Правовое регулирование крупных сделок в хозяйственных обществах

 

Развитие рыночных отношений требует решений, направленных на минимизацию правовых рисков, возникающих в отношениях между хозяйствующими субъектами, диктует целесообразность создания безопасных условий заключения и исполнения сделок для добросовестных субъектов, в том числе с учетом соблюдения имущественных интересов участников корпорации.

Целью правового регулирования крупных сделок в разные периоды существования корпораций было недопущение вывода значительных активов корпорации без согласия общего собрания участников или иного коллегиального органа.

В соответствии с действующим законодательством (ст. 78 Федерального закона «Об акционерных обществах» и ст. 46 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью») крупные сделки, совершенные хозяйственным обществом с нарушением порядка их одобрения, являются оспоримыми.

Нормы о крупных сделках претерпели существенные изменения с момента их появления в ФЗ об АО и ФЗ Об ООО. Первоначальная редакция норм была ориентирована исключительно на защиту прав и интересов участников (акционеров) хозяйственного общества. Об этом свидетельствует, в частности, то, что крупная сделка, совершенная без одобрения общего собрания акционеров или совета директоров, являлась недействительной с момента ее заключения. Следствием такой редакции стало злоупотребление участниками хозяйственного общества своими правами, интересы же контрагентов по сделке оставались по сути лишенными правовой защиты. С 2002 года редакция нормы изменилась, крупные сделки, совершенные без одобрения уполномоченного органа, могли быть признаны недействительными только в суде. Изменения, внесенные в 2009 и 2010 году были направлены также на защиту интересов контрагентов по сделке. Вместе с тем, институт крупных сделок появился в законодательстве для защиты прав участников хозяйственного общества от неразумных и недобросовестных действий управляющего, повлекших отчуждения большой части имущества общества. Cудебная практика свидетельствует о том, что число корпоративных споров о признании недействительными договоров в связи с нарушением порядка одобрения крупных сделок остается высоким.

Масштабное реформирование гражданского законодательства, не закончившееся и по сей день, серьезно коснулось внутренней деятельности корпораций и их важнейших институтов, таких как, крупные сделки и сделки с заинтересованностью. За почти более чем двадцатилетнее существование федеральных законов об АО и об ООО институт крупных сделок эволюционировал по пути поиска баланса интересов между участниками корпораций и сторонами по сделке. Неоднократно сложные споры с имуществом акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью становились объектов пристального внимания судов высшей инстанции^[11]. Одно из последних постановлений Пленума ВАС РФ^[12] было посвящено вопросам, связанным с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Верховный суд тоже, учитывая последние изменения в законодательстве о крупных сделках и сделках с заинтересованностью, в частности, размытость некоторых формулировок новой редакции закона, счел необходимым высказаться по некоторым вопросам^[13].

С 1 января 2017 года вступил в силу Федеральный закон от 3 июля 2016 г. № 343-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью», которым внесены существенные изменения, в том числе, в институт крупных сделок. Единственной обширной статьей, содержащей анализ новых положений вышеуказанного закона стала работа А.А. Маковской, вышедшая в свет накануне вступления в силу соответствующих изменений. 

С указанной даты крупная сделка - это сделка (несколько взаимосвязанных сделок), выходящая за пределы обычной хозяйственной деятельности и при этом:

связанная с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо либо косвенно имущества (в том числе заем, кредит, залог, поручительство, приобретение такого количества акций (иных эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в акции) публичного общества, в результате которых у общества возникает обязанность направить обязательное предложение в соответствии с главой XI.1 Федерального закона от 26 декабря 1995 года № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»), цена или балансовая стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату.

