Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Перед зеркалом - Роман в письмах (1965—1970)

Поиск

Лиза Тураева и Костя Карновский познакомились на гимназическом балу. Они протанцевали вместе весь вечер, а потом решили перепи­сываться. Судьба подарила им совсем немного встреч, поэтому долгая, с 1910 по 1932 г., переписка стала важнейшей частью их жизни.

Мать Лизы давно умерла, отец, полковой офицер, женился на «властной, подозрительной» женщине. Закончив пансион, Лиза учит­ся в гимназии и одновременно дает уроки в деревне, чтобы иметь возможность поехать в Петербург и поступить там на математичес­кий факультет Бестужевских курсов. У нее есть способности к рисо-

ванию, но математика, по ее мнению, — «самый короткий путь к самостоятельному мышлению». По дороге в Петербург осенью 1913 г. Лиза тайком заезжает в Казань, где живет и учится студент-матема­тик Карновский. Они проводят вместе чудесный день.

Константин Павлович Карновский родился в Казани, в большой мещанской бедной семье. И при отце, и после его смерти дети жили в постоянном унижении. Но Косте удалось отстоять свою независи­мость: он усиленно занимался, поступил в университет и стал обеспе­чивать всю семью. Еще когда Костя готовился к поступлению в гимназию, для него начался внутренний «отсчет времени»: ни минуты нельзя было потерять напрасно. Но установленный порядок его жизни каждый раз переворачивался при встрече с Лизой. Ее «изяще­ство, искренность и беспечность» говорили о существовании «какой-то непреложной истины, которая была сильнее всей его математики и не требовала никаких доказательств».

В Петербурге Лиза слушает лекции, ходит в театры и музеи. В одном из писем она рассказывает о поездке к тете в Москву — здесь, на диспуте о живописи, ей вдруг очень захотелось быть такой же, как художница Гончарова. Лиза ждет свидания с Костей: ей кажется, что только с ним она может поделиться своими сомнениями, надеждами и желаниями. Ведь Карновский «живет сознательно, не мечется из стороны в сторону», как она. Но короткий визит в Казань по дороге в Ялту, куда Лиза едет лечить свои легкие, не дает ей удовлетворения: она сомневается в Карновском, в его любви.

Лиза увлекается живописью, но, понимая, что это слишком доро­гое удовольствие, продолжает заниматься математикой. Все же од­нажды она решается больше «не притворяться перед собой» и поступает в художественную мастерскую, много работает у Добужинского, Яковлева. Она уже давно не виделась с Карновским. Зато рядом с ней — учтивый и влюбленный Дмитрий Горин. После того как Костя не приехал в Петербург, Лиза отправляет ему горькое письмо с просьбой больше ей не писать.

Переписка все же продолжается, но Лизины письма так холодны, что это настораживает Карновского, и он едет в Петербург. Костя восхищен Лизой: она стала еще красивее, к тому же он наконец по­нимает, что перед ним прирожденная художница.

А потом Лиза отправляется в Казань. Проездом в Москве она по­сещает галерею Щукина, с изумлением и растерянностью смотрит на картины Матисса, Ренуара, Сезанна, Ван Гога. Неловкость, которую Лиза испытывает на холодном и недобром приеме в семье Карнов­ского, страх потерять независимость, да еще и случайное упоминание

какой-то «Мариши» заставляют Лизу неожиданно уехать, даже не по­прощавшись с Костей.

Теперь настала очередь Карновского возвращать нераспечатанные письма. Он занят только работой: преподает в университете, в двад­цать семь лет его избирают профессором Политехнического институ­та. Но когда Костя узнает, что Лиза никак не может вернуться из захваченной немцами Ялты, он решает ехать туда, несмотря на все трудности. Только болезнь матери заставляет Карновского остаться.

