Влияние Оптиной пустыни на представителей русской культуры

"Оптина пустынь исторически оказалась тем местом, где русская интеллигенция встретилась с Церковью. Причем встретилась не на каких-нибудь диспутах или "официальных" богослужениях, а с самой глубиной веры Христовой",— сказал епископ Василий (Родзянко)[6].

Оптина пустынь была неразрывно связана с русской культурой XIX — начала XX века. Огромное количество богомольцев разного возраста, звания и образования стремились именно в Оптину. А между тем до октябрьского переворота 1917 года в Российской империи насчитывалось более 1000 монастырей, около 100 000 храмов. Но именно сюда, в Оптину пустынь, к старцам приезжали многие представители русской культуры: супруги И. В. и Н. П. Киреевские, Н. В. Гоголь, В. А. Жуковский, Ф. И. Тютчев, И. С. Тургенев, П. А. Вяземский, Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев, С. М. Соловьев, А. С. Хомяков, И. С. Аксаков, К. С. Аксаков, К. Н. Леонтьев (в монашестве Климент), С. А. Нилус, С. А. Есенин, В. В. Розанов, И. М. Концевич, А. А. Ахматова, С. П. Шевырев, академик М. П. Погодин. Обитель посещали П. И. Чайковский и его брат М. И. Чайковский, Н. Г. Рубинштейн, Гончаровы (почти все родственники жены Пушкина), граф Л. Н. Толстой, граф А. П. Толстой (человек святой жизни, который непрестанно молился и даже носил вериги), А. К. Толстой, поэты А. М. Жемчужников и А. Н. Апухтин, писатель И. Филиппов, Великий князь Константин Константинович Романов (известный как поэт К. Р.) и его дети; великомученица Великая княгиня Елисавета Феодоровна, М. А. Максимович, А. Н. Муравьев, П. Д. Юркевич, Н. Н. Страхов, В. А. Аскоченский, писатель Е. Н. Погожев (Поселянин), князь Н. Д. Жевахов, К. Э. Циолковский, Л. В. Чижевский, граф Ю. А. Олсуфьев, М. А. Новоселов, отец Павел Флоренский, протоиерей Иосиф Фудель и его сын, писатель Сергей Фудель; художник Л. А. Бруни с женой Н. К. Бальмонт, М. Ф. Мансурова (Самарина), поэтесса Н. А. Павлович, Г. В. Чулков, С. Н. Дурылин, М. А. Чехов, будущие маршалы Г. К. Жуков и Г. М. Маленков и многие, многие другие. И большинство из вышеназванных лиц не просто посещали монастырь, а были духовными чадами Оптинских старцев, пользовались их наставлениями и разносили потом свет Оптиной по всей России. Разумеется, этот список далеко не полный; здесь приведены имена лишь наиболее известных паломников из русской интеллигенции.

Николай Васильевич Гоголь был большим почитателем Оптиной пустыни и ее старцев. О своем первом посещении обители в июне 1850 года Гоголь писал графу А. П. Толстому: "Я заезжал на дороге в Оптинскую пустынь и навсегда унес о ней воспоминание. Я думаю, на самой Афонской Горе не лучше. Благодать видимо там присутствует. Это слышится в самом наружном служении… Нигде я не видел таких монахов, с каждым из них, мне казалось, беседует все небесное. Я не расспрашивал, кто из них как живет: их лица сказывали сами все. Самые служки меня поразили светлой ласковостью Ангелов, лучезарною простотою обхождения; самые работники в монастыре, самые крестьяне и жители окрестностей. За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышишь ее благоухание: все становится приветливее, поклоны ниже и участия к человеку больше. Вы постарайтесь побывать в этой обители…"[7].

Кроме этой своей поездки в Оптину Гоголь был там еще дважды, когда он вернулся после своего паломничества в Святую Землю.

