К Гаваону. Причины печали Иисуса

 

18 октября 1946

 

1. Но Иисусу не позволено на долгое время оставаться погруженным в Свои мысли. Иоанн и Его двоюродный брат Иаков, затем Петр и Симон Зелот подходят к Нему, привлекая Его внимание к виду, который открывается с вершины холма. И, возможно, в своем намерении отвлечь Его, ибо Он явно очень печален, они вспоминают эпизоды, которые имели место на той территории, которую они обозревают. Путешествие в Аскалон… дом крестьян на равнине Шарон, где Иисус вновь даровал зрение старому отцу Гамалы и Иакова… уединение Иисуса и Иакова на горе Кармел… Кесария на море и маленькая девочка Аурея Галла… встреча с Синтихией… язычники в Иоппии… разбойники с большой дороги у Модина… чудо со снопами в доме Иосифа Аримафейского… бедная старушка, подбирающая колосья… Воспоминания, которые могли бы подбодрить кого-нибудь… но в которых для всех и для Него одного, присутствуют воспоминания о слезах и горе. Апостолы также осознали это и шепчут: «Воистину во всем на Земле присутствует печаль. Это место искупления…»

Но Андрей, который присоединяется к группе вместе с Иаковом Зеведеевым, совершенно справедливо замечает: «Это справедливый закон для нас, грешников, Но почему так много печали достается Ему?»

Начинается вежливая дискуссия, которая остается такой и когда все остальные, привлеченные голосами первых ее участников, присоединяются к группе. Единственным исключением является Иуда Искариот, который усердствует посреди смиренных людей, которых он наставляет, подражая голосу Учителя, Его жестам и выражениям, но это напыщенная театральная имитация, лишенная теплоты убежденности и его слушатели говорят ему об этом совершенно открыто, отчего Иуда раздражается и бросает им в лицо, что они тупоумные и потому ничего не понимают. И он утверждает, что собирается покинуть их, потому что «не стоит беспокоиться, бросая жемчуг мудрости свиньям».

Но он остается, потому что смиренные люди унижены и умоляют его быть терпеливым с ними, признавая, что «они настолько ниже его, насколько животное ниже человека».

Иисус, ради того, чтобы слышать, что говорит Иуда, не уделяет внимания тому, что говорят Одиннадцать апостолов вокруг Него, и то, что Он слышит, конечно, не радует Его… Но Он вздыхает и молчит, 2. пока Варфоломей не заинтересовывает Его напрямую, представив на Его рассмотрение различные точки зрения относительно причины, почему Он, невинный и свободный от греха, должен страдать.

Варфоломей говорит: «я утверждаю, что это происходит потому, что человек ненавидит того, кто добр. Я говорю о виновном человеке, то есть, о большинстве людей Это большинство понимает, что их вина и пороки видны даже еще больше, когда они сравниваются с теми, кто невинен, и от злости они мстят за себя, заставляя хороших людей страдать».

«Я, напротив, утверждаю, что Ты страдаешь из-за контраста между Твоим совершенством и нашей нищетой. Даже если бы никто не презирал Тебя каким –либо образом, Ты страдал бы точно так же, потому что Твое совершенство питало бы горестное отвращение к грехам людей», - говорит Иуда Фаддей.

«Напротив, я утверждаю, что Ты, так как Ты не изъят из человеческой природы, страдаешь от тех усилий, которые Твоя сверхъестественная часть предпринимает, чтобы сдерживать восстание Твоей человеческой природы против Твоих врагов», - говорит Матфей.

«А я, - уверен, что, должно быть, ошибаюсь, потому что я глуп, - но по-моему Ты страдаешь потому, что отвергается Твоя любовь. Ты страдаешь не от того, что не можешь наказывать, чего могла бы желать твоя человеческая сущность. Ты страдаешь оттого, что не можешь делать добра людям так, как желал бы», - говорит Андрей.

«Наконец, я утверждаю, что Ты страдаешь, потому что должен перестрадать всеми страданиями для того, чтобы искупить все страдания, так как ни одна из Твоих природ не преобладает в Тебе, но обе они сочетаются в совершенной гармонии, чтобы образовать совершенную Жертву. Так сверхъестественная природа страдает, чтобы смягчить страдания от оскорблений, нанесенных Богу, так человеческая природа страдает, чтобы быть способной представлять Человечество и вести его обратно к непорочности первого Адама, чтобы стереть прошлое и породить новую человеческую природу. Чтобы воссоздать новую человеческую природу, соответствующую замыслу Божьему, то есть, человеческую природу, в которой действительно присутствует образ и подобие Божие и предназначение Человека, которое состоит в обладании, способности вознестись до обладания Богом в Его Царстве. Ты должен страдать сверхъестественно, и Ты страдаешь, потому что видишь, что делается и что Тебя окружает, я бы сказал, от вечного оскорбления Бога. Ты должен страдать и Своей человеческой природой, и Ты страдаешь, чтобы отсечь похотливость нашей плоти, отравленной Сатаной. Завершенным страданием двух совершенных Природ (Божественной и человеческой) Ты полностью изгладишь Оскорбление Бога – грех человека», - говорит Зелот.

