Условия наступления гражданско-правовой ответственности за убытки корпорации. «Разумность» и «добросовестность» в действиях органов управления корпорации

Традиционно выделяют четыре условия наступления гражданско-правовой ответственности (состав гражданского правонарушения): противоправное поведение, вина, убытки и наличие причинно-следственной связи между противоправным деянием (действием или бездействием) и убытками (Гражданское право: учеб. в 4 т. Т. 1. Общая часть / под ред. Е.А. Суханова. М., 2008.) Соответственно, по российскому законодательству использование директором корпоративной предпринимательской возможности[5] может повлечь за собой гражданско-правовую ответственность, только если такое использование будет обладать приведенными выше признаками, т.е. будет образовывать состав правонарушения.

Гражданско-правовая ответственность (договорная и внедоговорная) по общему правилу наступает при наличии вины (п. 1 ст. 401, ст. 1064 ГК РФ), при этом устанавливается презумпция вины правонарушителя (причинителя вреда) (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ). Закон № 99-ФЗ также прямо закрепил ответственность директора за убытки, причиненные юридическому лицу именно виновными действиями (бездействием) (п. 1 ст. 53.1 ГК РФ). Из ответственности, основанной на принципе вины, исходят в действующей редакции и Закон об АО (п. 2 ст. 71), и Закон об ООО (п. 2 ст. 44). При этом лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения этого обязательства (абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ).

Доказывание вины управляющих совпадает с доказыванием недобросовестности и неразумности их действий (бездействий) и в силу презумпции добросовестности и разумности перелагается на лиц, заявляющих требования.

Что следует понимать под добросовестностью? Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса РФ» в ГК РФ закреплен принцип добросовестности. В соответствии с п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Согласно п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения. Закрепив принцип добросовестности в ГК РФ законодатель, однако, не раскрыл содержание понятия «добросовестность». Но это вполне объяснимо, так как принцип добросовестности в гражданском праве имеет свое специфического преломление в зависимости от того, в каких гражданско-правовых отношениях проявляется. Так, можно говорить о «добросовестном приобретателе» или о «добросовестном управлении в интересах юридического лица».

Что же следует понимать под добросовестностью и разумностью при осуществлении управляющим своих функций? Как отмечает И.Л. Иванов, добросовестным может считаться управляющий, полноценно использующий свои трудовые силы, способности, знания и опыт на благо … общества. Управляющий несет ответственность за оценку того, насколько его способности, знания и опыт достаточны для надлежащего осуществления функций по руководству деятельностью конкретного … общества. Критерием соблюдения принципа добросовестности и разумности служит обоснованность предпринимательского риска и достаточность усилий управляющего, направленных на его минимизацию.

При всей привлекательности такой трактовки критерии «обоснованность предпринимательского риска» и «достаточность усилий» представляются слишком размытыми. Где граница между обоснованностью и необоснованностью, достаточным и недостаточным? Кто должен это оценивать? И насколько корректно вообще говорить об обоснованности риска в предпринимательской сфере? Осуществляя предпринимательскую деятельность на свой риск хозяйственные общества, как и другие коммерческие юридические лица, преследуют извлечение прибыли (ст. 50 ГК РФ). Вместе с тем, по справедливому замечанию Кваниной В.В., «извлечение прибыли – цель предпринимательской деятельности, а не обязательный результат. Неполучение прибыли в результате осуществления этой деятельности – это результат предпринимательского риска».

Действительно, организация может не получать прибыль от своей деятельности вследствие разных причин, подпадающих под понятие «предпринимательский риск», связанных как с отсутствием спроса на те или иные товары или услуги, принятием неверных управленческих решений, так и с явно недобросовестными и неразумными действиями членов правления организации или его единоличного исполнительного органа, что может повлечь для организации убытки и, соответственно, повлияет на прибыль.

    Е. Саубер рассматривает «разумность» и «добросовестность» с позиции доказывания истцом следующих обстоятельств: то, что руководители общества приняли решение без сбора и учета всей необходимой информации (неразумное решение), и то, что имеет место конфликт между интересами руководителей и самого общества (недобросовестность решения).

    С предложенной позицией можно согласиться, если неразумное и недобросовестное решение связано не просто с отсутствием учета необходимой информации, но и с нарушением закона, отсутствием одобрения крупной сделки или сделки с заинтересованностью.

    На проблему ответственности управляющих, основания требования возмещения убытков, причиненных хозяйственному обществу противоправным поведением управляющих при исполнении своих обязанностей, обращают внимание и другие специалисты (например, Хныкин В.П.).

