Семантические и ареальные особенности лексики декорирования в воронежских говорах

Семантические и ареальные особенности лексики декорирования в воронежских говорах

Дипломная работа

 

031001 Филология

 

Зав. кафедрой Г. Ф. Ковалев, профессор, доктор

филологических наук

 

 

Студентка 4 курса А. Н. Сомова,

1 группа

 

Руководитель М. В. Панова, доцент, кандидат филологических наук

 

 

Воронеж 2015

СОДЕРЖАНИЕ

Введение…………………….………………….………………………………….3

К истории и теории вопроса………………….……………………………..4

К проблеме выделения тематических и лексико-семантических групп…6

К проблеме мотивации слов………………………………………………...8

Глава I. Тематическая классификация лексики декорирования одежды и предметов быта………………………………………………………………..…13

§1. ТГ «Разновидности отделочных украшений»……………………..…13

§2. ТГ «Наименования бисера и бусин»……….……………….………...22

§3. ТГ «Названия оборок и рюш»..………………………………………..25

§4. ТГ «Названия вышивки» (22 лексемы)

§5. ТГ «Наименования лент» (9 лексем)

§6. ТГ «Наименования кружева» (13 лексем)

Глава II. Ареальная характеристика лексики декорирования в воронежских говорах…………………………………………………………………………....33

Заключение……………………………………………………………….36

Список использованной литературы……………………………………38

 

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Лексика, отражающая материальную культуру жителей определенного региона, давно привлекает внимание исследователей. Наименования элементов декорирования еще не становились предметом специального комплексного анализа, существует лишь отдельные работы, в которых упоминается эта лексика. Наше исследование позволит получить анализ еще одного фрагмента лексической системы воронежских говоров и представить дополнительные сведения, касающиеся связи языка и культуры в конкретном регионе. Кроме того, исследуемая лексика очень быстро исчезает из языка, зачастую о слове диалектоносители вспоминают лишь из рассказов своих родителей, поэтому задача современного диалектолога – успеть зафиксировать уходящую лексику, которая является ценной и для лингвистов, и для этнографов, и для историков.

Источником материала послужили «Словарь Воронежских говоров» под редакцией Г. Ф. Ковалёва Вып. 1 (буквы А, Б, В) [СВГ, 2004] и Вып. 2 (буквы Г, Д, Е, Ж) [СВГ, 2007], Картотека словаря воронежских говоров. Кроме того, мы использовали работы этнографа и лингвиста Н. П. Гринковой, занимавшейся исследованием этнографии сел бывших Коротоякского и Землянского уездов (сейчас Острогожский и Семилукский районы). Методом сплошной выборки было выявлено восемьдесят девять лексем, которые были проанализированы в течение четырехлетней работы и включены в данную работу.

Цель работы -дать комплексное описание лексики, называющей элементы декорирования в воронежских говорах.

Данная цель достигается решением следующих задач:

1) выявить лексику декорирования и проверить ее по словарям: «Словарь русских народных говоров» под ред. Ф. П. Филина и Ф. П. Сороколетова, «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля, «Этимологический словарь» Макса Фасмера;

2) провести тематическую классификацию выявленной лексики;

3) дать лексико-семантическую классификацию слов;

4) выполнить этимологический анализ лексем и определить мотивировочные признаки, положенные в основу номинации;

5) описать ареальные связи воронежской лексики с лексикой других регионов.

Методы исследования. В работе используется описательный метод, предполагающий классификацию и анализ языкового материала; метод компонентного анализа.

К истории и теории вопроса

К настоящему времени существуют исследования лингвистов и этнографов, в той или иной степени, касающиеся лексики декорирования одежды. В основном эти работы больше этнографического характера. Например, в работе Г. С. Маслова «Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник» выделены основные типы вышивки и их ареалы, показана связь вышивки с социальной средой, а также описаны способы вышивания и семантика узоров [Маслов, 1978]. В исследовании Л.Н. Чижиковой «Русско-украинское пограничье. История и судьбы традиционно-бытовой культуры», посвященном описанию этнографических особенностей жилища и женской одежды, имеются отдельные замечания об особенностях декорирования костюма [Чижиков, 1988].

Значительный интерес представляют исследования, в составе которых лексика декорирования одежды изучается на материале древнерусского языка в сравнительно-историческом и семантическом аспектах. Это работы И.Б. Савчишкиной «Состав ЛСП "украшения" в древнерусском языке XI-XVII вв.» [Савчишкина, 2006], «Типологическое описание наименований украшений одежды из ткани в древнерусском языке» [Савчишкина, 2008], в которых на основе анализа наименований предметов декорирования показана важность взаимосвязи древнерусского языка с современным русским языком.