Остальные молчат. Иисус спрашивает: «Вы ничего не скажете? Какое из этих определений, по-вашему, верное?»

Некоторые говорят, что это, некоторые – что то. Только Иаков Алфеев и Иоанн молчат.

«А что же вы двое? Вы не одобряете какого-либо из них?» - спрашивает Иисус поддразнивая.

«Нет. Мы чувствуем, что есть что-то истинное, что-то очень верное в каждом из них. Но мы также чувствуем, что высшая истина отсутствует».

«А вы не можете найти ее?»

«Возможно Иоанн и я нашли ее. Но нам кажется почти кощунством говорить это Тебе, потому что… Мы хорошие израильтяне и мы боимся Бога так сильно, что мы едва можем упоминать Его Имя. И нам кажется кощунственной мысль о том, что пока для человека избранного народа, для человека сына Божия почти невозможно произнести благословенное Имя и ему нужно создавать заменители, чтобы упоминать имя своего Бога, Сатана может осмеливаться вредить Богу. И мы чувствуем, что печаль всегда активна в Тебе, потому что Ты Бог, и Сатана ненавидит Тебя. Он ненавидит Тебя больше, чем кого-либо еще. Ты находишь ненависть, Брат, потому что Ты – Бог», - говорит Иаков.

«Да. Ты находишь ненависть, потому что Ты – Любовь. Не та или иная причина, не фарисеи или раввины, или тот или иной человек восстают, чтобы глубоко опечаливать Тебя. Это Ненависть, которая пропитала людей и направляет их, багровых от ненависти, против Тебя, потому что Своей любовью Ты отнял слишком много жертв у Ненависти», - говорит Иоанн.

«Есть еще одна вещь, отсутствующая во многих определениях. Ищите причину, которая действительно поистине одна. Одна, по которой Я…» - говорит Иисус, подбадривая их.

Но никто не находит ее. Они думают и думают. Они сдаются и говорят: «Мы не можем найти ее…»

«Это так просто. Она всегда перед вами. Она звучит в наших книгах, о ней говорят великие личности нашей истории… Продолжайте, ищите ее! Во всех ваших определениях есть доля истины, но первая причина отсутствует. Не ищите ее в настоящем времени, но в самом отдаленном прошлом, до пророков, до патриархов, до сотворения Вселенной…»

Апостолы задумались… но не находят ее.

Иисус улыбается, а затем говорит; «И все же, если бы вы вспомнили Мои слова, вы бы нашли причину. Но вы пока еще не можете помнить все. Но однажды вы вспомните. 3. Слушайте. Давайте вместе вернемся вспять по течению веков, гораздо дальше, за пределы времени. Вы знаете, кто испортил дух человека. Это был Сатана, Змей, Противник, Враг, Ненависть. Называйте его так, как вам будет угодно.

Но почему он испортил человека? Потому что его снедала зависть: он видел, что человек предназначен для Небес, откуда он был изгнан. Он желал для человека того же изгнания, которому подвергся он сам. Почему он был изгнан? Потому что он восстал против Бога. Вы знаете это. Но в чем? В послушании. Непослушание является источником печали. Затем, разве не неизбежно логически, что восстановление Порядка, который всегда является радостью, должно быть совершенным послушанием. Повиноваться трудно, особенно в серьезных вопросах. То, что трудно, становится причиной печали для тех, кто исполняет послушание.

Подумайте поэтому, мог ли Я, - если Меня попросила об этом Любовь, - мог ли Я вернуть радость детям Божьим, не страдая бесконечно, чтобы повиноваться Замыслу Божьему? Я должен, поэтому, страдать, чтобы победить, чтобы стереть не один или тысячу грехов, но самый великий Грех, который, в ангельском духе Люцифера или в духе оживленного Адама, был и всегда будет, до самого последнего человека: грех непослушания Богу. Ваше послушание, люди, должно быть ограничено малым, - оно кажется вам таким большим, но оно так мало, - тем, что Бог просит у вас. В Своей справедливости Он просит у вас только того, что вы можете дать. По воле Божьей вы знаете только то, что можете понять. Но Я знаю весь Его Замысел, касающийся великих и малых событий. Никакого предела, касающегося знания или исполнения, не было положено для Меня. Любящий Жрец, божественный Авраам, не пожалел Жертвы и Своего Сына. Это неудовлетворенная и оскорбленная Любовь потребовала возмещения и жертв. И если бы Я должен был жить на протяжении тысяч лет, это было бы бесполезно, если бы Я не потребил Человека до его последнего волоконца, как ничего бы не произошло, если бы Я не сказал навеки «ДА» Моему Отцу, готовясь повиноваться как Сын Божий и как Человеческий, Которого тогда Отец счел праведным.

