Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Религиозно-философское представление романа «Бесы» и образа Н.В. Ставрогина в работах мыслителей начала XX в.
При жизни Ф.М. Достоевского его творчество оценивалось прежде всего с точки зрения исторической достоверности и часто бывало до конца не понято. Роман «Бесы» был осуждаем современниками с двух противоположных позиций: революционеры-демократы увидели в произведении клевету на молодое поколение, тогда как более консервативная часть общества – клевету на лучшую часть умеренно-либеральной оппозиции и изображение слишком надуманных картин и героев [46, с. 277]. Так, работы, явившиеся откликом на написание «Бесов», рассматривали роман и его центральный образ исключительно с социально-политической стороны. Публицист и критик Н.К. Михайловский в работе «О «Бесах» Достоевского» (1873 г.) пишет о произведении, как о политическом памфлете. История, рассказанная в романе, по внешнему ходу событий очень похожа на нашумевшее тогда «нечаевское дело». «Есть тут вожак Верховенский (сын), устраивающий тайное общество… Есть поддельный ревизор, присутствующий с записной книжкой на заседаниях кружка… Есть студент Шатов, постоянно враждующий с вожаком Верховенским. Есть сцена убийства Шатова…» [87]. Автор говорит, что подобная тема может являться материалом лишь для уголовного, узкого романа в качестве третьестепенного эпизода. Если бы Достоевский смог действительно принять в соображение «…громадную массу русских молодых людей… настроенных и серьезно, и трезво, то он, без сомнения, убедился бы, что теории, подобные шатовским, кирилловским, ставрогинским, могут занимать здесь только микроскопически ничтожное место» [87]. Михайловский пишет о крайней «тусклости» образа Ставрогина. Герои считают его одновременно сильной и слабой натурой, он действует только за кулисами, его «необыкновенная способность к преступлению», развращение детей, пребывание в тайном «сладострастном» обществе – «…что-то очень бурное, необыкновенное, но вместе с тем что-то очень плоское, будничное» [87]. Беллетрист В.К. Авсеенко в статье «Общественная психология в романе "Бесы"» (1873 год) пишет, что роман посвящен рассмотрению проблемы «общественного подполья», «подполью нашей интеллигенции», которое «…есть явление вполне патологическое, порожденное беспочвенностью нашей цивилизации… и язвою полуобразованности» [80]. Достоевский, по мнению автора статьи, наиболее «…чуток к этим болезням ума, к этим психическим недугам нашего странного времени» [80]. Вся суть такой подпольной среды, по мнению автора, заключается в удалении в ней людей от нормальных путей жизни. Автор рассуждает, что в кружке, описанным Достоевским, встречаются представители разных сословий, но все они говорят одним языком – полуобразованным языком подполья. Нетрудно понять, что в данной статье образ Н.В. Ставрогина не рассматривается как ключевой, ему не отводится особого места.
