Чуань-ю кусает себя за пальцы

Чуань-ю, поэт-монах, нашел стихотворение, в котором были следующие строки: «Когда встречаются обучающиеся дзэну, они могут укусить друг друга за пальцы.

ФУГАИ: Обратил на это внимание.

Но немногие знают, что это значит».

ФУГАИ: Знаете ли вы, что это меч, отсекающий язык?

Это услыхал Та-сю и, встретив Чуань-ю, спросил его: «Что это значит?»

ФУГАИ: Когда появляется кролик, вслед за ним прилетает ястреб.

Чуань-ю не ответил.

ФУГАИ: Я и раньше говорил, что он не знает.
НЕГЭН: Чуань-ю написал много прекрасных стихов, подтверждающих его постижение, но эти строки кажутся вырванными из контекста. Та-сю обратился к Чуань-ю помимо стихотворения и Чуань-ю заколебался. Подобно издателю скандальной желтой газетенки, преследующему только собственную выгоду, Гэнро и Фугаи выдали этот анекдот за коан за счет репутации Чуань-ю.
ГЭНРО: На месте Чуань-ю я укусил бы себя за пальцы в присутствии Та-сю.
ФУГАИ: Это было бы хорошо, но никто этого не понимает.
ГЭНРО: Нелегко осудить того, кто укусил себя за палец
(ФУГАИ: Отрежь палец).
Но он не должен это делать, пока не минет 110 земных.
(Вы хотите дойти до Тэтрея?)
Я спросил бы безногую одинокую женщину, которая продает сандалии:
(Она не в состоянии понять, что чувствует другая нога).
«Почему вы не отправитесь в столицу босиком?»
(Трудно мыть собственную спину).
НЕГЭН: В Аватамсака Сутре говорится, что Суддхана побывал в 110 храмах в поисках учителей, встречая многих, кому он воздавал почести, пока, наконец, достиг ворот Тэтрея. Он укусил себя за палец, ворота открылись и он увидел Самантабхадру, на котором и закончились его поиски.
У китайцев есть поговорка: «Безногая старуха всегда говорит о том, как удобны травяные сандалии, которые она продает».
Фугаи сказался достаточно сообразительным, упомянув о том, как трудно мыть собственную спину, но что бы он сказал по поводу моего приспособления для этой цели от Вульворта?

Озеро Ю-шуаня

Ю-шуань спросил вновь прибывшего монаха: «Откуда ты?»

ФУГАИ: Вам нравится атмосфера?

Монах ответил: «С южного озера».

ФУГАИ: Вас все еще интересует озеро?

«Много ли воды в озере?» — «Мало», — ответил монах.

ФУГАИ: Он взглянул на озеро.

«Шли такие дожди, почему же оно не наполнилось водой?» — спросил Ю-шуань.

ФУГАИ: Ю-шуань в самом деле пригласил монаха взглянуть на озеро.

Монах промолчал.

ФУГАИ: Возможно, он утонул.
НЕГЭН: Дзэнские монахи любят жить в непосредственной близости к природе. Большинство китайских монастырей построены в горах или у озера.
Дзэн приводит многочисленные диалоги между учителем и монахами о красоте природы, но есть, по всей вероятности, среди монахов много таких, которые считают себя слишком погруженными в природу. Они действительно сторонники дзэн в отличие от болтунов со всем поднимаемым ими шумом.
ГЭНРО: На месте монаха я сказал бы Ю-шуаню: «Я подожду до тех пор, пока вы почините дно».
ФУГАИ: К счастью, монах промолчал.
ГЭНРО: Нить кармы проходит через все.
(ФУГАИ: Все можно рассматривать как коан).
Признание делает его баррикадой.
(Если вы туда заглянете, там нет никакой баррикады).
Бедный монах спрашивал об озере,
(Вперед! Прыгай и плыви!)
Сотворил воображаемую дорогу к небесам.

Деревянный шар Цзю-феня

Однажды Цзю-фень начал свою лекцию с того, что показал на маленькой площадке деревянный шар.

ФУГАИ: Изогнутый огурец.

Цзюань-ша пошел вслед за шариком, поднял его и положил на место.

