Глава IV. Праздник букваря (день 84-й)

Чтение - путь к познанию

Когда я вспоминаю, как я проводил уроки букваря в начале своей педагогической деятельности, как объяснял детям буквы, как учил читать и писать, меня охватывает страстное желание с помощью волшебной палочки вернуться в то прошлое и избавить тогдашних моих малышей от скучных уроков грамоты, от нудных и назидательных приемов чтения, от мучительных упражнений по каллиграфии и, вообще, от императивного общения с ними. Я не знаю, что могло бы измениться сейчас в жизни молодых людей, которых тогда учил грамоте, если бы я обучал их по методике, которой владею сегодня. По всей вероятности, я ускорил бы их развитие и вдвое сократил бы это тягучее время так называемого букварного периода!

Если я знаю, что ребенку-шестилетке будет трудно следить по строкам учебника, когда читает вслух его товарищ, то зачем заставлять его заниматься именно таким образом да еще пугать, что неожиданно предложу продолжить чтение? Если я знаю, что после упражнений в письме больших букв в сеточной разлиновке в течение длительного времени ребенку будет трудно писать мелким почерком, зачем мне загонять его в тупик?

Где же гуманность моих методов, если они затрудняют ребенку процесс учения и отталкивают его от знаний, осложняют жизнь, отношение к близким ему людям?

Ученые часто спорят о том, как определить методы обучения, как их классифицировать, какую типологию уроков установить, следует ли различать в уроке три, пять, семь, десять моментов. Может быть, это разнообразие мыслей очень ценно само по себе. Но мне кажется, что педагогические дискуссии, научные исследования никогда не смогут продвинуть теорию вперед, если они не будут давать ответ на самое главное: как такие классификации, такие типологии, такие структуры облегчат жизнь ребенка на уроке и вне уроков, как, пользуясь именно такой классификацией и такой типологией, можно доставить детям радость познания, радость школьной жизни? Нельзя, чтобы наука Педагогика, ее милые детки-методики оглохли хоть на одно ухо, ослепли хоть на один глаз и допускали, чтобы где-то в школе, на уроках грамоты дети скучали, мучились, мрачнела бы их школьная жизнь, которой суждено остаться золотой порой в жизни каждого человека

Более чем двести 45-минутных уроков тратил я, обучая букварю тогдашних первоклассников семилетних детей, а результатом все же оставался недоволен.

А теперь?

Сегодня у нас в классе праздник: мои шестилетки завершают букварь. Сегодня, 28 декабря, на 84-й школьный день, покажу детям последнюю букву алфавита и поздравлю с изучением всех 33 букв.

Как мы шли к букварю?

В классе не было необходимости выделять «новый» звук в слове, чтобы затем ознакомиться с его графической формой. «Нового» звука для моих шестилеток, овладевших способом структурного анализа слова и уже проанализировавших звуковой состав многих слов, практически не существовало. Мы не занимались традиционным анализом слова - «Назову первый слог... Второй слог... Первый звук...» и т. д., - не дававшим детям ничего нового ни для развития (ибо это в них уже было развито), ни для познания (ибо в этом «поиске» все оказывалось знакомым). При знакомстве с буквой не использовал я и так называемую картинную наглядность предметов, необходимую якобы для звукового анализа слова: скажем, показать рисунок петуха, чтобы дети, рассказав все, что они знают об этой домашней птице, назвали слово петух и начали делить его на слоги и звуки. Отказавшись от такой наглядности, я отказался и от беседы о самом предмете, которая уводила детей далеко от действительного предмета изучения. Самой лучшей наглядностью слова может стать само слово или его модель.

Таким образом, мы «рвались» прямо к «новой» букве, перескочив звук. Как я это делал?

Первый прием.

- Дети, посмотрите на это слово и разгадайте, с какой буквой вы сегодня будете знакомиться!

На доске написано слово голова. В нем среди знакомых букв есть и новая - В. Рядом в круге записаны буквы (известные и неизвестные детям), в том числе и буква В три раза.

Первый прием

Посмотрите на этот рисунок. Есть ли здесь буква В?

Сколько букв В?

Знакомые детям буквы помогают им прочесть слово и отгадать, какая буква «новая», назвать ее, а также указать на ее место в слове.

