Стратегическое управление в годы войны

 

Нападение фашистской Германии 22 июня 1941 г. на Союз Советских Социалистических Республик положило начало четырехлетней трагедии советского народа. Война изменила все, создала катастрофические условия. Неизмеримо возросла ответственность всей системы власти и управления в стране.

В директиве 29 июня 1941 г. о мобилизации всех сил и средств на разгром фашистских захватчиков правительством и ЦК ВКП(б) поставлена задача «быстро и решительно перестроить всю свою работу на военный лад». «Нам недостаточно захватить Ленинград, Москву, Северный Кавказ, - заявил Гитлер. - Нам необходимо стереть с лица земли это государство, уничтожить его население». Гитлер приказал «уничтожить Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». В соответствии с гитлеровской программой колонизации и германизации «восточного пространства» уничтожению подлежали не только славянские, но и другие «неарийские» народы, жившие на территории СССР.

Советское государство должно было перестроиться на основе программы, которая предусматривала превращение страны в единый мобилизационный организм. Это означало, что необходимо было изменить систему стратегического управления в стране. Трудность заключалась в том, что до сих пор система государственного управления была ориентирована согласно Конституции СССР на мирный созидательный процесс и лишь в предвоенные годы частично трансформировалась применительно к условиям полыхавшей мировой войны. Теперь же пришлось одновременно воевать и перестраиваться в условиях реальной катастрофы.

Достаточно быстро преодолеть временную заминку в функционировании различных уровней и звеньев управленческой системы. Главы высших, центральных органов управления предлагали, коллективно обсуждали, принимали неординарные, срочные меры, брали на себя новые обязанности, сохраняя и прежние, придавали управленческим структурам, кадрам мобилизационное состояние, обеспечивали перестройку управления без излишней суеты и растерянности. Масштабные неудачи СССР начала Великой Отечественной войны тяжелы, но не идут ни в какое сравнение с поражениями Польши, Франции и других стран Западной Европы, с разгромом англо-французских войск под Дюнкерком.

В основу управления, внутренней политики в целом также «положен принцип максимальной централизации политического, хозяйственного и военного руководства» (66; 235.)

Основными чрезвычайными органами стратегического управления стали: Ставка Главного командования, замененная Ставкой Верховного командования (СВК), Государственный Комитет Обороны (ГКО), областные и городские комитеты обороны, Совет по эвакуации, Комитет по эвакуации продовольственных запасов, промышленных товаров и предприятий промышленности, Управление по делам эвакуации при СНК СССР и местные республиканские, краевые, областные управления, эвакопункты на железных дорогах, речных портах, комитет по продовольственному и вещевому снабжению Красной Армии, Комитет по разгрузке транзитных грузов, Транспортный комитет и др. Они создавались в связи с чрезвычайной необходимостью, действовали, видоизменялись в меру осознанной потребности, по итогам коллективного обсуждения тогда же разработанных проектов. Результаты обсуждения оформлялись соответствующим законодательным порядком без изменения Конституции СССР. Учреждались соответствующие должности, аппараты, технологии чрезвычайного управления. Продолжали функционировать конституционные органы в центре и на местах. Чрезвычайные органы состояли из представителей конституционных органов, силами и аппаратом которых осуществлялись решения чрезвычайных органов.

23 июня 1941 г. образована Ставка Главного командования (СГК). Это первый чрезвычайный орган управления, созданный в военное время. Председателем назначен нарком обороны маршал С.К. Тимошенко (67; 62). 10 июля 1941 г. СГК упразднена и создана Ставка Верховного командования под председательством И.В. Сталина, который 8 августа стал именоваться Верховным Главнокомандующим. К этому времени стал ясен беспрецедентный масштаб бедствия, обрушившегося на страну, и целесообразность концентрации властных полномочий в руках ее фактического руководителя.

Экстремальная обстановка диктовала необычные подходы к организации управления. Поиск спасительных действенных мер по избавлению страны от реально угрожавшей катастрофы привел к созданию 30 июня 1941 г. Государственного Комитета Обороны (ГКО) СССР.