ФУГАИ: Круглый арбуз.
НЕГЭН: Когда Юань-ву читал лекцию об избранных стихотворениях и коанах Цзю-ту, он подверг критике строфу за строфой, а затем опубликовал книгу с критикой творчества Цзю-ту под названием «Собрание голубой скалы». После его смерти его ученик Та-ю собрал все книги, сложил их перед храмом и сжег. То, что учитель облек в некую форму, ученик должен разрушить, дабы предохранить учение от опасности стать пустой шелухой. Западные философы создают свою собственную теории, затем последователи начинают подновлять ее до тех пор, пока от оригинала ровным счетом ничего не остается. В дзэн говорится: «Убей Будду и патриархов, только тогда ты дашь им бессмертие».
ГЭНРО: Цзю-фень начал, но не закончил. Цзюань-ша закончил, но не начал. У обоих нет завершенности. Ну, скажите-ка, монахи, что лучше?
НЕГЭН: И то и другое плохо.
ФУГАИ: Когда ручей бежит через бамбуковый лес, вода его становится зеленой. Когда ветер обвевает цветы, его дыхание становится ароматным.
ГЭНРО: Держи его или отпусти.
(ФУГАИ: Ни больше, ни меньше.)
Учитель и ученик противоречат друг другу.
(Истинное единомыслие).
Дзэн обучающихся в мире.
(Истинный студент никогда не учится).
Не делай этот коан образцом.
(Прекрасный пример).

Разбитый поднос

Один монах жил в крохотной хижине, которую называли Фен-дянь, что означает «тучное поле», в течение 30 лет.

(ФУГАИ: Может быть, он не знал, как оттуда выбраться).

У него был только глиняный поднос.

ФУГАИ: Дорогие вещи не всегда представляют ценность.

Однажды монах, когда он размышлял, нечаянно уронил и разбил поднос.

ФУГАИ: Настоящее сокровище представляет из-под обломков.

Каждый день учитель просил своего ученика достать другой поднос.

ФУГАИ: Почему вы хотите получить новый поднос?

Каждый раз ученик приносил поднос, а учитель швырял его о землю, говоря: «Это не то, верни мне старый».

ФУГАИ: Я бы развел руки в стороны и рассмеялся.
НЕГЭН: Никто не знает, как звали монаха, но его слова: «Это не то, верни мне старый», — стоят того, чтобы их увековечить.
ГЭНРО: На месте ученика я сказал бы: «Подожди, пока солнце взойдет с запада».
ФУГАИ: Я поищу его перед тем как родиться.
ГЭНРО: Он разбит.
(ФУГАИ: Целый поднос остается).
Беги за ним скорее.
(Миг исчезает в воде).
Ученик не мог этого понять.
(Он к нему уже вернулся).
Назови железный чайник колокольчиком.
(Можно назвать землю небом — что случится?)

Капля воды Фа-еня

Один монах спросил Фа-еня: «Что такое капля воды. из источника, который находится в долине шести патриархов?»

ФУГАИ: Пусти изо рта струю чернил кому-нибудь в лицо.

Фа-ень сказал: «Это капля воды из источника, который в долине шести патриархов».

ФУГАИ: Он использует ее в качестве противоядия.
ГЭНРО: Фа-ень никогда не сбавляет цену.
ФУГАИ: Здесь нет твердой цены.
ГЭНРО: Эта капля воды из источника.
(ФУГАИ: Истоки желтой реки загрязнены).
Нет страшней яда.
(Тот, кто пригубит, умрет).
Не говори, что знаешь разницу между теплым и холодным.
(Кто знает вкус?)
Сколько можно выпить?
(Я уже выпил).

Четыре запрета Чао-шуаня

Чао-шуань сказал: «Не иди по пути птичьего ума».

ФУГАИ: Вы предпочитаете бродяг?

НЕГЭН: Слышали вы когда-либо о дороге без птиц?

 

«Не одевайтесь прежде, чем вы появились на свет».

ФУГАИ: Разве нагота приносит счастье?
НЕГЭН: Такуае во время танцев надевала на себя тяжелые одежды и ее изящество переходило к ее платью.

 

«Не считай настоящий момент вечностью».

ФУГАИ: Покажи мне свое лицо.
НЕГЭН: Мне это лицо не нравится.

 

«Не выражай себя прежде, чем будешь рожден».