Второй прием.

- Посмотрите на эти слова. В некоторых из них прячется буква, с которой я хочу вас познакомить. Что это за буква и в каких она словах?

На доске написано одиннадцать слов, в семи из них есть «новая» буква - Р. Применены и кружочки, обозначающие буквы, с которыми дети познакомятся потом. Сочетание букв и кружочков помогает детям прочесть слова и найти в них букву Р. Они диктуют мне, в каком слове и на каком месте находится «новая» буква, контролируют и поправляют мои действия, так как, обводя кружочками букву Р и соединяя ее линией с той же буквой в других словах, я, как человек «рассеянный», «ошибаюсь». На доске получается следующий рисунок, в середине которого я пишу букву Р.

Второй прием

Третий прием.

- Посмотрите на эту схему и разгадайте, какую букву я хочу представить вам сегодня!

А схема такая: вокруг квадратика, в котором стоит вопросительный знак, написаны слова; в них подлежащая изучению буква выделена кружочками, которые соединены линиями с квадратом. (Заштрихованные кружочки обозначают неизвестные детям буквы, которые они будут изучать позднее.)

Третий прием

После того как дети догадываются, что это буква Д, я стираю в квадратике вопросительный знак и пишу эту букву. Однако я могу и «ошибиться» вместо Д написать Г или какую-нибудь другую букву, а дети «поправят» меня.

Четвертый прием.

- Может, кто из вас опередил меня и скажет, какая из этих букв - Ц?

На доске написано пять букв, две из которых знакомы детям, а три - еще не изученные: Ф, У, Ц, Ж, Т

- Может быть, эта? - показываю я на первую букву.

- Нет, это Ф!

Я стираю ее с доски.

- Может быть, это - Ц? - показываю на вторую букву.

- Нет, это У! - и я стираю эту букву тоже.

- А где же Ц?

- В середине! - отвечают дети.

- Эта?

- Да!

- А что это за буквы? - показываю на еще не изученные я стираю буквы. Многие назовут их.

- Хорошо, мы познакомимся с ними попозже! Ж и Т. - Так какая это буква?

- Ц! - говорят дети хором.

Пятый прием.

До прихода детей на всех классных досках два-три раза пишу букву, с которой буду знакомить. Войдя в класс, дети сразу заметят ее. Начнут спорить, как она называется. К началу урока большинство будет знать ее.

- Скажите, с какой буквой вы сегодня будете знакомиться? И они хором ответят, что это за буква.

После знакомства с буквой я предлагаю детям разнообразные задания, которым придаю особое значение и вот почему. Тексты для чтения в букваре по своему содержанию крайне скудны. Даже смешно говорить о развитии познавательного интереса и интереса к чтению у детей, занятых чтением скучных слов и предложений, состоящих из пройденных букв. Чем может пополнить свои знания ребенок, прочитав в букваре: Но-га. Ка-ша. Нит-ка. Та-рел-ка. Майя помыла тарелку. Михо дал Гиви игрушечное ружьё? Будет ли доволен наш шестилетка, когда он ценой огромных из-за не сформированных еще навыков чтения усилий в конце концов постигнет смысл прочитанного, заключающийся всего-навсего в том, что какая-то Майя помыла тарелку, а какой-то Михо дал какому-то Гиви игрушечное ружье? Так превращается изучение грамоты для детей в мучение, и я уверен: если бы не бдительность и строгость взрослых, они с радостью разбежались бы по дворам играть в прятки, после первого же знакомства бросив эту обетованную страну книг.

Так что же делать? Ведь в действительности нет другого выхода, нет возможности приблизить содержание первых текстов для чтения (цель которых способствовать выработке навыка чтения) к уровню познавательных интересов современного ребенка! Нет пока такого способа, основываясь на котором можно было бы учить детей всем буквам сразу и заодно вкладывать в них навык беглого и сознательного чтения и, таким образом, сразу же предлагать высокохудожественное и познавательное содержание чтения. А пока нет такого способа, то избавить детей от скучных и бессмысленных текстов невозможно.