Совместным постановлением Президиума Верховного Совета и СНК СССР, ЦК ВКП(б) создан ГКО СССР, определены его государственный статус, характер, функции, состав. Особенности его в том, что он наделен неограниченными полномочиями, объединил государственные, партийные, общественные начала управления, стал чрезвычайным и авторитетным органом власти и управления, возглавил вертикали советского, партийного, всего гражданского управления сражавшегося государства. Возглавил ГКО Председатель СНК СССР, секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин, что означало высшую степень централизации управления, сосредоточения, совмещения его различных форм в руках одного должностного лица. Члены ГКО представляли, высшее партийное и государственное руководство, составляли узкий состав ПБ ЦК ВКП(б), которое рассматривало предварительно, предлагало проекты решений по всем важнейшим вопросам государственной жизни, власти и управления. (68; 272).

ГКО не имел регламента работы, собирался нерегулярно и не всегда в полном составе. Решения принимали председатель либо его заместители - В.М. Молотов и Л.П. Берия после консультаций с теми членами ГКО, которые курировали соответствующие ведомства. Наркомы и военачальники в своих воспоминаниях отмечают, что процедура принятия решений была упрощена до предела, поощрялась инициатива ответственных лиц, обеспечивался деловой характер работы ГКО. Поскольку высшие руководители страны одновременно входили в состав ГКО, Политбюро, Ставки, Совнаркома, то их решения оформлялись зачастую как директивы и постановления того или иного органа управления в зависимости от характера рассматриваемого вопроса.

Особенностью деятельности ГКО было и отсутствие собственного разветвленного аппарата. Руководство осуществлялось через аппарат органов государственного управления, партийных комитетов. В важнейших отраслях народного хозяйства действовал институт уполномоченных ГКО. Уполномоченные были также во всех союзных и автономных республиках. На местах в наиболее стратегически важных регионах формировались и действовали областные и городские комитеты обороны.

Эти местные чрезвычайные органы обеспечивали единство управления в условиях чрезвычайного положения, создавались решением ГКО, руководствовались его постановлениями, решениями местных, партийных и советских органов, военных советов фронтов и армий. ГКО учредил такие органы почти в 60 городах Подмосковья, Центра, Поволжья, Северного Кавказа и с 1942 г. в крупных городах Закавказья. Они объединяли гражданскую и военную власть в городах, которые находились в зоне боевых действий и вблизи линии фронта или входили в радиус действия вражеской авиации, а также там, где базировались корабли военно-морского и торгового флота. В состав их входили первые должностные лица партийных, государственных органов управления, военные комиссары, коменданты гарнизонов, начальники управлений НКВД. Они были тесно связаны с военным командованием, а их представители одновременно являлись членами соответствующих военных советов. Не имея своего штатного аппарата, как и ГКО в центре, городские комитеты обороны опирались на местные партийные, советские, хозяйственные, общественные органы. При них существовал институт уполномоченных, создавались оперативные группы для срочного решения вопросов, широко привлекался общественный актив (69; 214).

Подобными чрезвычайными органами стали также Комитет по продовольственному и вещевому снабжению Красной Армии, Комитет по разгрузке транзитных грузов, Транспортный комитет. Последний образован при ГКО 14 февраля 1942 г. В его обязанности входили планирование и регулирование перевозок на всех видах транспорта, координация их работы, выработка мероприятий по улучшению материальной базы. В начале войны транспорт испытывал значительные трудности. И в особенности это относится к железнодорожному транспорту, на который легла основная тяжесть воинских перевозок. Наиболее разветвленная железнодорожная сеть оказалась на оккупированной территории. С целью обеспечения четкой работы железнодорожного транспорта 24 июня 1941 г. был введён воинский график движения поездов. В конце 1942 г. были созданы 35 паровозных колонн резерва НКПС. Одновременно было построено свыше 3 тыс. км железных дорог. Все это позволило улучшить работу железнодорожного транспорта, грузооборот которого возрос в полтора раза по сравнению с первым кварталом 1942 г. В годы войны не было ни одного крушения поездов по вине железнодорожников и ни один воинский эшелон не уничтожен вражеской авиацией в пути следования (70).

Своеобразными функциями обладало созданное 8 декабря 1942 г. при ГКО СССР оперативное бюро, которое контролировало все наркоматы оборонного комплекса, составляло квартальные и месячные планы производства, готовило для председателя ГКО проекты соответствующих решений.

