Психологические защиты и защитные механизмы.

Защита — общий термин, обозначаю­щий активную борьбу Я против опаснос­ти — как правило, угрозы утраты объекта любви, любви со стороны объекта, кастра­ции и осуждения со стороны Сверх-Я и со­путствующих неприятных аффектов — в ходе развития и на протяжении дальней­шей жизни. Вытесненные желания, идеи или чувство, соединяясь с реальной либо вооб­ражаемой угрозой наказания, стремятся прорваться в область сознания. Болезнен­ные чувства тревоги, депрессии, стыда или вины становятся сигнальными аффектами, понуждающими отказаться от желания или влечения. Защита действует бессознатель­но, и индивид не распознает механизмы, за­ставляющие его отказаться от опасных вле­чений и желаний. Действия защитных меха­низмов способны разрушать и искажать различные аспекты реальности.

Впервые термин 'защита' был использо­ван Фрейдом в работе 'Защитные невропсихозы" (1894), но долгое время понятия 'за­щита' и 'вытеснение' применялись им как взаимозаменяемые. Термин 'защитный ме­ханизм' впервые появляется в классической работе Анны Фрейд 'Я и защитные меха­низмы' (1936), где описано десять форм ак­тивности — или методов деятельности Я, — выполняющих защитную функцию.

Механизмы защиты действуют по от­дельности либо появляются совместно в из­менчивых и взаимосвязанных паттернах, ис­пользуя различные формы поведения, идеи, аффекты, стороны характера, другие функ­ции Я и даже влечения. Такое многообра­зие средств защиты поставило под сомне­ние правомерность представлений о специ­фических защитных механизмах. С точки зрения Бренера, защите может слу­жить любой аспект функционирования Я, а сама защита столь сложна, что обозначе­ние отдельных защитных механизмов является редукционистским и вводит в заблуж­дение. И все же многие психоаналитики считают полезным использовать представ­ление о защитных механизмах для описа­ния защит против угроз Я.

Знание концепции защит и разнообразия защитных механизмов, используемых в человеческом бытии, является решающим для понимания психоаналитической диагностики характера. Основные диагностические категории, используемые психотерапевтами, аналитиками для описания типов личности, несомненно, имеют от- > ношение к устойчивым процессам индивидуальной специфической защиты или группы защит. Иначе говоря, диагностическая категоризация — это своего рода скоропись для обозначения свой­ственного человеку защитного паттерна.

Термин "защита", используемый в психоаналитической теории, во многих отношениях неудачен. То, что мы у зрелых взрослых называем защитами, не что иное, как глобальные, закономерные, здоровые, адаптивные способы переживания мира. Первым, кто наблюдал некоторые из этих процессов и дал им названия, был Фрейд.

Выбор им термина "защита" отражает два аспекта его мышления. Во-первых, Фрейд восхищался военными метафорами. Стре­мясь сделать психоанализ приемлемым для скептически настроен­ной публики, он часто в педагогических целях использовал, аналогии, сравнивая психологические действия с армейскими тактическими маневрами, с компромиссами при решении различных" военных задач, со сражениями, имеющими неоднозначные послед­ствия. Во-вторых, когда Фрейд впервые столкнулся с наиболее драматическими и запоминающимися примерами того, что мы теперь называем защитами (прежде всего с вытеснением и конверсией), он увидел эти процессы действующими в их защитной функции. Изначально его привлекали люди с эмоциональными нарушениями, с преобладанием истерических черт, люди, который пытались таким образом избежать повторения предыдущего опыта», которое, как они опасались, могло принести им невыносимую боль. По наблюдению Фрейда, они достигают этого за счет большого ущерба для общего функционирования. В конечном счете, для них было бы лучше полностью пережить переполняющие их эмоции, которых они так опасаются, и тем самым высвободить свою энергию (согласно теории драйвов) для развития собствен­ной жизни. Таким образом, наиболее ранний контекст, в кото­ром говорилось о защитах, был тот, где задачей терапевта служи­ло уменьшение их интенсивности.

