Глава 28. Я знаю, но не знаю

Проснувшись в следующий раз, Локи имел более хорошее представление о том, кто он.

Ритмичное вращение лопастей прекратилось.

Ему до сих пор казалось, будто он движется, будто земля где-то вдалеке под его спиной, головой и ногами смещалась, но теперь это ощущение убаюкивало его, а не тревожило. Он уставился в потолок, украшенный пятнами ржавчины, которые расползались из-под металлических кронштейнов по панелям, покрашенным белой краской.

Несколько секунд он пытался сфокусировать глаза, ощущая, как тошнота возвращается накатывающими волнами, а потом почуял запах морской соли и услышал крик чаек вдалеке.

Конечно, последнюю деталь, возможно, придумал его мозг.

Ему снился тот золотой океан, так что логично, что его разум захотел добавить такую деталь. Образ подобрался достаточно близко к сознательным частям его разума, чтобы переход казался плавным, вопреки здешней приглушённости света и обыденности белого потолка в сравнении с тем, что он видел на тех золотистых берегах.

Он помнил чёрных птиц. Зелёных и чёрных, с переливающимися крыльями.

Их называли бакланами.

— Что, обошлось без пеликанов? — поинтересовался знакомый голос.

Локи повернул голову, сощурившись от света, который мгновенно сделался ярче. До него дошло, что он, возможно, сказал это вслух; возможно, его поймали человеческие солдаты, которые по нему стреляли... затем яркость света начала понижаться до более терпимого свечения.

— Твой принц очухался, — с сочувствием сказал тот же голос. — Ему чертовски повезло. После этого мы бы попробовали адреналин. И он не сказал бы нам спасибо за это.

В этот раз голос обращался не к нему, а к кому-то другому.

Локи постарался прочистить горло. Кажется, он даже пошевелился (или вообразил себе это в менее осознанной части разума), но сильная прохладная ладонь нашла его лоб и придавила его голову обратно к постели.

— Не вздумай, брат, — сказал голос.

Локи знал этот голос. Более того, он чувствовал облегчение в свете другой видящей и привязанность, направленную в его адрес, когда она заговорила с ним в следующий раз.

— Она ждала тебя, — сказала Мика, переключаясь на прекси. Её тон сделался дразнящим, когда она опустила его голову обратно на подушку. — Эта чокнутая червячка отказалась уходить, брат.

В этот раз Локи встретился взглядом с тёмно-синими глазами Мики. Он осознал, что уставился на бело-золотую каёмочку вокруг почти чёрных радужек и впервые увидел их со всей ясностью.

Где-то в этом затянувшемся взгляде он ощутил злость.

Злость исходила не от него.

Ему потребовалась ещё секунда, чтобы понять — она исходила и не от Мики. Источник находился где-то в комнате.

Проследив за ароматом этого света, он слегка изменил направление, подстраиваясь под взгляд Мики, который тоже метнулся в ту сторону. Он посмотрел мимо сильных азиатских черт лица Мики, пока не уставился в дальний конец прямоугольной каюты.

Там стояла низенькая скамеечка из потёртых досок, на которых почти не осталось краски. Локи во второй раз попытался приподнять голову, когда увидел лицо, появившееся перед его взглядом.

Он встретился с другой парой глаз, тоже тёмных.

Карие с зелёными и золотистыми пятнышками — так что формально это называется «ореховым» цветом. Потерявшись в оттенках светлого и тёмного, он не мог определиться с точным цветом настолько, чтобы дать ему название.

Лицо, которому принадлежали эти глаза, заставило его дыхание застрять в горле отчасти потому, что теперь он чувствовал и её свет... или, точнее, он смог увязать знакомость этого света с её лицом, с тем, кем она была, с телом, в котором она жила. В те же несколько секунд его накрыло более яркой реакцией, а тошнота, которую он ощущал, резко усилилась.

Он также впервые связал эту тошноту с чем-то за пределами собственного организма.

Мика над ним расхохоталась.

Локи этого почти не слышал.

Он помнил сны с лицом этой женщины, с теми же зелёно-золотыми пятнистыми глазами, которые были человеческими, и в то же время нет. Теперь он задавался вопросами, не были ли эти сны тоже реальными.