Кроме того, существуют исследования, посвященные изучению указанной лексики на материалах различных говоров: Е.И. Семчукова «Лексика вышивания в орловских говорах: Названия видов швов» [Семчукова, 2010], В.П. Строгова «Слова колты, колики в русском языке: (По берестяным грамотам и современным новгородским говорам) » [Строгова, 1989].

Следует отметить, что существуют фрагменты словарей и целые словари, описывающие лексику декорирования: С.П. Праведников «Фрагмент словаря былин: одежда, ткани, украшения» [Курск, 2002], М.А.Бобунова «Фрагмент словаря курских песен: одежда, ткани, украшения» [Курск, 2002], Т.В. Летягова и др. «Словарь украшений» [Летягова, Гойхмани др., 2003]. В данные словари включены наименования нательных украшений и декоративных элементов одежды. Во многих словарных статьях приводятся иллюстрации из художественной, этнографической и другой литературы.

В большинстве исследований лексика декорирования одежды анализируется в трёх аспектах: лексико-системном, этнолингвистическом и ареальном. На материале воронежских говоров существуют отдельные исследования, в которых встречаются описания лексем, называющих предметы декорирования одежды. Это работы Н.П. Гринковой, например, «Однодворческая одежда Коротоякского уезда Воронежской губернии» [Гринкова, 1928]. Отдельные слова из труда взяты в нашу курсовую работу в качестве примеров.

 

К проблеме мотивации слов

Проблема внутренней формы слова, его мотивированности, которая пронизывает все ярусы лексической системы языка, играет не последнюю роль во всех типах системных отношений слов, в функционировании лексических единиц. В современной лингвистике она является одной из формирующихся и развивающихся, находящихся в поле зрения многих исследователей. В частности, проблемы номинации, мотивации и мотивированности лексических единиц, вопросы соотношения мотивированного и мотивирующего слов, определение степени мотивированности производного слова, установление мотивационных связей лексических единиц получили освещение в ряде работ известных лингвистов: О. И. Блинова, Е. С. Кубрякова, И. С. Улуханов, Д. Н. Шмелев, Е. А. Земская, Н. Д. Голев, Л. Б. Коржева и др. Системная организация лексики, типы смысловых отношений слов, определение, статуса слова, его значения по-прежнему остаются предметом споров лексикологов.

Проблема мотивации восходит к концепции В. Гумбольдта о внутренней форме языка. Пытаясь охарактеризовать сущность языка, В. Гумбольдт дает несколько определений языка: «Язык есть орган, образующий мысль. Умственная деятельность – совершенно духовная и проходящая бесследно – посредством звука речи материализуется и становится доступной для человеческого восприятия. Деятельность мышления и язык представляют поэтому неразрывное единство» [Гумбольдт 1984: 78]. В. Гумбольдт создал также знаковую теорию языка. Он отмечал, что язык есть одновременно и отражение, и знак. Слово – знак отдельного понятия, но нельзя себе представить, чтобы создание языка началось с обозначения словами предметов внешнего мира. Для того, чтобы слово стало словом, оно не просто должно быть облечено в звуковую оболочку, а должно представлять собой двоякое единство – единство звука и понятия. Таким образом, он отмечает, что слово как элемент языка мотивировано тем характерным признаком предмета, который лег в основу его наименования и был закреплен языковой практикой; таких характерных признаков может быть много. В. Гумбольдт затронул ряд лингвистических вопросов, в том числе проблему внутренней формы языка. Он указывает, что «форму языка составляет нечто постоянное и единообразное в деятельности духа, выражения мысли» [Гумбольдт 1984: 81].

В своей работе «Способы номинации и мотивации композитообразований» К. Балхия пишет о том, что в лингвистике различают четыре вида номинаций:

1. Номинации, соответствующие нормам и образующиеся естественным путем, они называются нормальными или естественными номинациями.

2. Мутации, т.е. номинации, характеризующиеся стандартностью, но возникающие в языке незаметно для его носителей. Это номинации возникшие на основе метафоры, метонимии: кара алтын – нефть и т.д.

3. Номинации, создаваемые сознательно, номинации целеполагающего наречения, направленное введение названия в общественный лексикон, это – искусственные номинации: конгресс-холл <= дворец и т.д.

4. «Патологическая» номинация, представляющая отклонение от нормы, возникающая в результате влияния факторов экстралингвистического характера [Балхия, 2001: 52-55].