В 1920 г. Ялту освобождают, но Лизы там уже нет. Карновский получает от нее письмо из Константинополя: туда Лиза отправилась со знакомым греком-коммерсантом, обещавшим затем взять ее в Париж, но оказавшимся грязным негодяем. Лизе удается от него от­делаться, но приходится остаться в Турции. Чтобы заработать, Лиза дает уроки, играет на пианино в пивной. В письмах к Карновскому она часто вспоминает об их встречах, но теперь все это — прошлое, которое надо забыть. Теперь Лиза замужем за «простым, честным» человеком, потерявшим на войне ногу. Муж моложе ее, и она испы­тывает к нему скорее чувство жалости. Какое-то время Лиза увлекает­ся художником Гордеевым, но все же находит в себе силы остаться с мужем.

Наконец Лиза попадает в Париж. Здесь она с помощью Гордеева устраивается расписывать по чужим эскизам то кабаре, то рестораны. Эта работа дает возможность худо-бедно жить, но оставляет мало времени для собственного творчества. И все-таки Лиза делает успехи: четыре ее работы покупает лондонский музей. В свободные минуты Лиза пишет Карновскому. Ей хочется узнать и понять новую жизнь России. Она часто размышляет об искусстве истинном и ложном, о необходимости «духовного творчества». В конце писем Лиза часто передает привет Наде, молодой актрисе, спутнице Константина Пав­ловича.

Летом 1925 г. Карновский приезжает в Париж. Он встречается с академиком Шевандье, затем приезжает навестить Лизу в Мениль. Но ревнивый Гордеев, к которому вновь вернулась Лиза, почти не ос­тавляет их одних. Константин Павлович рассматривает работы Лизы, один из холстов похож на ее письма к нему: на нем изображено зер­кало. Действительно, переписка с Карновским и была для Лизы Тураевой тем зеркалом, «в которое она смотрелась всю жизнь». Наедине Карновский и Лиза проводят лишь десять минут.

В другой раз, когда Карновский оказывается в Париже, Лиза от­правляется к нему тайком. Но у Константина Павловича начинается приступ малярии, и Лиза, ценой разрыва с Гордеевым, остается с лю-

бимым целый день. Теперь она свободна. В одном из писем Лиза раз­мышляет о любви, которая постоянно разлучала их, но тем самым за­щищала от пошлости, учила нравственности и терпению, очищала душу и вела ее к самопознанию.

В марте тридцать второго года Елизавета Николаевна получает письмо от московского доктора, который извещает ее о тяжелой бо­лезни Константина Павловича. Оберегая любимого от огорчений, Лиза в своих посланиях приукрашивает действительность. На самом деле надежды вернуться на родину почти нет, жить становится все труднее, но зато она много работает в Париже и на Корсике, где у нее есть друзья-итальянцы. Карновский выздоравливает, ему удается получить для Лизы разрешение вернуться в Россию. А Елизавета Ни­колаевна наконец добивается признания: в Париже с успехом прохо­дит ее выставка. Только сил у художницы почти не остается. «Я скрывала от тебя, что очень больна, но теперь, когда я знаю, что скоро увижу тебя...» — эта последняя строка завершает переписку Елизаветы Тураевой и Константина Карновского.

Е. В. Новикова

Николай Робертович Эрдман 1902—1970

Самоубийца - Пьеса (1928)

Действие пьесы происходит в Москве в 20-х гг. нашего века. Семен Семенович Подсекальников, безработный, ночью будит жену Марью Лукьяновну и жалуется ей на то, что он голоден. Марья Лукьяновна, возмущенная тем, что муж не дает ей спать, хотя она работает целы­ми днями «как лошадь какая-нибудь или муравей», тем не менее предлагает Семену Семеновичу ливерной колбасы, оставшейся от обеда, но Семен Семенович, обиженный словами жены, от колбасы отказывается и выходит из комнаты. Мария Лукьяновна и ее мама Серафима Ильинична, опасаясь, как бы выведенный из равновесия Семен Семенович не покончил с собой, ищут его по всей квартире и находят дверь в туалет запертой. Постучав к соседу Александру Пет­ровичу Калабушкину, просят его выломать дверь. Однако выясняется, что в туалете был вовсе не Подсекальников, а старушка-соседка.

