Правление Петра III (1761;1762)

 

Еще в 1742 г. Елизавета выписала из Европы своего племянника, шлезвиг-голштинского герцога Карла Петра Ульриха (1728;1762), который по линии своей матери, Анны Петровны, приходился родным внуком Петру I, а по линии отца, Фридриха Голштинского, — внуком шведскому королю Карлу XII.

 

По приезде в Россию юноша перешел в православие и под именем Петра Федоровича был официально провозглашен наследником российской короны.

В 1745 г. по настоянию Елизаветы Петровны юный Петр женился на ангальт-цербстской принцессе Софии Фредерике Августе (1729–1796), которая в православии получила имя Екатерины Алексеевны. С самого начала отношения между молодыми супругами носили абсолютно ненормальный характер.

 

 Они практически не общались, все свое время наследник престола проводил либо в кругу голштинских офицеров, либо в компании молодой графини Е.Р. Воронцовой, которая стала пассией будущего императора.

 Это обстоятельство дало повод многим современникам и потомкам усомниться в том, что Петр был отцом будущего императора Павла I, которого Екатерина родила только через девять лет после своего замужества, в 1754 г.

После смерти Елизаветы цесаревич под именем Петра III (1761;1762) взошел на российский престол, в первый же месяц своего правления упразднил Конференцию при Высочайшем дворе и по примеру обожаемого им прусского короля Фридриха II предоставил себе право единоличного принятия всех решений.

В действительности реальные рычаги власти оказались в руках наиболее близких к императору людей: нового генерал-прокурора Сената Александра Ивановича Глебова, его личного секретаря Дмитрия Васильевича Волкова, генерала Алексея Петровича Мельгунова и графа Романа Илларионовича Воронцова.

В мае 1762 г. по инициативе Д.В. Волкова был создан новый высший государственный орган — Императорский совет, в который вошли сам Д.В. Волков, А.П. Мельгунов, М.И. Воронцов, Н.Ю. Трубецкой, А.В. Вильбуа,  М.П. Волконский и возвращенный из ссылки фельдмаршал Б.Х. Миних.

 

 Все члены Императорского совета получили право подписи важнейших государственных актов и решений, которые приравнивалась к императорскому автографу.

 

Таким образом, Петр III тоже не обременял себя государственными заботами и перепоручил решение всех государственных дел своему ближайшему окружению.

Личность Петра III до сих пор вызывает самые острые споры среди историков. Причина этого состоит в том, что при нем на свет появились три важнейших документа его царствования:

• манифест «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» (18 февраля 1762 г.),

• императорский указ «О ликвидации Тайной канцелярии розыскных дел» (21 февраля 1762 г.) и

• сенатский указ «О секуляризации монастырских и церковных земель»  (21 марта 1762 г.).

Одна группа историков (С. Соловьев, В. Ключевский, Н. Павленко) крайне негативно оценивает личность Петра III и считает его «случайным гостем на русском престоле», поскольку те «несколько дельных и важных указов», которые были изданы за несколько месяцев его короткого правления, являлись заслугой не бездарного царя-самодержца, а его ближайшего окружения, которое стремилось упрочить подмоченную репутацию Петра, а значит, и свое влияние при дворе.

 

Профессор Н.И. Павленко особо подчеркнул то обстоятельство, что все нормативные акты, изданные Петром III, стали логическим завершением той кропотливой работы, которая была проведена вельможами предыдущих царствований.

 

Другие историки (А. Каменский, В. Наумов) считают, что необходимо преодолеть пристрастный гипноз екатерининских «Записок» и более объективно и непредвзято подойти к оценке личности и деятельности Петра III, который лично инициировал многие разумные меры во внутренней политике государства.

Наконец, третья группа авторов (А. Мыльников), превратившись в откровенных апологетов Петра III, считает несчастного русского императора выдающимся государственным деятелем и реформатором, которому выпала незавидная участь стать очередной оклеветанной фигурой русской истории.

 

Как бы то ни было, но дни правления нового российского самодержца неумолимо сокращались, как «шагреневая кожа», и виной тому стала его амбициозная супруга. По мнению ряда историков (Н. Павленко,                          А. Каменский), план вооруженного захвата власти созрел в голове Екатерины еще в 1756 г., когда Елизавета Петровна высказала намерение передать российский престол внучатому племяннику, младенцу Павлу Петровичу (1754;1801), а его родителей выслать в далекую Голштинию. Именно тогда будущая императрица стала активно сколачивать вокруг себя влиятельную группировку, состоящую из высших сановников империи и гвардейских офицеров.

 

 К началу 1762 г. в состав этой «группировки» вошли воспитатель ее сына граф Никита Иванович Панин, малороссийский гетман граф Кирилл Григорьевич Разумовский, ее новый фаворит капитан Конногвардейского полка Григорий Григорьевич Орлов, его младший брат Алексей Григорьевич Орлов и ряд других офицеров гвардии, в том числе молодой поручик Конногвардейского полка Григорий Александрович Потемкин, а также ее давняя подруга Екатерина Романова Воронцова-Дашкова. Явно симпатизировали опальной супруге императора и некоторые члены Императорского совета, в том числе А.И. Глебов, А.В. Вильбуа и                     М.П. Волконский.

27 июня 1762 г. ничего не подозревавший император уехал в свой любимый Ораниенбаум, и заговорщики решили действовать. Утром 28 июня 1762 г. Екатерина, нарушив указание супруга, приехала из Петергофа в Петербург и в сопровождении А.Г. Орлова, Н.И. Панина и Е.Р. Дашковой прибыла в расположение лейб-гвардии Измайловского полка, который в присутствии своего командира графа К.Г. Разумовского сразу присягнул на верность новой матушке-императрице. Затем примеру измайловцев последовали лейб-гвардии Семеновский, Преображенский и Конногвардейский полки, Правительствующий сенат и Святейший синод.

 

Петр III прибыл из Ораниенбаума в Петергоф и, не обнаружив там своей супруги, понял, что произошло непоправимое. 29 июня 1762 г. в присутствии братьев Г.Г. и А.Г. Орловых и сопровождавших их гвардейских офицеров Петр III подписал отречение от престола, и вечером того же дня под караулом был увезен в Ропшу. Здесь 6 июля 1762 г. горе-император был якобы нечаянно убит в пьяной драке князем Ф.С. Барятинским. В тот же день один из участников этого убийства Алексей Орлов писал Екатерине II, что, дескать «мы были пьяны, и он тоже. Он заспорил за столом с князем Федором. Не успели мы разнять, а его уже не стало…», хотя совершенно очевидно, что эта смерть стала результатом хорошо спланированного убийства. Так быстро и практически бескровно завершился четвертый дворцовый переворот, возведший на престол Северную Семирамиду.