Проблема мотивации нашла отражение и в работах О. И. Блиновой. В своем труде «Явление мотивации слов» она отмечает, что существует целый ряд определений понятия мотивированности слова, которые обусловлены предметом той науки, в рамках которой дается определение. Приводя определения из разных лингвистических наук, О. И. Блинова приходит к одному общему и конкретному: «Мотивированность слова – это структурно-семантическое свойство слова, позволяющее осознать рациональность связи значения и звуковой оболочки слова на основе его лексической и структурной соотносительности» [Блинова, 1984: 15-16]. Ученый выделяет в качестве средства выражения мотивированности слова его внутреннюю форму (Далее ВФС) – «морфосемантическую структуру слова, позволяющую осознать взаимообусловленность его звучания и значения». По мнению исследователя, ВФС имеет свою структуру, куда входят мотивационная форма (далее МФ), мотивационное значение (далее МЗ), мотивирующая часть (далее МЧ), формантная часть (далее ФЧ). Как отмечает О. И. Блинова, МФ – это «значимые сегменты (или сегмент) звуковой оболочки слова, обусловленные его мотивированностью»; МЗ - «значение (синтез значения) мотивационной формы слова»; МЧ – это «часть ВФС, в которой выражена его лексическая мотивированность, отражающая мотивировочный признак»; ФЧ – «часть ВФС, в которой выражена его структурная мотивированность, отражающая классификационный признак обозначаемого» [Блинова, 1984: 19-21].

Мы не можем не согласиться с мыслью О.И. Блиновой о том, что «с мотивированностью слова связаны различные процессы, одни из которых – ремотивация, неомотивация, номинация – отражают тенденцию к мотивированности языкового знака, обнаруживая ее активный характер, другие – демотивация, лексикализация внутренней формы слова, идиомотивация – лишь иллюстрируют тенденцию к производности языкового знака, являя собой результат действия других процессов» [Блинова, 1984: 89].

Стоит сказать, что в своем труде О. И. Блинова проводит также сопоставительный анализ явления мотивации слов в литературном языке и диалектах [Блинова, 1984: 48]. Ученый выявляет общность и различия явления мотивации слов литературного языка и диалекта. В качестве общих черт она выделяет следующие: «категориальная сущность отношений мотивации; типы и виды мотивации; полимотивация и в литературном языке, и в диалекте приводит к варьированию мотивационной формы и мотивационного значения слов; многие типы смысловых отношений мотивационно связанных лексических единиц (например, действие –> орудие действия); формальные средства выражения типов смысловых отношений мотивационно связанных слов; процессы, сопровождающие явления мотивации слов; совпадение материального состава мотивационно связанных пар и мотивационных цепочек» [Блинова, 1984: 49]. Различия явления мотивации в литературном языке и диалекте проявляются «в материальном составе мотивационно связанных пар за счет собственно диалектных единиц, что наблюдается прежде всего в парах из диалектных компонентов; в материальном составе мотивационных цепочек; в неодинаковой способности одних и тех же слов вступать в отношения лексической и структурной мотивации; в большом количестве слов диалекта по сравнению с литературным языком, подвергшихся действию процесса лексической и структурной ремотивации на основе установления новых мотивационных отношений; в формальных средствах выражения одних и тех же типов смысловых отношений слов-мотиватов; в процентном соотношении мотивированных и немотивированных слов: в литературном языке процент мотивированных слов составляет 69,2 %, в диалекте процент мотивированных слов равен 73,1 %» [Блинова, 1984: 50]. Итоги произведенного сопоставления, по мнению О. И. Блиновой, позволяют сделать вывод о том, что «разные аспекты явления мотивации слов могут служить важными типологическими характеристиками литературного языка и диалекта» [Блинова, 1984: 50].

На наш взгляд, диалектная речь представляет благодатный материал для исследования вопросов теории мотивации. Это связано, прежде всего, с учетом устной формы ее существования, с неподготовленностью речевого акта. Актуализация мотивационных отношений слов часто диктуется не только сознанием и носит во многом стихийный характер, а это свидетельствует как о значимости, так и о реальности мотивации. Диалектная речь, кроме того, насыщена лексическими единицами с ясной, прозрачной внутренней формой, с высокой степенью образности. Возможность частой актуализации мотивационных отношений слов в диалектной речи непосредственно связана со степенью прозрачности внутренней формы мотивированного слова.

Таким образом, при характеристике наименований предметов декорирования одежды в воронежских говорах мы опираемся на представление о системной организации лексики, согласно которому исследуемые названия составляют тематическую группу, включающую частные объединения – лексико-семантические группы. Данные лексические группировки обладают различными видами системных связей. Кроме того, в связи с диалектной сферой нашего исследования, мы сможем глубже и шире рассмотреть различные способы мотивации на практике.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Названия вышивки

ТГ «Названия вышивки» представлена номинациями: расши́ва, сво́ска, ползуме́нт, пукле́ты, мере́жка, щёлка, но́здри, ла́почки, голо́вки, кавылю́шка, арепьи́, блю́зы, зу́бчики, вилю́шки, плетенёк, гречи́шки, подподо́лень, та́шки, туля́шка, поло́ски перебра́тые, плашни́к. Эти наименования можно разделить на группы в зависимости от мотивировочных признаков, отражающих различные признаки денотата.