Послушание является печалью и славой. Послушание, подобно духу, никогда не умирает. Я торжественно говорю вам, что те, кто истинно послушны, станут подобны богам, после продолжительной борьбы с самими собой, миром, Сатаной. Послушание – это свет. Чем более человек послушен, тем более он светится и видит. Послушание – это терпение, и чем более человек послушен, тем более он мирится с обстоятельствами и людьми. Послушание – это смирение, и чем более человек послушен, тем более он смирен в отношениях со своими ближними. Послушание – это благотворительность, потому что оно является актом любви, и чем более человек послушен, тем более многочисленны и совершенны эти акты. Послушание героично. И героем духа является святой, житель Неба, обожженный человек. Если милосердие является добродетелью в которой человек обретает Бога, Единого в Трех Лицах, то послушание является добродетелью, в которой человек обретает Меня, вашего Учителя. Убедитесь в том, что мир узнает в вас Моих учеников, благодаря абсолютному послушанию всему тому, что свято. 4. Позовите Иуду. Я хочу что-то сказать также и ему…»

Подходит Иуда. Иисус, указывая на вид, который сужается по мере их спуска с холма, говорит: «Короткая притча для вас, будущих учителей духа. Чем более вы взбираетесь вверх по трудному и болезненному пути к совершенству, тем больше вы будете видеть. Прежде вы могли видеть две равнины, Филистимскую и равнину Шарон, со многими поселениями, полями и фруктовыми садами, и даже удаленные голубые просторы, то есть, великое море, и зеленый Кармил там, в конце. Сейчас мы можете видеть только немногое. Панорама сужается и сузится даже еще больше, пока не исчезнет на дне долины. То же самое происходит с теми, кто находится на пути духовного нисхождения, вместо того, чтобы подниматься. Добродетели и мудрость таких людей становятся все более и более ограниченными, а их суждения все более и более узкими, пока не исчезают полностью. Тогда учитель духа мертв для своей миссии. Он больше не может различать или руководить. Он – труп, и может вызвать разложение, так как сам разлагается. Порой спуск соблазнителен, он почти всегда привлекателен, ведь внизу есть чувственные услады. Мы также спускаемся в долину, чтобы найти покой и пищу. Но если это необходимо для наших тел, то нет необходимости в удовлетворении чувственных похотей и духовной лени, спускаясь в долины моральной и духовной чувственности. Вам позволено достичь только одной долины: долины смирения. Потому что Сам Бог спускается в нее, чтобы похитить смиренные души и вознести их к Небесам. Тот, кто смиряет себя, будет возвышен. Всякая иная долина смертельно, потому что она удаляет душу от Небес».

«Так вот почему Ты послал за мной, Учитель?»

«Да, потому. Ты долго беседовал с теми, кто задавал тебе вопросы».

«Да, но это не стоило того. Они тупее, чем мулы».

«Я хотел оставить одну мысль там, где все пропало. Чтобы ты мог питать ею свой дух».

Иуда смотрит на Него с растерянным выражением лица. Он не понимает, удостоен ли он награды или упрека. Остальные, которым неизвестно о беседе Иуды с последователями, не понимают, что Иисус упрекает Иуду за его гордость.

5. И Иуда мудро предпочитает сменить тему и спрашивает: «Учитель, как Ты думаешь? Эти римляне, и этот человек из Петры, смогут ли они когда-нибудь принять Твое Учение, поскольку они имели такое ограниченное общение с Тобой? А тот Александр? Он ушел… Мы никогда больше не увидим его вновь. И также эти люди. Можно сказать, что они инстинктивно ищут истину, но они по шею в язычестве. Удастся ли им когда-нибудь сделать что-нибудь хорошее?»

«Ты имеешь в виду, в обретении Истины?»

«Да, Учитель».

«Почему бы им не добиться успеха в этом?»

«Потому что они грешники».

«Разве они единственные грешники? Разве их нет среди нас?»

«Их много, я согласен. Именно поэтому я и говорю, что если мы, веками вскармливаемые мудростью и истиной, являемся грешниками, и не добились успеха став праведниками и последователями Истины, которую представляешь Ты, как же смогут сделать это они, вскормленные грязью.

