Гл. XXVI. О книгах философов

 

О семи свободных философских искусствах, какую пользу могут извлечь для себя при их изучении истинно верующие, я полагаю, выше мы сказали достаточно. Добавим к этому, что те, кто называют себя философами, если случайно в своих рассуждениях или сочинениях сказали что-либо истинное, подобающее нашей вере, особенно последователи Платона, то этого не только не следует страшиться, но, наоборот, нужно забрать от этих незаконных владельцев и приспособить к нашему употреблению. Подобно тому, как египтяне имели не только идолов и тяжкое иго, которое отверг народ Израилев и от которого он бежал, но также и сосуды и украшения из золота и серебра, и одежду; все это тот[120] народ, исходя из Египта, тайком взял как бы для лучшего употребления, не по собственной воле, но по наставлению и поручению; притом сами египтяне по незнанию одарили их этими предметами, которыми они пользовались как имуществом106; так и все мирские учения — это не только выдуманные суеверные образы и тяжкое бремя бесполезного труда, которых каждый из нас, ведомый Христом, выйдя из мирского общества, должен страшиться и избегать; они включают и свободные науки, о которых мы выше немного сказали, более приспособленные к применению во имя истины, а также некоторые очень полезные нравственные наставления; у них[121] можно найти кое-что истинное и о почитании самого единого Бога; это и есть их золото и серебро, которое они не сами добыли, но как бы извлекли из каких-то металлов божественного провидения, которое рассеяно повсюду; и то, чем они пользуются неправильно и несправедливо для служения демонам, христианин, когда он отдаляется духом от их жалкого общества, должен унести от них для праведного употребления в проповеди Евангелия. А также и одежду их, т. е. общественные установления, приспособленные для мирского общества, которых мы не можем быть лишены в этой жизни, будет позволено взять и использовать, обратив на христианские нужды. Ведь что иное[122] сделали многие наши добрые верующие? Разве мы не видим, как были нагружены золотом и серебром, и одеждой, уходя из Египта, Киприан — и любезнейший учитель, и блаженнейший мученик? А Лактанций? А Викторин, Оптат, Иларий? А много — численные грамматики? А первым это сделал вернейший служитель Бога Моисей107, о котором написано, что он "был научен всей премудрости египетской" (Деян. 7). Всем этим мужам, особенно в те времена, когда участь Христова, отразившись, преследовала христиан, привычные к суевериям люди никогда бы не передали имеющиеся у них полезные знания, если бы заподозрили, что они будут обращены на дело служения единому Богу, чем было разрушено суетное почитание идолов. Но они дали золото и серебро, и свои одежды исходящему из Египта народу Божию, не зная, каким образом то, что они дали, будет обращено на служение Христу. Это событие отражено в «Исходе», несомненно, для того, чтобы заранее подготовить к тому, о чем я сказал без какого-либо постороннего умысла, ради лучшего понимания. Но подготовленный таким образом, изучающий Священное Писание, когда он приступит к его тщательному исследованию, обязательно задумается над апостольским:[123] "Знание надмевает, а любовь назидает" (1 Кор. 8, 1). Так как он понимает, что хотя из Египта и вышел богатый, однако, если бы не исход, он не смог бы спастись. Наш же Исход[124] — это принесенный в жертву Христос; и ничему больше не учит нас принесение Христа в жертву, как тому, что он сам восклицает, как бы к тем, кого видит в Египте работающими на фараона: "Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко" (Мат. 11, 28–30). Гл. XXVII. О приобретении и упражнении добродетелей Между тем тому, кто пытается путем усердного размышления обрести духовное знание, необходимо также одновременно постоянным упражнением добиваться богатства добродетелей, чтобы, желая быть богатым в одном и пренебрегая искать другого богатства, не потерять плодов истинной ценности; и может случиться так, что он не только не извлечет пользы из добытого, но и должен будет понести наказание от Господа как его незаконный владелец. Ибо говорит рабам сама Истина: "Кто знает волю Господина своего и не делает, будет наказан" (Лук. 12, 47).

Что пользы людям собирать большие богатства и очень мало пользоваться ими, когда гораздо лучше тот, кто доволен своей бедностью и радуется своему труду, нежели тот, кто всю свою жизнь, имея богатства, прожил в нужде. Свидетель тому — Соломон, который говорит: "Лучше простой, но работающий на себя, нежели выдающий себя за знатного, но нуждающийся в хлебе" (Прит. 12, 9). Святая простота только себе приносит пользу; и насколько она созидает[125] из заслуг жизни, настолько вредит — если нет; и имеет силу противостоять противоречащему.[126] Но из двух несовершенств я предпочитаю святую простоту, нежели грешное красноречие. Поскольку Мудрость говорит: "Лучше бедный, ходящий в своей непорочности, нежели богатый, ходящий путями лжи;[127] кто соблюдает закон, тот мудр" (Прит. 19). Нужно же, чтобы тот, кто стремится к знанию, стремился и к добродетели, чтобы то, что он понимает умом, он же с пользой применял в деле; и чему бы хорошему он ни учил на словах других делать, пусть прежде докажет необходимость этого своими делами, чтобы, исполняя и передавая Божественные наставления, он был назван большим в Царствии небесном; меньшим же, если передаст и исполнит лишь одно из самых малых наставлений Бога. Спаситель говорит: "Всякий, приходящий ко Мне и слушающий слова Мои и исполняющий их… подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился и положил основание на камне, почему, когда случилось наводнение, и вода наперла на этот дом, то не могла поколебать его, потому что он основан был на камне. А слушающий и не исполняющий подобен человеку, построившему дом свой на песке без основания, который, когда наперла на него вода, тотчас обрушился; и разрушение дома сего было великое" (Лук. 6, 47–49). Любой член Церкви должен в равной мере усердно стремиться ко всем добродетелям, чтобы, будучи прекрасным и внешне, и внутренне, он предстал бы достойным на трапезе Царя вечного и на духовной колеснице вознесся бы к вечной родине. Он должен стремиться к рассудительности, чтобы благоразумно предвидеть, истинно понимать и понятое помнить. Он должен стремиться к справедливости, чтобы быть набожным, благочестивым и смиренным, чтобы сохранять прощение и отмщение, почтение и правдивость; чтобы охранять договоры, судебные решения и законы. Он должен стремиться стать сильным, чтобы обрести величие и уверенность, терпение и упорство. Он должен стремиться к самообладанию, чтобы стать воздержанным, умеренным и снисходительным; и кроме всего этого нужно стать верным вершителем мира и любви: это есть связующее начало совершенства. Человек, наделенный в совершенстве этими добродетелями и осиянный светом мудрости, может правильно и подобающим образом нести служение Богу и достойно исполнять в церкви обязанность просителя перед Ним: кого утверждает древнее предписание, тот должен быть достойным человеком и умелым в искусстве говорения. Если исполнение этого предписания наблюдается в мирских ораторах, то тем более оно должно исполняться в несущих слово Божие, у которых не только речь, но и вся жизнь должна быть наукой добродетелей. Но поскольку о путях обретения того, что следует понять в Священном Писании, мы сказали уже достаточно, с Божией помощью поговорим немного об изложении того, что уже понято, и этой новой книгой завершим весь труд. <…>