Логово Поэта. Предисловие. Рассказ первый. Пропуск в Ад

Логово Поэта

Предисловие

В этой книге вас ждёт цикл историй, связанных с одним из самых загадочных мест московской богемной тусовки.

О дивном логове, разместившимся где-то в глубокой глотке Москвы, ходят легенды. Молодые поэты тайком перешёптываются между собой, как школьники на перемене, передавая его секретный адрес из уст в уста. Но знание улицы и номера дома не даёт никакого права попасть туда. Можно прийти и постоять, нелепо пялясь в недружелюбно закрытое окно, но из этого ничего не выйдет… Для входа необходимо получить свой набор начального доверия, состоящий из двух вещей: приглашения и шифра. Шифр выдаётся самим хранителем.

Хозяин полумифического места поразительным образом совмещает в себе несовместимые качества, но об этом позже. Вкратце: славный малый, хороший поэт и добросовестный собутыльник.

События этой книги, представленной циклом n-го кол-ва рассказов, являются жалкой помесью грязного вымысла и куража чистой правды. Все эти нечистоты будут вылиты на безмолвные листы бумаги в исключительно непоследовательной последовательности. Имена всех реально действующих лиц изменены до неузнаваемости…

Ну, как говорится, удачи мне!

 

 

Свой пропуск в ад я получил пьяной и бесшабашной зимой 2015г. по стечению очень интересных и крайне странных обстоятельств.

Всё началось с того, что моя любимая сестра, монотонно трудившаяся в душной кабинке центрального банка, вдруг уволилась оттуда и устроилась в уютное антикафе кем-то на полставки. Вероника, прекрасно знавшая, как я теперь провожу свой досуг (встретив Новый год в столице конченных торчков, в городе-музее-нарколожке Питере, я вернулся в чужую Москву, где по традиции сутками валялся на измятой кровати, находя себя неразговорчивым и мрачным), вдруг сообщила мне новость: «Слушай, у нас в кафе скоро будет выступать один поэт, не хочешь прийти?»

Так как вход был абсолютно бесплатным, то возражений с моей стороны не возникло. «Наконец-то создана хотя бы видимость борьбы с однообразием повторяющихся будней», – гордо, но без особого энтузиазма проговорил про себя я.

 Оказалось, что с одним поэтом я уже давно был знаком, разумеется, заочно. Будучи первокурсником учебного заведения N**, мне довелось стать свидетелем его выступления на нашей университетской сцене.

Честно говоря, в то время меня трудно было отнести к ценителям поэзии (собственно, как и сейчас), поэтому половину из его строчек, небрежно выпадавших изо рта, я не понял. Но если крутость поэзии не оценил, то мнение о выступающем составил. Смеющиеся глаза поэта, скрывавшиеся за олдовыми очками-«джон леннонами», сразу вызвали у меня деревенское недоверие. К тому же этот молодой человек не постеснялся напялить на себя джинсы вместе с классическим чёрным пиджаком. Для безмозглого паренька из провинции появиться на публике в таком безбашенном прикиде – смертный приговор. «Ещё и расчёска зачем-то из кармана торчит, может быть, он про неё забыл?!»

В конце выступления Поэт с непонятным вызовом плюнул в заскучавшую толпу: «Ищите меня в клубах Москвы!»

– Вот мудак-то пафосный! – усмехнулся я.

– Все москвичи такие, – поддержал мой псевдотоварищ и недособутыльник Лёня С**. Позднее выяснилось, что мой «мудакомер» составил ложный портрет личности выступавшего артиста.

Время шло, и я шёл, к сознательной жизни. Пройдя неизбежную стадию графомании, измучив фекалиями текста всех близких людей, мне удалось каким-то чудом переползти через сточные канавы на более плодородную литературную почву. В момент «свершения» я и вспомнил про чудака в пуленепробиваемых очках и помятом пиджаке с торчащей расчёской. В итоге решился написать ему, обозначив тему переписки: “М О И Ш Е Д Е В Р Ы”. Он с вежливой сдержанностью отзывался о моих тогдашних текстах (что для бывалых крикунов очень редкое явление), ведь что-то в них всё-таки да было.

***

Между тем выступлением в универе и предстоящим концертом в антикафе «Косая Лошадь» пролегал нешуточный Бруклинский мост. Я сидел в просторной квартире сестры и потягивал виски со льдом. Беспорядочная гармония разбросанных вещей составляла неповторимый скелет комнаты. Сестра и её муж незаметно слились к друзьям, оставив после себя приятную грусть семейного счастья…

Осадив примерно половину бутылки, я с явным усилием поставил её обратно, скурил пару сигарет и, с горестью вздохнув, пошёл одеваться. Мейн-кун Бося проводил меня своим неумолкаемым мяукающим гимном …

По дороге к дверям заведения меня щедро угостили нетронутой бутылкой виски. Такое бескорыстное доверие, конечно же, прельщало, но ещё больше притягивала открытая бутылка дорогого бухла. Я радовался ей, как слепой свету, внезапно возникшему во тьме.