«Каждый человек может добиться успеха в достижении и обладании Истиной, то есть, Богом, откуда бы он ни начал, чтобы достичь Его. Когда нет умственной гордости и плотского извращения, но искренний поиск Истины и Света, чистота намерений и ревностность о Боге, это существо, несомненно, находится на пути к Богу»

«Умственная гордость… плотское извращение… Учитель… тогда…»

«Продолжи свою мысль, потому что она хорошая».

Иуда колеблется, затем говорит: «Тогда они не могут достичь Бога, потому что они извращены».

«Это не то, что ты хотел сказать, Иуда. Почему ты заглушил свою мысль и свою совесть? О! Как трудно человеку подняться к Богу! И главное препятствие состоит в самом человеке, так как он не хочет признавать и размышлять о самом себе и своих недостатках и ошибках. В действительности даже на Сатану очень часто клевещут, приписывая ему каждый случай духовной гибели. А Бога оговаривают даже еще больше, приписывая Его воле все происходящие события. Бог не посягает на свободу человека. Сатана не может господствовать над волей, утвержденной во Благе. Я торжественно говорю вам, что в семидесяти случаях из ста человек грешит по своей собственной воле. И, - об этом не думают, но это так, - он не восстает от греха, потому что избегает исследования своей собственной совести, и даже если его совесть реагирует в нем неожиданным пробуждением и кричит об истине, о которой он не желал размышлять, человек заглушает этот крик, он разрушает образ, который кажется суровым и прискорбным его разуму, он с усилием меняет ход своей мысли, находящейся под влиянием осуждающего голоса (совести), и отказывается говорить, к примеру: “В таком случае мы, я, не можем достичь Истины, потому что наши умы гордые и наша плоть развращена”. Да, действительно, мы не приступаем к путям Божьим, потому что среди нас есть гордость ума и растление плоти. Гордость, которая поистине соперничает с сатанинской настолько, что деяния Бога осуждаются и им препятствуют, когда они противоположны интересам людей и партий. И из-за этого греха многие израильтяне будут прокляты навеки».

«Но мы не все такие».

«Нет. Есть еще хорошие души в каждом классе народа. Они более многочисленны среди смиренных людей, чем среди образованных и богатых. Но они есть (и среди последних). Но сколько их? Сколь много по отношению к этому Палестинскому народу, которому Я проповедовал Благую Весть и помогал на протяжении почти трех лет и ради которого Я исчах? В облачную ночь больше светящихся звезд, чем душ в Израиле, желающих прийти в Мое Царство.

«А язычники, те язычники, они придут?»

«Не все, но многие. Даже не все Мои ученики будут продолжать до самого конца. Но давайте не будем беспокоиться о плодах, которые упали с дерева, потому что были гнилыми! Давайте попытаемся, насколько возможно, воспрепятствовать им стать гнилыми добротой и твердостью, упреками и прощением, терпением и любовью. Потом, когда они скажут “нет” Богу и своим братьям, которые желают спасти их, и бросятся в руки Смерти, Сатаны, умерев нераскаянными, давайте опустим наши головы и предложим Богу нашу скорбь о том, что мы не доставили Ему радости этими душами, в своих попытках спасти их. Каждый учитель встречается с такими поражениями. И они тоже полезны. Они смиряют гордость учителя душ и испытывают его постоянство в своем служении. Напротив, это должно подстегнуть его, чтобы делать больше и лучше в будущем».

6. «Почему Ты сказал декуриону, что увидишь его на горе? Как Ты можешь знать об этом?»

Иисус смотрит на Иуду долгим странным взглядом, в котором печаль смешана с улыбкой, и говорит: «Потому что он будет одним из тех людей, которые будут присутствовать при Моем вступлении в должность[49], и он скажет великому учителю Израиля суровое слово правды. И с той минуты он начнет свое безопасное путешествие к Свету. Но вот мы и у Гаваона. Пусть Петр пойдет вместе с другими семью, чтобы известить о Моем приходе. Я буду сразу говорить, чтобы отпустить тех, кто следовали за Мной из ближайших селений. Остальные останутся со Мной до дня после Субботы. Ты, Иуда, останься вместе с Матфеем, Симоном и Варфоломеем».

(Я не узнала в декурионе какого-либо из солдат, присутствовавших при Распятии. Но должна сказать, что, так как я была поглощена созерцанием моего Иисуса, то не обращала на них большого внимания. Насколько я понимаю, это была группа солдат для исполнения этой службы. И ничего больше. Позже, когда я могла бы рассмотреть их более внимательно, потому что «все было исполнено», был такой слабый свет, что можно было узнать только хорошо знакомое лицо. Но принимая во внимание слова Иисуса, я думаю, что это был солдат, который сказал несколько слов Гамалиилу, слова, которых я не помню и не могу проверить, потому что я одна в доме и не могу попросить кого-нибудь дать мне тетрадь с описанием Страстей.)

