Возвращаемся к эволюции секса

Столетиями вопросы секса, играющие в эволюции главную роль, все более запутывались и включали в себя все большее количество элементов. Кроме двух мужских ролей — соблазнителя и домоседа — появлялись их производные; иерархия значимости самцов, территориальные стычки самок, всякие штучки и уловки усиливались, поскольку были эффективны. Когда еще не было мемов, то есть, относительно недавно, разнообразие сексуального поведения было обусловлено его прямой связью с передачей ДНК. В шероховатой реальности генетической эволюции не было ни любви, ни впечатлительности, ни галантности, — в расчет бралось только потомство, которое по достижении зрелости должно было размножаться.

А теперь следующий противоречивый вопрос: обычно люди считают, что секс — это несущественный, и даже немного стыдный отрезок их прекрасной культуры, основанной на ценностях, этике, традициях и Законе Божьем.

 

 

Меметика считает, что все ценности, законы морали, традиции, а также представления о данных Богом законах — это продукты эволюции мемов. Эволюцией мемов управляют врожденные склонности человека, вращающиеся вокруг секса.

 

Прекрасный тому пример — иерархическая система, в которой доминируют мужчины, называемая патриархатом. Некоторые (феминистски настроенные) писательницы-феминистки предупреждают об опасности размножения ее схем. У них к этому имеется существенный повод: система эта возникла для облегчения самцам передачи своего ДНК. Можно ли ее назвать подходящей моделью функционирования хозяйства?

Почему мужчины не могут жить, не сравнивая себя постоянно с другими? Почему они постоянно выясняют, кто из них важнее, кто стоит выше, а кто — ниже на социальной лестнице? Думаю, это адаптация, служащая мирному установлению, которые из самцов имеют право на определенных женщин, ликвидирующая потребность ведения непрерывных изнурительных сражений. Именно в этом следует усматривать причины действия своего рода шестого чувства, благодаря которому мужчины всегда безошибочно определяют свою позицию по отношению к другим мужчинам. Что касается женщин, то их ощущение социального статуса более зависит от привлекательности или успеха, нежели от доминирования над другими представительницами своего пола.

Иерархическая структура большинства рабочих предприятий, учреждений, армии и даже католической церкви очевидна; не подлежит сомнению, кого вызывают на ковер, кто отдает приказы, а кто их исполняет. На первый взгляд, эти структуры имеют мало общего с завоеванием женщин, однако поступки и чувства мужчин, задействованных в них, остаются теми же. Установление иерархии, правда, исключает необходимость прямых столкновений за высшую социальную позицию, но все же мучительно для людей, убежденных, что они заслуживают повышения — получения доступа к большему числу интересных партнерш.

Сейчас, сейчас — ведь некоторые мужчины (и некоторые женщины) любят власть ради нее самой! Они испытывают радость от контролирования собственной судьбы, от возможности жить по собственным правилам — или попросту любят тот трепет, который дает власть. Все это правда, важнее однако, почему власть над другими так нас возбуждает. Жажду власти закодировала в наших мозгах эволюция.

 

В ходе эволюции мужчины, которым нравилось и которые стремились управлять другими, прилагали больше усилий, чтобы взобраться на вершину иерархии и, благодаря этому, имели больше партнерш.

 

Эти мужчины не только пользовались большим успехом у женщин, но также располагали большими ресурсами и могли передать их своим детям, увеличивая их шансы воспроизводства. Самая безжалостная из эволюционных сил, половое размножение, вытеснила мужчин, которым не нравилась власть. Поскольку они не размножались даже приблизительно так интенсивно, как те, кто был на вершине иерархии, и не делали ничего, что могло бы помочь размножаться детям, их гены погибли, уступая место генам, отвечающим за желание власти. Ошибкой было бы предполагать, что мужчины сознательно рассуждают примерно так: «Я должен начать взбираться по служебной лестнице, потому что когда я окажусь на вершине, то смогу склонить больше женщин переспать со мной». Стремление к власти следует расценивать скорее как эволюционно сформировавшуюся инстинктивную потребность.

