Обязательства с несколькими кредиторами или должниками

1. Во всяком обязательстве есть две стороны: креди­тор (активная сторона) и должник (пассивная сторона). Каждая из сторон может быть представлена одним лицом или несколькими лицами.

Если в обязательстве имеется несколько кредиторов или несколько должников, их взаимные отношения между собой и отношения к другой стороне не всегда одинаковы.

Несколько кредиторов или несколько должников могут занимать в обязательстве не равное положение, а быть: один — главным, а другой — добавочным; напри­мер, поручитель (т.е. лицо, принимающее на себя ответ-

ственность за исполнение обязательства другого лица) являлся добавочным должником.

Несколько кредиторов или несколько должников в обязательстве могут иметь в нем долевое право или доле­вую обязанность. Во всех тех случаях, когда содержание обязательства допускает деление без нарушения хозяйст­венной сущности обязательства (так называемые дели­мые обязательства, например обязательство уплатить де­нежную сумму), причем ни законом, ни соглашением сторон не установлено право каждого из нескольких кре­диторов в полном размере или полная ответственность каждого из нескольких должников, имели место долевое право или долевая обязанность. Например, два брата со­вместно взяли взаймы у Тиция 200 сестерциев, не огово­рив при этом, что они отвечают друг за друга: каждый из братьев признавался должником в половине полученной взаймы суммы.

При совершении некоторых правонарушений (на­пример, кражи) несколькими лицами каждый из винов­ников был обязан уплатить штраф в полной сумме, при­чем уплата штрафа одним из этих нескольких должников не освобождала других; таким образом, кредитор получал сумму штрафа столько раз, сколько было должников.

Наконец, обязательство с несколькими кредиторами или с несколькими должниками могло быть таково, что каждый из кредиторов имел право требовать исполнения всего обязательства, но, уплатив одному кредитору, должник освобождался в отношении всех вообще креди­торов и кредитор (при нескольких должниках) имел пра­во требовать от любого из нескольких должников испол­нения всего обязательства, но уплата одним из должни­ков прекращала обязательство в отношении всех долж­ников. Такие обязательства назывались солидарными; ак­тивными, если каждый из нескольких кредиторов имел право требовать in solidum с должника; пассивными, ес­ли каждый из нескольких должников обязан перед кре­дитором in solidum (в полном размере).

2. В литературе римского права до последнего вре­мени было общепризнанным, что солидарность в рим­ском праве была двух родов, в зависимости от того, воз­никало ли солидарное обязательство помимо воли его участников (например, ответственность нескольких опе­кунов малолетнего) или же по воле участников обязатель­ства (например, по договору, по завещанию). Обязатель­ства первой из этих двух групп называли солидарными в собственном смысле, обязательства второй группы — кор-реальными. Различие между теми и другими обязательст­вами усматривали особенно в том, что при солидарных обязательствах в собственном смысле удовлетворение, полученное кредитором от одного из должников, осво­бождало всех остальных должников, а при корреальном обязательстве такой же результат наступал, как только кредитор доводил иск к одному из должников до конца производства in iure, так называемой литисконтестации (см. выше, разд. II, § 3, п. 2), хотя бы в дальнейшем удовлетворение по этому иску и не было получено.

Новейшие исследования источников показали, что принципиального различия между солидарными и корре-альными обязательствами в римском праве не было. Те фрагменты источников, в которых признается, что одно формальное проведение дела in iure уже освобождает всех совокупных должников, относятся к классической эпохе, когда с моментом окончания производства по иску in iure связывалось погашение иска (litis consumptio). В праве Юстиниана правило о погашающем действии ли­тисконтестации уже утратило силу, и тогда было призна­но, что только удовлетворение кредитора одним из не­скольких должников освобождает всех должников от от­ветственности перед кредитором.