В Гаваоне. Мудрость Любви

 

12 октября 1946

 

1. Весной, летом и осенью Гаваон, возведенный на вершине приятного низкого холма, изолированно стоящего в очень плодородной равнине, относится к разряду просторных, полных воздуха небольших городов с прекрасным видом. Его белые домики почти скрыты зеленью вечнозеленых деревьев всех видов, среди которых находятся листопадные деревья, которые в это время года обнажены, а весной, должно быть, превращают холм в облако светлых лепестков, а позже в восхитительное зрелище зреющих и созревших плодов. Сейчас, в зимней серости, холм являет свои склоны, разлинованные рядами голых виноградных лоз и серых олив, или с пятнами темных деревьев оголившихся фруктовых садов. И все же город красив и полон воздуха и взгляд отдыхает на склоне холма и на вспаханной равнине.

Иисус идет к большому резервуару или колодцу, который напоминает мне в той или иной степени колодец самарянки, или также Ен-рогель и даже еще больше резервуар около Хеврона. Здесь много людей, которые спешат набрать больше воды, поскольку уже наступает Суббота, или завершают свои последние работы в этот день, или закончили работу и уже начали Субботний покой. Посреди толпы стоят восемь апостолов, которые объявляют о прибытии Учителя и уже добились успеха, так как я вижу, как ведут больных людей и собираются нищие, и многие люди выходят из своих домов.

Когда Иисус показался рядом с резервуаром, слабый шум превратился в единодушный крик:

«Осанна, Осанна! Сын Давидов среди нас! Благословенна Мудрость, которая приходит туда, где ее призывали!»

«Благословенны вы, умеющие приветствовать ее. Мир! Мир и благословения». И Он сразу направляется к больным, к тем, кто хром или в результате несчастья, или от болезни, к безвозвратно слепым или почти слепым людям, и Он исцеляет их.

2. Прекрасно чудо с маленьким немым мальчиком, которого передала Иисусу его плачущая мать, которого Иисус исцелил, поцеловав его губы. И дитя использует слова, данные ему Словом, чтобы выкрикнуть два самых прекрасных имени: «Иисус! Мамочка!», и из рук своей матери, державшей его высоко над толпой, он бросается в объятия Иисуса, обвив руками Его шею, пока Он не передает его обратно счастливой матери, которая объясняет Иисусу, что теперь этот ее сын-первенец, которому сердца его родителей предназначили быть левитом даже прежде его рождения на свет, сможет стать им, так как у него больше нет недостатков: «Я просила Господа, вместе с моим мужем Иоакимом, не ради себя самой, но о том, чтобы он мог служить Господу. И я просила Тебя вернуть ему дар речи не для того, чтобы услышать, как он называет меня мамой или говорит мне, что любит меня, его глаза и его поцелуи уже сказали мне об этом. Но я прошу об этом ради того, чтобы, подобно маленькому непорочному агнцу, он мог быть полностью предложен Господу, чтобы воздавать хвалу Его Имени».

На что Иисус отвечает: «Господь услышал слово твоей души, потому что Он, подобно матери, превращает чувства человека в слова и дела. Твое желание было хорошим, и Всевышний удовлетворил его. Теперь твой сын способен воздать совершенную хвалу, так что он сможет быть совершенным в служении Господу».

«Да, Ребе, но скажи мне, что мне следует делать?»

«Пусть он любит Господа всем своим существом, и совершенная хвала самопроизвольно расцветет в его сердце, и он будет совершенным в служении Господу».

«То, что Ты сказал, верно, Ребе. Мудрость на Твоих устах. Пожалуйста, поговори со всеми нами», - говорит сановитый гражданин Гаваона, который подходит к Иисусу, проложив себе путь сквозь толпу, и приглашает Его в синагогу. Он, конечно, глава синагоги.

3. Иисус направляется к ней в сопровождении всей толпы, и, так как она не может вместить всех людей города и тех, кто уже были с Ним, Иисус принимает совет главы синагоги о том, чтобы Он говорил с террасы последнего дома, примыкающего к синагоге. Низкий длинный дом две стороны которого покрыты цепкой зеленой растительностью жасминного шпалерника. И могучий гармонический голос Иисуса распространяется в спокойной атмосфере наступающего вечера и над всей площадью и тремя ведущими к ней улицами, тогда как множество голов смотрят вверх, слушая.

