Комментарий к трем эпизодам, связанных с обращением

Марии Магдалины

13 августа 1944

 

Иисус говорит:

1. «Начиная с января, когда Я позволил тебе увидеть вечерю в доме Симона

прокаженного, ты и тот, кто направляет тебя, хотели бы узнать больше о Марии из Магдалы и о тех словах, которые Я говорил ей. Сейчас, спустя семь месяцев, Я раскрываю вам эти страницы прошлого, чтобы вы были счастливы и чтобы дать правило для тех, кому следует научиться склоняться к женщинам, души которых поражены проказой, а также призывать этих несчастных бедняг, задыхающихся в гробницах своего порока, выйти из них.

2. Бог добр. Он добр ко всем. Он не мерит человеческими мерками. Он не делает различий между смертными грехами. Грех, каким бы он ни был, печалит Его. Покаяние радует Бога и пробуждает Его желание простить. Сопротивление Благодати делает Его непоколебимо строгим, потому что Справедливость не может простить нераскаявшегося, который таким и умрет, несмотря на всю помощь дарованную ему для того, чтобы он мог обратиться. Но главной причиной сорока, если не пятидесяти процентов не-обращений – это халатность тех, кто ответственен за обращение, то есть их ошибочное ложное рвение, которое в действительности потакает эгоизму и гордости, когда они счастливы в своем убежище и не нисходят до грязи, ради спасения и очищения от нее сердец. «Я чист, Я заслуживаю уважения. Я не пойду туда, где грязно и где могут отказать мне в уважении ”.

 

Но разве тот, кто так думает, не читал Евангелие, где написано, что Сын Божий пришел, чтобы призвать мытарей и проституток вместе с честными людьми, честными всего лишь согласно Ветхому Закону? Разве он не понимает, что гордость является нечистотой ума, а недостаток милосердия – нечистотой сердца? Тебя будут презирать? Меня презирали прежде, чем тебя и более, чем тебя, а ведь Я был Сыном Божьим.

Будешь ли ты носить свою чистую одежду там, где есть грязь? Разве Я не касался этой грязи Своими руками, чтобы поднять их и сказать: “идите по этому новому пути”? Разве вы не помните, что Я сказал вашим ранним предшественникам? “В какой бы город или поселок вы ни вошли, спросите о ком-нибудь заслуживающим доверия и у него оставайтесь”. Чтобы мир не злословил.

Потому что мир склонен видеть зло во всем. Но Я добавил: “когда вы входите в дома - ‘дома’, сказал Я, а не ‘дом’ – приветствуйте их, говоря: ‘Мир этому дому’. И если дом достоин, мир снизойдет на него, а если нет, ваш мир вернется к вам”. Я сказал это, чтобы научить вас, что пока есть определенные признаки нераскаянности, вы должны одинаково сердечно относится ко всем таким людям. И Я закончил урок словами: “и если кто не приветствует вас и не послушает слов ваших, то, когда вы выйдете из этих домов или городов, отрясите прах их от ног ваших”. Грех – это всего лишь пыль, и Бог делает праведные души, неизменно любящие Его, подобными кусочкам гладкого хрусталя: достаточно сдуть или стряхнуть с них пыль и она исчезает, не причинив им никакого вреда.

3. Будьте истинно праведными. Будьте полностью едины с вечным щедрым    Милосердием в самой глубине вашего существа и никакая гниль и развращенность не сможет загрязнить вас выше подошв ваших сандалий, которые касаются земли. Души так высоки! Я имею в виду души тех, кто хорошо и полностью соединены с Богом. Такие души находятся в Небесном Раю. И никакая пыль или грязь не может добраться до него, даже когда она злобно брошена в дух апостола. Атаке может быть подвергнута ваша плоть, то есть вас могут ранить физически или морально, подвергать гонениям или оскорблять, потому что Зло ненавидит Праведность. И что с того? Разве не был Я оскорблен и изранен? Может быть эти удары и оскорбительные слова запечатлелись в Моем Духе? Может быть они расстроили Меня? Нет, они не повредили Моему Духу. Как плевок на зеркале или камень брошенный в сочную мякоть плода, они скользили, не проникая вглубь, или проникали только поверхностно, не повреждая ядра, заключенного в косточку: напротив, это способствовало его всхожести, потому что легче прорастает треснувшее ядро, чем целое. Умирая пшеничное зерно прорастает и апостол становится активным либо посредством физической смерти, либо умирая ежедневно метафорически, посредством сокрушения своего человеческого эго. Но это не смерть: это – Жизнь. Дух торжествует над смертью человеческой природы.

