного разговора заслуживают непрекращающиеся попытки США и НАТО добиваться неуклонного сокращения военного потенциала России, в первую очередь ядерного, в том числе и посредством международно-правовых механизмов. Например, одним из тактических ходов западной дипломатии на этом пути являются неоднократные попытки заставить Россию доказывать, что ее тактическое ядерное оружие не направлено против НАТО. При этом США и НАТО упорно не замечают озабоченностей России, связанных с наличием у них существенного превосходства в крылатых ракетах морского базирования и других высокоточных средствах поражения. Более того, пять неядерных западноевропейских государств-членов НАТО и участников Договора о нераспространении ядерного оружия в нарушение ключевых положений этого договора позволяют США базировать ядерные средства на своей территории

Требует детальной расшифровки заявленное стремление альянса играть «уникальную и важнейшую роль в обеспечении общей обороны и безопасности». При этом продолжается игнорирование предложений российской стороны по укреплению безопасности в Европе с привлечением всех заинтересованных сторон.

Вызывает законные сомнения искренность заявлений НАТО о желании оставаться региональной структурой безопасности. На фоне формирования потенциала стратегических перебросок и создания мобильных экспедиционных сил НАТО требуют уточнения условия «формирования безопасной среды за пределами границ» НАТО.

В контексте очевидной тенденции на глобализацию функций НАТО не меньше вопросов вызывает новое направление деятельности – кризисное реагирование. Альянс оставляет за собой право реагировать на конфликты за пределами своей традиционной зоны ответственности, если эти конфликты угрожают безопасности членов НАТО. При этом в концепции отсутствует какое-либо упоминание о необходимости для НАТО получать мандат Совета Безопасности ООН.

Пристального внимания требуют новые сферы внимания альянса, в том числе обеспечение энергетической безопасности. НАТО планирует «защищать энергетическую инфраструктуру», в том числе территории, по которым осуществляется транзит энергоресурсов в Европу, а также сами линии поставки.

Весьма нежелательными и опасными для нашей страны могут иметь последствия усиленно муссируемой темы о якобы неминуемом грядущем выходе России и НАТО на принципиально новый уровень отношений. Используемая альянсом «приманка» грядущего счастливого будущего в новых отношениях между НАТО и Россией уже сейчас способствует росту недоверия к Москве со стороны традиционных партнеров нашей страны – Китая, Ирана, некоторых других государств. Например, орган ЦК КПК, газета «Женьминь жибао», 29 ноября опубликовала статью «Сближение НАТО и России нацелено на ухудшение китайско-российских отношений». В ней заместитель директора Центра по изучению России при педагогическом университете Восточного Китая Ян Чэн утверждает, что нынешняя международная структура подвергается большим изменениям вследствие сближения России и Запада, осознающих растущую роль Китая и опасающихся его возвышения.

 

Периферия. БРИК.

Концепция БРИК (под этим сокращением скрываются первые буквы названий четырех государств: Бразилии, России, Индии и Китая) вошла в глобальное информационное пространство в 2001 году. Сформулированная аналитиками банка «Голден Сакс», она была призвана объяснить возникновение и развитие новых мировых рынков, которые представляются перспективными для будущих инвесторов. Тем не менее, прогнозы о выдвижении в ХХI веке в авангард мирового развития новых государств-лидеров появились задолго до этого и по самой своей логике вытекают из доктрины многополярного мира, которая все более прочно утверждается в международных отношениях в качестве их системообразующей основы.

У БРИК – гигантский потенциал развития. Совокупная площадь территорий стран БРИК, где расположены огромные запасы природных и сырьевых ресурсов, составляет более четверти суши планеты. Здесь проживает около 40%населения Земли. Объединенный валовой внутренний продукт «четверки» уже сейчас превышает ВВП США, а к 2050 году, по экспертным оценкам, превзойдет соответствующий показатель Соединенных Штатов Америки более чем в четыре раза. Далеко позади останутся нынешние лидеры Евросоюза – Германия, Великобритания и Франция. То есть, возникнет новая геополитическая реальность, которую никто не сможет игнорировать.

Используя формат БРИК, Россия может более веско предлагать свои пути преодоления мирового кризиса, в частности, в рамках «двадцатки», что объективно способствует усилению нашего влияния на глобальную экономику, и не только через энергетическую сферу. В этой связи сошлемся на конкретный пример: действуя единым фронтом на саммите «двадцатки» в Питтсбурге в сентябре 2009 года, страны БРИК смогли добиться существенных результатов в плане закрепления выгодных для развивающихся экономик квот международных финансовых институтов.

 

См. Вопросы 4, 5.

От себя.

См. вопрос 25. От себя.

Военная доктрина РФ 2010.

 

Президент России Дмитрий Медведев утвердил своим указом новую военную доктрину России, заменившую ранее действовавший вариант 2000 года. Какие военные угрозы определены в качестве основных, и какие меры реагирования на них предусмотрены?