Государственное управление и в экстремальной военной обстановке строилось, функционировало на основе планового принципа, испытанного и освоенного в 20- 30-е гг. Изменились методы планирования с учетом военных задач и условий, средства и организация мобилизации и использования ресурсов, методика расчета показателей, сроков.

Нападение фашистской Германии сорвало выполнение третьего пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР (1938-1942 гг.), рассчитанного на мирное строительство. 23 июня 1941 г. в Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР срочно ввели в действие принятый 6 июня мобилизационный план по производству боеприпасов и организовали работу Госплана СССР (председатель - Н.А. Вознесенский) по подготовке общего «Мобилизационного народнохозяйственного плана на 4 квартал 1941 года». 30 июня этот план был утвержден. Выполнение его осложнялось и корректировалось неблагоприятными событиями на фронте, но этот основной план обеспечивал ориентиры и координацию действий всех организаций сверху донизу, определял направления перестройки народного хозяйства. Он позволил начать перераспределение всех сил и средств страны, в интересах военного производства. Резко, на 10% и более, увеличивался выпуск военной продукции, было организовано изготовление военной продукции всеми предприятиями тяжелой, легкой, пищевой и местной промышленности. Для нужд войны началось строительство новых предприятий, шахт, электростанций, железнодорожных линий. Было сокращено производство гражданской продукции и розничного товарооборота.

В 1942 г. создан Комитет по учету и распределению рабочей силы при СНК СССР, проводивший мобилизацию трудоспособного населения. При областных и краевых исполкомах созданы аналогичные бюро. Создание этих органов окончательно оформило сложившуюся еще до войны систему централизованного обеспечения промышленности кадрами во главе с Главным управлением государственными трудовыми резервами.

По закону «О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени» (1 июля 1941 г.) наркомы, директора предприятий, начальники строек получили очень широкие права в использовании материальных и денежных ресурсов, перераспределении капитальных вложений. Часть прав, прежде принадлежавших правительству, теперь передавалась на ступень ниже. В том же месяце это постановление было распространено на народных комиссаров РСФСР и УССР. Оно использовалось и для расширения прав руководителей крупнейших предприятий: их назначали заместителями наркомов по должности. Права заместителей наркомов получили авиаконструктор А.С. Яковлев, директор Кировского завода И.М. Зальцман, главный конструктор Ж.Я. Котин и другие. То же постановление позволяло наркомам разрешать руководителям предприятий и строек для выполнения планов и заказов по договорам выдавать другим предприятиям материалы из своих ресурсов. Тем самым предприятиям предоставлялись права в той сфере, где ранее централизм был наибольшим.

Особенностью государственного управления военного времени являлось своеобразное сочетание двух противоположных тенденций: централизации и децентрализации. Последняя присуща природе советского управления, обусловлена невозможностью детального управления только через высшие органы и из единого союзного центра. Обстановка требовала усиления самостоятельности отраслевых и местных органов управления, расширения прав их организационных структур, должностных лиц.

Одним из самых великих достижений этого времени была плановая эвакуация производительных сил страны. В первые несколько месяцев Великой Отечественной войны руководству СССР пришлось решать уникальную задачу массового перемещения производительных сил из западных районов, оказавшихся под угрозой оккупации, на восток. Предстояло перебазировать с прифронтовых территорий миллионы людей, огромное количество материальных ценностей, оборудования и скота, а также в кратчайшие сроки развернуть выпуск продукции. Прецедентов этому в мировой истории не было.

С июня по декабрь 1941 г. из районов, которым угрожала оккупация, были эвакуированы 2593 предприятия, причем уже в первые три месяца войны удалось переместить 1523 крупных, включая 1360 оборонных. Эвакуацию предприятий надлежало наладить так, чтобы по прибытии на место эти предприятия буквально «с ходу» могли выпускать продукцию. Иными словами, требовалось сохранить технологическую целостность производства. Чтобы добиться этого, на новые места перебазировались работники предприятий (вместе с семьями), большая часть оборудования, техническая документация, а также имевшиеся сырье и комплектующие изделия.