Почему она здесь? Почему она сидела там и смотрела на него? Почему она хмуро уставилась на руки, которые Мика положила на его плечо и лоб?

Снова попытавшись сесть, Локи издал низкий стон.

В этот раз человеческая женщина поднялась на ноги, помедлив почти в бойцовской стойке по другую сторону от Мики. Локи чувствовал, что ей хочется заговорить. Он также ощущал её смятение. Она тоже задавалась вопросом, почему она тут торчит.

Она задавалась этим вопросом, но большая её часть отказывалась уходить. Такое чувство, что она уже давненько вела этот спор с собой.

— Она отказывается уходить, — повторила Мика на прекси, опустив рот к его уху.

Женщина-видящая чувственно массировала его плечо одной ладонью, и Локи ощутил очередной укол боли от человеческой женщины, который заставил его заизвиваться под пальцами Мики. Он пропустил часть того, что говорила ему видящая, и уловил лишь последние её слова.

—...чтобы она ушла? — закончила она

— Что? — переспросил Локи, всё ещё глядя на человеческую женщину поверх руки Мики.

Мика цокнула языком, но этот звук был нежным, слегка дразнящим.

— Я сказала, что тебе нужно оставаться в сознании, — сказала Мика на прекси, и в её голосе звучало больше веселья, чем терпения. — Если она сможет поддерживать тебя бодрствующим... если ты заставишь её понять это... я оставлю вас двоих наедине.

Когда Локи взглянул на неё, слегка нахмурившись, Мика улыбнулась в ответ, вновь источая облегчение. Она помассировала его грудь, и Локи прикрыл глаза, подавляя более сильную реакцию на очередной прилив раздражения от наблюдающей женщины.

Когда он открыл глаза, Мика подмигнула ему, взглянув на человека.

Она явно почувствовала раздражение женщины.

— Признаюсь, находиться в присутствии вас двоих немного заводит, — размышляла Мика, по-прежнему всматриваясь в его глаза. — Но поскольку сейчас у меня нет бойфренда, это также немного раздражает, брат.

— Прекрати, — сказал Локи, тоже говоря на прекси. — Ты её злишь.

— О, я в курсе, брат. Видел бы ты её ранее, когда я промывала тебе ногу. Я серьёзно думала, что она может напасть на меня.

Локи во второй раз отвёл взгляд от женщины, посмотрев на Мику. Он всё ещё по большей части пребывал в смятении. В те несколько секунд его тело и свет разметались в разные стороны, а тошнота стала почти невыносимой, когда он посмотрел в лицо видящей-азиатки.

Весело прищёлкнув языком, Мика переключилась на английский.

— Ладно, — сказала видящая, вздохнув. — Сейчас я, наверное, уже почти вредничаю.

Она взглянула на женщину, стоявшую возле скамейки, затем обратно на Локи.

— Слушай, брат, — она опять посмотрела на женщину, по-прежнему говоря на английском с акцентом, но произнося слова внятно и теперь уже громче. — Ты тоже, кузина.

Её взгляд метнулся обратно к Локи.

— Твоё плечевое ранение, брат, практически поверхностное. Пуля вышла чисто, даже не оставила осколков. Рана может поболеть, но не беспокойся об этом. Её промыли, зашили и наложили повязку.

Мика бросила на женщину предостерегающий взгляд, затем наградила таким же взглядом Локи.

—...А вот твоя нога — это уже нечто более серьёзное, брат. Иллег говорит, что по ощущениям ничего не сломано, но наши наладонники пострадали во время операции, так что мы не можем подтвердить эти догадки. Там может быть трещина, которую Иллег и Холо не заметили. Короче, что бы ты ни делал, не дави на ту ногу, пока мы не осмотрим её на авианосце с надлежащими машинами. Ясно?

Протянув руку, Мика снова надавила ему на лоб, заставляя опуститься на подушку. Она сделала это, чтобы не дать ему поднять голову — а Локи и не заметил, что пытался встать.

Когда он подчинился, она снова погладила его по груди, питая светом через пальцы, и вновь Локи ощутил раздражение человеческой женщины.