В одном из своих писем в Оптину Гоголь писал: "Ради Самого Христа — молитесь обо мне, отец Филарет. Просите вашего достойного настоятеля, просите всю братию, просите всех, кто у вас усерднее молится,— просите молитв обо мне. Путь мой труден, дело мое такого рода, что без ежеминутной, без ежечасной и без явной помощи Божией не может двинуться мое перо; и силы мои не только ничтожны, но их и нет без освежения Свыше. Говорю вам об этом не ложно. …Чтобы удостоил Бог меня, недостойного, поведать славу Имени Его, несмотря на то, что я всех грешнейший и недостойнейший… Ради Самого Христа, молитесь: мне нужно ежеминутно, говорю вам, быть мыслями выше житейских дрязг и на всяком месте своего странствования быть как бы в Оптиной пустыни…"[8].

Беседы с преподобным Оптинским старцем Макарием произвели на Гоголя неизгладимое впечатление и очень повлияли на его мысли об ответственности писателя перед Богом.

Федор Михайлович Достоевский приехал в Оптину пустынь облегчить свое горе после смерти любимого сына Алеши. И, вероятно, именно это смиренное "припадание к ногам старца" помогло ему воплотить в романе "Братья Карамазовы" образ "положительно прекрасного человека" — святого старца. Батюшка Амвросий определил состояние души Федора Михайловича словами: "Этот из кающихся". А преподобный старец Варсонофий рассказывал: "Достоевский, который бывал здесь и сиживал в этом кресле, говорил отцу Макарию[9], что раньше он ни во что не верил.

— Что же заставило вас повернуть к вере? — спрашивал его отец Макарий.

— Да я видел рай, как там хорошо, как светло и радостно! И насельники его так прекрасны, так полны любви. Они встретили меня с необычайной лаской. Не могу я забыть того, что пережил там, и с тех пор повернул к Богу.

И действительно, он круто повернул вправо, и мы веруем, что Достоевский спасся".

Супруги Киреевские были усерднейшими и главными помощниками старца Макария по книгоизданию. Через Наталию Петровну Киреевскую, которая в юности была духовной дочерью преподобного Серафима Саровского, издатели поддерживали связь с Московским митрополитом Филаретом (Дроздовым).

Все философские работы И. В. Киреевского после знакомства со старцем Макарием были исканием выхода из духовного кризиса, к которому привел европейскую цивилизацию "самодвижущийся нож разума, не признающий ничего, кроме себя и личного опыта". Похоронен он был в Оптиной, близ Введенского собора. Вскоре здесь же был похоронен его брат, П. В. Киреевский, собиратель русских народных песен, стихов и былин, великий "печальник Древней Руси". А через четыре года, когда умер старец Макарий, могилы учителя и ученика оказались рядом.

Исповедание ереси есть изгнание своей волей Божественной благодати из души. Л. Н. Толстой, отлученный от Церкви "великий ересиарх", одинокий, охваченный тоской, за несколько дней до кончины все же приходил в Оптину и бродил вокруг скита, но не осмелился туда войти. А старцы его ждали… "Как грешил на целый свет, так и каяться пред ним должен". "Горд очень" — эти слова старца Амвросия точно определили недуг великого писателя, болезнь, с которой в конце жизни пытался он бороться. Умирая, он просил об исповеди. Но старца Варсонофия, приехавшего из Оптиной, к нему не допустили. "Хотя и Лев был, но не мог разорвать кольца той цепи, которою сковал его сатана",— сказал о нем преподобный старец.

 

Закрытие монастыря

Через год после октябрьского переворота, в 1918 году, монастырь Оптина пустынь преобразовали в сельскохозяйственную артель, но богослужения в обители еще продолжались. В 1923 году монашеская артель была упразднена, все храмы, кроме Казанского, закрыты. Вместо артели в монастыре был создан музей "Оптина пустынь", к которому отошли храмы, трапезная и скит. Служить в храмах запретили. Монастырские корпуса были переданы под общежитие служащим местного совхоза, лесозавода и музея, под контору музея и детский дом. Библиотека монастыря была передана музею, а затем в Государственную библиотеку им. Ленина в Москве.