Из общего числа эвакуированных за первые три месяца крупных предприятий 226 были направлены в Поволжье, 667 - на Урал, 244 - в Западную Сибирь, 78 - в Восточную Сибирь, 308 - в Казахстан и Среднюю Азию. Железнодорожным транспортом были вывезены более 10 млн. человек, водным - более 2 млн. Значительная часть селян уходила от наступавшей немецкой армии пешком и с помощью гужевого транспорта.

За время войны с территорий, которым угрожала оккупация, по железным дорогам проследовало около 1,5 млн. вагонов, или 30 тыс. поездов с эвакуированными грузами. Из западных районов переместили 2,4 млн. голов крупного рогатого скота, 5,1 млн. овец и коз, 0,2 млн. свиней и 0,8 млн. лошадей, много сельскохозяйственной техники, зерна и продовольствия.

По железным дорогам с запада на восток тянулись эшелоны с людьми и эвакуированной техникой. Навстречу, с востока на запад, двигались поезда на фронт. На однопутках (а таковых было большинство) эвакуационные эшелоны простаивали на разъездах часами, а то и днями. Летом и осенью 1941 г., пока не грянули морозы, массовые эвакуационные маршруты проходили и по рекам, прежде всего по Оке и Волге. Непрерывными колоннами по их берегам двигались тягачи, тянувшие баржи с людьми и оборудованием. В таком состоянии великого «исхода» миллионов людей и переброски гигантских материальных ресурсов страна жила несколько месяцев.

В системе государственного управления экономикой никакой растерянности не наблюдалось. Вся работа народного хозяйства, в том числе перебазирование значительной его части на восток, была сразу поставлена в строгие плановые рамки. Уже в день начала войны, 22 июня 1941 г., первый заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР Н. А. Вознесенский провел в Кремле совещание руководителей наркоматов оборонных отраслей. На Совещании он поставил конкретные задачи по деятельности в новых условиях. 23 июня началась реализация мобилизационного плана производства боеприпасов, а 30 июня был утвержден разработанный под руководством Вознесенского аппаратом Госплана детальный «Общий мобилизационный народно-хозяйственный план на третий квартал 1941 года». По инициативе Вознесенского в Госплане СССР появились отделы боеприпасов, вооружения, судостроения, авиационной и танковой промышленности, разрабатывавшие программы выпуска соответствующей военной техники, контролировавшие материально-техническое обеспечение предприятий и ход выполнения намеченных планов. Государственный Комитет Обороны поручил Вознесенскому возглавить комиссию по подготовке военно-хозяйственного плана на четвертый квартал 1941 г. и на 1942 г. для районов Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии. План был принят 16 августа. (71)

24 июня был организован Совет по эвакуации при СНК СССР во главе с Н. М. Шверником. Группу инспекторов по контролю за перемещением предприятий возглавил заместитель председателя Совета А. Н. Косыгин. Сложнейшая работа, выполненная Советом, в огромной мере опиралась на потенциал Госплана СССР. В Госплане было создано специальное подразделение для подготовки предложений по выбору конкретных мест размещения эвакуируемых предприятий. Соответствующие группы в наркоматах строили свою работу по госплановским графикам эвакуации. Срочно прошла перепись всех каменных складских помещений в городах, пристанционных пунктах, машинно-тракторных станциях и расположенных вблизи железных дорог совхозах и колхозах, где можно было разместить перемещаемое оборудование, пока не достроены корпуса новых заводов. Проведение этих и других подобного рода мероприятий координировалось и в ежедневном режиме контролировалось госплановскими подразделениями.

Задания планов эвакуации во всей их конкретике доводились сверху вниз до непосредственных исполнителей на местах. Каждая организация изначально точно знала, куда ее эвакуируют. А там знали, кто именно прибудет к ним, и уже строили корпуса заводов. По всему пути следования для эшелонов готовили сменные паровозы, уголь и питание для людей. Был налажен оборот вагонов.

Все это удалось обеспечить именно благодаря четкому и детальному планированию. Вот, например, как организовывалось питание эвакуированных. В стране (вплоть до каждого города и поселка) была развернута система эвакуационных пунктов. Эвакуированным - независимо от того, двигались ли они со своими предприятиями или индивидуально, - выдавались соответствующие удостоверения, по которым во всех эвакопунктах они получали хлеб, крупы, макароны, консервы. По прибытии на место эвакуации людям сразу же вручались рабочие карточки.

