Особенности гетерогенных. «многосоставных» государств. Феномен территориальных расколов.

Потребность во взаимодействии и интеграци разрозненных частей в большей мере возникает в неоднородных обществах, складывающихся под влиянием различных факторов. В таких обществах факторы разъединенности и стремление к интеграции присутствуют.

Совершено очевидно, что элементы федерализма (договор, соглашение, политический траст), проявляемые в любом обществе, наиболее актуальны и вместе с тем проблематичны в гетерогенном, т.е. в обществе по природе своей неоднородного, распадающегося на отдельные части по различным основаниям, но составляющее на какой-то период времени единое целое, либо стремящееся к этому по вполне определенным причинам: угроза захвата одной части другой, невозможность для частей самостоятельно преодолеть экономические трудности, в то время когда есть "родственные" основания для объединения с другими частями (близость территорий, религия, культура и т.д.), и т.п. Для обозначения такого общества американским политологом У. Ливингстоном было введено понятие "федеративное общество" (см. 2, 70).

понятие "федеративное общество" связывает с федерализмом, который расценивают не как некую функцию общественного института, а как само общество (3, 14). Под федеративным Ливингстон подразумевает то общество, в котором группы населения различаются этническими и культурно-религиозными характеристиками, хозяйственными традициями, особенностями бытового уклада и которое территориально выделено (см. 2, 72-73; 4, 584). его формирование есть результат эволюции гетерогенного общества, хотя это и не означает, что любое гетерогенное общество должно принимать форму федеративного.

Многосоставные общества, согласно Лейпхарту, отличаются от других наличием "линий разделения" или сегментов, проходящих в обществе по различным основаниям: территориальному, этническому, политическому экономическому, социокультурному, религиозному и т.д. Эти сегменты выделяются там, где политические противоречия в целом совпадают с линиями социального разделения, в особенности с наиболее важными из существующих внутри общества границами (5, 218). Под сегментами Лейпхарт понимает стабильные сообщества, существующие в пределах единого государства, обладающие собственными социальными и политическими структурами, коммуникативными каналами, лидерами и партиями.

Понятие многосоставного общества достаточно широкое. Лейпхарт включает сюда и гомогенные, и гетерогенные общества, т.е. те, в которых существуют ярко выраженные противоречия социального, этнического, территориального и т.д. характера. Это общества, в которых велик потенциал напряженности в отношениях между сегментами и/или высок уровень отчужденности (например, из-за языковых или религиозных различий) друг от друга (там же).

Наличие "линий разделения" в обществе, с одной стороны, и потребность (в силу обстоятельств или естественная) в объединении, с другой, - часто создают предпосылки для формирования федерализма и/или создания федеративного государства. Поэтому Лейпхарт выделяет еще один признак многосоставного общества - прочность объединительного начала, противостоящего центробежным тенденциям (там же).

Эта концепция для нас интересная еще и тем, что Лейпхарт предлагает в качестве метода, при помощи которого возможно преодоление напряженности или разъединения сегментов, со-общественную демократию,. К таковыми Лейпхарт относит:

а) осуществление власти посредством "большой коалиции" (это могут быть комитет или совет с важными совещательными функциями, куда входят представители предполагаемого союза или сегментированного сообщества; "согласительные" (консенсуальные) правительства (Бельгия, Швейцария); и даже палаты парламента могут формироваться не только на основе принципа представительства, но и - политико-территориального, как, например, в ФРГ);

б) взаимное вето или правило совпадающего большинства;

в) пропорциональность как главный принцип политического представительства, назначений на посты в государственной службе и распределения общественных фондов (в дальнейшем, при образовании федерации этот принцип лежит в основе распределения компетенций между центром и периферией);

г) высокая степень автономности каждого сегмента в осуществлении своих внутренних дел(6, 86).

Чаще всего в основе объединения лежит хозяйственно-материальная потребность, связанная с усложнением функций государственного управления (охрана границ, содержание таможни, сбор налогов, финансовая система, бюджет и т.п.).

чем более отчетливо выражены интересы и потребности сегментов, тем больше шансов для объединения[2].

Если эти характеристики, данные Ливингстоном и Лейпхартом использовать применительно к России, то понятия "многосоставное общество" и "федеративное общество" по своему смысловому содержанию совпадут. Российское общество отличается наличием неоднородных автономизированных сегментов, разделенных в первую очередь по этнополитическому (часть субъектов Российской Федерации образованы по этническому признаку), экономическому (регионы-доноры и регионы-реципиенты), культурному (запад-восток) основаниям.

федеративное общество само по себе не порождает обществено- политических институтов, способных успешно осуществлять межсегментную связь в процессе взаимодействия автономных образований.

федерализм следует рассматривать как продукт гетерогенного (многосоставного) общества только в том случае, если в нем (обществе) обнаруживается совокупность признаков или свойств такового.