4. Она[18], пришла ко Мне, чтобы удовлетворить преходящую прихоть праздной женщины, которая не знает, как скоротать время, и хотя ее уши почти оглохли от ложных почестей, воздаваемых теми, кто убаюкивали ее воспевая ее чувственность, чтобы превратить ее в свою рабыню, она все же услышала ясный суровый голос Истины. Истины, которая не боялась, что ее станут презирать или не поймут и говорит глядя на Бога. И, подобно праздничным колоколам, звонящим вместе, все голоса смешались в Слове: голоса, желающие петь в открытом голубом небе, распространяясь по долинам и холмам, равнинам и озерам, чтобы почтить славу Господа и Его торжество.

Помните ли вы торжество, которое в мирное время делает день Господень таким радостным? Большой колокол, своим звучным языком подает первый звон во имя божественного Закона и как бы говорит: “Я говорю во имя Бога, Судьи и Царя”. Затем малые колокола гармонично поют: “Который благ, милосерден и терпелив”, и самый маленький колокол, своим серебристым ангельским звоном добавляет: “Чья Любовь призывает людей прощать и быть снисходительным, чтобы научить людей, что прощение

полезнее, чем гнев и сострадание более полезно, чем непреклонность”.

Подобным же образом, после напоминания о Законе, который попирает грешник, Я дал ей услышать песнь прощения. Я пробудил надежду на прощение во тьме греха, подобную зеленовато-голубому шелковому шейному платку среди темных тонов, чтобы надежда могла бы добавить свои утешающие слова. Прощение! Оно подобно росе для испепеляющей жажды грешников. Роса не подобна граду, который наносит удар подобно дротику, отскакивает и, не проникнув в почву, убивает цветы. Роса опускается так легко, что даже самый нежный цветок не чувствует, как она покоится на его шелковистых лепестках. Но он пьет ее освежающую влагу. Роса оседает возле корней, на пересохшие комья земли и проникает в почву… это влага слез, слезы звезд, любящие слезы матерей для их жаждущих детей, которых они питают вместе со своим сладким изобильным молоком. О! Таинство элементов, действующих также тогда, когда человек отдыхает или грешит!

Прощение подобно такой росе. Оно дарует не только чистоту, но также жизненные соки, взятые не из стихий, а из божественных очагов.

И после обещания прощения Мудрость начинает говорить о том, что законно и

что не законно, и она упрекает и встряхивает, не из жестокости, но из материнской тревоги, ради спасения. Как часто ваше жестокосердие становится все более непроницаемым и неуступчивым в отношении Милосердия, склонившегося над вами!... Как часто вы убегаете в то время как Милосердие говорит с вами! Как часто вы пренебрегаете Им! Как часто вы ненавидите Его!... Если бы Милосердие обращалось с вами так, как вы обращаетесь с Ним, то горе было бы вашим душам! Но напротив, смотрите, это Неутомимый Ходок, который идет за вами, чтобы заботиться о вас. И Оно доберется до вас, даже если вы прячетесь в темнейших притонах.

5. Почему Я решил пойти в этот дом? Почему Я не сотворил в нем чуда? Чтобы

научить апостолов, как вести себя, презрев предрассудки и критику для того, чтобы

исполнить свой долг, который настолько высок, что свободен от пустяковых вещей

мира.