С помощью эвакуации удалось спасти наиболее важные предприятия, материальные и культурные ценности, квалифицированные кадры, сорвать стратегический замысел врага по использованию их. Германия была поставлена на оккупированных территориях в положение «катастрофы снабжения».(72; 117)

Процесс перебазирования был связан с огромными трудностями. Так, обеспечение эвакуированных хлебопродуктами затруднялось тем, что противник оккупировал ключевые зернопроизводящие районы. Валовой сбор зерна уже в 1941 г. снизился против 1940 г. вдвое. В 1942 г. сбор зерна составил всего треть от уровня 1941 г. Тем не менее, рабочий получал по своей карточке 800 г. хлеба в день, служащий - 500 г. Проблему удалось решить благодаря тому, что к началу войны имелись большие зерновые запасы. Эти запасы позволили стране продержаться до 1944 г., когда был собран первый урожай на освобожденных территориях.

Плановое перебазирование экономического потенциала на восток не ограничивалось только процессом перемещения. Не менее трудной задачей явилось быстрое налаживание производства на эвакуированных заводах.

Самым тяжелым, критическим в истории военной экономики, периодом стала вторая половина 1941 г., особенно его последние три месяца, когда перемещенные предприятия еще не заработали в полную силу. «На территории СССР, оккупированной к ноябрю 1941 года, находилось до войны около 40% всего населения страны, производилось 63 % всей выплавки чугуна, 58 % всей выплавки стали, 60 % всего производства алюминия. На территории, временно оккупированной гитлеровской Германией к ноябрю 1941 года, производилось 38 % всей довоенной валовой продукции зерна, 84 % всего довоенного производства сахара, находилось 38 % всей численности крупного рогатого скота и 60 % всего поголовья свиней.

В результате военных потерь, также эвакуации сотен предприятий валовая продукция промышленности СССР с июня по ноябрь уменьшилась в 2,1 раза… Выпуск проката черных металлов... в декабре 1941 года уменьшился против июня 1941 года в 3,1 раз; производство проката цветных металлов... сократилось в 430 раз; производство шарикоподшипников... сократилось в 21 раз. В последнем предвоенном году в СССР было выплавлено 18,3 миллиона тонн стали - к концу 1941 года от этих мощностей осталась треть». (73; 42) Успешная эвакуация и запуск предприятий на востоке предотвратили катастрофу.

Начиная с декабря 1941 года, падение промышленного производства прекратилось, а с марта 1942 года производство вновь быстро пошло вверх, причем выпуск военной продукции в марте 1942 года только в восточных районах страны достиг уровня производства, который имел место в начале Великой Отечественной войны на всей территории СССР» (73; 43)

В декабре 1942 года по сравнению с декабрём 1941 года производство самолетов выросло в 3,3 раза, танков - почти в 2 раза, артиллерийских систем - в 1,8 раза, пулеметов - в 1,9 раза, винтовок на 55%, патронов и ручных гранат - в 1,8 раза, авиабомб - в 2,1 раза, мин - в 3,3 раза.(73; 83-84)

За всем этим стояла беспримерная работа по эвакуации и налаживанию производства на новом месте. Н. А Вознесенский в своей работе «Военная экономика СССР в период Отечественной войны» приводит еще одно интересное сравнение: сравнение производства оружия и боеприпасов в Советском Союзе и в царской России. За годы Великой Отечественной войны советская промышленность произвела в 29 раз больше артиллерийских орудий, чем было произведено в дореволюционной России за период первой мировой войны на всех казенных и частных предприятиях. Производство минометов увеличилось в 89 раз, пулеметов - в 78 раз, винтовок - в 6,4 раза, снарядов - в 8,2 раза, патронов - в 6,9 раза.(73; 84-85)

Положение в сельском хозяйстве в начале войны было тем трагичней, чем в промышленности. Самые плодородные области были оккупированы немцами. Нельзя сказать, что это обстоятельство застало правительство врасплох. В предвоенные годы на востоке страны готовилась база для сельскохозяйственного производства. К 1940 году производство зерна в восточных районах страны выросло до 1838 млн. пудов по сравнению с 1034 млн. пудов в 1913 году (73; 91). В войну посевные площади в восточных областях СССР еще больше расширились. Также большую роль сыграли накопленные перед войной государственные продовольственные резервы.