       Законодатель четко разграничил случаи, когда требуется «согласие» и «одобрение» органов управления хозяйственным обществом, используя единую с ГК РФ терминологию. В статье 173.1 ГК РФ говорится о недействительности сделки, совершенной без необходимого в силу закона согласия, а не одобрения. Более того, до появления указанной нормы в иных нормативных актах, предварительное разрешение на совершение сделки именовалось именно «согласием», а не «одобрением». Например, В.А. Болдырев в своей монографии «Юридические лица несобственники в системе субъектов гражданского права» акцентирует внимание на том, что унитарное предприятие заручается «согласием» собственника, а в действительности, того же органа, который передал имущество в хозяйственное ведение юридическому лицу^[14].

Существует разные точки зрения относительно соотношения понятий «согласие» и «одобрение». Ю.С. Поваров, посвящая отдельную статью институту согласия на совершение сделки, не разграничивает понятий «согласие» и «одобрение». По мнению же В.А. Болдырева «согласие» на совершение сделки, выражаемое участником гражданского оборота, и «одобрение» сделки органом юридического лица имеют различную правовую природу (различаются субъекты, сроки оспаривания сделок, а также последствия заключения сделок, совершенных без согласия и без одобрения). Думается, что критерием разграничение понятий «согласие» и «одобрение» является срок совершение указанных юридических фактов. Согласие, очевидно, должно предшествовать сделке, в то время как одобрение должно происходить уже после того, как сделка заключена. Так, например, в толковом словаре русского языка С.И. Ожегова «одобрить» трактуется как признать хорошим, правильным, допустимым.

В действующей редакции ст. 78 ФЗ «Об акционерных обществах» и ст. 46 ФЗ Об ООО улавливается именно такой смысл: согласие – это предварительное одобрение совершения сделки, одобрение же – последующая процедура, предусмотренная на случай, когда предварительное согласие получено не было, а сделка уже заключена.  

Положительно следует оценить нововведение, связанное с тем, что с балансовой стоимостью активов общества в случае отчуждения имущества или возникновения возможности отчуждения, сопоставляется балансовая стоимость имущества, либо цена его отчуждения в зависимости от того, какая из величин окажется больше. Вместе с тем, необходимо отметить, что даже в этом случае остается возможность «вывода активов» хозяйственного общества, поскольку расчет крупности сделки осуществляется исходя из сопоставления вышеуказанных величин с балансовой стоимостью активов, включающих долги общества, а не от чистых активов. Если долгов обществу не хватает, чтобы стоимость отчуждаемого имущества не превышала 25%, недобросовестный директор может умышленно создать эти долги, заключив договоры займа или кредитные договоры. В литературе приводятся такие примеры.

       На наш взгляд, проблему неэффективного применения норм о крупных сделках можно существенно нивелировать, заменив сопоставляемую с отчуждаемым имуществом величину с «балансовой стоимости активов» на «балансовую стоимость чистых активов». В этом случае «цена» крупной сделки резко возрастет, что позволит защитить интересы участников хозяйственного общества при отчуждении значительных активов. Отметим, что ранее уже предлагались указанные изменения в нормы о крупных сделках хозяйственных обществ.

       В новой редакции вышеуказанных законов предусмотрено, что крупной сделкой может быть не только та, по которой имущество отчуждается в собственность другого лица, но и та, по которой имущество передается во временное владение и (или) пользование (договор аренды), а также предоставляющая третьему лицу право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, на условиях лицензии. Следует положительно оценить новую редакцию закона, однако следует отметить, что указанная норма частично не является новой. В судебной практике давно сформировался подход, в соответствии с которым некоторые договоры аренды признавались крупными сделками. Так, арбитражный суд Северо-Западного округа признал недействительной крупную сделку - договор аренды части здания магазина с подвалом, заключенный на срок до 31.03.2035 года. В решении приведены следующие доводы: поскольку стоимость имущества по договору аренды от 01.04.2010 составила более 50% стоимости имущества ООО согласно бухгалтерскому балансу по состоянию на 01.04.2010 года, суды правомерно признали договор крупной сделкой. Спорный договор аренды заключен не в рамках обычной хозяйственной деятельности ООО, поскольку по договору передано в аренду недвижимое имущество общества на длительный срок, и при этом договором предусмотрено право выкупа имущества. В течение всей деятельности общества такие сделки не заключались.