Почему Я сказал эти слова Иуде? Апостолы были все еще во многом людьми. Все

Христиане во многом люди, также и святые на земле, хотя и в меньшей степени. Некоторый гуманизм продолжает жить даже в совершенных душах. Но апостолы все еще не были совершенными. Их сознание было пронизано человеческим мышлением. Я поднимал их. Но груз их человеческой природы стаскивал их вновь вниз. Чтобы они опускались как можно меньше Мне надо было что-то поставить на их восходящем пути, что могло бы остановить их нисхождение, то, на чем они могли бы остановиться для медитации и отдыха и, таким образом, быть в состоянии вновь подняться на более высокий уровень, чем прежде. Я должен был произвести нечто, способное убедить их в том, что Я был Богом, то есть: проникновением в их души, победами над стихиями, чудесами, преображением, воскресением, вездесущностью. Я был на дороге в Эммаус, когда был в комнате Последней Вечери, и Моя способность одновременно быть вездесущим, обсуждаемая апостолами и учениками, была одной из причин, которые воздействовали на них наиболее сильно, освобождая их от их привязанностей и призывая их на путь Христа. Я обращался не столько к Иуде, который уже высиживал смерть, сколько к остальным одиннадцати. Я был вынужден очень ясно сказать им, что Я был Богом, не из гордости, но так как Мне нужно было сформировать их. Я был Богом и Учителем. Эти слова определяют Меня как такового. Я явил Себя с помощью сверхчеловеческих способностей и Я учил добродетели: вы не должны произносить злых слов даже в своих сердцах. Потому что Бог видит, и Бог может видеть чистое сердце, чтобы спуститься в него и обитать в нем.

Почему Я не сотворил чуда в этом доме? Чтобы все поняли что присутствие Божье призывает к очищению окружения, из уважения к Его Высочайшему Величию. Я не сотворил там чуда, потому что Я хотел поговорить с ней, не произнося ни слова Своими губами, но более глубоким словом, обращенным к ее грешной душе и сказать: “Видишь, несчастная горемыка? Ты настолько грязна, что все рядом с тобой становится грязным. Таким грязным, что Бог не может действовать. Ты грязнее, чем он. Потому что ты повторяешь грех Евы и предлагаешь свои плоды многим Адамам, соблазняя их и отрывая их от их Обязанностей. Ты служительница Сатаны”. Но почему Я не хотел назвать ее “Сатаной” при его подавленной матери? Потому что никакая причина не может оправдать оскорбление и ненависть. Первое необходимое условие для того, чтобы Бог был с нами – это не иметь злой воли и прощать. Второе условие – это признание того, что мы, или те, кто принадлежат нам, также являемся грешниками. Мы не должны видеть одни только ошибки в других людях. Третье условие – оставаться благодарными и верными, после получения благодати, из справедливости к Вечному Отцу. Горе тем, кто после получения благодати ведут себя хуже чем собаки и не помнят своего Благодетеля, тогда как это делают животные!

Я не сказал ни одного слова Марии Магдалине. Я посмотрел на нее на мгновение так, как если бы она была статуей, затем Я оставил ее. Я вернулся к “живому” которого Я

хотел спасти. Я относился к ней с кажущимся невниманием, как если бы она была мертва, подобно или даже более безжизненной, чем кусок мрамора из которого высечена скульптура. Но Я не произнес ни слова и не сделал ни одного жеста, который не был бы адресован, главным образом, ее бедной душе, которую Я хотел искупить. И последние слова: “Я не оскорбляю. И ты не оскорбляй. Молись за грешников. Ничего другого”, подобные гирлянде цветов, концы которой соединяются вместе, присоединяясь к первым словам, произнесенным на горе: “прощение более полезно, чем гнев, и сострадание более – чем  непреклонность.” И эти слова заключили несчастливицу в прохладный бархатный круг, благоухающий добротой и великодушием, дав ей почувствовать как любовное служение Богу отличается от жестокого рабства Сатаны, как сладок небесный аромат в сравнении со зловонием греха, и как покойно быть любимой святым образом в сравнении с сатанинской одержимостью.

Смотрите как умеренна воля Господа. Он не требует немедленного обращения.