— Ты довольно сильно ударился головой, брат, — произнесла Мика по-прежнему на английском ради человеческой женщины. Её голос зазвучал резче и громче. — Определённо есть сотрясение. Мы не знаем, насколько всё серьёзно. В рюкзак Джакса попала пуля, пока вы с Рексом его тащили. Одна из тех чёртовых бронебойных пуль сумела отскочить от части его винтовки и отлетела тебе в голову, брат мой. Мы думаем, что удар был довольно сильным. Это вырубило тебя, а остальные говорят мне, что с твоим толстым черепом это не так-то просто сделать.

Локи хмыкнул.

Он не знал, отразилось ли что-то на его лице, но Мика вздохнула, приободряя его несколькими щелчками языка и урчащими звуками, пока её пальцы вливали ему ещё больше света.

— И всё же наверняка ничего серьёзного, брат, — заверила она его. — Мы так думаем. Однако никакую травму головы нельзя воспринимать беспечно, пока её не осмотрели... и как я тебе сказала, ни один наладонник не пережил нашу последнюю пробежку по газону Белого Дома. Мы промыли рану на ноге, зашили, наложили шину. На голове тебе сзади наложили повязку, и мы также поставили тебе несколько уколов — вероятно, именно поэтому ты сейчас не хнычешь как ребёнок...

Локи нахмурился, и Мика расхохоталась.

— Ну хоть какая-то реакция! Наконец-то.

Она плавно поднялась на ноги, затем жестом указала на что-то возле себя, немного ниже уровня головы Локи, лежавшей на подушке.

Локи предположил, что там находился столик.

— Попробуй уговорить его съесть что-нибудь, — сказала Мика, обращаясь уже к женщине. — Как минимум заставь его выпить немного этой воды. Всю, если сможешь.

Женщина выглядела нервничающей — может, из-за идеи остаться с ним наедине. Но она лишь кивнула, и её тёмные пронизывающие глаза метнулись к тому, на что показывала Мика.

— Ладно, — Мика один раз кивнула в манере видящих, затем показала Локи жест уважения и привязанности. — Я вернусь через час, брат. Позднее, если услышу, что здесь происходит что-то непристойное.

Она опять подмигнула ему и улыбнулась. Уже отходя от кровати, Мика дразняще погрозила женщине пальчиком.

— Не навреди ему, кузина! — пожурила она. — Не слишком балуйтесь, ладно?

— Ладно, — сказала женщина.

Локи ощутил лёгкую дрожь в своём свете от звуков её голоса.

Он звучал хрипло и низко в спёртом воздухе комнаты, и он осознал, что она оставалась на ногах, нависая над скамейкой, но выглядя так, будто предпочла бы нависать над ним. Он наблюдал, как она засунула руки с кольцами в передние карманы обтягивающих джинсов, переступив с ноги на ногу и качнув при этом худыми бёдрами.

Она не смотрела на него, хотя залилась румянцем под его пристальным взглядом. Вместо этого она продолжала наблюдать за Микой — невысокая миниатюрная женщина несколько секунд повозилась над столом, а потом вышла из комнаты.

Локи заметил, что человеческая женщина избегала смотреть на него, пока через несколько секунд он не услышал, как дверь защёлкнулась за удаляющимися шагами Мики.

Когда она наконец-то повернулась, Локи мог лишь пялиться на неё. Теперь её тёмные глаза казались ему почти жидкими. Боль в нутре и груди стала невыносимой.

Он хотел, чтобы она подошла ближе.

Боги, как сильно ему этого хотелось.

Он ощущал лёгкую пульсацию в плече, по-прежнему отдалённую, но подбиравшуюся ближе к соответствующим нервным окончаниям. Он чувствовал и другие вещи — резкую боль в ноге, более тупую, пульсирующую, изнурительную боль в затылке. Он пытался сосредоточиться на этих вещах, отвлечься, но понимал, что они накачали его наркотиками, как и сказала Мика, и его самоконтроль ослаб.

А может, это всего лишь очередное оправдание.

— Иди сюда, — произнёс он по-английски. — Пожалуйста, кузина.

Она дёрнулась так, будто её что-то ужалило.

Он не знал, чем вызвана её реакция — тем, что он нарушил молчание, или тем, что именно он сказал. Он также ощущал, как она удивилась, услышав его голос.

Ей нравился его акцент. Ей это показалось сексуальным.