Мыслители и философы Серебряного века совершенно по-иному подошли к интерпретации творчества Ф.М. Достоевского в целом и романа «Бесы» в частности. Так, в начале XX века религиозно-философские идеи романов Федора Михайловича Достоевского были подхвачены русскими символистами и философами: В.С. Соловьевым, В.В. Розановым, Д.С. Мережковским, А.А. Блоком, А. Белым, А. Волынским, Л.И. Шестовым, С.Н. Булгаковым, Вяч. И. Ивановым, Н.А. Бердяевым, С.А. Аскольдовым, П.А. Флоренским, С.Л. Франком, С.И. Гессеном, И.А. Ильиным, Н.О. Лосским и некоторыми другими. Для мыслителей творчество Достоевского явилось важной вехой на пути от марксизма к идеализму, они видели в нем «новое религиозное сознание» [4, с. 19]. В 1894 году выходит статья В.В. Розанова «Легенда о великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. Опыт критического комментария», которая посвящена центральной главе романа «Братья Карамазовы». А позднее, уже в 1911 году, Розанов напишет статью «О происхождении некоторых типов Достоевского (Литература в переплетениях с жизнью)», где обратит внимание на сходство литературных героев Ф.М. Достоевского с героями, типами Л.Н. Толстого. В период с 1898 по 1902 г.г. Д.С. Мережковский пишет книгу «Л. Толстой и Достоевский», в которой, рассуждая о реализме Достоевского, отождествляет «фантастическое» с «религиозным», утверждая, что Достоевский - великий реалист, но и великий мистик [4, с. 19]. Также в 1902 году публикуется работа Л.И. Шестова «Достоевский и Ницше», в которой дается глубокий, детальный текстуальный анализ творчества Ф.М. Достоевского. Позднее, в 1920-1921 г.г. в Москве, Н.А. Бердяев будет вести семинар по творчеству Ф.М. Достоевского в «Вольной Академии Духовной культуры». В дальнейшем семинарские лекции послужат основой книги «Миросозерцание Достоевского», которая будет опубликована в 1923 году. Ряд статей, посвященных анализу и интерпретации творческого наследия Ф.М. Достоевского, будет принадлежать С.А. Аскольдову: «Религиозно-этическое значение Достоевского» (1922 год), «Психология характеров у Достоевского» (1922 год) и некоторые другие.
Особое значение в русской религиозно-философской критике начала XX века занимал роман «Бесы», так как он был созвучен взглядам и теориям мыслителей этого времени, занимающихся поиском интуитивных и иррациональных начал в человеке, поиском нового религиозного сознания [46, с. 278]. Подход религиозных мыслителей к роману Ф.М. Достоевского оказался плодотворным, так как они воспринимали «Бесов» в контексте религиозных исканий, в контексте христианской аксиологии и богословия, что органично идейным и художественным исканиям самого писателя. Н.А. Бердяев в своей работе «Духи русской революции», рассуждая о нигилизме в романах Ф.М. Достоевского, писал: «Сейчас, после опыта русской революции, даже враги Достоевского должны признать, что «Бесы» - книга пророческая. Достоевский видел духовным зрением, что русская революция будет именно такой и иной быть не может. Он предвидел неизбежность беснования в революции. Русский нигилизм, действующий в хлыстовской русской стихии, не может не быть беснованием, исступленным и вихревым кружением. Это исступленное вихревое кружение и описано в «Бесах». Там происходит оно в небольшом городке. Ныне происходит оно по всей необъятной земле Русской» [29, с. 515]. Конечно, имея повышенный интерес к роману, русские философы и мыслители в своих работах уделяли большое внимание анализу и интерпретации главного героя «Бесов» - Николаю Всеволодовичу Ставрогину. Д.С. Мережковский в уже упомянутой работе «Л. Толстой и Достоевский» (1898-1902 г.г.) рассмотрит образ Николая Ставрогина. По мнению Мережковского, фигура Ставрогина в «Бесах» – это спуск Достоевского «… в преисподнюю мистического раздвоения…», путь более глубинный, нежели чем каким он был показан в романе «Идиот»: и болезнью духа, и болезнью плоти [12, с. 373]. В Ставрогине, как пишет автор, чувствуется огромная сила не только созерцания, как у Раскольникова или князя Мышкина, но и воля, то есть способность к действию, которая хоть и никогда не будет им применена, но она все же есть. Мережковский как бы рассматривает героя с двух противоположных позиций, с позиции раздвоения. «Он (Ставрогин) одновременно может быть проповедует Христа, Богочеловека … и Антихриста, Человекобога… Обоих увлек он с одинаковою силою и потом с одинаковым презрением покинул обоих» [12, с. 379]. Почему же он останавливается перед лицом будущего, имея такой огромный потенциал? По мнению Мережковского, эти два начала в Ставрогине – Христа и Антихриста (христианства и язычества) сплетены в нем, но никогда не сольются. «Что-то облекает и разъединяет их, какая-то очень тонкая, слабая среда, середина, говоря языком научным» [12, с. 381]. В этой «середине» заключается трагизм главного героя романа. Несмотря на глубокую проблематику, связанную с образом Ставрогина в романе «Бесы», он для Достоевского, по мнению Мережковского, промежуточный персонаж, который найдет свое продолжение в образе Версилова, героя романа «Подросток», написанного вслед за «Бесами».