ФУГАИ: Человеку следовало бы научиться читать без букв.
НЕГЭН: Я понимаю десять тысяч китайских черт, но они меня не беспокоят.
ГЭНРО: В Соответствии со словами Чао-шуаня я спрошу у вас, монахов. (ФУГАИ: Вперед! Я отвечу на любой вопрос.)
Во-первых, ты можешь идти, куда хочешь, но что такое дорога птиц? (На восток или на запад?)
Во-вторых, ты можешь надеть на себя целый гардероб теперь, но что ты мог надеть, когда еще не родился? (Ни один цивилизованный человек не расхаживает по улицам голым.)
В-третьих, считай все, что тебе угодно, но что такое настоящее? (НЕГЭН: Комментарий Фугаи бесполезно переводить. Я скажу за него: «Вопрос слишком хорош, чтобы на него отвечать».)
В-четвертых, ты можешь выразить свои желания, но где ты был, когда еще не родился?
(ФУГАИ: Кудесник знает фокус.)
ГЭНРО: Домашнее средство Чао-шуаня — перец.
(ФУГАИ: Это успокаивает лучше, чем мед).
Цель состоит в том, чтобы убивать людей.
(Когда все убиты, появляется живой человек).
Меч в три фута поблескивает.
(Будда и патриархи будут до смерти напуганы).
С каждым ударом меч становится острее.

 

Лев Тэ-шуаня

Однажды, когда Тэ-шуань работал в саду, он увидел приближающегося к нему по дороге монаха. Тэ-шуань запер ворота.

ФУГАИ: Интервью закончено.

Монах постучал а ворота. Тэ-шуань спросил: «Кто это?»

ФУГАИ: Чудовище!

Монах ответил: «Львенок».

ФУГАИ: Лев попадает в лисье логово.

Тэ-шуань отворил ворота.

ФУГАИ: Он кладет свою голову прямо в львиную пасть.

Монах поклонился учителю.

ФУГАИ: Шкура его не похожа на львиную.

Тэ-шуань прыгнул ему на спину, как будто эта и впрямь был маленький лев, повалил его на землю и сказал: «О, дьявол! Где ты был!»

ФУГАИ: Это способ воспитания детенышей.
ГЭНРО: Сначала я подумал, что он настоящий львенок, а теперь вижу, что сил у него меньше, чем у лисы. Он должен был прыгнуть на Тэ-шуаня, когда тот открыл ворота, сразу сделав его беспомощным.
ФУГАИ: Ты дьявол!
НЕГЭН: Кагеницу сказала, что это было прекрасное зрелище. А теперь занавес следует опустить, чтобы подвести итоги. Я с нею согласен. Гэнро, уподобившись неотесанной деревенщине, наделал много шуму из ничего. В комнату, где мы, Кагеницу и я, работаем, доносится дыхание летнего ветерка. Зачем спрашивать у ветра, что он такое, откуда он. Нужно лишь приветствовать его, не дознаваясь, от дьявола он или от ангелов.
ГЭНРО: Он называет себя львом и приходит к укротителю.
(ФУГАИ: Рыча подобно льву).
Этот голос сотрясает монастырь.
(Горы и долины возвращают его эхо).
Но лев стал ослом
(Ему следовало бы научиться падать).
Защитить себя, чтобы иметь возможность нанести удар.
(После драки кулаками не машут).

Жизнь в одиночестве

Однажды к Ю-шу пришел монах и спросил: «Kак, мне жить одному на вершине горы?»

ФУГАИ: Ты заблудился в облаке.

Ю-шу ответил: «Зачем ты оставляешь свои дзэн в долине, а сам карабкаешься на гору?»

ФУГАИ: Это не способ обращаться с духами.
НЕГЭН: Мои американские друзья часто спрашивают меня:
«Как найти тихое, спокойное место для медитации?» Обычно я отвечаю: «Неужели вы не можете найти такое место у себя в доме? Неважно, насколько человек занят в течение дня, он всегда может найти несколько минут для медитации и место, где можно спокойно посидеть. Стремление отыскать тихий уголок вдали от собственного дома — в корне неверно».
Этот монах не мог ужиться с остальными в монастыре и пожелал жить на вершине горы один. И хотя Ю-шу своим вопросом припер монаха к стене, Фугаи считает его метод воздействия чересчур мягким. Будь я на месте Ю-шу, я бы потребовал, чтобы монах ответил мне, где он находится в настоящий момент. Если бы он заколебался, я бы немедленно вытолкал его из комнаты.
ГЭНРО: А я бы сказал монаху: «Если ты не пренебрегаешь своим дзэн-до, я позволю тебе остаться на вершине горы, но как ты можешь оставаться там, не пренебрегая своим дзэн-до?»
ФУГАИ: Уничтожить и дзэн-до и гору.
НЕГЭН: Фугаи ведет себя как анархист. Я не желаю иметь ничего общего с этим монахом. Первое замечание Гэнро великолепно, зачем было добавлять последнее? Взгляните на моих друзей: все они — прекрасные бизнесмены и хозяйки. Никто из них не пренебрегает своей работой ради дзэна. Любое учение, противопоставляющее себя повседневной жизни, — это учение ложное.
ГЭНРО: Ю-шу подвел монаха к краю бездны
(ФУГАИ: Нет места выше и шире).
И толкнул его туда.
(Heт входа, нет выхода)
Его метод превосходит методы других учителей.
(Нужно быть благодарным).
НЕГЭН: Как?