Семена Семеновича находят на кухне в тот момент, когда он за­совывает что-то себе в рот, а увидев вошедших, прячет в карман. Марья Лукьяновна падает в обморок, а Калабушкин предлагает Подсекальникову отдать ему револьвер, и тут Семен Семенович с изумле­нием узнает, что он собирается стреляться. «Да где бы я мог достать револьвер?» — недоумевает Подсекальников и получает ответ: некий Панфилыч меняет револьвер на бритву. Окончательно выведенный из

себя Подсекальников выгоняет Калабушкина, вынимает из кармана ливерную колбасу, принятую всеми за револьвер, достает из стола от­цовскую бритву и пишет предсмертную записку: «В смерти моей прошу никого не винить».

К Подсекальникову является Аристарх Доминикович Гранд-Скубик, видит лежащую на столе предсмертную записку и предлагает ему, если уж он все равно стреляется, оставить другую записку — от имени русской интеллигенции, которая молчит, потому что ее застав­ляют молчать, а мертвого молчать не заставишь. И тогда выстрел Подсекальникова разбудит всю Россию, его портрет поместят в газе­тах и устроят ему грандиозные похороны.

Следом за Гранд-Скубиком приходит Клеопатра Максимовна, ко­торая предлагает Подсекальникову застрелиться из-за нее, потому что тогда Олег Леонидович бросит Раису Филипповну. Клеопатра Макси­мовна увозит Подсекальникова к себе писать новую записку, а в ком­нате появляются Александр Петрович, мясник Никифор Арсентьевич, писатель Виктор Викторович, священник отец Елпидий, Аристарх До­миникович и Раиса Филипповна. Они упрекают Александра Петрови­ча в том, что он взял у каждого из них деньги, чтобы Подсекальников оставил предсмертную записку определенного содержания. Калабуш­кин демонстрирует множество разнообразных записок, которые будут предложены незабвенному покойнику, а уж какую он из них выбе­рет — неизвестно. Получается, что одного покойника на всех мало. Виктор Викторович вспоминает Федю Питунина — «замечательный тип, но с какой-то грустнотцой — надо будет заронить в него червяч­ка». Появившемуся Подсекальникову объявляют, что стреляться он должен завтра в двенадцать часов и ему устроят грандиозные прово­ды — закатят банкет.

В ресторане летнего сада — банкет: поют цыгане, пьют гости, Аристарх Доминикович произносит речь, прославляющую Подсекаль­никова, который постоянно спрашивает, который час, — время неук­лонно приближается к двенадцати. Подсекальников пишет пред­смертную записку, текст которой подготовлен Аристархом Доминиковичем.

Серафима Ильинична читает адресованное ей письмо от зятя, в котором он просит ее осторожно предупредить жену о том, что его уже нет в живых. Марья Лукьяновна рыдает, в это время в комнату входят участники банкета, которые начинают ее утешать. Пришед­шая с ними портниха тут же снимает с нее мерку для пошива траур­ного платья, а модистка предлагает выбрать к этому платью шляпку. Гости уходят, а бедная Марья Лукьяновна восклицает: «Сеня был —

шляпы не было, шляпа стала — Сени нет! Господи! Почему же Ты сразу всего не даешь?» В это время двое неизвестных вносят безжиз­ненное тело мертвецки пьяного Подсекальникова, который, придя в себя, воображает, что он на том свете. Через некоторое время с ог­ромными венками является мальчик из бюро похоронных процессий, а затем приносят гроб. Подсекальников пытается застрелиться, но не может — смелости не хватает; услышав приближающиеся голоса, он прыгает в гроб. Входит толпа народу, отец Елпидий совершает отпе­вание.

На кладбище у свежевырытой могилы звучат надгробные речи. Каждый из присутствующих утверждает, что Подсекальников застре­лился за то дело, которое он отстаивает: из-за того, что закрывают церкви (отец Елпидий) или магазины (мясник Никифор Арсентьевич), за идеалы интеллигенции (Гранд-Скубик) или искусства (писа­тель Виктор Викторович), а каждая из присутствующих дам — Раиса Филипповна и Клеопатра Максимовна — утверждает, что покойник стрелялся из-за нее. Растроганный их речами Подсекальников неожи­данно для всех встает из гроба и объявляет, что очень хочет жить. Присутствующие недовольны таким решением Подсекальникова, од­нако он, вынув револьвер, предлагает любому занять его место. Жела­ющих не находится. В эту минуту вбегает Виктор Викторович и сообщает, что Федя Питунин застрелился, оставив записку: «Подсе­кальников прав. Действительно жить не стоит*.

