Относы способы передачи болезней

 

Кроме «специальных» знахарских приемов бросания на дорогу каких-нибудь заговоренных предметов – копейки денег, яйца, полена, ногтей или волос с больного, камешков с печи, на которой он лежит, – есть чисто домашние способы передавать болезни относы. Относы– вещи, снятые с заразного больного и отнесенные на дорогу или повешенные в лесу на суку. С этой целью в Пошехонье обтирают тело больного тряпицей, полотенцем, рубашкой и кидают на дорогу: кто поднимет, на того и перейдет болезнь. Руководствуясь такими же соображениями, некоторые родители при хронических сыпях перевязывают белье ребенка, относят на перекресток и оставляют там, будучи вполне уверены, что на поднявшего и «хворьба пойдет».

Считается, что если относ повешен на дерево или лежит на перекрестке, то болезнь уходит в дерево или в того неосторожного, который поднимет или снимет те вещи. Относом наводят порчу не умышленно и не по злости, а ненароком: делано было на другого, а подвернулся посторонний и неповинный человек. Осторожные люди никогда не поднимут находки, не перёкрестясь и. не обдумав своих действий с молитвой.

Вот дословное свидетельство о действии относа протоиерея Саратовской Вознесенской церкви Алексея Росницкого. Случай имел место накануне революции.

«В праздник Крещения Господня ходил я с крестом и святой водой по домам прихожан. В одном доме встретившие меня хозяин и хозяйка были в самом печальном виде. Оказалось, что сын их, которому уже 14 лет и который обучен грамоте, за несколько дней пред сим сошел с ума. Любопытно мне было видеть его. Он сидел на печи в углу. Несколько раз я звал его по имени, но он, нисколько не обращая на меня внимания, сидел, как вкопанный, держал в руках сверток какого-то платья и нянчил его, как ребенка. «Этот-то сверток, батюшка, и свел его с ума», – сказала мать. «Как же это?» – «А вот так: ночью вышел с отцом на двор. Ночь была лунная. На дворе сугробы, по снегу катало этот сверток. Сын побежал за ним, схватил его, прибежал в избу и от радости этой находки хохотал во все горло. Все мы спрашивали: «Что у тебя за сверток?» – но он ничего не говорил, кроме каких-то нерусских слов, и сколько мы ни упрашивали его показать нам сверток, он ни за что не расставался с ним. Всю ночь провел он без сна, хохотал беспрерывно. Вставши поутру, мы по обыкновению стали молиться Богу, но сын не слезал с печи, не умывался и не молился, даже ни однажды не перекрестился, хотя мы его просили и принуждали. Доселе он ничего с нами не говорит и не ест за столом, а только когда подадим на печь и поднесем к самому рту. На двор он тоже выходит со свертком. Когда он спит, – мы не видели. Однажды мы ухитрились выхватить из рук его сверток, но он начал так метаться, биться, плакать, что из жалости пришлось отдать. А сверток этот, как мы рассмотрели, есть ситцевый женский передник или запон, в конце которого узелком завязаны волосы, приметны женские».

Я взял укропник, встал на скамью и во имя Отца и Сына, и Святого Духа, окропил больного святой водой. Он вздрогнул с криком. Я назвал его по имени и просил перекреститься, но он неподвижно устремил на меня взгляд, ничего не говоря. «Поцелуй этот крест», – сказал я. Мальчик умильно взглянул на него, застонал и залился слезами. Потом соскочил с печи, накинул на себя халат, одной рукой умылся из рукомойника и, крепко держа под левой мышкой сверток, подошел ко мне с поклоном и протянул руку для принятия благословения. Благословив его именем Божьим, я подал святой крест к целованию. С невыразимым усердием, дрожащими устами лобзал он крест в разных местах и, взирая на него, рыдал, но ничего не говорил. Сколько я ни убеждал его продать мне сверток, и давал ему деньги, но он дрожал при одном упоминании о свертке, и, опять схватив его обеими руками, начинал нянчить и произносить непонятные слова. Отец с усилием вырвал у него сверток, мальчик грянулся об пол, начал кричать и терзаться ужасно. И опять возвратили ему сверток, и опять полез он с ним на печь.

Не долго этот мальчик страдал с роковой ношей. От того, что он вовсе не спал и почти не ел, он начал чахнуть. Не видели, как он скончался на печи, лежа грудью на своем свертке».