       По-новому законодатель формулирует понятие «обычной хозяйственной деятельности», точнее ее пределов, для целей не отнесения сделки к крупной. Под сделками, не выходящими за пределы обычной хозяйственной деятельности, понимаются любые сделки, заключаемые при осуществлении деятельности соответствующим обществом либо иными организациями, осуществляющими аналогичные виды деятельности, независимо от того, совершались ли такие сделки данным обществом ранее, если такие сделки не приводят к прекращению деятельности общества или изменению ее вида либо существенному изменению ее масштабов. Если понятия «прекращение деятельности общества» или «изменения ее вида» представляются относительно конкретными, то формулировка - «существенное изменением масштабов» является размытой, поскольку не ясно что следует считать существенным, а что несущественным применительно к деятельности корпораций, точнее ее масштабов. Маковская А.А. также обращает внимание на недостаток определения, приведенного в п. 4 ст. 78 Закона об АО в новой редакции, указывая на его оценочный характер, в силу чего, как справедливо считает автор, для участников гражданского оборота сохраняется та же степень «неопределенности», которая была и прежде присуща. В ранее упомянутом уже Постановлении Пленума Верховного  № 27 «Об оспаривании крупных сделок...» приводятся следующие примеры выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности: продажа (передача в аренду) основного производственного актива общества (прекращение деятельности общества) или существенное изменение региона деятельности или рынков сбыта (существенное изменение масштабов деятельности общества). Несмотря на указанное разъяснение, думается, что критерии «существенности» все же предстоит определить арбитражным судам.

       Норма о том, что в решении о согласии на совершение крупной сделки указывается срок, в течение которого действительно такое решение (абз. 6 п. 3 ст. 46 ФЗ «Об ООО», абз. 6 п. 4 ст. 79 ФЗ «Об АО»), сформулирована как диспозитивная. Однако законодатель предлагает в качестве общей нормы годичный «срок годности» такого решения: «если такой срок в решении не указан, согласие считается действующим в течение одного года с даты его принятия, за исключением случаев, если иной срок вытекает из существа и условий крупной сделки...». Отметим, что ранее вообще не существовало никаких ограничений по сроку заключения сделки после ее одобрения. Так, ВАС РФ отказал в передаче в Президиум ВАС РФ дела, основывая свое решение, в частности, на том, что заключение договора купли-продажи акций спустя три года с момента принятия общим собранием ООО соответствующего решения об одобрении сделки, не противоречит закону ^[15]. Однако данное решение, хотя и не противоречило на тот период законодательству, но в то же время создавало потенциальную возможность для злоупотребления со стороны единоличного исполнительного органа. Значительный промежуток времени со дня принятия уполномоченным органом решения об одобрении крупной сделки до ее заключения может существенно отразиться на интересах участников общества. Нестабильная экономическая ситуация, рост инфляции, изменение ставки рефинансирования, увеличение или падение цен на определенные товары, услуги могут сделать невыгодным для общества заключение сделки. Более того, состояние активов в период одобрения и заключения сделки может существенно отличаться: сделки, которые были одобрены три года назад, возможно, не были бы одобрены обществом в настоящее время. По нашему мнению, период времени, в течение которого одобренная сделка должна быть заключена, вообще следовало бы сделать существенным условием решения об одобрении. Предложенный годичный срок актуальности одобрения видится нам слишком большим. Разумный срок для заключения сделки после её одобрения не должен превышать трех месяцев.

       Аналогичные поправки в нормы о крупных сделках появились и в ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». Следует отметить, что с 1 января 2017 года из статьи 46 вышеназванного закона исключена норма о том, что устав общества может и не содержать правил о крупных сделках, что делает этот институт обязательным и для обществ с ограниченной ответственностью. Ранее такая редакция нормы предлагалась в научной литературе. Новый подход законодателя в этом вопросе следует оценить положительно, поскольку более 95% предпринимателей сегодня осуществляют деятельность посредством ООО, участники которых не менее, чем акционеры, нуждаются в защите от злоупотреблений и неразумных действий единоличного исполнительного органа при совершении крупных сделок.