    Ключевой фразой при установлении вины в действиях органов управления в ст. 71 ФЗ Об АО и ст. 44 ФЗ Об ООО для И.П. Пушкарева явилась следующая – «выполнять возложенные на органы управления обязанности». Автор отмечает, что большое практическое значение имеет вопрос о конкретизации и персонификации этих обязанностей. Неисполнение обязанностей будет являться основанием возложения гражданско-правовой ответственности на лицо, причинившее своими действиями убытки обществу.

    Вместе с тем следует согласиться с И.С. Шиткиной в том, что говорить о нарушении конкретных обязанностей управляющими в принципе невозможно, поскольку российские законы об АО и об ООО не пошли по пути перечисления конкретных обязанностей членов органов управления, указав на общую обязанность действовать добросовестно и разумно в интересах общества.

    Отметим, что в проекте федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части привлечения к ответственности членов органов управления хозяйственных обществ» (далее – проект об ответственности)[6] планируется закрепить критерии неразумного и недобросовестного поведения, которые позволят более полно и точно определить, насколько руководители компании надлежаще исполняют свои обязанности по отношению к обществу и его акционерам (участникам).

    Так, в соответствии с п. 3, 4 ст. 71 ФЗ Об АО в редакции проекта об ответственности предполагается, что руководитель общества действовал неразумно, если:

1) он принял решение без учета имеющейся у него и (или) представленной ему информации;

2) до принятия решения он не предпринял действий, направленных на получение необходимой для принятия решения информации, которые обычно предпринимаются при сходных обстоятельствах.

Предполагается, что руководитель общества действовал недобросовестно, если:

1) он действовал при наличии конфликта между его личными интересами и интересами общества, в том числе при наличии заинтересованности в совершении обществом сделки (сделок), о котором не был уведомлен совет директоров (наблюдательный совет) общества;

2) он знал или должен был знать о том, что совершенное им действие (бездействие) и (или) принятое решение, за которое он голосовал, не отвечает интересам общества;

3) он без уважительных причин не исполнял или уклонялся от исполнения возложенных на него обязанностей;

4) его действия (бездействие) и (или) принятое решение, за которое он голосовал, не соответствуют требованиям настоящего Федерального закона, иных федеральных законов, нормативных правовых актов, устава или внутренних документов общества.

К сожалению, до настоящего времени предложенные изменения не нашли отражения в действующем законодательстве, однако похожие ориентировочные критерии неразумности и недобросовестности закреплены в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 июля 2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица».

«Разумность» и «справедливость», являясь категориями оценочными, не всегда позволяют установить вину в действиях органа юридического лица. Однако, что касается возмещения убытков, причиненных в результате совершения крупных сделок, и не требуется выяснять, были ли действия разумными и справедливыми. Волеизъявлению при совершении крупной сделки предшествует волеобразование органа, уполномоченного одобрить сделку, дать согласие на ее совершение. Поэтому обязанностью волеизъявляющего органа является получение этого согласия. В случае, если этого не происходит, волеизъявляющий орган нарушает в первую очередь принцип законности. Отступление волеизъявляющего органа от принципа законности означает одновременно виновное нарушение принципа добросовестности и разумности. Добросовестность и разумность несовместимы с исполнением противозаконных и недействительных решений волеизъявляющих органов и органов управления.

Обязанностью волеизъявляющих органов при заключении крупной сделки является получение согласия волеобразующих органов, коими являются согласно ст. 79 ФЗ Об АО совет директоров и общее собрание акционеров или общее собрание участников в силу ст. 46 ФЗ Об ООО (и совет директоров, если данный орган предусмотрен обществом и уполномочен одобрять крупные сделки с определенным порогом). Если орган, осуществляющий руководство обществом, действует без согласия указанных органов, обществом или участником может быть предъявлен к нему иск о взыскании убытков, причиненных обществу заключенной сделкой. В данном случае руководящий орган действует незаконно, а значит, недобросовестно и неразумно, не в интересах общества, т.е. виновно. Если с руководителем заключен трудовой договор, возможность взыскать с него убытки предусмотрена ст. 277 ТК РФ. В случаях, предусмотренных федеральными законами, руководитель организации возмещает организации убытки, причиненные его виновными действиями.

Вышеизложенная позиция находит отражение в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - разъяснения ВАС по возмещению убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица)[7]. В соответствии с п. 2 указанного постановления проявление недобросовестности действий директора может, в частности, выражаться в том, что он совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица.

Возникает вопрос, кто должен доказывать наличие недобросовестности и неразумности в действиях директора? В ст. 53 ГК РФ сформулирована презумпция добросовестности и разумности в действиях органа юридического лица. Следовательно, бремя доказывая недобросовестности и неразумности в действиях директора ложится на истца. Вместе с тем, как указано в разъяснениях ВАС по возмещению убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица, в случае отказа директора от дачи пояснений или их явной неполноты, если суд сочтет такое поведение директора недобросовестным (статья 1 ГК РФ), бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно может быть возложено судом на директора.