ГЛАВА V. ИСПОЛНЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НЕИСПОЛНЕНИЕ

§ 1. Исполнение обязательства. § 2. Просрочка исполнения. § 3. Ответственность должника за неисполнение обязательства. § 4. Возмещение ущерба. § 5. Прекращение обязательства помимо исполнения

ИСПОЛНЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

1. По своей природе обязательство — отношение временное, нередко кратковременное, которое должно прекратиться. Нормальный способ прекращения обяза­тельства — исполнение (применительно к денежным обя­зательствам употребляется также термин «платеж»). В эпоху господства формализма одного исполнения обяза­тельства было недостаточно для его прекращения: прово­дился принцип, что обязательство погашается актом, противоположным тому, с помощью которого оно уста­новлено (conturarius actus); например, обязательство, ус­тановленное путем обряда per aes et libram (с помощью меди и весов), погашалось таким же образом, но в об­ратном порядке, с произнесением противоположных формул. В классическую эпоху требование «обратного акта» уже отпало.

2. Для того чтобы исполнение привело к освобожде­нию должника от обязательства, необходимо было со­блюдение ряда условий.

Во-первых, исполнение (платеж) должно быть про­изведено лицом, способным распоряжаться своим иму­ществом (по римскому выражению, способным ухудшать свое имущественное положение, J. I. 21. рг.). Личное ис­полнение должника требовалось только по тем обяза­тельствам, содержание которых имеет строго личный ха­рактер (например, обязательство художника написать картину). Если личные свойства должника не имели су­щественного значения, исполнить обязательство мог не;

184 и

только должник, но и любое третье лицо (если третье; лицо платит чужой долг по ошибке, ему давался иск для

истребования уплаченного обратно; см. ниже, разд. VII, гл. VII, § 3).

Во-вторых, исполнение должно быть произведено лицу, способному его принять. Таким лицом является:

кредитор (если он признается способным распоряжаться своим имуществом), его законный представитель, пове­ренный, лицо, специально указанное в договоре как имеющее право принять исполнение.

В-третьих, исполнение должно строго соответство­вать содержанию обязательства. Во всяком случае, без согласия кредитора должник не имеет права исполнять обязательство по частям. По соглашению сторон взамен предмета обязательства можно было предоставить для погашения обязательства что-либо иное; это называлось datio in solutum (предоставление вместо платежа или за­мена исполнения). В связи с экономическим, в частно­сти аграрным, кризисом позднейшей императорской эпохи Юстиниан разрешил должнику и без согласия кре-I дитора погашать денежные долги путем передачи креди-I тору земельных участков соответствующей стоимости.

В-четвертых, примерно со II в. до н.э., когда с раз­витием средиземноморской торговли в практику вошли договоры между лицами, живущими в разных местах им-' перии, и в отношении товаров, находящихся не там, где заключается договор (например, в Риме продается афри­канская пшеница), причем цены на продаваемые товары в разных местах были различны, получило важное значе­ние место исполнения. Как правило, место исполнения определялось по тому месту, где можно предъявить иск? из данного обязательства, а таким местом считалось ме-

| стожительство должника или (по желанию одной из сто-i рон) Рим.

В-пятых, обязательство должно быть исполнено в срок, предусмотренный в договоре или вытекающий из характера договора и обстоятельств его заключения (на­пример, при продаже товара, находящегося в другом

месте, должник, естественно, имел в своем распоряже нии время, нормально необходимое для перевозки това­ра, и т.п.). Если ни содержанием договора, ни его харак­тером срок исполнения не определялся, должник обязан был исполнять обязательство по первому требованию

кредитора.

Досрочное исполнение обязательства допускалось только в том случае, если это не нарушало интересов кредитора; так, можно было досрочно вернуть вещь, по­лученную в бесплатное пользование, но досрочное воз­вращение вещи, принятой на бесплатное хранение, до-, пускалось с согласия кредитора.

ПРОСРОЧКА ИСПОЛНЕНИЯ

1. Просрочка должника. До последнего времени было общепризнано, что пропуск должником срока исполне­ния обязательства сам по себе не приводил в римском праве к какой-либо специальной, усиленной ответствен­ности должника, если кредитор не сделал со своей сто­роны некоторых шагов к тому, чтобы поставить должни­ка в положение лица, находящегося в просрочке. В ре­зультате новейших исследований в области науки рим­ского права можно считать доказанным, что классиче­скому праву не было известно такое условие просрочки:

в классическую эпоху должник считался «в просрочке», как только он не исполнил обязательства в надлежащее время. Только по законодательству Юстиниана одним из необходимых элементов просрочки должника являлась interpellatio, т.е. напоминание со стороны кредитора. Од­нако и тогда в некоторых случаях просрочка должника наступала независимо от напоминания; так, если в обя­зательстве содержался точный срок исполнения, то он сам по себе как бы напоминал должнику о необходимо­сти платежа (dies interpellat pro nomine, срок напоминает вместо человека), вор всегда считался просрочившим, так что interpellatio не требовалась, и т.д.