ЦИВИЛИЗУЮЩАЯ РОЛЬ ЖЕНЩИН

В то время, как мужчины провозглашали экспансионизм, завоевания и растущее значение власти, женщины представляли своеобразную цивилизующую силу. Это было обусловлено их потребностью в уверенности и безопасности, что непосредственно вытекает из различных приоритетов мужских и женских генов. Мужские гены успешны, если склоняют своих хозяев к совокуплению с как можно большим числом женщин, успех же генов женских зависит от того, смогут ли их кормилицы создать безопасные и спокойные условия жизни детям.

Почему так происходит? Потому, что мужчины тратили относительно мало времени и энергии на произведение потомка, женщины же не могли родить в течение года больше, чем одного ребенка и вынуждены были охранять свой генетический капитал. Участвовали ли мужчины в выживании своих детей? Наверняка. Так же ли (относительно) велика была ценность их вклада, как инвестиция женщины? Наверняка нет, по крайней мере не в случае мужчин, которые имели возможность оплодотворения множества женщин и передачи самого большого количества генов. Отсюда вывод, что именно женщины, чтобы сберечь свой вклад, должны были установить стандарты, определяющие принципы мужского поведения.

 

Поскольку отбор партнеров положительно сказывался на дальнейших судьбах женских генов, эволюция поощряла ситуацию, в которой женщины выбирали одного из ухажеров, а мужчины должны были соперничать между собой, чтобы оказаться избранными.

 

Короче говоря, женщины могли капризничать. Они могли подвергать своих ухажеров испытанию: проверять, серьезно ли они относятся к связи. Сопротивляясь до тех пор, пока мужчина не потратит значительного количества времени и денег, они уменьшали вероятность того, что окажутся героинями мимолетного флирта. Они проверяли, действительно ли обожатель хочет исполнять роль мужа и отца, а не ищет лишь мимолетного приключения.

Если это покажется тебе потрясающим холодным расчетом, помни, что женщины подвергают испытанию мужчин не обязательно сознательно. Просто эволюция так нас устроила: гены, способствующие проявлению у женщин таких тенденций, передавались чаще, чем те, которые не имели этой особенности. Как следствие, у женщин сложилось впечатление, что они хорошо поступают, убедившись в намерениях партнера до начала половой жизни.

ХИТРОСТИ

Я не претендую на то, что смогу представить роль пола кратко и исчерпывающе, даже если бы я мог посвятить этому всю книгу. Образы macho, мужа/отца; ухажера, а также подвергающей его испытанию женщины, воплощают только основные способы поведения мужчин и женщин во взаимных отношениях. Эволюция допускает все возможные способы поведения; поэтому стоит ли удивляться, что появляются гены, которые в своем неудержимом стремлении к самовоспроизводству приказывают своим хозяевам использовать других, оказывать на них давление, хитрить, обманывать и обкрадывать.

Одна из такого рода практик — тайные половые связи. В отношении мужчин здесь имеется ввиду внесупружеский секс. Что интересно, с генетической точки зрения у женщин нет причин для беспокойства по поводу неверности партнера до тех пор, пока мужчина не полюбит другую женщину и не бросит семью. (David Buss в книге «Эволюция похоти» сравнивает результаты исследований, которые выявили разительные отличия в причинах ревности мужчин и женщин. Одной из исследуемых самим Бассом группе мужчин был задан вопрос: Что бы ты предпочел: чтобы твоя партнерша вступила в эмоциональную связь с другим мужчиной или в половую связь? 60% мужчин выбрало первый вариант. В изучаемой группе женщин результаты оказались противоположными: 83% женщин скорее согласились бы с физической, нежели с эмоциональной изменой).

Женская хитрость может проявляться в том, чтобы втайне от мужа-домоседа забеременеть от стоящего выше генетически «настоящего мужчины». Но неверность для женщины — для ее генов — не так полезна, как для мужчины, поскольку лишь незначительно увеличивает шансы выживания потомства, зато повышает риск быть оставленной мужем; поэтому не следует ожидать, что влечение к измене будет у женщин столь же сильно, как у мужчин. Отсюда можно сделать вывод: мужчины гораздо более склонны к неверности; оплодотворение очередной женщины собственно ничего не стоит, зато увеличивает шансы появления на свет ребенка с их генами.