В 1921–22 годах в Оптину пустынь прислали беженок из Эстонии — их поселили прямо в келлии к монахам по нескольку человек.

В Вербное воскресенье 1923 года начались массовые аресты насельников монастыря. В качестве музейных рабочих и сторожей в обители оставили 15 человек братии вместе с преподобным Никоном, а остальным приказали убираться куда глаза глядят. По благословению архимандрита Исаакия II отец Никон еще год продолжал служить в Казанском соборе монастыря и принимать на исповедь всех приходящих. В 1924 году монастырь был окончательно закрыт.

Возрождение святой обители

Накануне передачи монастыря Церкви в стенах обители находились помещения Козельского сельскохозяйственного ПТУ, а также жилые квартиры. С 1957 года в скиту находился литературный отдел Козельского краеведческого музея, которому были переданы из Москвы некоторые книги монастырской библиотеки. В музее размещалась экспозиция, посвященная Л. Толстому. В скитских монашеских корпусах находилась сельская начальная школа.

Постановлением Правительства РСФСР от 4/17 ноября 1987 года Оптина пустынь была возвращена Церкви. Определение Священного Синода Русской Православной Церкви об открытии монастыря принято 17/30 декабря 1987 года. Первым наместником ставропигиального монастыря был назначен архимандрит Евлогий (Смирнов; впоследствии архиепископ Владимирский и Суздальский). Осенью 1987 года в Оптину приехал иеромонах Иосиф (Братищев; впоследствии архимандрит, настоятель Соловецкого Спасо-Преображенского монастыря) с 15-ю строителями из Управления по реставрации и строительству Московского Данилова монастыря. Они начали реставрационные работы (отдельные работы по реставрации велись государством с 1972 года, но возможности реставраторов были невелики, и работы осуществлялись очень медленно).

21 мая /3 июня 1988 года в возрожденной Оптиной был освящен первый престол в надвратной церкви в честь Владимирской иконы Божией Матери и состоялась первая Божественная литургия.

Накануне на могилке преподобного Амвросия была совершена панихида по почившим старцам и инокам, подвизавшимся в Свято-Введенской Оптиной пустыни. "Вечная память" прозвучала тихо и торжественно среди монастырских аллей. С 18.00 часов служилась вечерня. Хотя в Оптину уже доставили святой антиминс, вечерня свершалась вне алтаря, перед иконостасом, потому что храм еще не был освящен. После вечерни братия пропела акафист Божией Матери. В самый памятный день, 21 мая /3 июня, в 7 часов утра, наместник Оптиной пустыни архимандрит Евлогий совершил молебен с водосвятием и малое освящение храма.

С этого дня в возрождаемой обители совершается ежедневное богослужение. А через месяц, 23 июня /6 июля 1988 года, в день празднования Владимирской иконы Божией Матери, за Божественной литургией наместник монастыря отец Евлогий совершил в обители первый постриг. В июле того же 1988 года был освящен Введенский собор монастыря.

В 1988 году, на Поместном соборе Русской Православной Церкви, состоявшемся 6–9 июня, преподобный старец Амвросий был причислен к лику святых. 3/16 октября 1988 года состоялось обретение мощей старца Иосифа Оптинского.

3/16 ноября 1988 года в годовщину официальной передачи Оптиной пустыни Церкви в обители совершилось чудесное явление благодатной росы от Казанской иконы Божией Матери и мира от иконы преподобного Амвросия Оптинского.