Его боль усилилась. Локи закрыл глаза, повернув голову так, чтобы взгляд смотрел в потолок, а не на неё. Он думал, может, если он не будет смотреть на неё, это поможет. Он всё равно чувствовал её свет, но может, будет лучше, если он не станет смотреть на её тело, наблюдать, как она двигала руками и ладонями, следить за микровыражениями на её лице. Может, он уснёт обратно. Может, он снова будет видеть сон о ней возле того золотистого океана.

Но ведь Мика только что сказала им обоим, что ему нельзя спать?

В следующий раз заговорила женщина.

— Как тебя зовут? — спросила она.

Локи вздрогнул, открывая глаза, а затем пожалел об этом, потому что его голова запульсировала сильнее. Вопреки тому, что он только что говорил себе, он повернул голову.

Она подвинулась поближе к нему и теперь стояла почти прямо над тем местом, где он лежал.

Теперь чтобы видеть её, он смотрел вверх, а не в сторону.

Он чувствовал, как она тоже думает о том, что ему нельзя засыпать.

Она нервничала, сознавая, что должна не дать ему заснуть. Он ощутил лёгкую нотку паники в её свете, вызванную этой мыслью. Её беспокойство тронуло её, когда Локи осознал — она волнуется за него. Она боялась, что облажается, и тогда он умрёт у неё на руках. На самом деле, эта мысль приводила её в ужас. Локи хотел протянуть ладонь, чтобы приободрить её, но не сделал этого.

— Локи, верно? — спросила она чуть громче.

Он почувствовал, как она думает, что может, надо позвать обратно кого-то из видящих, чтобы те помогли поддерживать его в сознании. Он ощущал её мысли о том, что его глаза казались расфокусированными, цвет кожи вроде бы улучшился, но он находился как будто не в себе.

Он слышал её мысли о том, что ей очень хотелось прикоснуться к нему.

«Какого чёрта со мной не так? — подумала она. — Почему я так себя веду?»

— Прости, — сказал он. Его голос прозвучал сипло, почти хрипло.

Локи постарался прочистить горло, затем невольно потянулся к ней, к её пальцам. Он нервно сжал их, по-прежнему наблюдая за её лицом. Однако она не отодвинулась, и он почувствовал, как её пальцы сжали его ладонь в ответ, и она сделала ещё шажок к кровати.

— Прости? — она вскинула бровь. — За что?

Он не знал, что на это ответить.

Когда её щеки порозовели, его язык как будто разбух во рту. Локи скользнул пальцами глубже в её ладонь, вытягивая руку и не позволяя себе думать о том, хорошая ли это идея, и что может случиться дальше. Когда он повторил движение, она подвинулась ближе, сжимая его ладонь обеими руками.

Сделав это, она, похоже, растерялась, словно не знала, что делать.

«Он делает это со мной?» — ощутил он её мысленный вопрос.

— Нет, кузина, — сказал он ей, не подумав.

Она опешила, удивлённо моргнув и уставившись на него. Локи наблюдал, как её глаза широко распахиваются, пока она переваривала следствие того, что он сказал.

«Он только что прочёл мои мысли. Он только что прочёл мои мысли, бл*дь! Должно быть, так и есть. Какого чёрта я творю? Он явно один из них. Разве не это они делают? Зачаровывают людей?»

Он почувствовал, как она старается сделать свои мысли жёстче, циничнее, и его боль усилилась, когда ей это не удалось. Она не хотела думать, что не может ему доверять. Она не хотела верить, что он может ей навредить. Более того, она не хотела верить, что её чувства — это всего лишь какая-то разновидность манипуляции видящих. Он чувствовал, как она пытается заставить себя поверить в то, что это иллюзия, но ей это не удавалось.

Его боль усилилась, когда он почувствовал в ней терзания, а пальцы крепче сжали его руку.

Её разум почти паниковал.

«Чего он от меня хочет? — дрожь страха пронеслась по её свету. — Это потому что он видит во мне шлюху? Потому что он видел меня в том месте?»

Он решительно покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Нет, кузина. Даже не думай о таком. Пожалуйста.

Когда она посмотрела вниз, и её щёки и шея залились румянцем, Локи закрыл глаза, силясь контролировать свой свет. Она, похоже, приняла тот факт, что он может читать её мысли, и это возбуждало его — может, потому что она по-прежнему почти не боялась его.