ЛСГ «Названия вышивки по способу вышивания» репрезентируется лексемами расши́ва, сво́ска.

Расши́ва [расшы́ва] 'вышитый узор на ткани, которая пришивалась к рубахе'. Руба́хи с расшы́вами бы́ли. СТНКЛ. Хохол. Лексема расшива имеет прозрачную внутреннюю форму, это отглагольное существительное, образованное с помощью нулевой суффиксации от слова расшивать, значение которого по Далю определяется как 'вышивать, шить узорами, украшать вышивкой' [Даль]. СРНГ фиксирует слово с тем же значением на территории Орлов., Курск., Ворон. обл. [СРНГ - 34: 327]. Следовательно, вышивку называют расшива по наименованию процесса ее создания.

Сво́ска 'вид вышивки, «представляет собой обметку крупными вертикальными стежками»' [Гринкова, 1928: 155]. Можно предположить, что слово своска образовано от глагола свозить (обвозить). В словаре Даля отмечен глагол обваживать с семантикой 'обвозить, обвезти что-то вокруг чего-то' [Даль]. В СРНГ зафиксирован глагол свозить в значении 'сшивать

(одежду) узорным швом' [СРНГ - 36: 314]. Следовательно, своска – вид вышивки, названный так по процессу вышивания, предполагающего обметку (обвозку) края ткани нитями.

ЛСГ «Названия вышивки по форме узора» включает слова ползуме́нт, пукле́ты, мере́жка, щёлка, но́здри, ла́почки, голо́вки, кавылю́шка, арепьи́, блю́зы, зу́бчики, вилю́шки, плетенёк, гречи́шки.

Вилю ́ шка, -и, ж. [в´алю́шк´и] 'извилистый узор на одежде'. Виля́й па её – вилю́шки вышыва́ли. Б.ВРК. Семил. Фпереди́ и на рукава́х вялю́шки панашью́ть. ЗЛЖ. Лиск. Украша́ють в трёх-читырёх витка́х вилю́шачками ш шырстяно́й ни́ткай. Н.-ЖВТ. Рам., МДВЖ. Семил., Ср.КРЧ. Гриб. [СВГ - I: 221]

Вилю́шечка, вилю́жечка [в´ил´ю́жач´к´а], -и, ж. 'извилистый узор на одежде'. Синёные штаны́ с вилю́жачкями. ДНс. Россош. [СВГ - I: 222].

В наших исследованиях уже была описана словоформа вилюшка в значении 'тесьма для отделки женской одежды'. Было указано, что в СРНГ вилюшка определяется как 'ломаная строчка или плавный извилистый узор', кроме этого в СРНГ еще и отмечено значение 'шов ниткой в виде ломаной линии' [СРНГ – 4: 284-285]. Слова вилюшка, вилюшечка и вилюжечка образованы суффиксальным способом от глагола вилять. Этот корень, по данным словаря М. Фасмера, имеет славянское происхождение и означает 'отклоняться от прямой дороги' [Фасмер]. На основе вышеприведенных данных можно предположить, что узор на одежде назван вилюшка благодаря своей «извилистой» форме.

Гречи́шки [γречи́шки]'вид вышивки по полотну'. Рукава ́ руба́хи вы́шыты γрячи́шками. РГВ. Шат. Белг. В СРНГ слово зафиксировано в значении 'вышивка геометрической формы, получаемая путём выборки ниток из шва'. [СРНГ - 7: 136-137]. Можно предположить, что название вышивки появилось в результате метафорического переноса на основе внешнего сходства с гречневой крупой.

Плетенёк 'вышивка стебельчатым швом'. На рука́х плетенёк мо́жно вы́шыть. ПЛТ. Реп. Слово плетенёк, очевидно, является уменьшительно-ласкательным к слову плетень. Согласно данным словаря Фасмера, лексема плетень образована от основы плести и является существительным, в основе которого лежит процессуальное значение [Фасмер]. В СРНГ слово плетенёк отмечено в другом значении 'сплетённое вручную изделие, шнурок или лента' [СРНГ – 27: 120]. Таким образом, семантика воронежского слова является, видимо, узколокальной. В основе номинации данной вышивки лежит метафорический перенос на основе внешнего сходства ее узора с плетеным изделием.