Отхаживают порченых относом в таких случаях тоже знахари, но необходимо, чтобы они были сильнее тех, которые наслали порчу. Самый способ лечения отличается большой простотой: знахарь должен пойти на распутье, где скрещиваются дороги, и бросить там узелок с зашитыми в ней золой, углем и кусочком глины от печного чела. Таким относом отводится порча от того больного, к которому знахарь был позван. Но и этот относ имеет свою опасную сторону, так как всякий, кто первым наткнется на отнесенный узелок, непременно будет испорчен, а это в свою очередь, влечет дурные последствия для первого больного, уже излечившегося от порчи при помощи узелка. Считается, что когда его душа в свой смертный час станет выходить из тела, Сатана скажет ангелу Божию: мол, эта душа моя, она зналась со мною, приносила мне на распутье, хлеб соль… Так что порча, и снятая, неистребимо вредоносна и для жертв, и для; напустивших ее.

В Медыни, чтобы сбросить с себя лихую болезнь, кидают на перекресток свой тельник (шейный крест), платок или пояс, а в соседнем Мосальске ходят купаться на межи, где есть ямы с водой, и там оставляют снятую с себя одежду. Во Владимирской области больного кладут на сено и потом подкидывают сено на двор того человека, которому хотят передать болезнь.

Иногда с целью передачи болезни дуют на спящего, дают пить воду из того же сосуда, что пил больной, а при струпьях и коростах отрывают кусок, запекают в лепешку и дают съесть тому, кому хотят передать болезнь (Калужская область).

Не меньшим успехом пользуется передача болезни животным. Пошехонцы считают грехом передавать насморк людям вышеописанным способом и предпочитают «навешивать» его на хвост кошкам, смазывая его соплями и рассчитывая, что таким образом он перейдет на кошку. Годятся, впрочем, и коты. Полагают, что курослеп (куриная слепота – недостаток витамина А), вследствие некого родства с курами, передается последним. Для этого ходят вечером под куриный насест и обливаются холодной водой или едят там сырую коровью печень. Ходят под куриный насест иногда и при женских болезнях, если они случились от сглаза. Некоторые болезни передают собаке. Для этого берут кусок хлеба и прикладывают к больному месту, затем бросают хлеб собаке со словами: «Возьми свой хлеб» (Юхнов). В Курской области полагали, что собака годится и для того, чтобы избавиться от бессонницы: надо взять по краюхе от девяти буханок, скатать шарики и бросить черной одномастной собаке, приговаривая: «От крещеного (имя), аминь». Собака после этого будет выть на луну, зато сам заснешь спокойно. Впрочем способ этот сомнительный – не каждая собака, даже одномастная позарится на этакое угощение.

Из рыб при передаче болезней главную роль играет щука: на нее переводят желтуху. Для этого бросают в лохань с водой одну или несколько живых щук. Больной наклоняется к лохани, пристально смотрит на щук и при этом часто сплевывает в лохань. Щуки глотают слюну, и желтуха переходит на них: сначала у щук делаются желтыми глаза, а потом они и сами начинают желтеть (Рязанская, Кировская и Новгородская области). Тоже сложный способ, надо иметь по меньшей мере друга или родственника завзятого рыбака и хороший клёв в искомый день – проще съездить в больницу, тем более с этой болезнью кладут в стационар. Другое дело – попробовать такое лечение при плохо залеченной желтухе, а такое бывает сплошь и рядом.

Из неодушевленных предметов способность «снимать» болезни имеют простые подпорки, стоящие около заборов и домов. Для этого при поясничной боли следует потереться о них обнаженной спиной. Может снять эту же болезнь и овин. При этом лучше всего служит такой овин, который перенесен уже на третье место. Годится овин и от ушибов: потирая о него ушибленное место, следует трижды сказать: «Хоромина поставлена, поставь меня по старому».

К патологическим выделениям из женских половых органов какое-то скрытое временем отношение имеет береза (возможно, потому, что такие болезни раньше назывались «бели», то есть аналогия цвета). По утренним и вечерним зорям больные женщины идут к березе, плещут на нее и на себя воду и приговаривают: «Возьми, береза, свое, а отдай мое». При той же болезни женщины ночью стирают рубашку, а воду относят на перекресток и выплескивают.