Стратегическая стабильность времен холодной войны

Широко распространено убеждение, будто наличие ядерного оружия предотвратило тотальное военное столкновение коммунистических государств с развитыми демократиями. Насколько оно справедливо, со стопроцентной точностью сказать нельзя. Важно, однако, что стабилизирующий эффект возник не в результате появления ядерного оружия, как такового, а благодаря способности обеих военно-политических коалиций к взаимному гарантированному уничтожению. Во-первых, размеры и структура стратегических потенциалов СССР и США, а также характер коалиционных отношений в противостоящих военно-политических союзах предопределяли практически автоматическую эскалацию военного столкновения между ними — вплоть до обмена массированными ядерными ударами по территориям СССР и США. Во-вторых, первый контрсиловой удар не мог лишить сторону, ставшую его жертвой, способности нанести ответный удар, который причинил бы агрессору неприемлемый ущерб. В этих условиях единственно разумным поведением на мировой арене, которое соответствовало бы здравому смыслу и инстинкту самосохранения, становилось предотвращение прямого столкновения вооруженных сил НАТО и стран — участниц Варшавского договора.

Прекращение холодной войны породило ожидания (как оказалось, иллюзорные), что значение «ядерного фактора» в международной политике будет постепенно сокращаться и в конечном итоге мир станет безъядерным. События, однако, развиваются в ином направлении. США, Франция, Великобритания и Россия сокращают свои арсеналы ядерного оружия, но ни одно из этих государств от него не отказалось и не собирается сделать это в обозримом будущем. Более того, в России многие до сих пор видят в нем главное средство обеспечения национальной безопасности. Российско-американские отношения по-прежнему отягощены взаимным ядерным сдерживанием, сложившимся в условиях конфронтации. Однако механизмы контроля за стратегическими вооружениями, поддерживавшие это сдерживание во времена холодной войны, распадаются. Модернизирует и наращивает ядерные вооружения Китай. В начале нынешнего века впервые после Карибского кризиса обозначилась реальная перспектива ядерной войны: на грани ядерного столкновения оказались Индия и Пакистан. Есть основания предполагать, что ядерное оружие может попасть (или уже попало) в руки безответственных экстремистских режимов и террористических организаций. Возникают угрозы нового типа, а эффективных политических и правовых инструментов, позволяющих их нейтрализовать, пока не найдено.

По оценкам МАГАТЭ, на сегодняшний день около 30 стран имеют технологическую возможность для разработки ядерного оружия, и с развитием технологического прогресса эта цифра будет только расти. Тем не менее, в случае с государствами существуют инструменты воз­действий, направленных на недопущение появления у тех или иных го­сударств ядерного оружия. Они дали положительные результаты в слу­чае с ядерной программой Южно-Африканской Республики, которая в конце 1980-х - начале 1990-х годов по своей воле уничтожила свой ог­раниченный ядерный арсенал и присоединилась к ДНЯО. На сегодняшний день ЮАР первая и единственная страна в мире, добровольно от­казавшаяся от обладания ядерным оружием.

Сегодня ситуация с ролью ядерного фактора во обеспечении международной стабильности значительно усложняется, т.к. речь идет о воз­можном получении ядерного оружия негосударственными участниками международного общения, в частности террористическими группами.

Во-первых, принцип ядерного сдерживания перестает работать. Террористы могут угрожать взрывом ядерного устройства на территории какого-либо государства вслучае невыполнения их требо­ваний, а государствам, ввиду отсутствия у террористов физического «обратного адреса», просто некуда будет направлять ответный удар.

Во-вторых, для радикальных экстремистских группировок ядерное устройство будет тактическим, а не стратегическим оружием. По мне­нию большинства экспертов, если террористические организации, особенно экстремистские, получат как доступ к ядерному оружию, так и возможность его использовать, оно, с высокой долей вероятности, будет применено.

Повышение роли силового фактора в международных отношениях побудило исследователей задуматься о наличии трех факторов, способ­ных вызвать глобальный ядерный конфликт, в том числе с участием России и США.

Во-первых, нельзя исключать возможность ядерного конфликта, направленного на силовое изменение нынешнего мирового порядка и бросающего вызов существующему соотношению сил в мире. Любые международные системы, построенные на равновесии сил, рано или поздно существенно трансформируются или даже рушатся в связи с изменением этих соотношений прежде всего среди великих держав. Новая система международных отношений, образовавшаяся в начале 1990-х годов на руинах биполярного порядка, не явилась результатом крупной войны с четким разделением на победителей и побежденных. Ее контуры остаются не до конца определенными и изменяются под воздействием международных обстоятельств.

Основываясь на историческом опыте, можно предположить, что пе­рестройка современной системы будет проходить в рамках конфликт­ного взаимодействия различных стран, сопоставляющих свои силовые, экономические и иные потенциалы. Если мир ждет напряженная борь­ба за лидерство, то теоретически она может перерасти в глобальный конфликт с использованием, помимо прочего, ядерного оружия — как минимум его некоторых видов. Если ядерное оружие действительно перестанет быть крайним средством, фактором, сдерживающим глобаль­ный конфликт, и применение тактического ядерного оружия, напри­мер, будет приравнено к использованию обычных вооружений, то мир может оказаться на пороге глобальной катастрофы.

Во-вторых, в высших эшелонах власти и в России, и в США произош­ла смена поколений политического руководства. И В. Путин, и Б. Обама начали свои политические карьеры уже после окончания хо­лодной войны, и поэтому «ядерное табу» и связанная с ним культура ядер­ной стабильности может оказаться для них лишь анахронизмом времен биполярного противостояния. В принципе, Россия значительно пони­зила порог применения ядерного оружия еще в конце 1990-х годов, зафиксировав в Военной доктрине: «Российская Федерация оставляет за собой право на применение ядерного оружия... в ответ на крупномасш­табную агрессию с применением обычного оружия в критических для на­циональной безопасности Российской Федерации ситуациях».

Выход США в 2002 г. из Договора о противоракетной обороне 1972 г., неопределенность в вопросах российско-американского взаимодействия в сфере контроля над вооружениями осложняют российско-американские отношения. Другим источником тревоги является распространение сферы военной ответственности НАТО на пояс государств, пограничных с Россией, не сопровождающееся пропорциональным военно-политическим сближением НАТО с Россией.

В-третьих, возможность конфликта между США и Россией может быть связана с действиями официальных и неофициальных союзников Вашингтона, направленными на провоцирование конфликта с Москвой. Обязательства США по договору НАТО, в частности по отношению к прибалтийским государствам время от времени играют провоцирующую роль. Обретя теоретическую уверенность в военных гарантиях со стороны Вашингтона, эти страны нередко совершают политические и дипло­матические действия в отношении России, которые в Москве рассмат­ривают как провоцирующие вспышки довольно ощутимых трений. Грузия и, в меньшей степени, Украина тяготеют с соответствующими поправками к воспроизводству линии прибалтийских стран. Хотя Вашингтон и Москва до сих пор ни разу не позволили третьим странам втянуть себя в широкомасштабное противостояние, подобныйсценарий в современных условиях нельзя считать невероятным.

№16