Вилю ́ шки [вилю́шки] 'зигзагообразные строчки из цветных ниток; вышивка'. Вилю́шки на ко́хти ра́зныи. НКЛ, Калач .; ДНС. Россош. Вилю́шки там на кафта́нчикю ис ше́рсти ра́знай, пря́жы – вы́шыфки. СР. КРЧ. Гриб.; МДВЖ.Семил.; Н.-ЖВТ. Рам.; Б.ВРК. Семил. В СРНГ вилюшки определяется как 'ломаная строчка или плавный извилистый узор' [СРНГ – 4: 284-285]. Слово вилюшки образовано суффиксальным способом от глагола вилять (этот корень, по данным словаря Фасмера, имеет славянское происхождение и означает 'отклоняться от прямой дороги'), словообразовательный формант – суф. УШК [Фасмер]. На основе этих данных можно предположить, что вилюшки названы так по форме узора, линия которого «виляет» из стороны в сторону.

Зу́бчики [зу́пчики] 'вышивка на конце рукава перед обметкой'. Зу́пчики де́лали на машы́нке. ПРЛ.Семил. В СРНГ зубчики - 'узор на материи, полотенцах, скатертях и т.д. в форме ломаной линии, образующей острые углы'. [СРНГ – 12: 18]. Очевидно, что слово зубчики образовано от слова зуб с помощью суф. ЧИК. Следовательно, можно предположить, что название вышивки мотивировано зубовидной формой узора, т. е. наименование дано на основе сходства внешних признаков с зубом: острый, ломаный, с выступами. Таким образом, исследуемое значение является метафорическим переносом на основе внешнего сходства. Кроме того, стоит сказать, что о зубчиках в своей статье упоминает Н. П. Гринкова [Гринкова, 1928: 155]. Она фиксирует это слово с семантикой'вид вышивки, расшивка вертикальными стежками различной высоты, благодаря чему получается ритмическое чередование зубцов'.

Блю́зы мн., 'прошивки на кофточке или блузке'. Блю́зы на ко́хти прашы́тыйи. ДВЦ. Остр. В словаре Фасмера отмечены параллели в других словянских языках. Например, словенский глагол bljuzgati означает 'плескаться, шлепать по грязи', похожее значение корня встречается в польск., укр., сербохор. языках [Фасмер]. В других используемых нами источниках данного слова нет. Следовательно, ориентируясь на словарь Фасмера, можно предположить, что блюзы – это узор, форма которого представляет маленькие кружочки-брызги, то есть в названии лежит метафорический перенос на основе внешнего сходства.

Арепьи́ [ар´еп´и́] 'геометрический узор в виде ромба – солярного знака'. Арепи́ на ю́пки краси́выйи. Бутур. В СРНГ слово орепей приводится в двух значениях: 'сорное растение, репейник' и 'узор вышивки на женских сорочках, напоминающий репейник' [СРНГ – 23: 335]. Из этого следует, что название арепьи дано вышивке на основе ассоциативного метафорического переосмысления из-за внешнего сходства узора с колючками репейника. Протетическое начальное а свидетельствует о южнорусской территории распространения слова, одной из характерных черт которой является аканье.

Кавылю́шка 'вид украшения одежды, узор'. Зимо́й шу́бы шы́ли, кавылю́шками разряжа́ли. ШСТК. Бобр. Данное слово встречено в СРНГ как уменьшительно-ласкательное к ковылюга, что значит 'вышивка, узор' [СРНГ – 14: 37]. Кроме того, лексема встретилась в таком значении: 'писать ковылюжками, т.е. криво, кое-как'. Следовательно, скорее всего вышивка названа ковылюшки по форме узора, т.к. он, вероятно, представляет собой какие-либо зигзагообразные линии.

Голо́вки 'часть узора'. Тут γало́фки хрёстиками. ПРЛ. Семил. Слово головки имеет прозрачную внутреннюю форму, оно образовано от существительного голова с помощью суф. К. В словарях Даля и Фасмера даны похожие значения: это либо 'верхняя передняя часть чего-то', либо 'часть тела человека' [Фасмер], [Даль]. Может быть, наименование узора связано стем, что он имеет округлую форму, однако нельзя исключить и мотивацию местом расположения орнамента, который находится в верхней части вышивки. В любом случае, в основе названия - метафорический перенос на основе внешнего сходства.

