Свободе человеческой, как к величайшей и труднейшей проблеме,

то хорошо бы теперь и перечитать «Великого инквизитора»

 

Вадим Виноградов

 

* * *

LIBERTE, EGALITE, FRATERNITE

В. Нилов

 

У же давно было подмечено, что у свободы нет содержания. Свобода есть лишь условие, при котором содержание, если оно имеется, получает возможность проявить себя. Но свобода, разобщенная от морали, просто означает, что хочу, то и делаю, «нраву моему не перечь». Вот почему на Западе так много преступлений, которым нет конца. Людей насилуют, грабят и убивают не только с целью наживы, но и for fun /ради потехи/.

Исторически, свобода на Западе прнималась как свобода от духовного гнета католической церкви, затем такое понимание свободы было перенесено на государство с тем, чтобы оно как можно меньше вмешивалось в дела индивидуума. Свобода от религии обернулась свободой от нравственности вообще. Западные народы стали первыми в истории человечества обществами, которые решили закрыть небо и комфортабельно устроиться на земле, без Бога. Погром Церкви, начатый в XVIвеке, как назвал века «возрождения» Тютчев, в веке XVIII продолжился призывом Вольтера «раздавить гадину» и Французской революцией. Западная болезнь разлилась по всему свету, заражая проказой неверия все человечество.

Свобода Запада была – и есть – свободой «от», а не свободой «для». Эта свобода требовала неограниченного простора для деятельности человека, даже если его активность была во вред обществу. Западная свобода неразрывно связана со «зверинным индивидуализмом», как назвал ее митрополит Иоанн Петербургский. Такая свобода ставит человека во враждебные отношения с остальными людьми, в которых он видит не братьев, а средство к своему обогащению. Не даром в Америке так подчеркивается “team spirit”, как противоядие разъедающей и разделяющей свободе. Свобода в ее западном истолковании – это закон джунглей, перенесенный на человеческое общество, это то, что получило название «социал-дарвинизма».

Свобода, не ограниченная совестью, ведет к господству сильного над слабым и неразборчивостью в средствах приобретения богатства, главное, приобрести его, хотя бы грабежом. Достоевский определил это как свободу человека, у которого есть 100 тысяч франков, вертеть человеком, у которого их нет. «В Европе был феодализм и были рыцари. Но в тясячу слишком лет усилилась буржуазия и наконец задала повсеместную битву, разбила и согнала рыцарей и – стала сама на их место. Исполнилась в лицах поговорка: “Otes-toi de la que je my mette” /Убирайся, а я на твое место/. Но став на место своих прежних господ и завладев собственностью, буржуазия совершенно обошла народ, пролетария, и, не признав его за брата, обратила пролетариат в рабочую силу, для своего благосостояния». /Достоевский/.

Вот почему благороднейшая из всех профессий – медицина, есть подвиг коммерческой деятельности, всякое «ай» и «ой» переводится в доллары и центы. Порнография, проституция, наркотики процветают на Западе с его слепотой к способам наживы.

Не капитализм и не демократия сделали западные народы процветающими, а паразитическое существование за счет стран Третьего Мира, с которого Запад ежегодно собирает 400 миллиардов долларов, как подсчитано экономистами. Жизненный уровень Запада снизился бы на 40% при справедливых рассчетах с Третьим Миром. Эта эксплуатация цветных народов земли длится уже 500 лет – со времени великих географических открытий. «»Западные народы «сделались» /как известно/ вполне равнодушными к высшему благу – Вере, и коснеют в слепоте духовной, а с другой стороны – сделались не благодетелями остального человечества /к чему были призваны/, но его врагами, всегда готовыми утеснять и порабощать другие народы. Горький опыт слишком ясно доказал это славянам: да и в целом мире корабли европейских народов считаются не вестниками мира и счастья, а вестниками войны и величайших бедствий. Какова надменность англичанина или любого немца, каково презрение его ко всем остальным народам мира, каково желание попирать ногами все их права и обращать их в бессильное орудие своей корысти, - знают все. Гибельное семя дает и гибельный плод, и вражда западных народов, особенно англичан и немцев против всех, порождают естественную и справедливую ненависть во всех народах против них» /А. Хомяков/. Эта характеристика Запада, сделанная в XIX веке, остается верной и по сию пору: в своих сношениях с остальными народами мира Запад стремится увековечить господство над ними еще на 500 лет.

Психологически, «свободный человек» самонадеян до дерзости, это язычник, а не христианин, точнее – антихристианин. Из всех обществ, известных истории, общество демократическое, либеральное или капиталистическое – это все разные стороны одного и того же, - есть общество отвернувшееся от неба. Но свобода Запада – это свобода внешняя, ибо нигде так не развит конформизм, как в обществах «демократических». Каждый свободен повторять своими словами прописные истины общества для которых СМИ /Средства Массовой Информации/ придумали презрительное название “ lunatic fringe ”- сумасшедшая кайма или бахрома. При том внешнем беспорядке, который на первый взгляд поражает стороннего наблюдателя, Запад железно дисциплинирован и вымуштрован. В России же внутренеее единство общества достигается, как в бочке, - обручами государственной дисциплины. Государство в России требует – и получает – внешние изъявления покорности, не затрагивая внутреннюю свободу человека. На Западе же человек не ребро бочки, а запрограммированный робот. Это об американцах сказал один русский, живший в Америке в XIXвеке, что каждый из них проглотил по полицейскому. На Западе свобода внешяя /при минимуме государственного насилия, которое и не требуется/ за счет свободы внутренней. Западная внешняя свобода, однако, по сути своей – тоталитарна, ибо она поработила душу человека.

В России большая внутренняя свобода чревата склонностью к анархии и смутам. Один из немцев в XIX веке, хорошо знавший русских, сказал: “Die Russen sind furchtbar frei”. Авторитарное правление в России есть прямая необходимость – это ответ на национальный характер. Русские демократичны по своей психологии и общении друг с другом вплоть до амикошонства. России скорее нужна здоровая доля аристократизма, чем углубление и расширение демократии. Введение же западной демократии служит не благу России, а толькоспособствует ее разложению и, в конечном счете - ее гибели.

Первой жертвой снизу вверх дополнялась протекцией сверху вниз. ой троицы демократии, провозглашенной Французской революцией, было равенство. Равенству был придан узкий смысл равенства перед законом, но не в экономике, где каждый сам заботился о себе, т.е. подразумевается неравенство состояний. На практике это означало отказ сильных мира сего от социальной ответственности, от моральной ответственности сильного заботиться о слабом. Но в жизни не было и нет равенства даже в узком, урезанном смысле, ибо услуги адвокатов стоят больших денег /150 долларов в час в США/. Равенство перед законом работает на тех, у кого есть 100 тысяч, о которых писал Достоевский. Главное назначение закона – охрана экономического неравенства. Это лицемерие и еще раз лицемерие, столь типичное для демократий.

Если равенство было сужено, то о братстве вообще перестали упоминать. Эт ому нечего удивляться. Впервые за всю историю человечества на земле установилось общество социальной безответственности верхов. В рабовладеческом и феодальном обществах лояльность снизу вверх дополнялась протекцией сверху вниз. Мало кто знает, но в средние века католическая церковь установила т.н. «справедливые цены», как меру защиты бедных. Все это было выкинуто вон новыми господами – буржуазией. Папа Иоанн-Павел 2 сентября 1993 года на встрече с учеными в Риге предостерегал об опасностях капитализма, которые он назвал «бесчеловечными».

Западная демократия в России служит только одной цели – закабалению России навеки и превращению ее в колонию Запада.