Явление благодатной росы от иконы Богоматери началось около четырех часов дня после обычного молебна (без освящения воды). Икона была привезена накануне ее празднования 21 октября /3 ноября из реставрационной мастерской Свято-Данилова монастыря. Работа над иконой была завершена в необычайно короткий срок, и совершенно неожиданно она была привезена в Оптину автобусом, на который никто не рассчитывал. Уже это было видимым знаком особого благословения Божией Матери. Казанская икона особо почиталась в обители. Свидетельство этому — храм с престолом, освященным в ее честь. Кроме того, именно Казанская икона Божией Матери была главной святыней Шамординского монастыря, основанного преподобным Амвросием.

Икона конца XVII — начала XVIII века, старого письма, написана в строгих традициях древнего канона. Явление благодатной росы на иконе было замечено на груди Божией Матери, в месте несколько ниже благословляющей руки Богомладенца. Собранная на вату влага появилась снова на том же месте и рядом на хитоне Спасителя в виде испарины и небольших капель. Временами от иконы исходило очень тонкое благоухание. Отец наместник приложился к иконе и до начала всенощной благословил отслужить молебен с акафистом Божией Матери. Перед началом акафиста вся роса с иконы была собрана на вату. После окончания молебна на иконе вновь обильно выступила роса. Все присутствующие удостоились быть свидетелями совершающегося чуда. Во время чтения акафиста всех охватил невольный трепет от особого, такого близкого присутствия благодатной силы, близости Самой Пречистой.

По благословению отца наместника была отслужена всенощная с акафистом Казанской иконе Божией Матери. Отец Евлогий сам возглавил службу и благосло­вил каждую среду в память совершившегося чуда на повечерии читать акафист Казан­ской иконе. Всенощное бдение окончилось в 22.30 (память преподобного Иоанникия Великого).

А в 23.00 аналойная икона преподобного Амвросия начала источать благоухающее миро. Икона была написана для обители летом 1988 года студентом Московской Духовной Семинарии Николаем Чернышовым. Она находилась во Введенском храме со дня Успения Божией Матери. Благоухающее миро начало появляться на иконе в области сердца и руки со свитком, на котором написан текст: "Подобает убо нудиться возрастати в смирении". В полночь был отслужен молебен преподобному Амвросию. Икона продолжала источать миро в небольшом количестве и ночью следующего дня. Некоторые из числа братии были свидетелями этого чуда. Капли мира появлялись почти мгновенно в тех же местах, где были замечены в первый раз. Благоухание ощущалось не всеми в равной мере и не постоянно, а как бы волнами.

Подлинная святыня, совершающееся на глазах чудо почти невольно вызывает трепет, благоговение. Так было и здесь. При этом не было и малого проявления восторженности и болезненной экзальтации. Царил глубокий мир, тот "свышний мир", которого мы просим в молитвах. Все ощущали это веяние духа хлада тонка (ср.: 3 Цар. 19, 12), в котором Своей благодатью является Бог, дивный во святых Своих (ср.: Пс. 67, 36). Миро источала икона, написанная современным иконописцем,— это явление в нашей Церкви совершенно уникальное и глубоко символическое.

3/16 июля 1989 года в монастырь были перенесены обретенные мощи Оптинского старца Нектария.

4/17 сентября 1989 года в Оптиной пустыни после литургии во Введенском храме готовилась съемка программы для фестиваля киноискусства в Амстердаме. На вопрос отца Сергия о его вере кинооператор ответил отрицательно. Было неясно, как строить рассказ о монастыре для неверующего, и отец Сергий пошел поклониться мощам преподобного Амвросия, чтобы тот сам все управил, а его вразумил, что делать и как говорить.

После того как все было подготовлено к съемке, отец Сергий подвел оператора к Казанской иконе Божией Матери и поведал ему о событиях мироточения, которое происходило 3/16 ноября 1988 года. Затем они перешли в другой придел, к иконе преподобного, и отец Сергий замер от изумления: на иконе явственно были видны два пятна с потеками мира. В храме никого не было, кроме послушников у свечного ящика в другом конце собора. Отец Сергий, по его собственным словам, не смог скрыть своего удивления, что бесстрастно зафиксировала камера. Оператор заметил ему: "Я вижу, что с вами что-то происходит". Отец Сергий указал на причину. После этого позвали послушника, и когда у иконы появился второй свидетель, началась съемка. Ощутивший Божественный аромат оператор воскликнул: "Жаль, что нельзя снять запах!".