Ла́почки [ла́поч´к´и]'вид вышивки'. Н. П. Гринкова в своей статье, посвященной этнографии сёл бывшего Коротоякского уезда, пишет: «Особенно распространенным узором являются различного вида «лапочки»: 1) просто «лапочки» в виде стерженьков на ножках из горизонтальных стежков, или же в виде высокого стержня с расходящимися ветками; 2) «γусты́е ла́почки» такого же типа, но очень густо зашитые; 3) неполные «γу́сичьи ла́почки», близкого типа и более ажурные». [Гринкова, 1928: 155]. Слово имеет прозрачную внутреннюю форму и образовано от основы лапа, словообразовательный формант - суффикс ОЧК. В СРНГ слово встречается в значении 'узор на материи в виде лапок' [СРНГ – 16: 267], следовательно, название дано вышивке на основе внешнего сходства узора с лапками птиц.

Мере́жка [мир´е́шка]'шитье разного вида по краю какого-либо предмета'. Люби́ла я бува́л плато́к с мире́шками. БЛ.ГЛБ. Остр.; АНШ. Лиск.; В.ТРВ. Нж.-Дев.; Б.-МТР. Эртил.; ЛСТП. Гриб. В словаре Даля отмечены слова мережка - 'клеточки, решеточки в женском шитье' и мережить - 'собственно вязать клеточками, петлями, вышивать сеткою' [Даль]. В словаре Фасмера слово мережка даётся в одном ряду со словом мерёжа –'особый вид сети, невод; ячеистая ткань'. Кроме того, в диалектах мережка обозначет еще и 'сеть паука', а глагол мерёжить в перм. диалектах бытует с семантикой 'ловить кошельковой сетью, вязать, плести петельками, клеточками' [Фасмер]. В музее народной культуры филологического факультета находится образец мережки, она представляет собой маленькие обмётанные дырочки в ткани по краю изделия. На основе вышеперечисленного можно сказать, что прошивка получила название мережка на основе внешнего сходства с сетью - мережой.

Встречаются также такие названия мережки: щёлка – ' мережка, украшающая рукава рубах'. Н.ОЛШ. Хохол.; но́здри – ' мережка на полотенце'. Но́здри са́ми прареза́ли. ОЛШ. Нж.-Дев.; но́здри кося́тчатые – 'вышивка (мережка) треугольниками на полотенце'. У палате́нца но́здри кася́тчатыи. ОЛШ. Нж.-Дев. Внутренняя форма этих наименований прозрачна, они тоже вошли в лексику декорирования на основе сходства внешнего вида прошивки с ноздрей – 'маленькое треугольное отверстие с округлыми углами, одно из двух носовых отверстий' и щёлкой – 'узкая и сравнительно долгая скважина, сквозное, узкое отверстие' [Даль].

Пукле́ты [пукл´е́ты] 'вышивка на плечах кофты'. Ох как харашо́ вы́шыта у Фе́тьки ко́фта пукле́тами. КСТН. Хохол. Предположим, что пуклеты образованы от основы пукля. В словаре Фасмера приведены два определения этому слову: 'локон' и 'от чеш. pukla – горб' [Фасмер]. В словаре Даля дается только первое: 'локон, завиток из волос' [Даль]. Следовательно, можно предположить, что вышивка называется пуклеты либо потому, что она выпуклая (как горб), либо потому, что имеет извилистый узор, напоминающий кудри. Но и в том, и в другом случае наименование дано на основе схожести внешнего вида узора с локоном или горбом.

Ползуме́нт, позу́мент [пазум´е́нт]'вышивка золотыми нитками'. А нис у панёвы был краси́вай, как пазуме́нт тут та́кой был. МДВЖ. Сем. В.ТРВ. Нж.-Дев. В СРНГ слово позумент встречено со значением 'отделочной ленты, шнурка из блестящих нитей' [СРНГ – 28: 339]. В словаре Даля позумент – 'золотая или серебряная тесьма; золототканая лента, повязка, обшивка, оторочка' [Даль]. Можно предположить, что лексема позумент получило в говорах значение узора из серебряных нитей на основе перенесения названия части на целое, т.е. вышивка из позумента (золотой нити) так и называется позумент.

ЛСГ «Наименования вышивки по месту расположения» содержит номинации подподо́лень, та́шки, туля́шка.

Туля́шка [туля́шка] 'вышивка на плечах'. Туля́шычки шы́ли. МДВЖ. Сем. Предположим, что словоформа туляшки образована от глагола тулить с помощью суффикса АШК. В словаре Фасмера приведена следующая этимология: тулить - 'укрывать, прятать, закрывать' [Фасмер]. Похожее значение зафиксировано и в словаре Даля: тулять, тулить – 'крыть, скрывать, прятать'. Тула ж. - 'скрытное, недоступное место, затулье, притулье для защиты' [Даль]. На основании анализа данных значений слова можно предположить, что вышивка называется туляшка потому, что она прикрывает плечи. Как известно, вышивка на рубахе располагалась на наиболее «уязвимых» местах, которые, по мифологическим представлениям славян, следовало защищать, оберегать: вокруг шеи, на верхней части рукава и на груди. Поэтому, по всей видимости, слово туляшка отражает эту традицию.