Кроме указанных элементов просрочки (наступление срока исполнения, напоминание со стороны кредитора,

186 "

неисполнение обязательства) требовалось еще, чтобы не­исполнение обязательства в надлежащее время произош­ло без уважительных для того причин.

2. Просрочка в исполнении обязательства влекла для должника неблагоприятные последствия, которые в об­щем сводились к тому, что кредитор вправе был требо­вать полного вознаграждения за весь тот ущерб, какой для него мог возникнуть вследствие неисполнения обяза­тельства. Прежде всего римские юристы устанавливали общее положение, что вследствие просрочки должника обязательство «perpetuatur», т.е. становится постоянным, увековечивается. Раб, которого должник обязан был пе­редать к такому-то сроку кредитору и передачу которого он просрочил, мог фактически умереть после наступле­ния просрочки, притом без всякой вины должника; тем не менее это обстоятельство не освобождало должника;

юристы образно выражали продолжающуюся ответствен­ность должника словами, что раб должен быть передан и «мертвым» (как если бы он был жив, D.45.1.82.1), т.е. должна быть уплачена его стоимость. Это значит, что если до просрочки должник отвечал только за вину, но не за случайно наступивший вред, то, допустив просроч­ку, он становился ответственным и за случайный вред. В императорский период ответственность просрочившего должника смягчили в том отношении, что предоставили ему возможность доказывать, что и при своевременном исполнении обязательства кредитор не избежал бы поне­сенного вреда, так как предмет обязательства одинаково погиб бы и у кредитора. Практически доказать это, разу­меется, было чрезвычайно трудно.

Другое неблагоприятное для должника последствие просрочки состояло в том, что при исчислении суммы возмещения в пользу кредитора возможное уменьшение стоимости предмета обязательства (к моменту присужде­ния) не уменьшало ответственности должника, тогда как, наоборот, вздорожание к этому времени предмета обяза­тельства увеличивало сумму взыскания.

Однако наивысшую (за весь промежуток времени между наступлением просрочки и присуждением) цену

вещи платил только вор; всякий другой должник, в част­ности просрочивший исполнение договорного обязатель­ства, присуждался в таком размере лишь в том случае, если кредитор доказывал, что при своевременном испол­нении обязательства он именно в тот момент, когда была наиболее высокая цена вещи, продал бы ее.

Наконец, за просрочку с должника взыскивались

проценты.

3. Действие просрочки должника прекращалось, если он предлагал (реально, а не на словах) кредитору всю сумму долга с теми обременениями, которые возникли в результате просрочки; то же самое наступало в том слу­чае, если стороны договаривались о продолжении обяза­тельственных отношений (например, о новых сроках ис­полнения).

Прекращение действия просрочки не уничтожало, однако, уже возникших последствий просрочки.

4. Просрочка кредитора наступала, если он без уважи­тельных причин не принимал исполнения обязательства, предложенного ему должником надлежащим образом.

Основание признания такого института заключалось в том, что хотя принятие исполнения — не обязанность кредитора, а только его право, однако должник не дол­жен страдать от того, что кредитор без достаточного ос­нования не принимает исполнения. Неблагоприятные последствия, проистекающие для должника от неприня­тия кредитором исполнения, могли бы выразиться в не­обходимости хранить предмет долга, нести ответствен­ность за его целость и т.д.

Поэтому просрочка кредитора имела своим послед­ствием прежде всего ослабление ответственности долж­ника: если по характеру обязательства он отвечал бы да­же за легкую неосторожность, то с момента просрочки кредитора должник отвечал только за умысел и грубую неосторожность (см. ниже, § 3, п. 2); если долг был про­центным, начисление процентов прекращалось. Далее, должнику предоставлялась возможность вообще освобо­диться от всяких забот о предмете долга, сдав его в по-

мещение суда или храма. В древнереспубликанском пра­ве разрешалось в этих случаях просто выбросить предмет долга; с развитием хозяйственной жизни такое бесцель­ное уничтожение имущественных ценностей было при­знано недопустимым.