Фильм был показан на фестивале в Амстердаме и имел большой успех. Так преподобный, имеющий "болезное сердце о всех с верою притекающих к нему", вновь вышел на проповедь к людям, и свидетельство об этом распространилось за пределы дальние.

В современном мире, скованном вторгшимся в плоть и кровь людей безбожием, чудеса, подобные оптинскому, наполняют душу христианина горячей надеждой на заступничество Владычицы Небесной и святых.

19 января /1 февраля 1990 года состоялась передача (тогда еще только частичная) Иоанно-Предтеченского скита монастырю Оптина пустынь.

В 1990 году возобновилась издательская деятельность Оптиной пустыни. Изданы жизнеописания старцев, частично — их письма и поучения, и некоторые другие книги.

13/26 декабря 1994 года были обретены мощи Оптинских старцев Антония и Моисея.

1/14 февраля 1995 года обретены мощи старца Исаакия I Оптинского.

13/26 июля 1996 года состоялось прославление Собора преподобных старцев Оптинских и установлено им общее соборное празднование — 11/24 октября. К лику местночтимых святых были причислены: иеросхимонах Лев (Наголкин), схиархимандрит Моисей (Путилов), иеросхимонах Макарий (Иванов), схиигумен Антоний (Путилов), иеросхимонах Иларион (Пономарев), схиархимандрит Исаакий I (Антимонов), иеросхимонах Анатолий старший (Зерцалов), иеросхимонах Иосиф (Литовкин), схиархимандрит Варсонофий (Плиханков), иеросхимонах Анатолий младший (Потапов), иеросхимонах Нектарий (Тихонов), иеромонах Никон (Беляев) исповедник, архимандрит Исаакий II (Бобриков) священномученик.

Вечером 13/26 июля перед торжественным всенощным бдением в Свято-Введенском монастыре Оптиной пустыни Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II был совершен чин канонизации в лике местночтимых святых Собора преподобных отцев и старцев, в Оптиной пустыни просиявших.

В слове Его Святейшества подчеркивалось особое значение и высота старческого служения Богу и ближним.

После того как Святейший Патриарх зачитал Деяния Архиерейского собора о канонизации преподобных Оптинских старцев, на амвон Введенского храма из алтаря была вынесена большая икона новопрославленных преподобных, которой осенили всех молящихся. После пения тропаря, кондака и величания преподобным началось всенощное бдение Собору Оптинских старцев.

27 июня /10 июля 1998 года состоялось обретение мощей преподобных Амвросия, Льва, Макария, Илариона, Анатолия старшего, Варсонофия и Анатолия младшего Оптинских.

Работы по обретению мощей преподобных Оптинских старцев начались за несколько дней до радостного события. 7 июля было получено долгожданное благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II приступить к раскопкам. Во время праздничного всенощного бдения накануне дня памяти преподобного Никона Оптинского исповедника собор священнослужителей вышел к месту раскопок. Пропели величание преподобным старцам Оптинским, помолившись об успешном завершении дела при содействии помощи Божией. 10 июля раскопки были завершены, и переоблаченные святые мощи преподобных старцев были положены в заранее приготовленные деревянные раки и выставлены для поклонения во Введенском соборе монастыря.

10/23 октября того же 1998 года, в день памяти преподобного Амвросия Оптинского, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил возрожденный храм-усыпальницу в честь Владимирской иконы Божией Матери, куда и были торжественно перенесены святые мощи преподобных старцев при большом стечении народа.