Та́шки 'вытканные красные полоски на рукавах у белых холст. рубах; своеобразное украшение'. С та́шкими руба́хи бы́ли. ЗЛЖ. Лиск. В словарях Фасмера и Даля слову ташки дано значение 'подвесная сумка, котомка' [Фасмер], [Даль]. Кроме того, в словаре Даля отмечено и другое значение: 'мышка, подплечье'. Можно предположить, что вышивка называется ташки, т.к. расположена в верхней части рукава, то есть в основе названия лежит метонимический перенос на основе смежности по месту расположения.

Подподо́лень 'вид вышивки по подолу'. Н. П. Гринкова упоминает данное наименование в своей статье: «На мастюгинской паневе вышивка идет только по подолу (подподолень)…» [Гринкова, 1928: 155]. Слово имеет прозрачную внутреннюю форму и образованно от основы подол приставочно-суффиксальным способом и отражает место расположения узора.

ЛСГ «Наименования способов вышивания» включает слова поло́ски перебра́тые, плашни́к.

Поло́ски перебра́тые '«… расшивка по клеткам носит название «палоски перебратые», а черные пространства между ними «γла́ски»'.[Гринкова, 1928: 156]. Возможно, название полоски перебратые мотивированно техникой вышивки: глаголы брать, перебирать в воронежских говорах обозначают особый способ вышивания.

Плашни́к 'способ вышивки', представляющий «… сплошную завивку горизонтальными или вертикальными стежками разноцветной шерстью, благодаря чередованию цветов на плашнике получается тот или иной узор геометрического характера на основном красном фоне…» [Гринкова, 1928: 155]. На основании сведений, полученных из статьи Н. П. Гринковой можно предположить, что существительное плашник образовано от прилагательного сплошной (ср.: «сплошная завивка») с помощью суффикса ИК и отражает утрату начального с в группе согласных.

Внасти́л [внаст´и́л], нареч. 'способ вышивания'. Вышыва́ли внасти́л. ШСТ. Бобр. [СВГ - I: 229].

Вероятно, лексема внастил образована от глагола стелить или, более древнего – стлать. В словаре В. Даля стлать значит 'класть что-то плоское, пластом, всем полотнищем или плашмя' [Даль]. В СРНГ со значением 'прием ручного вышивания' зафиксировано наречие настилкой, бытующее в Пск. и Тамб. областях, кроме того в СРНГ помечено, что вышивать настилкой означает вышивать гладью [СРНГ – 20:192]. В словаре С. Ожегова гладь – это 'вышивка сплошными, плотно прилегающими друг к другу стежками' [Ожегов]. Таким образом, можно предположить, что способ вышивания особого рода, при котором один стежок накладывается или стелится на другой называется внастил.

Наименования лент

ТГ «Наименование лент» репрезентируется лексемами: ле́нда, ле́нка, поясо́к, бри́лья, га́рус, вью́нчик, застёжка, завя́зки, плетеньки́.

В составе данной тематической группы выделяется две ЛСГ: общие названия лент, наименования разновидностей лент.

ЛСГ «Общие названия лент» представлена номинациями ле́нда, ле́нка.

Ле́нка 'лента'. А как крава́ть убяру́ть – ле́нкой падвя́жут, штоп крава́ть ви́дно бы́ло. ЧБЗ Борис. Руба́хи бы́ли з брыжа́ми, ле́нками. Хохол. Ле́нки та заплята́ли а́лыи. Н.-Усм. Лошаде́й то́жа убира́ли, ле́нки ве́шали, калако́льцы. СТД. Аннин. Ана́ заплята́ла ко́су ле́нкой. АМР. Тал. Ленк панаве́шую на кра́сную ки́чку. КЧТ. Хохол. Ленка эквивалентно слову лента, которое имеет значение в словаре Фасмера 'повязка', а в словаре Даля 'шелковая тесьма, служащая для отделки или связки чего-либо' [Фасмер], [Даль]. В СРНГ ленка - 'узкая полоска или лента' [СРНГ – 16: 353]. Следовательно, произошла диссимиляция по месту образования: переднеязычный [т] заменился заднеязычным [к].

Ле́нда 'лента'. Ю́пки украша́ли ле́ндами. ШСТ. Бобр. В СРНГ дано ленда, лендочка в значении 'лента' [СРНГ – 16: 351]. В словаре Фасмера приведена калужск. форма ли́нда [Фасмер]. Произошла ассимиляция по звонкости:[т] →[д].