Феномен территориальных расколов.

 

Все крупные государства складываются не изнутри, а извне. Лишь правильная внешняя политика, сулящая деяния, предприятия, может обеспечить успех в политике внутренней, неизбежно второстепенной. национальная сплоченность, или сосуществование народов и социальных групп, подразумевает общий связующий замысел.

Но куда интересней и важней заметить обратную зависимость: великие, крупные деяния лежат в основе национального сплочения.

Сплочение подразумевает тотализацию. Отдельные социальные группы включались в единое целое. Распад ведет к противоположному: части целого приобретают самостоятельность. Этот феномен называют стремлением обособиться, или партикуляризмом.

Суть стремления обособиться в том, что каждая отдельно взятая группа перестает считать себя частью общества и потому уже не в состоянии разделять настроения остальных. Ее больше не волнуют нужды или чаяния других, она отказывает им в солидарности и никак не помогает. Поскольку никого не волнует беда соседа, тот остается с ней наедине, несчастный и слабый. Наоборот, в этой же ситуации растет и обостряется внимание к собственным проблемам и трудностям. Легко переносимые в эпоху единства напасти и беды невыносимы, когда душа группы покинула тело нации.*

Единство нации прежде всего подразумевает налаживание тесной связи между этническими и политическими группами. По мере развития государства, усложнения государственных потребностей растет дифференциация социальных функций и соответствующих органов. Внутри единого целого возникает ряд миров, где царит своя, неповторимая атмосфера, процесс объединения, в результате которого образовалось единое крупное государство, уравновешивается разделением общества на классы, слои, профессиональные группы.

Все этнические сообщества, прежде чем войти в государство, существовали отдельно. Каждое из них было самостоятельной единицей. Наоборот, классы и профессиональные группы изначально представляют собой части целого. Первые так или иначе могут вернуться к независимости. Вторые никогда не жили и не смогут жить сами по себе. Вся их суть в том, чтобы быть частями целого, элементами структуры, в которую жестко вписано их существование. Нация живет нормальной жизнью, когда каждая из групп понимает, что она - только часть общества. Но всякое дело, которым занимаются непрерывно, таит угрозу инерции. группа забывает, что нужно поддерживать общественную связь, перестает осязать давление других сосуществующих групп и отказывается соблюдать связанные с этим обстоятельством нормы и дисциплину.

Что бы ни случилось с какой-то одной группой, это немедленно находит отклик в остальных. Общество делается компактней, гибче, оживает во всех звеньях. Эту способность передавать импульсы от одной части к другой я назову "социальной эластичностью.

Стремление отмежеваться можно охарактеризовать так: оно наблюдается всякий раз, когда какой-либо класс, сословие начинают питать иллюзии, что прочих групп как социальных реальностей не существует вообще или, по крайней мере, их существование не заслужено. Еще проще: страсть к обособлению это расположение духа, при котором мы чувствуем себя вправе ни с кем не считаться. Иногда к этому ведет чрезмерное самомнение, иногда - презрение к ближнему. В обоих случаях люди теряют понятие о своей ограниченности и невольно склоняются к мысли, что представляют собой нечто самодовлеющее. в нормальных условиях общественной жизни любой класс, желая добиться каких-либо благ, первым делом старается заручиться согласием остальных. Иначе говоря, частное проявление воли проходит сквозь волевые слагаемые всей нации и только так получает статус легальности. Подобные усилия убедить и получить от ближних право на частное требование и есть легальное действие.

Функция "считаться с другими" создает органы, обеспечивающие ее выполнение, то есть социальные институты, которые посредничают между людьми и группами, служа амортизаторами, смягчающими общественные отношения, способствуя национальной сплоченности.

Но класс, охваченный страстью отмежеваться, чувствует себя оскорбленным при одной мысли, что для достижения целей нужно прибегнуть к данным институтам и органам.

Главной причиной (хотя, бесспорно, одной из многих) глубокого отвращения, питаемого обществом к политикам, по-моему, является лишь одна: политики воплощают необходимость считаться с другими для всех общественных классов.

Политиков ненавидят не столько как правителей, сколько как парламентариев, поскольку парламент - орган, обеспечивающий национальное сосуществование, заключая договоры между равными. Вот что приводит в тайное бешенство самые разные классы и группы. Выходит, что единственным типом общественной деятельности, которая в настоящее время устраивает каждый класс, - это навязывание другим своей воли, или - прямое действие.

прямое действие - это тактика, обусловленная непреложным стремлением обособиться, не считаться с другими

Тот, кто действительно хочет, чтобы прекратился распад, и желает реальной победы, должен научиться считаться с другими и объединять усилия, "исключив всякое исключение", как учил Ренан.