Когда он продолжил смотреть на неё, её челюсти сжались, а в тёмных глазах проступило неповиновение.

— Потому что я не такая, — сказала она ему, крепче стискивая её пальцы. — Я не такая. Ты же это знаешь, верно? Я просто пыталась выжить. Ради Дани. И ради себя.

— Я знаю, — заверил он её, сжимая обе её руки своей ладонью. — Кузина, не волнуйся из-за этого.

— Я знаю, как это выглядело... — начала она, но Локи покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Ты не знаешь, как это выглядело для меня, — пожав одним плечом в манере видящих, он добавил: — Ты обнаружишь, что видящие такое не осуждают. И я не исключение. Мы никогда не считаем, что кто-то стал бы заниматься подобным, будь у него вариант получше. Для нас это не вопрос морали. Только выживание, ничего больше.

Его слова, похоже, поставили её в тупик. Но он видел, как в её глазах блестел ум. Он чувствовал, что она поняла его правильно.

Пока она обдумывала его слова, взгляд Локи подметил её грубо подстриженные чёрные волосы и понял, что он узнает основные очертания причёски.

— Что? — спросила она. — На что ты смотришь?

— Твои волосы, — честно сказал он, продолжая смотреть на неё, подмечая, как иначе это выглядело в сочетании с её лицом, как это обрамляло её скулы. — Думаю, твоя дочь подрезала свои волосы в таком же стиле, потому что очень скучала по тебе.

Когда в её глазах проступила боль, Локи прочистил горло. Молчание затянулось, и он глянул на столик у кровати. Он не выпустил её пальцы, но кивнул в сторону контейнера с водой, который увидел там.

— Я хочу пить, кузина, — сказал он. — Если тебе не сложно...

— Нет.

Он почувствовал, как она вздрогнула, заговорив, словно её выдернули из глубин разума.

Он старался держать свой свет подальше от неё, дать ей какое-то уединение, но тоже не особо преуспевал. И всё же он видел лишь образы лица её дочери. Он чувствовал пылавшую там любовь к её человеческой дочери, и это тоже тронуло его.

—...Нет, конечно, мне не сложно, — добавила она немного запоздало. К её щекам прилило тепло, и в этот раз Локи почувствовал, как его член затвердевает. — Прости.

Она выпустила его руку.

Осознав, что его пальцы хватают холодный воздух, он пожалел, что заговорил и не позволил себе подольше прикасаться к ней.

Но он лишь лежал, наблюдая, как она склоняется над столиком, хватает контейнер с водой и маленькими пальчиками вставляет туда трубочку для питья прежде, чем поднести сосуд ближе к нему. Она присела на матрас, поставив контейнер на подушку возле его груди, и согнула трубочку так, чтобы та доставала до его губ. Локи опять попытался приподняться, но ладонь женщины твёрдо опустилась на его плечо, совсем как Мика делала ранее.

— Нет, — сказала она, и её тон был таким же твёрдым, как и её пальцы. — Оставайся на месте.

Он отреагировал на её прикосновение совсем не так, как на Мику.

Потянувшись рукой вверх, он запустил пальцы в её волосы и сжал, издав низкий звук и сам не осознавая своих намерений. Он начал притягивать её губы к своему рту, затерявшись в её свете, окутавшем его практически с той же секунды, как она села рядом.

Она остановила его, сжав его запястье свободной рукой.

— Сначала попей, — сказала она ему.

Локи посмотрел на её лицо.

Он сосредоточился на её губах, затем заставил себя закрыть глаза. Теперь он ещё сильнее чувствовал, как её свет вплетается в него, буквально слышал сердце, колотящееся в её груди.

И всё же он не упустил смысл её слов. И его разум не прекращал искать подтекст в слове «сначала».

— Я не... — Локи пытался подобрать слова. — Для меня это тоже непривычно, кузина, — сказал он, зная, как неуклюже и, наверное, неискренне это прозвучало.

За это он заслужил улыбку.

Это только усилило его эрекцию — намного усилило.

— Да, да, — протянула она, и в её голосе отчётливее послышался нью-йоркский акцент. — Готова поспорить, обычно ты просто святой, да?

Он не ответил, но почувствовал, как к лицу приливает тепло.