На Юбилейном Соборе 2000 года преподобные старцы Оптинские были причислены к лику святых Русской Православной Церкви для общецерковного почитания. Празднование Собору преподобных Оптинских старцев установлено 11/24 октября.

Преподобнии отцы наши, старцы Оптинстии, молите Бога о нас!

 

Первая Пасха в возрожденной Оптиной [10]

Из дневниковых записей 1989 года иеромонаха Василия (Игоря Рослякова), 1989

Говоря сегодня об Оптиной пустыни, невозможно обойтись без слова возрождение.

Рассказывают ли о славном прошлом монастыря, судят ли о нынешних его делах, пророчествуют ли о его будущем — во всем и всюду, тайно или явно присутствует это слово. Оно — символ, знак, указывающий направление текущего времени; оно как нельзя точнее определяет суть сегодняшних устремлений, в которых сливается временное и вечное, соприкасаются планы человеческие и судьбы Божии.

Воистину Оптина пустынь "рождается свыше", рождается милостью Божией и дерзновенными молитвами преподобных отцов Оптинских. Но жизнь она обретает не бессловесным младенцем, а четверодневным Лазарем, воплощая собой тот единый смысл, который ставит рядом возрождение и воскресение.

"Воскресение Христово свершилось, и потому вера наша истинна",— говорит апостол Павел [см.: 1 Кор. 15, 14, 17, 20]. Соотнося его слова с судьбой Оптиной пустыни, можно сказать, что величие и слава Оптиной истинны, поскольку положено начало ее возрождению.

Вновь обретающие жизнь по-новому ощущают ее полноту.

Наверное, поэтому Оптиной пустынью по-особому осознавались события Святой Четыредесятницы и Страстной седмицы, наверное, поэтому для нее стала необыкновенной радость встречи Христова Воскресения.

С ношей строительства шел монастырь по пути, отмеченному церковным календарем, и постигал его духовные тайны, и как бы в благодарность воспоминаемые даты оживотворяли монастырские будни, уничижая временные скорби и утверждая непреходящую надежду.

Незаметно истощилась Постная Триодь, весна вступила в свои права, и через распахнувшиеся врата Вербного воскресенья вошла в жизнь монастыря Страстная седмица. Каждый шаг навстречу Пасхе стал осязаем. Четко размерен и ярко освящен церковными песнопениями путь, приближающий нас к святому празднику. "Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный..."; чуть вперед и — "Тайной Трапезе в страсе приближившеся вси..."; еще вперед и — "Вечери Твоея Тайныя днесь...."

Вот уже храм полон участников Святой Трапезы, вот растекается по земле четвертковый огонь, вот гробовая тишина сковывает землю, все замирает, и только голос Спасителя разрывает безмолвие Великой Пятницы: "Не рыдай Мене, Мати... востану бо и прославлюся...."

Введенский собор приготовился встречать Спасителя новым иконостасом Никольского придела. Еще вчера храм сотрясался от громких разговоров и стука молотков, как бы всем своим существом вспоминая часы распятия Христа, а ныне сияющий крест иконостаса торжественно возвещает победу жизни над смертью.

Последние приготовления, последние предосторожности.

Не торопясь, заблаговременно стекается народ в храм к вечеру. Пестрая толпа наполняет монастырь. Здесь и козельчане, и москвичи, постоянные прихожане и незнакомые люди, дети, старики, шумная молодежь.

