Рассуждения, обусловленные аффектом

Рассуждения, обусловленные аффектом, возникают, когда субъективные представления о хорошем и плохом выступают в качестве метода рассуждений и способны порождать быстрые, основанные на непосредственном восприятии, суждения, а также систематические ошибки.

В исследовании Словица (Slovic 2002) две группы испытуемых рассматривали такой сценарий: аэропорт должен решить, следует ли ему потратить деньги на новое оборудование, или на другие аспекты системы безопасности. Шкала ответов ранжирована от 0 (никакой поддержки) до 20 (очень сильная поддержка). Оказалось, что мероприятие, описанное как «Спасти 150 жизней» получило среднюю поддержку 10,4, в то время как мероприятие, описанное как «Спасти 98% от 150 жизней» имело среднюю поддержку в 13,6. Даже предложение «спасти 85% от 150 жизней» имело бóльшую поддержку, чем «спасение 150 жизней». Гипотеза, лежащая в основе этого эксперимента, состояла в том, что «спасение 150 жизней» звучит довольно расплывчато и потому имеет небольшую ценность, в то время как спасение 98% чего-нибудь это очень хорошо, потому что это очень близко к верхней границе процентной шкалы.

Файнакэйн (Finucane 2000) исследовал, объединяют ли люди свои оценки возможных преимуществ от некой технологии, такой как, например, ядерная энергетика, со своими оценками возможных рисков в едином хорошем или плохом ощущении по поводу этой технологии. Он тестировал эту гипотезу, предлагая испытуемым четыре разных сообщения, которые должны были увеличить или ослабить воспринимаемые риски и преимущества. Не было никакой логической связи между предоставленной информацией о рисках и о преимуществах. В каждом случае новая информация оказывала противоположный эффект на эмоционально противоположную характеристику. Информация, которая увеличивала восприятие риска, ослабляла восприятие преимуществ. Информация, которая ослабляла восприятие преимуществ, увеличивала восприятие рисков. Файнакэйн обнаружил, что нехватка времени обычно усиливает отрицательную взаимосвязь между воспринимаемыми рисками и воспринимаемыми преимуществами — предположительно потому, что эта нехватка усиливает преобладание эмоциональных моделей рассуждений над аналитическим анализом.

Ганзач (Ganzach 2001) обнаружил тот же эффект в царстве финансов: аналитики делают прогнозы рисков и доходов незнакомых активов на основании в целом эмоционального отношения. Акции, воспринимавшиеся как «хорошие», были определены как имеющие низкий риск и высокий доход; акции, воспринимавшиеся как «плохие», определялись как имеющие низкий доход и высокий риск. Таким образом, для незнакомых акций, воспринимаемый риск и воспринимаемый доход имели отрицательную корреляцию, в соответствии с эмоциональной логикой. (Отметьте, что в этом эксперименте нехватка информации играет ту же роль, что занятость ума или нехватка времени в усилении эффекта эмоциональной логики.) Для знакомых акций воспринимаемый риск и воспринимаемый доход имели позитивную корреляцию, как это и предсказывается в норме экономической теорией. (Если акции безопасны, покупатель платит премию за их безопасность, и они являются более дорогими, что уменьшает ожидаемый доход.)

Люди обычно имеют недостаточную информацию о будущих технологиях. Поэтому неудивительно, что их отношение эмоционально поляризовано. Когда я только начал думать об этих материях, я считал, что биотехнология имеет относительно меньше достоинств сравнительно с нанотехнологией, и я больше боялся сконструированных супервирусов, чем вредоносного применения нанотехнологий. Искусственный интеллект, от которого я ожидал наибольших выгод, нисколько не беспокоил меня. Позже, когда я исследовал проблему гораздо более детально, моя оценка относительных преимуществ осталась относительно такой же, но мои тревоги стали противоположными: более мощные технологии, с большими ожидаемыми выгодами, теперь выглядят имеющими соответственно большие риски. С ретроспективной точки зрения это вполне предсказуемо. Но анализ, основанный на недостаточной информации, склонен оценивать технологии эмоционально, в результате чего информация о преимуществах имеет тенденцию смягчать воспринимаемый риск.

Пренебрежение масштабом

(2 000 / 20 000 / 200 000) перелетных птиц тонут каждый год в незакрытых нефтехранилищах, которые птицы по ошибке принимают за пруды с водой. Эти смерти могут быть предотвращены путем накрывания хранилищ сетями. Сколько денег вы были бы готовы заплатить за установку таких сетей?