Значит, оставить все так? Я боюсь этой мысли. Если сейчас, в этот так называемый букварный период, напугаю моих шестилеток трудностями чтения и если у них из-за скудности текстов букваря создастся впечатление, что в книге нет ничего интересного, то, может быть, это их надолго оттолкнет от чтения книг Пушкина, Толстого, Руставели, Бараташвили, Чавчавадзе. Боюсь такого исхода моих стараний и потому ставлю себе цель расширить границы букварного периода, превратить его в период развития у «нулевиков» широких познавательных интересов, удовлетворение которых возможно с помощью навыка чтения.

Необходимо включить процесс выработки у детей навыка чтения в более широкую, содержательную, эмоциональную, интересную познавательную деятельность, формировать этот навык не как самоцель, а как способ решения познавательных задач.

Исходя из этой заповеди, я разрабатывал для моих шестилеток задания и искал формы их применения на уроках.

Задание первое.

На доске столбиком написаны слоги и слова. Педагогу надо стать подальше от доски и в темпе задавать детям задачи. На третьем месте сверху написан слог гра. Прав ли я? Дети проверяют и говорят, что я не прав.

- А что же там написано? Дети (хором):

- Гар!

- На четвертом месте снизу написан слог абр! Так ли это?

- Да!

- Прочтите этот слог вместе! Дети (хором):

- Абр!

- На каком месте сверху написано слово корабль? Дети обнаруживают, что в столбике вообще нет этого слова.

- Простите! Я хотел сказать - слово корень!

- На третьем!

Задание второе.

- Найдите, пожалуйста, ошибку, которую я допустил в этом предложении.

Дети читают предложение и ищут ошибку, а ее может вовсе и не быть. Они должны установить, есть ли она в действительности, и 'если да, то в каком слове и как ее исправить.

Задание третье.

На доске написано пять-шесть букв.

- Из этих букв можно составить шесть разных слов. Попытайтесь составить эти слова!

Дети составляют слова, называют их, я записываю на доске. Но они обнаруживают, что шестого слова нет. Вместе с детьми продумываем возможные варианты расположения данных букв и приходим к выводу, что больше пяти слов не получается.

Задание четвертое.

На доске написаны слова, соединенные линиями с рисунками предметов.

Задание четвертое

- Проверьте, правильно ли присоединены слова к рисункам!

Дети помогают мне исправить неверные соединения слов с

рисунками.

Иногда на глазах у детей я соединял рисунок не с тем словом, допуская явные ошибки. Дети начинали меня поправлять, я менял направление линии то к одному, то к другому слову, пока не «находил» нужное слово, и тогда класс успокаивался. Им также нравилось получать листки с такими заданиями для самостоятельной работы. Они сравнивали свое решение с моим на доске и опять обнаруживали мои «ошибки».

Задание пятое.

На доске я рисовал детям простые ребусы, которые были составлены с помощью букв и рисунков. При их решении нужно было отнять определенные буквы от данных слов и соединить оставшуюся часть слова с названиями нарисованных предметов. Решения ребусов я записывал на доске и вместе с детьми проверял их правильность. Дети радовались, когда я готовил для каждого листок с ребусами для самостоятельного решения, просили дать им эти листки домой.

Задание шестое.

Предлагаю для решения кроссворды. Например, такой: в написанных столбиком словах пропущена та или иная буква; в столбике эти буквы следуют друг под другом. При правильном восстановлении всех букв получится (если читать сверху вниз) новое слово:

Задание шестое

После таких заданий (разумеется, я давал детям не все задания сразу, а менял их от урока к уроку) мы переходили к чтению текстов в учебнике. Дети сначала сами читали текст шепотом. Я подсаживался то к одному, то к другому и помогал в чтении, подбадривал. Затем я давал всем задания, вроде:

- Найдите второе слово первого абзаца! Какое это слово?.. Между какими словами стоит слово герой в первом абзаце?.. Прочтите предложение, в котором есть слово радость!.. Найдите предложения, состоящие из трех (четырех) слов! Прочтите их!..

И к этому тексту мы больше не возвращались, я не давал детям на дом задания упражняться в чтении одного и того же текста. Навык чтения, по моему убеждению, не может успешно формироваться, если постоянно не меняется материал для чтения. Чтение нужно человеку, чтобы черпать разную информацию из разных источников, а не для того, чтобы перечитывать один и тот же ненужный текст.