Но никакие резервы и никакой импорт не могли решить вопроса, если бы не было налажено применительно к военным условиям собственное сельскохозяйственное производство. Это было возможно только на путях резкой интенсификации труда колхозников. Общая выработка трудодней поднялась с 254 трудодней в 1940 году до 352 в 1942. Посевные площади в расчете на одного трудоспособного колхозника выросли с 3,3 га в 1940 до 4,3 га в 1942, на одну тягловую силу в колхозе и МТС посевные площади выросли с 7,3 га до 8,8 га.(73; 93)

Для того чтобы восполнить потери в рабочей силе, была объявлена трудовая мобилизация трудового населения, незанятого общественным трудом. 26 июня 1941 г. Верховный Совет СССР принимает указ “О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время”. Отпуска отменялись. Вводились обязательные сверхурочные - рабочий день для взрослых доводился до одиннадцати часов при шестидневной рабочей неделе. 30 июня 1941 г. создается Комитет по распределению рабочей силы (позднее Комитет по учету и распределению рабочей силы) при Бюро Совнаркома. Комитет с 1942 г. по июль 1945 г. привлек на постоянную работу в промышленность, сельское хозяйство и на транспорт 3 млн. человек городского и сельского населения, а в учебные заведения трудовых резервов направлено более 2,1 млн. подростков. Это позволило в 1945 г. довести среднегодовую численность рабочих и служащих до 28,6 млн. человек, или до 84% к уровню 1940 г. «Только в 1943 году трудовая мобилизация населения дала 7 609 тыс. человек, в том числе для промышленности и строительства - 1 302 тыс. для работы в сельском хозяйстве 3 860 тыс. и для лесозаготовок - 1 295 тыс. человек». (73; 110)

Основная проблема сельского хозяйства во время войны состоит в том, что именно село является основным источником живой силы для армии во время войны. Таким образом, сельское хозяйство лишается мужского населения, а сельское хозяйство основных кадров. Основная тяжесть сельскохозяйственного производства в период войны ложится на плечи женщин. А ведь сельское хозяйство периода Великой Отечественной войны уже далеко не было тем патриархальным хозяйством, каковым оно было в России в 1914. Его основу теперь составляла техника, которой нужно было хорошо владеть. Что эта проблема возникнет, было ясно еще перед войной. Освоение девушками механизаторских профессий всячески поощрялось с самого начала массовой механизации сельского хозяйства. И такая политика себя полностью оправдала. В период войны женщины успешно смогли заменить ушедших на фронт механизаторов.

Удельный вес женщин в составе трактористов МТС вырос с 4% в начале 1940 года до 45% в 1942 году. Удельный вес женщин среди комбайнеров МТС вырос с 6 до 43%, удельный вес женщин среди шоферов МТС - с 5 до 36 %. Удельный вес женщин среди бригадиров тракторных бригад МТС вырос с 1% до 10 %.

Женщинам пришлось заменять мужчин не только на селе, но и в промышленности. Увеличился и удельный вес женщин среди рабочих и служащих в народном хозяйстве в целом с 38% в 1940 году до 53% - в 1943, в том числе в промышленности - с 41% до 52%, на железнодорожном транспорте - с 25 до 36, в государственном аппарате - с 35 до 55 %.

Государство всячески заботилось о том, чтобы создать женщинам надлежащие условия для труда. Например, система детских садов и яслей за время войны не только не сократилась, а значительно расширилась. Количество детей, посещающих детские сады за время войны, увеличилось почти вдвое. В 1,3 раза возросло количество детей в яслях. (73; 112)

Огромным резервом рабочей силы в войну стали подростки. Доля рабочих и служащих в возрасте до 18 лет увеличилась с 6% в 1939 году до 15 % в 1942 году.

Самое удивительное, что, несмотря на то, что в промышленность пришли такие огромные массы людей, не имеющих опыта работы, производительность труда не только не снизилась, но значительно возросла. За 1942 год рост производительности труда составил 19%, а в 1943 году она выросла еще на 7%. Наивысшие темпы показали самые сложные отрасли - машиностроение и военная промышленность. Здесь рост производительности труда составил 31% в 1942 году, и 11% по отношению к предыдущему году в 1943 (73; 113).