Она поднесла трубочку к его рту, и он обхватил её губами, радуясь отвлечению, возможности отвести от неё взгляд. Втягивая жидкость через трубочку, он невольно почувствовал облегчение, заполонившее его организм от ощущения прохлады на языке.

Он пил, наверное, целую минуту, если не две. Всё это время он ощущал её взгляд, прикованный к его лицу, но теперь отказывался смотреть на неё, как минимум, пока не напьётся.

— Кто ты? — спросила она, когда он оторвался, чтобы перевести дыхание. — Мы знаем друг друга?

Он помедлил, прежде чем ответить, выпив ещё немного между вздохами.

Стараясь подумать, он сосредоточился на очертании его ног под тонким одеялом. Затем, давая себе больше времени поразмышлять над её вопросом, он попил ещё, чувствуя, как его тело расслабляется на матрасе. Он гадал, не добавила ли Мика в воду витамины или какие-то питательные элементы, и поймал себя на мысли, что она или кто-то из видящих наверняка это сделал.

В итоге в его теле закончилось место.

К тому времени огромный контейнер с широким горлом опустел больше чем наполовину.

Осознав, что его желудок переполнился, он выпустил трубочку изо рта и медленно выдохнул, положив голову обратно на подушку.

Когда он посмотрел на неё в следующий раз, взгляд тёмных глаз не отрывался от его груди.

Локи впервые осознал, что его грудь обнажена почти полностью — одеяло прикрывало его лишь до верхней части живота. Почему-то он не замечал этого, когда к нему прикасалась Мика.

Он ждал, когда человеческая женщина закончит свой осмотр, и невольно реагировал на его взгляд, хоть и отказывался смотреть в ответ и на её тело, и на её лицо.

Он знал, что был мускулистым и от усиленных тренировок в mulei, в том числе и с Мечом, и от тренировок с Врегом и остальными, которым он посвятил последние несколько недель, готовясь к работе в полевых условиях. И всё же её взгляд застал его врасплох, как и проблески одобрения, которые он ощущал в её свете.

Он действительно много лет не думал о том, как выглядит его тело — разве что в практическом отношении.

Он чувствовал, что ей нравится его тело. Очень нравится.

Эту мысль он тоже вытеснил из головы.

— Ты меня не знаешь, — выпалил он, наконец отвечая на её вопрос, но всё ещё не глядя на неё. — Я совершенно точно не знаю тебя. Встречу с тобой я бы не забыл, — добавил он, снова говоря вопреки нервозности.

Его жалкая попытка флирта заставила его самого содрогнуться практически в то же мгновение, но она подняла взгляд и опять улыбнулась ему.

Что-то в этой косой улыбке, в понимающем, почти циничном выражении её глаз тоже возбуждало его. Она казалась ему бойцом. Может, она сама и не назвала бы себя так, и даже не думала о себе в таком отношении, но Локи чувствовал это в её свете. Её жизнь была непростой. Она была человеком, знакомым с тяготами и преодолевшим их, не потеряв себя.

Он восхищался этим. Очень сильно.

Но боги... он опять на неё пялился. В это раз почти сам того не замечая.

— Так что теперь? — спросила она, устраивая попку и ноги на кровати рядом с ним. — Ты хочешь знать больше обо мне? Или ты думаешь, что уже всё знаешь?

Её слова прозвучали дразняще, но Локи слышал там настоящий вопрос.

Он покачал головой.

— Я знаю очень мало. Практически ничего.

Его пальцы вновь осторожно нашли её руку, когда она опустила ладони на свои колени. Она посмотрела вниз, где он переплёл их пальцы. Он чувствовал жар в её свете, и боль усилилась, особенно теперь, когда его тело ощущалось уже не таким ослабевшим. Прилив чувств и желания скрутил жёсткий шар в его груди, отчего стало сложно дышать. Локи знал, будь он в лучше физической форме, он не ограничился бы держанием за руки. А так он заставил себя просто лежать там и смотреть на их сплетённые пальцы.

После очередной долгой паузы она вздохнула.

Он ощущал в этом выдохе столько капитуляции, что его боль обострилась.

— Так что теперь? — спросила она. Словно всё ещё размышляя в каком-то уголке своего сознания, она тихо усмехнулась. — Я думаю о сексе. Практически уверена, что ты думаешь о сексе, — она посмотрела на его тело, слегка покраснев и заставив его боль резко накатить. — Это фишка видящих? Перепихнуться с полным незнакомцем?