Он не требует абсолютного (совершенства) от сердца. Он может ждать и быть удовлетворенным (меньшим). И пока Он ждет, пока потерянная женщина найдет свой путь, пока обезумевшая женщина обретет разум, Он доволен тем, что может дать ей удрученная мать. Я спросил у нее только: “можешь ли ты простить?” Насколько больше вопросов Я должен бы был задать ей, чтобы удостоить ее чуда, если бы Я поступал согласно человеческим стандартам! Но Я мерю вашу силу божественным образом. Это было бы уже великим успехом, если бы бедная, выведенная из равновесия мать смогла бы действительно простить. И это было все, о чем Я спросил ее в тот момент. После того как Я вернул ей ее сына, я сказал ей: “будь свята и сделай святым твой дом”. Но пока острые боли скорби расстраивали ее рассудок, Я попросил ее всего лишь простить виновницу. Вы не должны требовать всего сразу от тех, кто только что пребывали во Тьме. Эта мать позже достигла полного Света вместе со своей невесткой и детьми. В данный момент необходимо было позволить первой заре Света достичь ее глаз, ослепших от слез: то есть, прощению – заре Божественного Дня.

Из присутствующих только один, – Я имею в виду не Иуду, Я говорю о собравшихся там людях, не о Моих учениках, - только один не пришел к Свету. Всегда есть кто-то, ради кого апостол тяжко трудится напрасно. Но вы не должны унывать из-за таких поражений. Апостол не должен претендовать на достижение успеха во всем. Против него борются противостоящие силы, носящие различные имена, и, подобно щупальцам осьминога, они вновь хватают добычу, которую он вырвал у них. Но апостол, тем не менее, достоин одобрения. Горе тому апостолу, который говорит: “Я не пойду туда, потому что я знаю, что я не смогу обратить кого-либо”. Такой апостол очень мало чего стоит. Надо идти даже если только один из тысячи спасется. Его апостольский день будет таким же плодотворным, каким он был бы в случае тысячи спасенных, потому что он сделал все, что было в его силах, и именно за это вознаграждает Бог. Вы должны также понимать, что там, где апостол не в состоянии обратить, потому что Сатана слишком прочно завладел человеком, которого он хочет обратить, и сила апостола неадекватна требуемым усилиям, может вмешаться Бог. И затем? Кто больше чем Бог?

Следующее, что апостол должен безусловно практиковать – это любовь. Очевидную, не вызывающую сомнений любовь. А не только скрытную любовь к сердцам собратий. Ее вполне достаточно для добрых братьев. Но апостол – это работник Бога, и он не должен ограничиваться молитвой: он должен действовать. Позвольте ему действовать с любовью, с большой любовью. Суровость парализует работу апостола и тормозит движение души к свету. Итак: не суровость, а любовь.

Любовь - это невоспламеняемая ткань, которая защищает вас от пламени злых страстей. Любовь – это насыщенная сохраняющаяся эссенция, которая очищает и предотвращает проникновение в вас человеческих и сатанинских начал. Чтобы завоевывать души вы должны научиться любви. Чтобы покорить душу вы должны побудить ее к любви: к любви к Богу и к отречению от ее мелкой грешной любви. Я желал душу Марии. И как в твоем случае, Мой маленький Иоанн, Я не ограничил Себя речами с кафедры Учителя. Я склонился и искал ее на путях греха. Я преследовал и преследовали ее Своею любовью. Добрым преследованием!  Я, Чистота, следовал за ней туда, где она была Нечистотой. Я не боялся каких-либо скандалов, ни по отношению ко Мне, ни по отношению к другим.

Я не мог возмущаться ею, потому что Я был Милосердием; не мог возмущаться и другими. Я не мог возмущаться, потому что Я был Милосердием, а Милосердие плачет над грехами, а не возмущается им. Горе пастырю, который возмущается и окапывается за щитом возмущения, отказываясь от души! Разве вы не знаете, что души более чем тела способны подниматься, и что сострадательное любящее слово, говорящее: “Встань, сестра, ради твоего же блага”, зачастую совершает чудо? Я не боялся возмущения других людей. Мое поведение было оправдано в глазах Бога, и понятным для хороших людей. Злобного человека заквашенного порочностью, испаряющейся из его развращенного сердца, не следует принимать во внимание. Такой человек находит недостатки и в Боге, и только себя считает идеальным. Поэтому Я не уделял внимания таким людям.

6. Существуют три фазы спасения души:

Будьте полностью и непоколебимо честными, чтобы быть в состоянии говорить без страха о том, что вас заставят замолчать. Умейте говорить со всей массой людей, так чтобы ваше апостольское слово, адресованное массам, собирающимся вокруг нашего мистического судна, могло шествовать все дальше и дальше, подобно кругам волн, пока не достигнет болотистого берега, где те, кто не заинтересован в установлении истины, лежат в грязи.