25 октября 1941 г. председателю Госплана Вознесенскому поручили представлять СНК в Куйбышеве, куда в условиях наступления немцев на Москву были перемещены основные органы государственного управления. При этом Вознесенскому вменялось в обязанность непосредственно возглавить работу эвакуированных на восток наркоматов, прежде всего черной металлургии, авиапрома, танкопрома, вооружения и боеприпасов, и добиться скорейшего пуска заводов, перебазированных на Волгу, Урал и в Сибирь.

Сложность планового обеспечения этого процесса нельзя переоценить. Дело заключалось не только и не столько в том, чтобы к прибытию эвакуируемых предприятий успеть построить заводские корпуса. В своем большинстве эти предприятия являли собой машиностроительные заводы, функционирующие в системе разветвленной кооперации. Нужно было обеспечить максимально возможную синхронность ввода в действие на новых местах заводов-смежников. Кроме того, в случаях крайней необходимости, следовало в предельно короткие сроки переключать выпуск многих комплектующих изделий, производившихся на эвакуированных, но еще не вступивших в строй заводах, на собственно тыловые предприятия.

Эта сложнейшая плановая задача была успешно решена. Практически все эвакуированные заводы уже в первом полугодии 1942 г. работали на полную мощность, хотя еще в начале года многие из смежников-поставщиков либо находились «на колесах», либо только достраивались на новых местах.

Перед руководством страны стоял также вопрос бытового, в первую очередь жилищного, обустройства миллионов перемещенных людей. Сразу по прибытии людей расселяли в общественных зданиях, в том числе в образовательных учреждениях. Некоторых подселяли к местным жителям «в порядке уплотнения». Позднее началось строительство жилья для переселённых.

Вовсе не мелкой оказалась и задача обеспечения эвакуированных теплой одеждой. Она была решена в планово-централизованном порядке: в самое короткое время удалось наладить массовый пошив ватных стеганых телогреек и брюк, которые выдавали на производстве преимущественно бесплатно, как спецодежду. В течение трех месяцев вся страна оделась в нее, что и стало спасением.

Массовая эвакуация производственных мощностей в условиях начавшейся войны оказалась непосильной, например, для такой страны, как Франция, значительная часть которой тоже была быстро оккупирована противником. Там подобную задачу, собственно, не успели даже поставить. Французы, кто как мог, уходили с занятых территорий, а промышленность в целости и сохранности досталась противнику. В СССР же задача была эффективно решена, хотя масштабы здесь были на порядок более значительными.

Для мобилизационной экономики наилучшим способом управления явилось централизованное народно-хозяйственное планирование, конкретно осуществлявшееся Госпланом СССР. Перебазирование огромного экономического потенциала на тысячи километров от театра военных действий, равно как и его быстрая реализация и энергичное наращивание, оказалось возможным именно на основе планового хозяйствования.

В период войны централизованные начала в управлении экономикой резко усилились. Достаточно сказать, что номенклатура распределяемых «сверху» продуктов сразу же возросла вдвое. В разработанных Госпланом СССР в кратчайшие сроки упомянутых выше планах (на третий квартал 1941 г., а также на четвертый квартал 1941 г. и на 1942 г.) детализация была значительно выше, чем в плановых документах предвоенных лет. Особый акцент, естественно, делался на развитии железнодорожного транспорта, игравшего ключевую роль в перебазировании промышленных предприятий и в снабжении фронта всем необходимым. Для усиления пропускной способности железных дорог и обеспечения грузооборота в районах Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии военно-хозяйственный план предусматривал реконструкцию и расширение основных железнодорожных узлов, станций и путей. (71)