Его лицо ещё сильнее залилось жаром.

Она не позволила ему соскочить с крючка, когда он промолчал.

— Так что это такое? — спросила она чуть резче. — Это мгновенное влечение? В версии видящих?

Подумав над её словами, Локи кивнул, неохотно признавая её утверждение.

Некая его часть не хотела сводить это к какой-то «фишке», но он не мог отрицать общую правдивость её слов.

Он всё ещё пытался решить, что ей сказать, когда она отпустила его руку. Он уже собирался запротестовать или, может, попытаться как-то объяснить хотя бы собственное понимание происходящего, но тут она наклонилась над ним на кровати. Упёршись руками в подушку чуть повыше его плеч, по обе стороны от его головы, она посмотрела ему в глаза. Когда их лица разделяло лишь несколько дюймов, она нахмурилась, изучая его выражение.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, — сказала она.

Это больше походило на приказ, чем на просьбу.

— Я родился в Афганистане, — сказал Локи. Почувствовав, как лицо заливает теплом от нелепости такого ответа, он заставил себя пожать плечом в манере видящих, не встречаясь с ней взглядом в упор. — Я разведчик. Солдат. Я работаю на Меча. Через него — на Моста.

— Я не это имела в виду, — сказала она, нетерпеливо сдувая грубо подстриженную чёлку. — Ты женат?

— Нет.

— Ты был женат?

— Нет, кузина.

— Почему ты называешь меня кузиной?

— Потому что ты человек. Я видящий.

Она кивнула с задумчивым выражением в глазах. Он чувствовал, что она наполовину ожидала этого ответа, но хотела услышать подтверждение.

Поудобнее опёршись руками, она снова сосредоточилась на его лице. Её щёки порозовели, но Локи ощущал внутри её решимость, желание знать. Надеясь, что это может помочь, он сделал свой свет покорным, более открытым для неё... но это тут же ухудшило его боль, заставляя поёрзать под ней на постели.

— Видящие действительно встречаются с кем-либо? — спросила она. — Или вы просто трахаетесь с кем попало, как говорят в новостях?

Когда он промолчал, она поколебалась, прикусив губу.

Локи осознал, что пялится на эту губу и белые зубы, которые её терзали. Он чувствовал, как усиливается его боль, курсирующая по телу как жидкость.

— Потому что я слышала, что вы в основном просто трахаетесь как кролики, — добавила она, может, для того, чтобы нарушить молчание. — Но ты ведь уже знаешь это? Что думают люди?

— Мы... встречаемся с нашими партнёрами, — сказал он. — По правде говоря, мы в основном моногамны.

Она выгнула бровь, поджимая губы.

— Вот как? Тогда почему все говорят о видящих ровно противоположное? Я слышала это с самого детства. Ото всех, — повторила она, по-прежнему всматриваясь в его лицо.

Он посмотрел на неё, на мгновение затерявшись в этих тёмных глазах.

— Ты слышала неправду, — сказал он ей. — Скорее всего, ты встречала людей, которые имели дело только с видящими-рабами. Это не... — он пытался найти слова, затем покачал головой, прищёлкнув языком. — Тем видящим не разрешается заводить отношения. Ни с кем, кроме их владельцев.

Его слова не оскорбили её. Похоже, она обдумала их, наблюдая за лицом Локи.

— Но вы ведь занимаетесь сексом без обязательств? — настаивала она.

— Конечно.

— Так что это такое, Локи? — спросила она, осторожно произнося его имя. — Что мы здесь делаем? Это какой-то призыв перепихнуться? Или это нечто иное?

— Ты просишь меня об этом?

Она закатила глаза, слегка усмехнувшись.

— Ну да. Очевидно же.

Локи поднял руку, опять запустив пальцы в её тёмные волосы.

Он почувствовал, как она вздрогнула, но не отстранилась.

Когда он аккуратно притянул её ближе и поднял другую руку, чтобы прикоснуться к её лицу, то ощутил, как её тело смягчилось. Глядя на неё, он силился найти слова, какой-то способ описать, что происходило с их светами. Сначала ему нужно больше рассказать ей — о видящих, о Барьере, об её собственном свете, о том, почему такие вещи происходили между видящими и ещё более редко между видящими и людьми.