       В силу нового п. 6.1 ст. 79 Закона об АО «суд отказывает в удовлетворении требований о признании крупной сделки, совершенной в отсутствие надлежащего согласия на ее совершение, недействительной при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) к моменту рассмотрения дела в суде представлены доказательства последующего одобрения совершения данной сделки;

2) при рассмотрении дела в суде не доказано, что другая сторона по данной

сделке знала или заведомо должна была знать о том, что сделка являлась для общества крупной сделкой, и (или) об отсутствии надлежащего согласия на ее совершение».

Таким образом, из четырех оснований для отказа в удовлетворении подобных требований, которые были закреплены в п. 6 ст. 79 Закона об АО в старой редакции, сохранены только два. Закон об АО в новой редакции не знает следующих оснований:

- голосование акционера, обратившегося с иском о признании крупной сделки, решение об одобрении которой принимается общим собранием акционеров, недействительной, хотя бы он и принимал участие в голосовании по этому вопросу, не могло повлиять на результаты голосования. Закон об АО в новой редакции закрепляет как безусловное право самого общества, членов совета директоров и акционера (акционеров), владеющих не менее чем одним процентом голосующих акций общества, оспаривать заключенную крупную сделку. Следует согласиться с А.А. Маковской в том, что это право распространяется на сделки, решение по которым может приниматься органом общества, в работе которого лицо, предъявляющее иск, вообще не участвует, в связи с чем сохранение этого основания выглядело бы странно;

- не доказано, что совершение данной сделки повлекло или может повлечь за собой причинение убытков обществу или акционеру, обратившемуся с иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них. Исчезновение из Закона об АО в новой редакции этого основания для отказа в удовлетворении требования о признании крупной сделки недействительной объясняется тем, что крупные сделки в силу прямой отсылки в п. 6 ст. 79 Закона к ст. 173.1 ГК РФ рассматриваются законодателем как частных случай сделок, на совершение которых требуется в силу закона согласие третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления. Согласно же разъяснению, приведенному в п. 71 постановления Пленума ВС РФ № 25^[16], «не требуется доказывания наступления указанных последствий в случаях оспаривания сделки по основаниям, указанным в статье 173.1, пункте 1 статьи 174 ГК РФ, когда нарушение прав и охраняемых законом интересов лица заключается соответственно в отсутствии согласия, предусмотренного законом, или нарушении ограничения полномочий представителя или лица, действующего от имени юридического лица без доверенности».

    Попробуем разобраться в том, насколько правилен такой подход, отталкиваясь от существа фактических сложившихся корпоративных отношений, на примере некоторых судебных решений. Определением СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23 января 2018 года суд оставил в силе решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении требования о признании недействительным договора купли-продажи и применении последствий его недействительности, поскольку истцы не представили нижестоящим судам доказательств возникновения у них убытков в результате заключения оспариваемой сделки^[17]. Однако отметим, что в указанном деле крупная сделка являлась одновременно и сделкой с заинтересованностью, в связи с чем к ней обоснованно применялись правила статьи 45 ФЗ «Об ООО», в соответствии с которой суд отказывает в удовлетворении требования о признании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением предусмотренных настоящей статьей требований к ней, недействительной при наличии одного из следующих обстоятельств, в том числе, не доказанность того обстоятельства, что совершение данной сделки повлекло или могло повлечь за собой причинение убытков обществу или участнику общества, обратившемуся с соответствующим иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них. В редакции, действующей с 1 января 2017 года, в части наличия ущерба как безусловного основания для признания сделки недействительной, почти ничего не изменилось, просто анализируемые правила «перекочевали» в абз.2 п. 6 ст. 45 ФЗ Об «ООО». Отдельно законодателем отмечено, что отсутствие согласия на совершение сделки само по себе не является основанием для признания такой сделки недействительной. Таким образом, если крупная сделка является одновременно сделкой с заинтересованностью, то для признания сделки недействительной необходимо доказать факт ее совершения в ущерб интересам общества. Об отсутствии нарушения интересов общества и его участников (акционеров) может свидетельствовать, в частности, следующее: предоставление, полученное обществом по сделке, было равноценным отчужденному имуществу; совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для общества; сделка общества, хотя и была сама по себе убыточной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых общество должно было получить выгоду.