Основной военной угрозой признается глобализация зоны влияния НАТО и приближение Альянса к российским границам. Следом перечислены попытки дестабилизации обстановки в отдельных государствах и регионах, наращивание воинских контингентов иностранных государств в соседних с Россией государствах и прилегающих водах, попытки нарушить ракетно-ядерный баланс, включая развертывание систем ПРО и высокоточных неядерных стратегических систем, и так далее, включая, в том числе, возникновение очагов и эскалацию вооруженных конфликтов на территориях сопредельных с Российской Федерацией и ее союзниками государств.

В новой военной доктрине разъясняется порядок применения ядерного оружия. Параграф 22 указывает на то, что ядерное оружие может быть применено «в ответ на применение против России и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства».

То есть, как и говорилось ранее, Россия оставляет за собой право на первый (превентивный) ядерный удар в случае агрессии против нее, независимо от того, обладает ли ядерным оружием ее противник или нет. Критически важным является лишь наличие угрозы существованию государства.

В этом отличие российской военной доктрины от советской, которая предусматривала применения ядерного оружия исключительно в ответ на ядерную агрессию.

В целом, новая военная доктрина отражает постепенный сдвиг России в плане применения вооруженных сил к западным стандартам. От идеологических установок советской доктрины не осталось следа, за исключением сохранения термина «вероятный противник». В остальном же — применение вооруженных сил России будет обусловлено практической необходимостью в зависимости от обстановки в конкретном месте и в конкретное время.

Отношения России и ЕС.

Восточная политика» Европейского Союза всегда была в особой степени делом Германии, и именно так она воспринималась ее партнерами по ЕС. В 1994 г. с началом расширения ЕС на Восток эта политика вступила в новую стадию. Тогда ЕС в рамках своей политики на ассоциирование приступил, с одной стороны, к подписанию так называемых «Европейских соглашений» с теми государствами Центральной и Восточной Европы, которые могли рассчитывать на вступление в Союз (первыми были Польша и Венгрия). Однако почти одновременно с этим ЕС заключил соглашения о партнерстве и сотрудничестве и с Россией, а позднее также с большинством других государств СНГ. Поскольку процесс ратификации этих соглашений обещал затянуться надолго, то были подписаны временные соглашения (в случае с Россией это произошло в 1995 г.), которые предусматривали немедленное применение положений о торговле, содержавшихся в соглашениях о партнерстве и сотрудничестве. В результате этого сегодня большая часть российского экспорта имеет режим наибольшего благоприятствования и неограниченный в количественном плане доступ к крупнейшему в мире внутреннему рынку - рынку ЕС. А «воротами в ЕС» для большей части этого экспорта является Германия.

Однако Соглашение о партнерстве и сотрудничестве направлено не только на экономическую интеграцию, но и на политическое сотрудничество. Оно служит основой для регулярных политических контактов между ЕС и Россией на высшем уровне и закрепляет в качестве ядра взаимоотношений общие ценности, такие, как уважение прав человека и демократический процесс. Пути дальнейшего развития отношений между ЕС и Россией определяет Совместная стратегия ЕС в отношении России, принятая в июне 1999 г. в Кельне на заседании Европейского совета под Председательством Германии. К важнейшим темам двусторонних отношений относятся европейская политика в области безопасности и обороны, вопросы энергоносителей и энергообеспечения, а также диалог о последствиях предстоящего расширения Европейского Союза на Восток для России в целом. При этом особого внимания заслуживает Калининградская область, превратившаяся после вступления Польши и Литвы в Европейский Союз в анклав на его территории.

Германия вместе со своими партнерами по ЕС хочет наращивать прогресс в европейско-российских отношениях и поставить их на более широкую основу. 10 мая 2005 года на саммите ЕС-Россия были утверждены «’Дорожные карты’ четырех общих пространств». В этих документах изложены совместные планы действий по созданию общего экономического пространства, общего пространства свободы, безопасности и правосудия, общего пространства внешней безопасности и общего пространства научных исследований и образования, включая культурные аспекты.

Отныне целью европейско-российских отношений – с точки зрения ЕС – является поступательная реализация этих совместных документов.

 

Проблема Тайваня в Китае.

Вопрос о воссоединении КНР с Тайванем или о национальном объединении остается одной из самых сложных проблем региональных отношений. Истоки проблемы уходят к последним месяцам гражданской войны в Китае осенью 1949 г., когда бывшее центральное правительство Китайской Республики во главе с лидером Национальной партии (гоминьдан) Чан Кайши под давлением коммунистических отрядов Мао Цзэдуна отступило на Тайвань. С тех пор каждое правительство - новое, коммунистическое, в Пекине и старое, гоминьдановское, в Тайбэе - претендовало за легитимность и считало себя единственным законным общекитайским правительством. Советский Союз признал КНР, а США и их союзники - Чан Кайши.

В 1972 г. США признали КНР и разорвали дипломатические отношения с Тайванем, сохранив неофициальные отношения с правительством Чан Кайши и продолжив оказание ему военной помощи на основании Закона 1979 г. об отношениях с Тайванем. В 1975 г. Чан Кайши умер. Его преемники продолжали исходить из формулы существования "одного Китая" и признавали значимость задачи национального объединения. Однако с течением времени ситуация осложнилась. Внутри Тайваня росло влияние местных уроженцев - сторонников отказа от единства с "большим Китаем", требовавших провозглашения независимости острова. Поэтапная демократизация на Тайване позволила сепаратистам получить представительство в парламенте и оказывать влияние на внешнюю политику.