ЛСГ «Наименования разновидностей лент» репрезентируется словами поясо́к, бри́лья, га́рус, вью́нчик, застёжка, завя́зки, плетеньки́, которые отражают следующие мотивировочные признаки:

– место расположения:

Бри́лья, мн. 'ленты'. Панёва шыро́кая з бри́льими. КРШ. Бобр. Согласно данным словаря Даля, слово брыла означает 'окружность, края, оборка, поля, опушка', в словаре Фасмера бриль - это 'губа, край, кромка, поля мягкой шляпы' [Даль], [Фасмер]. Можно предположить, что данное наименование используется для обозначения лент, т.к. они располагаются по краю изделия.

Поясо́к 'лента по низу юбки'. Паясо́к па ни́зу пришыва́итца. Н.ОЛШ. Нж.-Дев. Очевидно, что слово поясок образовано от основы пояс, которая в СРНГ имеет значение - 'шерстяная обшивка по подолу верхней женской одежды' [СРНГ – 31: 47]. В этимологическом словаре корень пояс связан со значением 'опоясывать по краю' [Фасмер]. Таким образом, можно сделать вывод, что лента названа поясок, т.к. «опоясывает» край юбки.

– форму:

Вью́нчик 'волнистая, узенькая, шерстяная фабричная ленточка'. Вью́нчики пакупа́ли мы. СЛД. Остр. СРНГ фиксирует такое же значение на территории тоже воронежской области в Нж.-Дев [СРНГ – 6: 68]. Очевидно, что слово вьюнчик образовано от основы вить суффиксальным способом. Можно предположить, что такое название дано ленте, т.к. она внешне представляет собой волнистую («вьющуюся») полоску.

– материал:

Га́рус 'подобие ленты или тип ленты'. Панёва фся в γа́руси. Р.Гвозд. Рам.Во всех используемых нами источниках гарус - 'сученая шерстяная пряжа, шерсть для вязания и вышивания' [Даль], [Фасмер]. Но в СРНГ отмечено значение, характерное для воронежской области: гарус - 'узкая цветная шерстяная ленточка для украшения костюма' [СРНГ – 6: 147]. Можно сделать вывод, что ленту называют гарус потому, что она сделана из шерсти и похожа на нить пряжи внешне.

– функцию:

Впле́тник [впл´э́тн´ик], -а, м. 'лента, вплетаемая в девичью косу'. [СВГ – I: 253].

Вы ́ плеты [вы́пл´еты], мн. 'ленты'. А ф ко́сах у няё вы́пляты кума́шные. ДВЦ. Семил. [СВГ – I: 284].

В СРНГ отмечен глагол выплести со значением 'заплести косу', который, по-видимому, является производящей основой по отношению к рассматриваемым словам [СРНГ - 5: 329]. В словаре В. Даля глагол выплетать близок к основе вплетать с семантикой 'вплести или вплесть что-то во что-то, ввивать, вкручивать, всучивать, вкладывать в одну из прядей плетежка, заплетать во что-то' [Даль]. Таким образом, наименования вплетник и выплеты мотивированны процессом, вероятно, это такие ленты, которые предназначались именно для украшения косы.

Застёжка [засте́шка]'лента'. А тибе́ иду́т э́ти застёшки. Н.-ХРН. ВСЛК. Панин. К вянцу́ ф ко́сы застёшки фплета́ли. ББК. Н.-Усм. Ф ко́сах у ниё застёшки. БРВ. ЖЛЗН. Ф ко́сы застёшки. ОРЛВ. Н-Усм. То́мка фсе застёшки растеря́ла. ХРН. Н-Усм.Для говоров характерна прозрачная внутренняя форма большей части лексем. В СРНГ дана сама словоформа застёжка – это 'узенькая цветная полоска материи, продернутая через петли ворота' [СРНГ – 11: 59]. Из вышесказанного видно, что лента называется застежка потому, что она служит для застегивания чего-либо, т.е. по ее функции.

Завя́зки [завя́ски]'ленты'. Завя́ски завяжы́ на бант. ЗГЛЖ. Лиск.Слово завязка – отглагольное существительное, образованное от лексемы завязать суффиксальным способом. В СРНГ завязка – 'тонкая веревочка для завязывания чего-либо' [СРНГ – 9: 348]. Аналогичное значение даётся и в словаре Даля, однако имеется конкретизация, что это может быть шнурок или лента [Даль]. Таким образом, понятно, что в основе наименования - функция «связывания» чего-либо.

Плетеньки́ [плит