Составной частью военной экономики была и вся система Главного управления исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД СССР (ГУЛАГ). Военный период характерен постепенным сокращением численности заключенных, содержащихся в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД. Если к началу войны общее количество заключенных составляло 2 млн. 300 тыс. человек, то к 1 июля 1944 г. оно снизилось до 1 млн. 200 тыс. человек. Всего за первые три года войны из лагерей и колоний убыло благодаря применению досрочного освобождения и другим мерам около 2 млн. человек. За три года Великой Отечественной войны в Красную Армию было передано около 1 млн. бывших заключенных ГУЛАГа. В годы войны на НКВД было возложено обеспечение рабочей силой многих важнейших строек страны. Среди них были авиационные и нефтеперегонный заводы в Куйбышеве, металлургические комбинаты в Нижнем Тагиле, Челябинске и Актюбинске, Богословский алюминиевый завод. Норильский и Джигинский медно-никелевые комбинаты, Севере-Печерская железнодорожная магистраль, другие железные дороги. За три года войны выпуск всех видов боеприпасов предприятиями ГУЛАГа составил свыше 70 млн. 700 тыс. единиц продукции (минометы, ручные гранаты, мины и др.). (974)

С 1943 г. одной из важнейших задач стало восстановление «народного хозяйства. Государственный народнохозяйственный план 1943 г. - года коренного перелома в ходе войны и восстановления годового планирования (ранее Госплан СССР разрабатывал квартальные и месячные планы с учетом быстро менявшихся задач и условий) - отразил и определил новые аспекты управления. Стратегическое наступление советских Вооруженных Сил после Сталинградской и Курской битв, начавшееся массированное изгнание немецко-фашистских захватчиков выявили перед органами управления новые функциональные задачи. Необходимо было восстанавливать хозяйство, нормальные условия жизни в освобожденных районах, организовывать всестороннюю помощь материальными, финансовыми ресурсами, продовольствием, кадрами специалистов. С 1943 г. государственное управление стало функционировать на основе не только текущих, но и перспективных планов.

Когда говорят о том, что победу в Великой Отечественной войне Советскому Союзу обеспечила плановая социалистическая система хозяйствования, то в этом нужно различать, как минимум, два момента. Дело было не только и даже не столько в плановости, сколько именно в «социалистичности» нашего хозяйства. Само собой разумеется, что плановое хозяйство дает любой стране большое преимущество в войне со страной, в которой хозяйство построено на стихийных рыночных началах. Но дело в том, что к началу второй мировой войны ни в одной из крупных стран уже не существовало стихийного рынка. Страны, в которых не утвердилось господство монополий, просто перестали быть крупными игроками на капиталистическом рынке. Например, Бельгия, которая до первой мировой войны была крупным экспортером капитала, перед второй мировой оказалась исключительно объектом мировой политики. Это была эпоха, когда государственно-монополистический капитализм уже успел основательно утвердиться, а государственное планирование, особенно в области производства вооружений давно было само собой разумеющейся вещью.

Среди стран, в которых господствовала государственно-монополистическая система, тоже, в свою очередь, следует выделить, как минимум, две группы. Первая группа- это страны, в которых монополии полностью подчинили себе государство - примером могут служить Франция, Англия, США. Ко второй группе относятся страны, в которых государство полностью подчинило себе монополии. Лучший пример - фашистская Германия.

Нацистское государство сосредоточило в своих руках ресурсы страны и направило их на решение военных задач. Для этого необязательно было ликвидировать частную собственность. Она ликвидировалась только для тех капиталистов, которые не соглашались безоговорочно подчиняться государственному плану. Те же капиталисты, которые охотно сотрудничали с нацистским режимом, не только не потеряли своей собственности, но еще и приумножили ее как за счет своих менее сговорчивых коллег, так и за счет гитлеровских завоеваний.

Максимальная централизация частной собственности дала Германии преимущество над теми странами, в которых эта работа не была проделана или проводилась непоследовательно. Но оказалось, что этого недостаточно для того, чтобы конкурировать в военно-экономическом отношении с советской системой, где частная собственность была ликвидирована вовсе.

Вот что пишет по этому вопросу бывший нарком вооружения, а потом нарком боеприпасов Б. Л. Ванников: «Осуществляя такой курс, партия с полным основанием исходила из того, что в современной войне побеждает то государство, которое в процессе вооруженной борьбы может сосредоточить в наиболее короткие сроки все ресурсы, мощности и силы на производстве военной продукции и превзойти в данном отношении противника. Как показал опыт Великой Отечественной войны, именно социалистическая экономика обеспечивает подобное преимущество.