Н. В. Соболева

Гайто Газданов 1903-1971

Вечер у Клэр - Роман (1929)

Франция, конец 20-х гг. нашего века. Герой романа — молодой рус­ский эмигрант, повествование ведется от его имени. Он влюблен в Клэр. Клэр — истая француженка, она то дразнит поклонника, то позволяет ему надеяться на свою благосклонность. Она больна, и герой просижи­вает у нее целые вечера. Затем она выздоравливает и требует, чтобы он сопровождал ее в кинематограф. После кинематографа и позднего сиде­ния в кафе Клэр приглашает героя выпить чашку чая. У нее опять рез­кая смена настроения — теперь она раздражена. Когда герой, оправдываясь, говорит, что ждал этой встречи десять лет и ничего не просит у нее, глаза Клэр темнеют. Клэр обнимает его, говоря: «Как, вы не понимали?..» И ночью, лежа рядом с уснувшей Клэр, герой вспо­минает свою жизнь и свою первую встречу с этой женщиной.

Детство. Семья часто переезжает. Отец, воспоминания о котором так дороги герою, лесничий. Он предан семье, поглощен «химическими опытами, географическими работами и общественными вопросами». На ночь отец рассказывает сыну бесконечную сказку: всей семьей они плы­вут на корабле, на котором капитан — сам мальчик, Коля. Мать, молча­ливая, поглощенная чтением, глубоко чувствующая. Сестры. Мир и лад в семье. Но очень скоро все обрывается: Коле всего восемь лет, когда отец умирает. Мать от горя почти не разговаривает, лишь ходит по комнате. Вскоре, одна за другой, умирают и сестры.

Мальчик много читает, все без разбора. «Я думаю, что это время усиленного чтения и развития, бывшее эпохой моего совершенно бес­сознательного существования, я мог бы сравнить с глубочайшим ду­шевным обмороком». Коля поступает в кадетский корпус, затем в гимназию. Он легко учится, сходится стоварищами, дерзит начальст­ву. Эта жизнь тяжела для него и бесплодна. Мальчик поглощен собст­венным внутренним миром: «Мне всю жизнь казалось — даже когда я был ребенком, — что я знаю какую-то тайну, которой не знают другие <...> Очень редко, в самые напряженные минуты моей жизни, я испытывал какое-то мгновенное, почти физическое пере­рождение и тогда приближался к своему слепому знанию, неверному постижению чудесного».

Четырнадцати лет, летом 1917 г. на площадке гимнастического об­щества Николай впервые встречается с шестнадцатилетней Клэр. Отец Клэр, коммерсант, временно живет со всем своим семейством на Украине.

Герой влюбляется в Клэр, часто бывает у нее. Затем, обидевшись на ее мать, перестает приходить, но образ Клэр продолжает преследовать его. Однажды поздним зимним вечером он встречает Клэр, и она сооб­щает ему, что вышла замуж. Николай провожает ее. Но когда Клэр, сказав, что ни родителей ее, ни мужа нет в городе, приглашает его к себе, он отказывается. «Я хотел пойти за ней и не мог. Снег все шел по-прежнему и исчезал на лету, и в снегу клубилось и пропадало все, что я знал и любил до тех пор. И после этого я не спал две ночи». Следующая их встреча происходит лишь через десять лет.