КНР болезненно реагирует на рост влияния сторонников независимости на Тайване. Учитывая неформальные гарантии США, руководство КНР не идет на применение силы для объединения. Однако оно систематически дает понять, что применение силы против острова в чрезвычайных обстоятельствах, под которыми понимается принятие Тайванем решения об объявлении независимости, не исключается.

При этом представители КНР и Тайваня поддерживают полуофициальные контакты для обсуждения условий возможного объединения. Позиция Пекина сводится к формуле "одно государство - две системы", которая предполагает, что после объединения Тайвань станет одной из провинций КНР, сохранив рыночную модель экономики и автономную административную систему, но передав Пекину руководство своей внешней и оборонной политикой. Тайваньская сторона не считает эти условия приемлемыми. Она не исключает объединения, но видит его как длительный демократический процесс слияния двух равноценных политических субъектов. Исходной точкой объединительного процесса в Тайбэе считают признание Пекином Тайваня в качестве равного партнера. Тайвань поддерживает дипломатические отношения с 29 странами мира.

Ситуация обострилась, когда в марте 1996 г., в период подготовки очередных президентских выборов на Тайване, в зоне Тайваньского пролива возник мини-кризис. Вооруженные силы КНР провели военную демонстрацию (150 тыс. войск) в непосредственной близости острова, устроив учебные пуски боевых ракет в зоне Тайваньского пролива. Целью акции было оказать давление на тайваньских избирателей и помешать сторонникам независимости Тайваня добиться успеха на выборах.

Китай и США

Наиболее принципиальный вопрос внешней политики США – что делать с Китаем? Отнестись к нему как к новому воплощению СССР и начать с ним холодную войну или дружить и делить сферы влияния?

Не надо забывать, что экономические отношения между Америкой и Советским Союзом находились на нуле, поэтому имело место военно-политическое противостояние в чистом виде. Взаимная экономическая зависимость США и КНР, наоборот, огромна, стороны способны ввергнуть друг друга в катастрофу. Китай Соединенные Штаты – путем сброса американских долговых обязательств. Соединенные Штаты Китай – путем отказа от импорта ширпотреба из Поднебесной.

Уже поэтому возможность жесткой конфронтации снижается. И, напротив, возрастает возможность сотрудничества. Вплоть до дележа мира. Потому что сегодня только Пекин и хочет, и может делить его с Америкой в глобальном масштабе. Более того, внешняя экспансия является для Китая жизненной необходимостью. В свою очередь, в Вашингтоне могут решить, что «если процесс нельзя остановить, его нужно возглавить».

Основой для сближения США и КНР, по мысли Бжезинского, должна стать декларируемая официальным Пекином концепция «мирного возвышения» Китая. Данная концепция, по-видимому, представляет собой не более чем откровенную пропаганду. От рекламы «экономического чуда» Поднебесная переходит к пропаганде «гармоничного общества» и «устойчивого развития». Она создает образ сильной миролюбивой страны, готовой делиться своим процветанием с другими. Хотя на самом деле преследует свои интересы, а не интересы всего мира. Однако иногда в такую пропаганду удобнее поверить, точнее – сделать вид, что в нее веришь.

Тем более что Китай уже достаточно давно провозгласил свои отношения с США «приоритетом приоритетов». По сути, он первым предложил Вашингтону начать делить мир, признав для этого друг друга полностью равноправными партнерами и наиболее мощными и влиятельными странами планеты. Идеологическую конфронтацию Пекин предлагает отбросить.

Пока Штаты носились с иллюзией своей исключительности, они игнорировали подобные предложения. Теперь, однако, времена изменились. Пекин может оказаться для Вашингтона оптимальным соучастником в дележе земного шара.

 

Китай и Россия.

В настоящее время Китай является наиболее активной региональной державой в Азии и по мере развития своей экономики может попытаться спроецировать свою мощь далеко за пределы своих границ. В следующем веке экономика Китая станет сильнее, хотя страной, возможно, по-прежнему будет править авторитарное правительство. Именно поэтому в Северо-Восточной Азии возможны конфликты между политикой США, Китая, Японии и России. Для Китая сотрудничество с Россией становится фактором сохранения баланса в регионе и одним из противовесов внешнему фактору - американскому и японскому влиянию. Хотя некоторые китайские стратеги рассматривают Россию как источник нестабильности для Китая, столь же очевидно и то, что дезинтеграция Советского Союза ликвидировала угрозу Китаю с севера, а любая внешняя напряженность повышает заинтересованность Китая в сотрудничестве с Россией и одновременно - значимость России для других государств, ведущих активную политику в Евразии.

Если Россия и Китай будут стремиться найти такую формулу равновесия в своих отношениях, при котором различные факторы будут усиливать друг друга и укреплять стабильность, то двум <