Три группы испытуемых, рассматривавших этот вопрос, были спрошены о том, какое увеличение налога они были бы готовы принять, чтобы спасти 2.000, 20.000 ил 200.000 птиц. Ответ, названный Установленная Готовность Платить (УГП), был в среднем 80 долларов за 2.000 птиц, 78 за 20.000 и 88 за 200.000 птиц. (Desvousges, 1993). Этот феномен известен как нечувствительность к масштабу или пренебрежение масштабом.

Подобные исследовании показали, что жители Торонто готовы заплатить только немногим больше, чтобы очистить все озера Онтарио, чем чтобы очистить загрязненные озера только части штата (Kahneman 1986), и что жители четырех западных штатов в США готовы заплатить только на 28% больше, чтобы защитить все 57 уголков дикой природы в этих штатах, чем чтобы защитить только один такой уголок (McFadden и Leonard 1995).

Наиболее широко распространенное объяснение эффекта пренебрежения масштабом апеллирует к эмоциональной логике. Канеман (Kahneman 1999) пишет:

«История о птицах из опытов Десвоуджеса, вероятно, вызывает у многих читателей ментальное представление о неком событии, возможно — образ истощенной птицы с намоченными черной нефтью крыльями, неспособной спастись. Гипотеза об оценке по первоначальному образу утверждает, что эмоциональное влияние этого образа будет доминировать над отношением к проблеме, включая готовность платить за решение. Оценка по первоначальному образу автоматически означает пренебрежение к остальным деталям ситуации».

Две другие гипотезы о пренебрежении масштабом включают в себя покупку морального удовлетворения (Kahneman и Knetsch 1992) и пожертвование монетки ради доброго дела (Harrison 1992). Гипотеза о моральном удовлетворении предполагает, что люди тратят достаточно денег, чтобы создать ощущение «внутренней теплоты» в себе, и требующийся на это объем денег зависит от человеческой психологии и не имеет ничего общего с птицами. Гипотеза о «монетке на благотворительность» предполагает, что люди готовы выделить определенную сумму «на экологию», и любой вопрос о проблемах окружающей среды просто проявляет это количество.

Пренебрежение масштабом было продемонстрировано и по отношению к человеческим жизням. Карсон и Митчелл (Carson and Mitchell 1995) сообщают, что информации об увеличении риска, связанного с питьем хлорированной воды с 0,004 до 2,43 на 1000 смертей в год (то есть в 600 раз) увеличивает установленную готовность платить (УГП) платить с 3,78 до 15,23 долларов (то есть в 4 раза). Бэйрон и Грин (Baron and Greene 1996) обнаружили, что изменение числа спасенных жизней в 10 раз не оказывает никакого эффекта на этот индекс.

Фезерстонхоу (Fetherstonhaugh 1997), в статье, озаглавленной «Нечувствительность к ценности человеческой жизни: исследование психологического восприятия чисел», обнаружил свидетельства того, что наше восприятие человеческих смертей и ощущение ценности человеческих жизней следует закону Вебера, это значит, что мы используем логарифмическую шкалу. И действительно, исследования эффекта пренебрежения масштабом, в которых количественные изменения были достаточно велики, чтобы вызвать хотя бы какую-то чувствительность, показали небольшие линейные изменения готовности платить, соответствующие экспоненциальным изменениям масштаба. Канеман (Kahneman 1999) интерпретирует это как дополнительный эффект эмоциональной реакции на масштаб к реакции на первоначальный образ: первоначальный образ вызывает бóльшую часть эмоции, а масштаб вызывает меньшую часть эмоции, которая добавляется (но не умножается) к первоначальному количеству.

Альберт Сент-Дьёрди (Albert Szent-Györgyi) сказал: «На меня производят сильное впечатление страдания одного человека, и я готов рисковать своей жизнью ради него. Но я могу говорить совершенно отстраненно о заражении наших больших городов с сотнями миллионов погибших. Я не способен умножить страдания одного на сто миллионов». Человеческие эмоции возникают внутри аналогового ума. Человеческий мозг не способен выработать достаточно нейротрансмиттеров, чтобы почувствовать эмоцию в тысячу раз более сильную, чем горе на похоронах. Увеличение возможного риска с десяти миллионов смертей до ста миллионов не увеличивает в десять раз нашу решимость не допустить этого. Это просто добавление еще одного нолика на бумаге у нас перед глазами. И это имеет столь небольшой эффект, что обычно необходимо изменить количество жертв на несколько порядков, чтобы заметить разницу экспериментально.