Николай решает вступить в белую армию, считая, что правда на их стороне. Разговор с дядей Виталием показывает юноше, что в этой войне каждая из сторон считает себя правой, но его это не смущает. Он все-таки идет воевать за белых, «так как они побеждаемые». В то же время дядя Виталий, кадровый офицер, человек «с почти феодаль­ными представлениями о чести и праве», полагает, что правда на сто­роне красных. Николай прощается с матерью со всей жестокостью своих шестнадцати лет и уходит воевать — «без убеждений, без энту­зиазма, исключительно из желания вдруг увидеть и понять на войне такие новые вещи», которые, быть может, переродят его. Служба на бронепоезде, трусость и храбрость окружающих, тяжелый военный быт — все это окружает Николая до самого разгрома армии. Самого его от грозивших опасностей ограждает своеобразная глухота, неспо­собность немедленного душевного отклика на то, что с ним случается. Оказавшись на борту парохода и глядя на горящую Феодосию, Нико­лай вспоминает о Клэр. И мысли о ней снова заполняют его вообра­жение, тысячи воображаемых разговоров и положений роятся у него

в голове, сменяясь новыми. В этот вымышленный мир не доходят от­звуки и образы прежней его жизни, точно натыкаясь на незримую воздушную стену, «но столь же непреодолимую, как та огненная пре­града, за которой лежали снега и звучали последние ночные сигналы России». Во время плавания по Черному морю Николаю мерещатся картины далеких японских гаваней, пляжи Борнео и Суматры — от­звуки рассказов отца. Под звуки корабельного колокола пароход при­ближается к Константинополю, а Николай полностью поглощен предвкушением будущей встречи с Клэр. «Мы плыли в морском ту­мане к невидимому городу; воздушные пропасти разверзались за нами; и во влажной тишине этого путешествия изредка звонил коло­кол — и звук, неизменно нас сопровождавший, только звук колокола соединял в медленной своей прозрачности огненные края и воду, от­делявшие меня от России, с лепечущим и сбывающимся, с прекрас­ным сном о Клэр...»

В. С. Кулагина-Ярцева

Призрак Александра Вольфа - Роман (1947-1948)

Самое яркое и самое тягостное воспоминание героя романа (в даль­нейшем мы так и будем именовать его — герой, потому что у рассказчика^ молодого журналиста, русского эмигранта в Париже, нет имени, роман написан от первого лица) — воспоминание о совер­шенном в годы гражданской войны убийстве. Как-то раз летом, на юге России, после окончания боя герой едет на вороной кобыле по пустынной дороге, и больше всего ему хочется спать. На одном из поворотов дороги лошадь тяжело и мгновенно падает на полном скаку. Поднявшись на ноги, герой видит приближающегося к нему всадника на огромном белом коне. Всадник вскидывает к плечу вин­товку. У героя винтовки давно нет, зато есть револьвер, который он с трудом вытаскивает из новой и тугой кобуры, и стреляет. Всадник па­дает. Герой с трудом подходит к нему. Этот человек — белокурый, лет двадцати двух или двадцати трех — явно умирает, кровь пузырит­ся у него на губах. Он открывает помутневшие глаза, не говорит ни слова и вновь закрывает их. Порыв ветра доносит до героя топот не­скольких лошадей. Чувствуя опасность, он быстро уезжает на жереб­це убитого. За несколько дней до того как покинуть Россию, герой продает жеребца, револьвер выбрасывает в море, и от всего эпизода у

него остается только тягостное воспоминание. Через несколько лет, когда он уже давно живет в Париже, ему попадается сборник расска­зов одного английского автора, имя которого — Александр Вольф — было совершенно незнакомым. Рассказ «Приключение в степи» пора­жает героя. Начинается он с похвалы белому жеребцу («Он был на­столько хорош, что мне хотелось бы его сравнить с одним из тех коней, о которых говорится в Апокалипсисе»). Дальше следует описа­ние сцены, пережитой героем: невыносимо жаркий день, петляющая дорога, всадник на вороной кобыле, упавший вместе с нею. Белый жеребец продолжал идти к тому месту, где, как писал автор, с непо­нятной неподвижностью стоял человек с револьвером. Потом автор задержал стремительный ход коня и приложил винтовку к плечу, но вдруг почувствовал смертельную боль в теле и горячую тьму в глазах. В предсмертном бреду он почувствовал, что над ним кто-то стоит, он открыл глаза, чтобы увидеть свою смерть. К его удивлению, над ним склонился мальчик лет пятнадцати, с бледным, усталым лицом и дале­кими, возможно сонными, глазами. Затем мальчик отошел, а автор снова лишился чувств и пришел в себя лишь много дней спустя в гос­питале. «То, что он попал в меня, — писал Александр Вольф, — было, скорее всего, случайно, но, конечно, я был бы последним чело­веком, который бы его в этом упрекнул».