«Женщина из вашего города, которая пожелала дара речи для своего маленького сына не потому, что хотела услышать слова любви из его уст, но чтобы он был пригоден для служения Богу, напомнила Мне о другом давнем слове, истекшем из уст великого человека в этом городе. Бог согласился с его словом, как и со словом вашей женщины, потому что в обоих Он увидел просьбу о справедливости, справедливости, которая должна быть во всех молитвах, чтобы Бог мог услышать их и даровать Свою благодать. Что необходимо сделать во время вашей жизни, чтобы обрести вечную награду, истинную бесконечную Жизнь в бесконечном блаженстве? Необходимо любить Господа всем Своим существом и своего ближнего как самого себя. И это является самым необходимым состоянием и условием для того, чтобы иметь Бога в качестве своего Друга и получать от Него милости и благословения. Когда Соломон, ставший царем после смерти Давида, был облечен полнотой власти, он пришел в этот город и предложил большое количество всесожжений.[50] И Всевышний явился ему в эту ночь и сказал: “Проси чего хочешь, и Я дам тебе”. Велика доброта Божия. И велико испытание для человека. Потому что каждому дару соответствует великая ответственность для того, кто получает его, и чем более велик дар, тем более велика ответственность. И это проверка ступени совершенства достигнутой этим духом. Если дух, благословенный Богом, вместо того, чтобы становиться более совершенным, опускается до материализма, то он не выдерживает испытания, демонстрируя, таким образом, что ему недостает совершенства или что он частично совершенен. Есть два признака духовного достоинства человека: это то, как он себя ведет в радости, и то, как он ведет себя в скорби. Только тот, кто продвинулся в справедливости умеет быть смиренным в славе, верным в радости, благодарным и настойчивым также после того, как он удовлетворен и больше ничего не желает. И только тот, кто действительно свят умеет быть терпеливым и продолжать любить своего Бога во время продолжающихся страданий».

4. «Учитель, могу я что-то у Тебя спросить?» - говорит мужчина из Гаваона.

«Да, спрашивай».

«Все, что Ты сказал, верно. И если я правильно понял, Ты имеешь в виду, что Соломон успешно прошел испытание. Но позже он согрешил. А теперь скажи мне: почему Бог даровал ему так много привилегий, если позже он грешил? Господь, конечно, знал о будущем грехе царя. Так почему же Он сказал ему: “Проси чего хочешь, и Я дам тебе”? Это было хорошо или плохо?»

«Во всех случаях хорошо, потому что Бог не совершает ничего дурного».

«Но Ты сказал, что ответственность соответствует каждому дару. Теперь, поскольку Соломон просил о получении мудрости и получил ее…»

«Он был обязан быть мудрым, но он не был им, вот что ты хочешь сказать. Это верно. И Я говорю тебе, что его несостоятельность в мудрости была наказана и по справедливости. Но действие Бога, даровавшего ему испрошенную им мудрость, было благим. И просьба Соломона о мудрости, а не о материальных вещах, была благой. И так как Бог – это Отец, и Он также Судья, То Он простил большую часть ошибок, которые со временем были сделаны, приняв во внимание, что грешник когда-то возлюбил Мудрость больше, чем какую-либо другую вещь или творение. Одно действие должно быть ослаблено другим. Хорошее действие, совершенное до согрешения, остается и учитывается, когда грешник кается после совершения своего греха.

Вот почему Я говорю вам, чтобы вы не упускали любой возможности совершать хорошие поступки, потому что они могут быть подобны деньгам, которые уменьшают вашу задолжность по грехам, когда, по милости Божьей, вы каетесь в них. Хорошие поступки, даже если кажется, что они в прошлом и, следовательно, можно ошибочно думать, что они больше не влияют на нас создавая в нас новые побуждения и силу для хороших вещей, всегда активны, по крайней мере в воспоминании, которое вновь поднимается из глубины подавленной души и пробуждают сожаление о том времени, когда она была хорошей. Сожаление часто является первым шагом на пути возвращения к справедливости. Я говорил, что даже чаша воды данная с любовью жаждущему, не останется без награды. Капля воды это ничто, с точки зрения ее материальной ценности, но милосердие делает ее великой. И она не останется без вознаграждения. Иногда награда может быть возвращена Добродетели, которая восстановилась от воспоминания об этом поступке, от слов жаждущего брата, от чувств сердца в это время, сердца, которое предлагает питье во имя Бога и из любви. И так Бог, благодаря последовательности воспоминаний, возвращается, подобно солнцу, которое восходит после темной ночи, и светит на горизонте бедного сердца, которое потеряло Его, и которое, очарованное Его невыразимым присутствием, смиряется и кричит: “Отец, я согрешил! Прости меня. Я вновь люблю Тебя”.