Истинный глаз Линь-цзи

Ма-ку спросил у Линь-цзи: «У Авалокитешвары тысяча рук и в каждой руке по глазу. Который же из них истинный?"

ФУГАИ: А который ложный?

Линь-цзи ответил: «У Авалокитешвары тысяча рук, в каждой по глазу. Который из них истинный? Ну, отвечай, быстрее».

ФУГАИ: Враг повержен собственным оружием.

Ма-ку столкнул Линь-цзи со скамьи и сел на его место.

ФУГАИ: Комета подходит близко к созвездию.

Линь-цзи поднялся и спросил: «Почему?»

ФУГАИ: Вся армия отступает по команде.
КАГЕНИЦУ: Ма-ку не был последователен в достижении своей цели.

Линь-цзи закричал и в свою очередь столкнул Ма-ку с сиденья.

ФУГАИ: Спящий дракон.
НЕГЭН: Подобрал оброненное врагом копье и с ним нападает.

Ма-ку спокойно покинул комнату.

ФУГАИ: Два генерала понимают друг друга.
НЕГЭН: Из истории Китая нам известно имя Куань-миня, знаменитого китайского полководца. Однажды он внезапно был окружен вражеским войском, возглавляемым Чуань-та. Куань-минь в это время был один, своих солдат он отпустил. Выйдя на балкон замка, он сверху следил за перемещением врага и перебирал струны арфы. Чуань-та знал, что Куань-минь великолепный стратег и, опасаясь, что войско Куань-миня затаилось перед тем, как начать военную атаку, приказал вдруг своим войскам отступать.
Куань-минь известен как Хозяин (Мастер) Спящего Дракона, которого никто не может победить. Комментарий Фугаи связан с этой историей.
У Авалокитешвары была тысяча глаз, но только один был истинным. Этот истинный глаз жил в тысяче глаз, подобно луне, отражающейся в тысяче озер. Зовет ли озеро луну, окунается ли луна в озеро? Кто является гостем, кто хозяином?
Хитрый Линь-цзи специально задал вопрос «Почему?», прежде чем крикнуть. Ма-ку следовало крикнуть в ответ и быстро уйти. Плохо, что битва была проиграна столь бесславно.
Вопрос Линь-цзи «Почему?» кого угодно заставил бы заколебаться. Если один из вас может правильно ответить на этот вопрос, он может идти со свободно опущенными руками. Это секрет учения Линь-цзи.
ФУГАИ: Не кричите о нем с крыши дома.
ГЭНРО: Я думаю, Дянь-та был хорошим бойцом.
(ФУГАИ: Хорошие командиры редки).
Его изменчивая тактика может испугать даже демонов.
(Тысяча святых не могут следовать по высшему пути).
Когда он использует в бою быков, несущих огонь
(Тысяча сражений — тысяча побед).
Он завоевывает 70 замков в одном сражении.
(С самого начала он ничего не теряет).
НЕГЭН: Дянь-та — еще один полководец. Когда ему не хватало воинов, он использовал быков, к спинам которых привязывались охапки горящего хвороста, и вырывал победу из-под носа у врага.
Монахам не следовало бы говорить о войнах и о сражениях. Это противоречит предписаниям Будды. Можно найти много примеров лучше, чем этот. Даже ветвь, покрытая цветами, была бы лучшей иллюстрацией. В будущем, 2100-м году обучающиеся дзэну возможно забудут, что такое военное ремесло, и будут наслаждаться своим дзэн в мирных садах, продуваемых весенним ветерком.

Три мира Ень-ту

Монах спросил Ень-ту: «Когда три мира угрожают мне, что я должен делать!»

ФУГАИ: Носи их на своих плечах.

Ень-ту ответил: «сесть» (сидеть).

ФУГАИ: Вы взваливаете на него дополнительное бремя.

«Я не понимаю», — сказал монах.

ФУГАИ: Ты даже не знаешь, что оступился.

Ень-ту сказал: «Подними гору, принеси ее мне, тогда объясню».