В данном контексте терапевтическая ценность ослабления или слома неадаптивньгх защит личности самоочевидна. К сожалению, в пылу энтузиазма, с которым были встречены ранние наблюде­ния Фрейда, идея, что защиты по природе своей малоадаптивны, распространилась среди светской публики до такой степени, что это слово приобрело незаслуженно негативный оттенок. Назвать кого-либо защищающимся значило подвергнуть критике. Анали­тики и сами используют это слово в обыденной речи таким обра­зом, но при обсуждении защитных механизмов на научном, тео­ретическом уровне они не обязательно полагают, что при действии защиты происходит нечто патологическое.

Фактически, аналитически ориентированные терапевты иног­да рассматривают определенные проблемы — прежде всего психо­тические и близкие к психотической "декомпенсации" — как сви­детельство недостаточности защит.

Феномены, которые мы называем защитами, имеют множество полезных функций. Они появляются как здоровая, творческая адаптация и продолжают действовать на протяжении всей жизни. В тех случаях, когда их действие направлено на защиту собствен­ного "Я" от какой-либо угрозы, их можно рассматривать как "за­щиты", и это название вполне оправдано. Личность, чье поведе­ние манифестирует защитный характер, бессознательно стремится выполнить одну или обе из следующих задач: (1) избежать или овладеть неким мощным угрожающим чувством — тревогой, иногда сильнейшим горем или другими дезорганизующими эмоциональ­ными переживаниями; (2) сохранение самоуважения. Эго-психологи выделяли функцию защит как средство преодоления тревоги. Теоретики объектных отношений, делающие акцент на привязан­ности и сепарации, ввели представление о том, что защиты дей­ствуют и против горя. Сэлф-психологи уделили внимание роли защит в психических усилиях, служащих поддержанию сильного, Непротиворечивого, позитивного чувства собственного "Я".

Психоаналитические мыслители полагают (хотя это и не отра­жено явно в нашей литературе по диагностике), что каждый человек предпочитает определенные защиты, которые становятся неотъемлемой частью его индивидуального стиля борьбы с труд­ностями. Это предпочтительное автоматическое использование определенной защиты или набора защит является результатом слож­ного взаимодействия по меньшей мере четырех факторов: (1) врожденного темперамента; (2) природы стрессов, пережитых в раннем! детстве; (3) защит, образцами для которых (а иногда и сознательными учителями) были родители или другие значимые фигуры; (4), усвоенных опытным путем последствий использования отдельных; защит (на языке теории обучения — эффект подкрепления). На языке психодинамики бессознательный выбор индивидом излюбленных способов преодоления затруднений "сверхдетерминирован", что отражает кардинальный аналитический принцип "множественной функции".

В этой и следующей главах я рассмотрю основные защиты так, как сегодня они понимаются большинством практикующих аналитиков. Хотя и не существует доказательств того, что защиты по­являются одна за другой в определенной строгой последовательно­сти по мере развития ребенка, среди большинства психодинамически ориентированных клиницистов достигнуто согласие в том что некоторые защиты представляют собой более "примитивный процесс, чем другие. Как правило, к защитам, рассматриваемым как первичные, незрелые, примитивные, или защиты "низшего порядка" относятся те, что имеют дело с грани цей между собственным "я" и внешним миром. Защиты, причисляемые ко вторичным, более зрелым, более развитым или к защитам "высшего порядка", "работают" с внутренними границами между Эго, супер-Эго и Ид или между наблюдающей и переживающей частями Эго.

Примитивные защиты действуют общим, недифференцированным образом во всем сенсорном пространстве индивида, сплавляя между собой когнитивные, аффективные и поведенческие параметры, в то время как более развитые защиты осуществляют определенные трансформации чего-то одного — мыслей, чувств, ощущений, поведения или некоторой их комбинации. Концептуальное разделение более архаичных и более высокоорганизованных несколько произвольно, поскольку некоторые теоретически бол зрелые защиты, — соматизация, отреагирование, эротизация могут действовать автоматически и недоступны модификации вторичными мыслительными процессами. Однако с тех по как Кернберг привлек внимание к действию архаических форм проек­ции и интроекции у пограничных пациентов, в психоаналитичес­ких описаниях стало общепринятым определять следующие защи­ты как "примитивные": изоляция, отрицание, всемогущественный контроль, примитивные идеализация и обесценивание, проектив­ная и интроективная идентификация, расщепление Эго. Я добав­ляю к списку примитивных процессов диссоциацию (по причинам, о которых речь пойдет ниже), а в остальном соглашаюсь с ним, несмотря на его неясности и концептуальные ограничения.