5. Любовь к Богу является Мудростью. Она есть Мудрость из мудростей, потому что тот, кто любит, знает все и обладает всем. Здесь, пока опускается ночь и ваши тела дрожат от холодного вечернего бриза, который заставляет мерцать зажженные вами лампы, Я не собираюсь говорить вам то, что вы уже знаете: отрывки из Книги Мудрости описывающие как Соломон обрел Мудрость и молитву, которую он произнес, чтобы обрести ее. Но Я призываю вас прочитать эти страницы с главой вашей синагоги, чтобы вы могли помнить Меня и продвигаться по безопасному пути и иметь свет, ведущий вас по нему. Книга Мудрости должна быть кодексом духовной жизни. Подобно материнской руке она направит и поведет вас к совершенному знанию добродетели и Моего учения. Потому что Мудрость подготовляет Мои пути и делает из людей “с малым временем жизни, с малым пониманием справедливости и законов, слуг и сыновей служанок, служащих Богу ”, богов Рая Божьего.

Ищите Мудрость в первую очередь, чтобы почтить Господа и услышать, как Он говорит вам в вечный день: “Поскольку ты ставишь ее в своем сердце превыше всего и просил не о богатствах, благах, славе, долгой жизни или победе над твоими врагами, Мудрость дана тебе, то есть Сам Бог, потому что Дух Мудрости это Дух Божий. Ищите прежде всего святую Мудрость и, говорю Я вам, и все остальное будет дано вам и таким образом, что никто из сильных мира сего не сможет получить так много”.

Любите Бога. Стремитесь только к тому, чтобы любить Его. Любите вашего ближнего, чтобы почтить Бога. Посвятите себя служению Богу, Его победе в сердцах людей. Обращайте к Богу тех, кто не являются друзьями Бога. Будьте святы. Накапливайте святые дела как защиту от возможных падений человеческого существа. Будьте верны Господу. Не критикуйте ни живых, ни мертвых. Но стремитесь подражать хорошим людям, и не ради вашей собственной земной радости, но чтобы доставить радость Богу просите милостей у Господа, и они будут даны вам.

Пойдем. Завтра мы будем молиться вместе, и Бог будет с нами».

И Иисус благословляет их и отпускает.

 

Возвращение в Иерусалим

 

  24 октября 1946

 

1. Влажный сырой ветер срывает листья с деревьев на холме и громоздит кучи сероватых облаков в небе. Иисус, двенадцать апостолов и Стефан, все закутанные в свои теплые мантии, спускаются из Гаваона к дороге, которая ведет их к равнине. Они разговаривают друг с другом, в то время как Иисус, погруженный в молчание, отрешен от всего, что окружает Его. И Он пребывает в этом состоянии до тех пор, пока они не достигают перекрестка на полпути вниз по склону, нет, почти у подножия холма, где Он говорит: «Давайте пойдем по этой дороге в Ноб».

«Что? Ты не собираешься вернуться в Иерусалим?» - спрашивает Искариот.

«Ноб и Иерусалим это практически одно и то же для того, кому привычны долгие прогулки. Но Я предпочитаю быть в Нобе. А ты как думаешь?»

«О! Учитель! Что касается меня, то здесь или там… Я только несколько сожалею, что Ты не слишком часто показываешься в местах, которые так благоприятны для Тебя. Ты больше говорил в Бет-Хороне, который, конечно, не был дружественным Тебе. Я думаю, что Тебе следовало бы действовать противоположным образом. Тебе следовало бы пытаться привлекать все больше и больше городов, которые, как Ты чувствуешь, благосклонны к Тебе, и использовать их как… оборонительные укрепления против тех городов, в которых преобладают Твои враги. Знаешь ли Ты как важно завоевать на Свою сторону города близ Иерусалима? Ведь Иерусалим – это еще не все. Другие места также могут быть важными и оказывать какое-то воздействие своим влиянием на решения Иерусалима. Цари, как правило, провозглашались таковыми в наиболее преданных им городах, и когда провозглашение однажды состоялось, то и остальные города также покорялись…»

«Когда они не восставали и в тех случаях, когда не было братоубийственных войн. Я не думаю, что Мессия желает начать Свое Царство с гражданской войны», - говорит Филипп.

«Я бы хотел только одного: чтобы оно началось в вас с правильного видения ситуации. Но ваше видение все еще не верное… Так когда же вы будете в состоянии понять?»

Когда Искариот понимает, что назревает возможный упрек в его адрес, он еще раз спрашивает: «Почему Ты так мало говорил здесь, в Гаваоне?»