(Три мира — это мир желаний, мир нематериального, мир материального).
ФУГАИ: Человек, который делает Буддой себя, в одно мгновение может сделать Буддой другого.
ГЭНРО: Если бы Ень-ту не дал второго ответа, его дзэн. по всей вероятности, был бы снова подвергнут испытанию.
НЕГЭН: Возможно, кто-нибудь подумал, что он имеет в виду сесть самому на эти миры или заставить сесть монаха.
ГЭНРО: Если бы монах спросил меня, что делать, когда тебе грозят три мира, я бы ответил: «Мир заблуждений, мир материального, мир нематериального». Если бы и тогда монах сказал, что он не может этого понять, я бы ответил: «Восточная гора стоит на реке».
ФУГАИ: Позвольте мне продолжить коан. Если бы монах спросил меня, я бы сказал: «Капля росы». Если бы он настаивал, говоря, что не понимает, я сказал бы: «Она превращается в драгоценные камни на месте лотоса».
ГЭНРО: Три мира, один над другим.
(ФУГАИ: Волны исчезают в небесах).
Дзэнский монах сидит на подушке.
(Выбрось эту подушку).
Мир все еще в моих ушах. Подними эту гору и принеси ее мне.
(Прошлой ночью кто-то украл эту гору).

Чин-чинь устраивает игру

Монах Чин-чинь был управляющим в монастыре Ле-пу.

ФУГАИ: Очень ответственная должность.

Однажды он ударил своим посохом и приказал: «Монахам с первых рядов и до середины отправиться на работу в поле, остальным — в горы за хворостом.

ФУГАИ: Генерал дает приказ своим солдатам.

«А что делать Манджушри?» — спросил главный монах.

НЕГЭН: В каждом дзэн-до имеется статуя или холст с изображением Манджушри или Бодхидхармы.
ФУГАИ: Воистину он — главный монах.

«Мое приказание распространяется только на монахов, сидящих на своих подушках, — ответил управляющий, — к Манджушри оно не имеет никакого отношения».

НЕГЭН: В «Алмазной сутре» мы читаем: «Субхути, тот, кто заявляет, что Татхагата приходит или уходит, или сидит, или лежит, не понимает смысла моего учения».
ФУГАИ: Он прекрасно справляется со своей должностью.
Позднее Ень-ву дал комментарий к этому диалогу: «Чин-чинь сыграл великолепную сцену. Метод главного монаха очень хорош, чтобы нанизать девять спиральных раковин».
ФУГАИ: По-моему, ничего хорошего в нем нет.
НЕГЭН: Некто спросил у Конфуция, как нанизать девять спиральных раковин, на что тот не смог ничего ответить. Ему посоветовала женщина. Она предложила налить в острые раковины меду и пустить туда муравья, который проделает отверстие и протянет в него нить.

«Это верно, но для того, чтобы разъединить сцепленные кольца, у меня есть другой метод».
ФУГАИ: Давайте посмотрим.
НЕГЭН: В Китае задавался и другой вопрос — загадка со сцепленными кольцами, которую не мог разгадать ни один самый умный мужчина, а женщина разбила их молотком.
Ень-ву продолжал: «Если бы главный монах задал мне подобный вопрос, я ответил бы: «Путь подобен зеркалу. Сам он не движется, но отражает все, что по нему проходит».
ФУГАИ: Разбейте это зеркало.
ГЭНРО: Если бы кто-нибудь спросил меня — не о том, как нанизать раковины или разъединить кольца, а о том, что должен сделать Маджушри, — я ударил бы его прежде, чем он успел бы задать свой вопрос. Почему? Потому что тот, кто обрабатывает поле, должен делать только то, что ему приказано, равно как и тот, кто собирает хворост.
НЕГЭН: Это и есть приказ Манджушри.
ФУГАИ: Чин-чинь показывает Дхармакайю (тело закона), Ень-ву говорит о Нирманакайе (применении), а Гэнро описывает Самбхогакайю (результаты). На месте монаха, который был управляющим. я ударил бы посохом и освободил бы в этот день главного монаха.
ГЭНРО: Нанизывая раковины или разъединяя кольца
(ФУГАИ: Истинная мудрость не размышляет).
Колесо Дхармы вертится независимо ни от чего.
(Великая мудрость подобна величайшей глупости).
Конфуций мудр, но не может победить женщину.
(Рождена, а не сделана).
Старая ель растет на покрытой снегом скале.
(Меня охватывает дрожь).
Ранний цвет сливы появляется в предчувствии весны и улыбается из-за ограды.
(Я люблю его аромат).