Это первое условие для того, чтобы разрыхлить твердую корку почвы и подготовить ее к получению семени. Это труднейшая задача как для того, кто посылает слово, так и для того, кто получает его, потому что слова, как острый лемех, должны ранить слушателя, чтобы раскрылось его сердце. И Я торжественно говорю вам, что сердце хорошего апостола ранено и кровоточит так как он скорбит о том, что необходимо ранить (сердца) для того, чтобы открыть (их). Но эта скорбь является также плодотворной. Посредством крови и слез апостола бесплодная земля становится плодородной.

Второе качество: надо действовать также там, где кто-то, менее сознающий свою миссию, мог бы бежать. Апостол должен вывернуться наизнанку, стремясь искоренить плевелы, кашель-траву и шипы для того, чтобы очистить почву и вспахать ее, а затем позволить Всемогуществу Божию и Его Щедрости светить на нее подобно солнцу. И в то же время, подобно судье и врачу, он должен быть суров и милостив, и оставаться твердым в период ожидания, чтобы дать душам время для преодоления их кризисов, для размышления  и принятия решения.

Третий этап: когда душа, раскаявшаяся в тишине, осмелится стыдливо прийти к апостолу, плача и думая о своих грехах, опасаясь быть изгнанной прочь, апостольское сердце должно быть шире и глубже, чем море, мягче, чем материнское сердце, более ния. нее подобно солнцу.свою миссию, мог бы бежатьзначениято ется им.а это вознаграждает Бог.

 любящим, чем сердце невесты, и он должен полностью раскрыть свое сердце, чтобы позволить волнам нежности истекать из него. Если вы имеете Бога, Который есть Милосердие, в самих себе, то вам будет легко найти милосердные слова, чтобы сказать их душе. Бог будет говорить в вас и от вашего имени и подобно меду, каплющему из сота, подобно бальзаму текущему из фиала, любовь достигнет пересохших больных губ; она достигнет израненных душ и будет утешением и лекарством.

Вы, врачи душ, побудите грешников полюбить вас. Пусть они отведают вкус

Божественного Милосердия и пусть они станут так жаждать его, чтобы перестали искать какую-либо другую пищу. Пусть они почувствуют благодаря вашей доброте такое облегчение, чтобы начали искать его для всех своих ран. Ваше милосердие должно освободить их от всякого страха, потому что, как говорится в послании, которое вы сегодня читали: “в страхе есть ожидание наказания, и каждый, кто боится, еще несовершенен в любви”. Не совершенен и тот, кто заставляет людей бояться. Не говорите: “что ты сделал?” Не говорите: “уходи”. Не говорите: “Тебе нельзя наслаждаться праведной любовью”.

Говорите вместо этого во имя Мое: “Любовь и я прощаем тебя”. Говорите: “Приди, руки Иисуса раскрыты”. Говорите: “Наслаждайтесь этим ангельским Хлебом, и этим Словом и забудьте смолу ада и насмешки Сатаны”. Носите немощи других людей. Апостол должен нести немощи свои и других людей, вместе со своими крестами и крестами других людей.   А когда приходите ко Мне, нагруженные ранеными овцами, поощряйте бедные заблудшие души говоря им: “Все забыто сейчас”; говорите: “Не бойся Спасителя. Он пришел с небес для тебя, только для тебя. Я всего лишь мост, который переносит тебя к Тому, Кто ждет тебя на другом берегу реки покаянного отпущения грехов, чтобы повести тебя на Свои святые пастбища, которые начинаются здесь, на земле, и продолжаются на Небесах, в вечной питающей и восхитительной Красоте.”

7. К этому есть комментарий. Он немного касается и тебя, овца верная Доброму Пастырю. Но если в тебе, маленькая невеста, это вызывает рост доверия, то в Отце[19] это

станет большим светом в Его свете как судьи, и для многих это не станет стимулом, побуждающим прийти к Богу. Но это станет проникающей и питающей росой, о которой Я говорил, которая побуждает увядшие цветы вновь встать вертикально. Подними свою голову. Небо высоко наверху. Иди с миром, Мария. Господь с тобой».