Субъектами, к которым могут предъявляться требования о возмещении убытков, выступают во-первых, волеизъявляющие органы (единоличный исполнительный орган, управляющий и управляющая организация), во-вторых, совет директоров, что следует из ст. 71 ФЗ Об АО и ст. 44 ФЗ Об ООО. 

В соответствии с п. 5 ст. 71 ФЗ Об АО обратиться в суд с иском о возмещении причиненных обществу убытков может общество или акционер (акционеры), владеющие в совокупности не менее чем 1 процентом размещенных обыкновенных акций общества. Закон Об ООО не устанавливает никаких требований относительно размера доли участника. Согласно п. 5 ст. 44 с иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличным исполнительным органом общества, членом коллегиального исполнительного органа общества или управляющим, вправе обратиться в суд общество или его участник.

Согласно разъяснениям ВАС о возмещении убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица, арбитражный суд не может полностью отказать в удовлетворении требования о возмещении директором убытков, причиненных юридическому лицу, только на том основании, что размер этих убытков невозможно установить с разумной степенью достоверности (п.1 ст. 15 ГК РФ). В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципа справедливости и соразмерности ответственности.

Что касается совета директоров, то возникает вопрос: можно ли привлечь его к ответственности за убытки, причиненные обществу, когда одобренная им крупная сделка оказалась невыгодной[8] для общества?

Однозначного ответа на этот вопрос нет, так как ситуации могут быть разные. Так, следует помнить о необходимости учета нормального или разумного предпринимательского риска[9], что присутствует как в действиях директора, так и в действиях совета директоров. Как справедливо отмечается в литературе, ответственность наступает только при нарушении возложенных на руководителей обязанностей[10], в результате которых компании причинены убытки , что в полной мере можно распространить и на членов совета директоров (Чантурия Л.)

В разъяснениях ВАС по возмещению убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица указано, что директор (совет директоров – курсив мой – О.С.) освобождается от ответственности, если докажет, что заключенная им сделка хотя и была сама по себе невыгодной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых предполагалось получение выгоды юридическим лицом. Он также освобождается от ответственности, если докажет, что невыгодная сделка заключена для предотвращения еще большего ущерба интересам юридического лица.

 В соответствии с п. 4 ст. 71 ФЗ Об АО в случае если ответственность несут несколько лиц, их ответственность перед обществом или перед акционером является солидарной. Аналогичная норма содержится в п. 4 ст. 44 ФЗ Об ООО. Вместе с тем не несут ответственность за убытки, причиненные юридическому лицу, те члены коллегиальных органов юридического лица, кто голосовал против решения, которое повлекло причинение убытков, или, действуя добросовестно (ст. 1 ГК РФ), не принимал участия в голосовании (п. 3 ст. 53 ГК РФ, п. 2 ст. 71 ФЗ Об АО, п. 2 ст. 44 ФЗ Об ООО).

Следует отметить, что за рубежом широко применяется практика страхования ответственности лиц, осуществляющих управление хозяйственным обществом. Страховой полис почти всегда построен на базе «всех рисков», т.е. указано, что застрахована гражданская ответственность директора, возникающая в связи с его обязанностью компенсировать ущерб, причиненный собственникам и третьим лицам в результате ошибок и упущений, допущенных при руководстве компанией, без перечисления конкретных оснований возникновения ответственности (Добровольский В.И).

В России полисы D&O (страхование ответственности руководителей) приобрели порядка 20 крупнейших компаний. И в основном это компании, акции которых котируются на российских и зарубежных биржах: ОАО «ЛУКОЙЛ», ГМК «Норильский никель», АФК «Система», ОАО «МТС», ОАО «Ростелеком», ОАО «Вымпелком», ОАО «Открытые инвестиции», ОАО «Вимм-Билль-Данн Продукты питания», ОАО «Северсталь».

Некоторые отечественные исследователи считают, что распространить в нашей стране такой же опыт ничего не мешает (ст. 931 ГК РФ) (И.А. Еремичев, И.А. Хужокова).

Другие специалисты, напротив, полагают, что Россия не готова к такому виду страхования из-за неразвитости соответствующей законодательной базы, а главное - незначительного количества судебных прецедентов, которые бы вылились в реальный убыток для нерадивого директора. Как отмечает начальник отдела страхования финансовых институтов ОСАО «Ингосстрах» Д. Шапошников, перспективы развития нашего вида страхования в России связаны как с внутренними (повышение уровня корпоративного управления, развитие законодательной базы, улучшение инвестиционного климата), так и с внешними факторами (ситуация на международном финансовом рынке).