Возраст Та-тяня

Хань-ту-чи спросил Та-Тяня: «Кто управляет монастырем вместо сосланного монаха?» — «Сколько вам лет?»

ФУГАИ: Вы с ним разного возраста.

Та-тянь протянул свои четки и спросил: «Вы понимаете».
Хань-ту-чи ответил: «Нет, не понимаю».

ФУГАИ: Что, ты не знаешь, что такое четки?

Та-тянь сказал: «Днем здесь 108 бусин и ночью — тоже 108».

ФУГАИ: Неужели вы не знаете, как лучше обращаться с этим обучающимся?

Хань-ту-чи был чрезвычайно расстроен тем, что не сумел понять старого монаха, и вернулся домой.

ФУГАИ: Вы пытаетесь забить гвоздь в небо.

Дома жена спросила его: «Что тебя так расстраивает?»

ФУГАИ: Это не женское дело.

Ученый рассказал своей жене обо всем, что произошло.

ФУГАИ: Какой в этом прок? Почему вы хотите доказать свою правоту, как если бы вы отстаивали ее перед самим императором?

«Почему бы не возвратиться в монастырь и не спросить старого монаха, что он имел в виду?» — предложила жена.

ФУГАИ: К счастью, его другая половина — лучшая.

На следующий день рано утром ученый-конфуцианец пошел в монастырь, у ворот которого он встретил главного монаха.

ФУГАИ: Несчастья следуют за ним по пятам.

«Почему вы пришли так рано?» — спросил главный монах.

ФУГАИ: А почему бы и нет?

«Я хочу видеть мастера и задать ему вопрос», — ответил Хань-ту-чи.

ФУГАИ: Вы знаете, где он?

«Что у вас к нему за дело?» — спросил монах, и ученый повторил ему свой рассказ.

ФУГАИ: Мастер никогда не произносил этих слов.

«Почему вы не спросите у меня?» — осведомился главный монах.

ФУГАИ: Выскочка!

Хань-ту-чи тогда спросил: «Что это значит — 108 бусин днем и столько же ночью?» Главный монах трижды щелкнул зубами.

ФУГАИ: Вы кличете беду.

Наконец, Хань-ту-чи встретил Та-тяня и задал ему свой вопрос, а мастер в ответ трижды щелкнул зубами.

ФУГАИ: Не думайте, что вы видите дзэн.

«Я знаю, — сказал конфуцианец, — в буддизме это одно и то же».

ФУГАИ: Луна одна, но она по-разному освещает горы и долины.

«Прошу вас, не говорите так», — ответил Та-тянь.

ФУГАИ: Вы готовы пролить кровь?

«Да, — сказал Хань-ту-чи, — несколько минут тому назад я встретил главного монаха у ворот и задал ему тот же вопрос и он ответил мне так же, как и вы».

ФУГАИ: О чем вы говорите? Ничего подобного раньше не было.

Та-тянь подозвал к себе главного монаха и сказал: «Я понял, что ты показал ему буддизм несколько минут тому назад».

ФУГАИ: Линия фронта движется.

«Да», — ответил главный монах.

ФУГАИ: Этот глупец не знает, как ему вывернуться.

Та-тянь ударил главного монаха и немедленно выгнал его из монастыря.

ФУГАИ: Если Уонг совершает убийство, Уонг будет повешен.
ГЭНРО: Почему был изгнан главный монах? Если это наказание, то почему мастер не наказал себя — ведь он сделал то же самое. Если он его не наказывал, тогда почему он его прогнал? В этом Тайна учения, которая передается из поколения в поколение. Если бы Та-тянь показал свой дзэн в тот момент, он не только повредил бы другим, но сам лишил бы жизни Мудрость.
Не бойтесь грозы, монахи, вы увидите бесчисленные звезды в небе, когда она закончится.
ФУГАИ: В конце концов Та-тянь имел друга.
ГЭНРО: День и ночь — сто восемь.
(ФУГАИ: Это кончается и начинается).
Что это значит?
(Это становится ясным лицом к лицу).
Щелчки зубами привели к изгнанию.
(Была прекрасная возможность).
Северные деревья иначе ведут себя на юге.
(Это всегда случается, когда меняется почва).
Сомнения главного библиотекаря усилились.
(Ваше зеркало не очень хорошо отполировано).
Теперь он знает, что нельзя трогать пепел Будды.
(Он думал, что он ввезен, а он сделан в Китае).