За час до полуночи колокол зовет всех на службу. В храме шумно и тесновато: толпа у свечного ящика, очереди к исповедующим иеромонахам, группы новичков, любопытно рассматривающих иконы. Всюду нетерпение и ожидание. Наконец возглас священника возвещает о начале полунощницы. Еще тонет в громких разговорах волнующаяся речь чтеца, ненавязчиво призывая всех к тишине, но вот хор начинает канон Великой Субботы и первым же ирмосом, словно морскою волною, захлестывает празднословящих и накрывает их своим напевом, лишает их последней дерзости и силы. Всё в едином порыве устремляется навстречу пасхальной утрени. Небольшая суета возникает, когда из алтаря заблаговременно выносят запрестольную икону и крест для крестного хода, но и эта суета быстро сменяется молчаливым и сосредоточенным возжиганием свечей. Ожидание и предощущение радости сковывает все члены людей, и только глаза, оставшись подвижными, устремляются к царским вратам. И вот тихое алтарное пение как бы неимоверным усилием отодвигает завесу, царские врата распахиваются, и поток света и звука устремляется из алтаря в храм, из храма в ночную тьму и властно растекается по всей земле. Отец наместник с клиром, блистанием праздничных одежд умножая пасхальное сияние, следуя по проложенному пути, выходит из церкви. И кажется, что за этим шествием, как за кометой, тянется сверкающий шлейф. Крестный ход огненным кольцом опоясывает храм и замирает только пред его затворенными дверями. И словно срывается с уст возглас: "Да воскреснет Бог и расточатся врази Его…". Что за великие и таинственные слова! Как трепещет и ликует душа, слыша их! Какой огненной благодати они преисполнены в пасхальную ночь! Они необъятны, как небо, и близки, как дыхание. В них долгое ожидание, преображенное в мгновение встречи, житейские невзгоды, поглощенные вечностью жизни, вековые томления немощной человеческой души, исчезнувшие в радости обладания истиной. Ночь расступается пред светом этих слов, время бежит от лица их. Кажется, что храм сотрясается, его двери растворяются сами, не сдержав могучего потока людского ликования, нахлынувшего на них. Эхо пустого храма подхватывает пасхальный тропарь, но вскоре, сторонясь многолюдства, прячется в куполе храма и исчезает в его белых сводах. Храм становится подобен переполненной заздравной чаше. "Приидите, пиво пием новое…". Брачный пир уготован Самим Христом, приглашение звучит из уст Самого Бога. Уже не пасхальная служба идет в церкви, а пасхальный пир. "Христос воскресе! — Воистину воскресе!",— звенят возгласы, и вино радости и веселья брызжет через край, обновляя души для вечной жизни.

Сердце как никогда понимает, что все, получаемое нами от Бога, получено даром. Наши несовершенные приношения затмеваются щедростью Божьей и становятся не видны, как не виден огонь при ослепительном сиянии солнца.

Как описать пасхальную ночь? Как выразить словами ее величие, славу и красоту? Только переписав от начала до конца чин пасхальной службы, возможно сделать это. Никакие другие слова для этого не годны. Как передать на бумаге пасхальное мгновение? Что сказать, чтобы оно стало понятным и ощутимым? Можно только в недоумении развести руками и указать на празднично украшенную церковь: "Приидите и насладитеся...."

Светлая седмица проходит единым днем. И был вечер, и было утро: день один [Быт. 1, 5]. Кто прожил этот день, тому не требуется доказательств существования вечной жизни, не требуется толкования слов Священного Писания: И времени уже не будет [ср.: Апок. 10, 6]. Время возвращается только в Светлую субботу, когда за праздничным обедом отец наместник, поздравляя братию с Христовым Воскресением, желает всем бережно хранить в своих сердцах пасхальную радость.

Сегодня Оптина пустынь возрождается и первенствует: здесь вновь все совершается впервые. Первая Четыредесятница, первая Пасха. Но близко к алтарям лежат могилы старцев, слишком часто в обветшалых монастырских постройках видна отцовская мудрость и заботливость. Поэтому приходится говорить "впервые" — и добавлять "после долгого перерыва".

Восстанавливается связь времен, восстанавливается Оптина пустынь, восстанавливается правда. Глава же всему — восставший из Гроба Христос. "Востану бо и прославлюся!"...

Оптина пустынь. Пасха 1989 г.

И. Росляков