Н.А. Бердяев в статье «Ставрогин» (1914 год), интерпретируя образ главного героя романа, будет использовать креационистскую идею познания, где герой предстанет как бы вселенной всего романа, сердцевиной тех идей, что поглощают и убивают персонажей «Бесов». Но он подметит, что Ставрогин как творец отчужден от своего творения, он опустошен потому, что сила его иссякла в сотворении мира «бесов». По мнению Бердяева, Ставрогин является трагическим героем, и его трагедия – это «…трагедия омертвения и гибели человеческой индивидуальности от дерзновения на безмерные, бесконечные стремления, не знавшие границы…» [30, с. 520]. Практически 10 лет спустя, в 1923 году, за границей, выйдет еще одна философская работа Н.А. Бердяева «Миросозерцание Достоевского», в которой он также рассмотрит образ главного героя «Бесов» как центр произведения, как «…солнце, вокруг которого все вращается. Все тянется к нему, как к солнцу, все исходит от него и возвращается к нему… Шатов, П. Верховенский, Кириллов – лишь части распавшейся личности Ставрогина, лишь эманация этой необычайной личности… Тайна Ставрогина – единственная тема "Бесов"» [81]. Между тем, Бердяев будет рассматривать образ в ряду подпольных героев Достоевского (Версилов, Кириллов, Иван Карамазов), трагизм которых заключается в отсутствии силы увидеть в Иисусе Божьего Сына. «"Через горнило сомнений" должны пройти Раскольников, Ставрогин, Кириллов, Версилов, Иван Карамазов. Из глубины их духа, их свободной совести должны раздаться слова Петра: "Ты - Христос, Сын Бога Живого"» [81]. Герои должны погибнуть, если не найдут в себе свободной силы духа увидеть сущности Христа, что и происходит, в конечном итоге, со Ставрогиным. Его свобода превращается в безразличие, угасание личности. Также в 1914 году С.Н. Булгаков в статье «Русская трагедия» увидит трагизм Ставрогина в его неспособности родиться к новой жизни. Булгаков будет акцентировать внимание на том, что в романе «Бесы» центральный персонаж в силу своей бездуховности не может быть рассмотрен не только как одухотворенный, но и просто как живой человек. «Одержимость – главная черта «Бесов» … Личность словно отсутствует, кем-то выедена, а вместо лица – маска… Ставрогин есть герой трагедии, в нем ее узел… и в то же время его нет, страшно, зловеще, адски нет, нет вовсе не постольку, поскольку он не удался автору …, но именно поскольку удался» [34, с. 492]. По мнению Булгакова, Ставрогиным владеет дух небытия, и сам герой понимает, что его нет. Именно отсюда вся его мука, все его неожиданные поступки, «… которыми он хочет как будто самого себя разубедить в своем небытии» [34, с. 492]. Даже из поверхностного анализа некоторых работ можно увидеть, что русская религиозно-философская мысль в лице Д.С. Мережковского, Н.А. С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева и др. точно определила художественные прогнозы Достоевского, рассматривая роман «Бесы» как символическую русскую трагедию [4, с. 20]. С.Н. Булгаков подчеркивал, что эта трагедия «…имеет не только политическое, временное, преходящее значение, но содержит в себе такое зерно бессмертной жизни, луч немеркнущей истины, какие имеют все великие и подлинные трагедии, тоже берущие для себя форму из исторически ограниченной среды, из определенной эпохи» [34, с. 490]. И одна из центральных фигур этой трагедии в романе – Николай Ставрогин. В следующих параграфах будет представлен подробный анализ некоторых упомянутых выше работ, раскрывающих и интерпретирующих образ главного героя романа «Бесы» с различных точек зрения.
|
|||||||
Последнее изменение этой страницы: 2022-09-03; просмотров: 105; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.21.93.44 (0.008 с.) |