Герой понимает, что автор книги, Александр Вольф, и есть чело­век, в которого он стрелял. Непонятным остается только, как он мог оказаться английским писателем. Герою хочется повидаться с Воль­фом. Оказавшись в Лондоне, он приходит к директору издательства, выпустившего книгу, но оказывается, что Вольфа в Англии нет.

В Париже герой должен сделать репортаж о финале чемпионата мира по боксу. Незнакомая молодая женщина просит провести ее на матч, причем, замечает герой, такое обращение к чужому человеку не характерно для нее. Женщина оказывается соотечественницей героя. Их знакомство продолжается. Елена Николаевна — так зовут жен­щину — недавно овдовела, муж ее был американцем, сама она неко­торое время жила в Лондоне.

Они становятся любовниками, чувство к Елене преображает для героя мир — «все показалось мне изменившимся и иным, как лес после дождя». Но что-то в Елене остается закрытым для героя, и он убежден, что на известный период ее жизни «легла какая-то тень». Однажды она рассказывает ему, как в Лондоне в гостях у друзей по­знакомилась с человеком, который вскоре стал ее любовником. Чело­век этот был умен, образован, он открыл ей целый мир, которого она не знала, и «на всем этом был налет холодного и спокойного отчая­ния», которому она не переставала внутренне сопротивляться.

«Самые лучшие, самые прекрасные вещи теряли свою прелесть, как только он касался их». Но его притягательность была непреодолима. На длительном пути навстречу смерти его поддерживало употребле­ние морфия. Он пытался приучить к морфию и Елену Николаевну, но это ему не удалось. Влияние этого человека на нее было огромно: то, что казалось ей важным и существенным, неудержимо и, как каза­лось ей, безвозвратно теряло свою ценность. Последним усилием воли она собрала вещи и уехала в Париж. Но до этого Елена сделала все, что могла, чтобы вернуть его к нормальной жизни. В последнем раз­говоре с ней он сказал, что она никогда уже не станет такой, как прежде, потому что это маловероятно и потому что он этого не до­пустит. Уехав от него, Елена убедилась, что он во многом был прав. Она была отравлена его близостью и только теперь начинает чувство­вать, что, может быть, это не безвозвратно.

В русском ресторане герой застает своего знакомого, Владимира Петровича Вознесенского, который прежде рассказывал ему об Алек­сандре Вольфе (в частности, о том, что именно к Вольфу ушла его лю­бовница, цыганка Марина). Вознесенский знакомит героя с сидящим рядом человеком; оказывается, что это — Александр Вольф. Герой, увидевшись с Вольфом на следующий день, рассказывает свою часть описанной в рассказе истории. Разговор прерывает приход Вознесен­ского, и Вольф с героем встречаются еще раз. Вольф упоминает о цели своего приезда в Париж — это «решение одной сложной пси­хологической проблемы». Анализируя свои впечатления после встреч с Вольфом, герой понимает, что Вольф несет с собой смерть или идет навстречу ей, олицетворяя слепое движение.

Герой, написав статью о внезапной драматической гибели париж­ского грабителя, «курчавого Пьеро», с которым он был знаком, ощу­щает тоску и подавленность. Единственный человек, которого ему хочется увидеть, это Елена. И, не дожидаясь четырех часов, когда она обещала прийти к нему, он сам едет к ней, открывает дверь своим ключом и слышит из ее комнаты повышенные голоса. Затем раздает­ся страшный крик Елены: «Никогда, ты слышишь, никогда!» — и слышится звон разбитого стекла и выстрел. Выхватывая револьвер, герой вбегает в комнату, видит Елену и человека с направленным на нее оружием и стреляет в него, не целясь. Видит кровь на белом платье Елены — она ранена в левое плечо. Затем наклоняется над упавшим человеком и — «время заклубилось и исчезло» — видит перед собой мертвые глаза Александра Вольфа.

В. С. Кулагина-Ярцева



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-21; просмотров: 183; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.133.144.147 (0.011 с.)