К обозначенному месту я дошёл сравнительно быстро, так как имел походку человека постоянно убегающего от самого себя. По карте, нарисованной с восхитительной точностью на огрызке бумаги, мне без лишних поворотов удалось оказаться у входа в «Косую Лошадь».

 Хоть я и был поддатый, а значит, бесстрашный, меня дико напрягало отсутствие людей на улице. «Обычно хоть кто-то стоит и курит, входит и заходит туда назад, где ж они?!» – проносились отрезвляющие мысли в пьяной башке. Убедившись в одновременном существовании смелости и трусости в душе каждого человека, я невзначай взглянул на часы: стрелки вдруг стали, остановив движение планет. Алкоголь плавно спускал, холод русской зимы становился ощутим. Курить не было смысла, я шёл и уже заходил…

Приближаясь всё ближе к странно манящей двери, меня не покидало чувство чего-то потустороннего за спиной. Я застыл в недоумении и начал мотать хмельной головой, проклиная глазами все недоступные свету углы. Не успел закончить, как новая вспышка дьявола буквально сбила меня с ног. «Что за херня здесь творится?!» – только успел я подумать…

Я валялся на гранитных ступеньках, ведущих, наверно, в Ад. Сверху на меня с ухмылкой поглядывала вывеска с лошадью. Она была чем-то похожа на слабоумную проститутку из Вьетнама, её кособокий взгляд ровным счётом ничего не выражал и напоминал о совершенном уродстве этого мира.

Встав и отряхнувшись, я с безразличной злостью посмотрел на дверь, которую я, видимо, открыл взглядом. А там, впереди, – одна тьма, вход в антикафе напоминал рот чёрной дыры. Какая-то непреодолимая тяга несла меня в тартарары. Я не сопротивлялся и с готовностью отдался ей всем обездвиженным телом. И вот переступил через порог, но ничего не изменилось. Ночь смеялась в каждом сантиметре беспросветного пространства. Тишина издевательски помогала услышать шум бьющегося в испуге сердца. Оно бежало то ли кросс, то ли спринт. Не выдержав оказываемого давления стен, я панически выкрикнул этот глупый и неуместный вопрос: «А концерта сегодня не будет, что ли?!»    

– Нет, не было там никакого концерта, это я встречу с тобой так организовывал, – последовал ответ. Раз, и включился свет, освещающий лишь жалкую точку огромного зала. В ту самую точку вмещался небольшой столик, за которым и уселся тот самый один поэт. Возле него СТОЯЛА лошадь или человек с головой лошади в обычной официантской робе. ПОЭТ что-то нахальное шепнул ей на ухо – через семь миллисекунд невероятная лошадь уже несла поднос, затем, не дожидаясь дальнейших указаний, с бесчеловечным достоинством поскакала в центр зала. Поэт дружеским жестом позвал меня за стол, я не знал, чего ждать.

– У меня к тебе есть одно специальное предложение, – сказал он, разливая по рюмкам водку, и вдруг переключился на загоревшийся дисплей телефона. Я  всем видом давал понять, что меня интересует его предложение. Но он безнадёжно влип в экран айфона и только изредка про себя бормотал что-то вроде: «Ща, ща, бро. Погоди секундочку».

Потом, когда его мобила села, он сразу же очнулся и налил ещё по рюмке каждому.

– Так вот, меня зовут Бро, я – хранитель поэтического логова на Киновском вокзале. Приглашаю тебя посетить наш тусич. Вот, у меня есть одноразовая карточка, бери.

Я без единого слова взял косую картонку чёрно-белого цвета и с невыразимым чувством долга запрятал её в зашитый карман. Затем мы продолжили пить водку, которая почему-то не заканчивалась. Ползали от одурения по полу, орали во всю глотку до потери голоса, но водка всё не кончалась и не кончалась…

***

Утром я проснулся в холодном поту на провонявшей табаком кухне, ничего вокруг не узнавая. Смотреться в зеркало было страшно, а в окно тем более. Приоткрыв дверь в комнату, я увидел валявшегося на полу человека. Цепь воспоминаний пронеслась в тяжёлой голове.

Я вспомнил, как мы вчера, впервые в реальной жизни, пересеклись с известным поэтом по прозвищу Бро. После окончания сольного концерта, он всех без исключения позвал угорать к себе в Логово Поэта близ Киновского вокзала.

Так я и получил свой пропуск в Ад...