Отметим, однако, что не все крупные сделки являются одновременно сделками с заинтересованностью. Так, в другом деле, ставшем также предметом рассмотрения Верховного суда РФ, суд не признал недействительным договор займа, обеспеченный залогом имущества, и дополнительного соглашения, придя к обоснованным выводам о том, что с учетом фактических обстоятельств дела, истцы не доказали невыгодность оспариваемых соглашений, так как сам факт заключения не свидетельствует об их убыточности для общества^[18]. Как следует из материалов дела между Волчеком Н.И. (заимодавец) и обществом (заемщик) 30.05.2013 был заключен договор процентного займа на сумму 1 250 000 рублей со сроком возврата до 31.07.2015 под 18% годовых с обеспечением обязательств заемщика залогом имущества. Дополнительным соглашением от 24.04.2015 к договору займа заложенное имущество оценено в 1 250 000 рублей и на основании акта-приема передачи передано в собственность заимодавцу в счет исполнения обязательств по договору с прекращением долгового обязательств заемщика. Участники Общества Шихов М.Н. и Шихов Ф.Н., полагая, что указанные выше сделки совершены с нарушением закона (ст. 46 ФЗ «Об ООО»), обратились в арбитражный суд с указанными требованиями. Как уже было отмечено выше, суд отказал в удовлетворении требования, сославшись на ст. 46 ФЗ «Об ООО» и постановление Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 16.05.2014 № 28 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью» в связи с недоказанностью убыточности сделки. Несмотря на то, что дело в Верховном суде РФ рассматривалось в марте 2018 года, правоотношения между сторонами возникли гораздо раньше, в 2013 - 2015 гг., т.е. до принятия и вступления в силу анализируемых в настоящей статье изменений. В связи с этим решение, безусловно, является законным и обоснованным.

Таким образом, получается, что судебная практика в ближайшем будущем должна измениться и убыточность сделки, ущерб вообще не должны будут приниматься во внимание судом в случаях, когда крупная сделка была совершена с нарушением требований законодательства и она не является сделкой с заинтересованностью. Но насколько правилен такой подход? По нашему мнению, интерес общества при предъявлении требований о признании крупной сделки недействительной в любом случае исключительно экономический; выведены активы, чем причинены убытки. Отсутствие согласия уполномоченного органа корпорации должно быть причиной невыгодной сделки, причиной причинения обществу убытков. Иначе возникает вопрос, каким образом нарушены интересы общества в случае неполучения согласия? Только лишь самим фактов неполучения такого согласия? Убытки или невыгодность сделки должны выступать одним из обязательных условий признания крупной сделки недействительной, в том числе и в тех случаях, когда крупная сделка не является сделкой с заинтересованностью. Иной подход, видится нам сугубо формальным и поэтому неверным.

    В целом произошедшие в законодательстве изменения, регулирующие крупные сделки, необходимо оценить как положительные, однако, на наш взгляд, они все же не являются достаточными для того, чтобы нормы о крупных сделках корпораций были действительно эффективными. С одной стороны, законодатель расширил понятие «обычная хозяйственная деятельность», в большей степени, на наш взгляд, обеспечив защиту интересов контрагентов по сделке, на стабилизацию правоотношений и уменьшение в целом числа исков о признании крупных сделок недействительными, но, с другой стороны, отсутствие ущерба для общества как необходимого условия для признания крупной сделки недействительной может возыметь обратный эффект, когда сделки буду оспариваться по формальным основаниям.