«Я предпочел слушать и отдыхать. 2. Разве ты не понимаешь, что Я тоже нуждаюсь в отдыхе?»

«Мы могли бы остаться и осчастливить их. Если Ты так устал, то почему Ты снова отправился в путь?» - печально спрашивает Варфоломей.

«Мое тело не устало. Я не нуждаюсь в остановке, чтобы дать ему отдохнуть. Это Мое сердце устало и нуждается в покое. Я отдыхаю там, где нахожу любовь. Вы, наверное, думаете, что Я нечувствителен к столь ожесточенной ненависти? Что неприятие не огорчает Меня? Вы думаете, что заговоры против Меня, оставляют Меня равнодушным? Что предательство того, кто притворяется, что является Моим другом, тогда как он является шпионом Моих врагов, помещенным рядом со Мной, чтобы…»

«Пусть этого никогда не будет, Господь! Ты не должен даже подозревать этого. Ты оскорбляешь нас, говоря это!» - говорит Искариот, протестуя с печальным возмущением, которое превосходит возмущение остальных, хотя все они протестуют и говорят: «Ты огорчаешь нас такими словами, Учитель, Ты не доверяешь нам!» А Иаков Зеведеев импульсивно восклицает: «Я прощаюсь с Тобой, Учитель, и возвращаюсь в Капернаум. Я ухожу, но с разбитым сердцем. И если Капернаума будет недостаточно, то я присоединюсь к рыбакам Тира и Сидона, я дойду до Сцинтия, я пойду не знаю куда, но так далеко, чтобы Ты не мог думать, что я предал Тебя. Благослови меня в последний раз!»

Иисус обнимает его со словами: «Мир, Мой апостол. Столь многие говорят, что они Мои друзья, ты не единственный. Мои слова опечалили тебя, они опечалили вас всех. Но в какие сердца могу Я излить Свое беспокойство и где Я смогу найти утешение, если не в сердцах Моих возлюбленных апостолов и достойных доверия учеников? Я ищу в вас часть того единства, которое Я оставил, чтобы соединиться с людьми: единства с Моим Отцом на Небесах; и каплю той любви, которую Я покинул из любви к людям; любви Моей Матери. Я ищу их в качестве поддержки. О! Волна горечи, жестокое бремя, сокрушающее и давящая на Мое сердце, сердце Сына человеческого!... Мои Страсти, Мой час, становятся все полнее и полнее… Помогите Мне выдержать и исполнить это… потому что это так горестно!»

Апостолы смотрят друг на друга, тронутые глубиной печали звучащей в словах Учителя, и все, что они могут сделать, это сгрудиться вокруг Него, лаская и целуя Его… и Иуда с правой стороны, и Иоанн с левой, одновременно целуют лицо Иисуса, Который закрывает Свои глаза, пока Иуда Искариот и Иоанн целуют Его…

Они снова отправляются в путь, и Иисус может завершить Свою прерванную мысль: «Среди стольких мучений Мое сердце ищет места, где оно могло бы найти любовь и покой, где, вместо того, чтобы говорить, обращаясь к бесплодным камням, или коварным змеям, или мечтательным бабочкам, оно могло бы услышать слова других сердец и обрести покой, так как оно восприняло бы эти слова как искренние, любящие, справедливые. Гаваон – одно из таких мест. Я никогда не был здесь. Но Я нашел поле вспаханным и засеянным очень хорошими работниками Бога. Этот глава синагоги! Он пришел к Свету, но он уже был светящимся духом. Как много может сделать хороший слуга Бога! Гаваон, конечно, не свободен от тайных происков людей, ненавидящих Меня, Порочащие сведения и искажения Моих слов должны были пытаться внедрить и здесь. Но в Гаваоне есть глава синагоги, который праведен, и отравы Зла теряли в нем свою ядовитость. Вы думаете Мне приятно всегда исправлять, критиковать и даже упрекать? Гораздо предпочтительнее сказать: “Ты понял Мудрость. Продвигайся по своему пути и будь свят”, как Я сказал главе синагоги Гаваона».

«Так значит, мы вернемся туда?»

«Когда Я, по милости Отца, нахожу мирное место, Я наслаждаюсь им и благословляю Моего Отца за это. Но Я пришел не для этого. Мне нужно идти и обращать к Господу поселения, которые виновны и удалены от Него. 3. Я знаю, что мог бы остановиться в Вифании, но Я не остановлюсь там».

«Также чтобы избежать нанесения ущерба Лазарю».

«Нет, Иуда Симонов. Даже камням известно, что Лазарь Мой друг. Итак, в этом отношении было бы бесполезно для Меня сдерживать Свое желание утешения. Но это из-за…»

«Из-за сестер Лазаря, особенно Марии».