Чтобы быть классифицированной как примитивная, защита должна обнаруживать наличие в себе двух качеств, связанных с до-вербальной стадией развития. Она должна иметь недостаточную связь с принципом реальности и недостаточный учет отделенности и константности объектов, находящихся вне соб­ственного "Я". Например, отрицание считается манифестацией более примитивного процесса, чем вытеснение. Чтобы что-то вытеснилось, оно сначала должно быть познано каким-либо путем, а затем уже переведено в бессознательное. Отрицание — это мгновен­ный, внерациональный процесс. "Это не случилось" — более маги­ческий способ обращения с чем-либо неприятным, чем "это случи­лось, но я забуду об этом, потому что это слишком болезненно".

Аналогичным образом, защитный механизм, известный как "расщепление", посредством которого личность разделяет свой опыт на категории "все хорошо" и "все плохо", где нет места нео­пределенности и амбивалентности, считается примитивным. Пред­полагается, что он проистекает из времени, предшествующего периоду, когда ребенок открывает для себя константность объектов. Когда ребенок удовлетворен, присутствие матери связано для него с глобальным ощущением "хорошей матери", а когда он фрустрирован — та же мать ощущается им как абсолютно "плохая мать". Мы полагаем, что пока младенец не достиг этапа развития, когда он будет в состоянии признать, что перед ним в обеих ситуациях — один и тот же человек, в присутствии которого ему иногда хорошо, а иногда плохо, пока он не достиг этого этапа, каждое его пережи­вание тотально, дискретно, определенно. Напротив, такая защи­та, как рационализация считается зрелой, поскольку для оправда­ния чувства необходимы достаточно сложные вербальные и мысли­тельные навыки и большее включение в реальность.

Добавляя еще один уровень сложности к этому растущему, про­тиворечивому и пестрому набору наблюдений, составляющему современную психоаналитическую теорию, следует отметить, что в этом теоретическом подходе предполагается: некоторые защитные процессы имеют как примитивную, так и более зрелую формы. Например, "идеализация" может означать наряду с безоговороч­ной, полной обожания уверенностью в совершенстве другого че­ловека еще и мягкое "оттеночное" ощущение особенности или превосходства другого с сохраняющимся признанием его ограни­чений. "Изоляцией" называют и полное отвержение реальности в пользу психотического состояния, и нерезко выраженную тенден­цию реагировать на стресс уходом в мечтания. В тех случаях, когда аналитики склонны рассматривать конкретную защиту как континуум, заключающий в себе развитие от более ранних и архаичных к более поздним и дифференцирующим формам, я буду следовать общепринятой манере и добавлять к названию защиты слово "при­митивный".

От внимательного читателя не укроется, что так называемые примитивные защиты — это просто способы, с помощью которых,  как мы полагаем, ребенок естественным образом постигает мир. Психоаналитическая точка зрения предполагает, что эти способы обретения опыта присутствуют в каждом из нас, независимо от того, имеем мы или нет сколько-нибудь заметную патологию. Довербальные процессы, а также процессы, предшествующие принципу реальности и постоянству объектов, являются той ос­новой, где формируется психика.

Проблемы возникают лишь в тех случаях, когда существует не­достаток в более зрелых психологических навыках или когда дан­ные защиты упорно используются для исключения возможных дру­гих. Все мы отрицаем, все мы расщепляем и все имеем стремление к всемогуществу. Однако большинство из нас дополняют эти ре­акции более изощренными способами переработки тревоги и ас­симиляции сложной, беспокоящей реальности. Пограничная или психотическая личностная структура обусловлена отсутствием зре лых защит, а не наличием примитивных.

Примитивные защиты намного труднее описать, чем более зре­лые. Их довербальность, дологичность, всеобъемлемость, образ­ность и магический характер делают их крайне неудобными для представления в письменной речи. Я сделаю все, что смогу, для, того, чтобы рассказать о них на формальном языке, но читатель должен иметь в виду, что выражение довербальных процессов на вербальном уровне в некотором смысле невозможно. Нижеследующий обзор посвящен защитам, которые обычно рассматривают как примитивные.