Он смотрел на неё и думал об этом.

Он решил, что это может подождать.

Он притянул её к себе, лаская её щеку ладонью, водя пальцами по её подбородку, затем по шее. Его боль усиливалась по мере того, как он изучал её кожу.

Он чувствовал, что её свет открывается для него, что её пальцы обхватывают его плечо, а другая рука сжимает предплечье. Он ощутил, что её дыхание учащается — от нервозности, от предвкушения, от желания. Его боль усилилась, пока он наблюдал, как эти эмоции проносятся по её лицу, как она пытается контролировать их.

— Ты ранен, — произнесла она срывающимся голосом. — И тебя наверняка под завязку накачали наркотиками, — она прикрыла глаза. Он слышал дрожь в её голосе, и его член затвердел ещё сильнее, заставляя его поёрзать. — Нам нужно подождать с этой стороной вопроса, Локи.

Он кивнул, продолжая ласкать её кожу, водя пальцами под воротником рубашки по плечу и шее сзади, мягко массируя её мышцы и чувствуя реакцию её тела и света, отчего она ещё сильнее смягчалась. Другая его рука сжалась в её волосах, и Локи почувствовал, как её пальцы тоже сильнее стиснули его бицепс, вцепившись в него и ощущая напряжение его мышц.

Его ладошка выглядела такой маленькой на его руке. Контраст ещё сильнее возбуждал его, и Локи чувствовал, как ещё глубже вплетается в её свет.

— Не думаю, что сумею ждать, — сказал он наконец, дыша с трудом.

Она рассмеялась, и этот звук прокатился по нему. Он прочувствовал её смех до самых пальцев ног.

Однако она пихнула его в грудь, начиная отстраняться, но он противился ей своим светом, не желая отпускать.

— Ты этого не хочешь? — спросил Локи. — Ты только обо мне беспокоишься? О том, чтобы не навредить мне? Или ты не хочешь этого со мной? Не позволяй мне принуждать тебя, кузина... пожалуйста. Скажи мне правду, и я оставлю тебя в покое. Обещаю. У тебя нет оснований бояться меня.

Она перестала толкать его в грудь, вновь посмотрев ему в лицо.

Локи увидел, что там вновь проступило задумчивое выражение, а её свет опять начал раскрываться перед ним.

Он ласково убрал её волосы с глаз, пальцами другой руки провёл по её губам и накрыл подбородок ладонью. Он видел, как она смотрит на его рот, затем в глаза. Он почувствовал в ней столько боли, что издал низкий звук, сосредотачиваясь обратно на её губах. Он силился контролировать свой свет, не притягивать её, не приманивать к себе.

— Скажи мне, — произнёс он. — Скажи, что мне можно тебя поцеловать.

— Ты ранен, — пожурила она, легонько шлёпнув его по груди. — Ты слышал, что сказала та женщина. Ну, ты понял, кого я имею в виду, — она нахмурилась. — Та, которая каждые пять секунд лапала тебя везде.

Его боль усилилась, и Локи провёл большим пальцем по её губам.

— Ты ревновала? — спросил он, не сумев сдержаться.

Она не ответила.

Увидев, как она нахмурилась, он издал низкий звук, покрывая поцелуями её подбородок.

— Она знала, что это может случиться, — тише произнёс он. — Поэтому они оставили нас одних. Они дразнили меня по поводу тебя... с тех самых пор, как я впервые увидел тебя в том ужасном месте. Они дразнили тебя, когда трогали меня. Мика и Рекс в особенности.

— Дразнили, значит? — она выгнула тёмную бровь.

Но она смотрела на него, и та злость в её глазах смягчилась.

— Да, — сказал Локи, ощутив очередной жёсткий импульс боли. — Да. Я познакомлю тебя со всеми ними, кузина, и ты увидишь. Они не плохие люди... и Мика не пыталась меня соблазнить. Видящим нравится дразниться, но я скажу им не трогать меня, если тебе так хочется.

Её улыбка вернулась.

В этот раз он увидел столько тепла в её глазах и губах, что притянул её рот к своему. Осторожно целуя её, он слегка ослабил хватку, но она не отодвинулась. Он вновь поцеловал её, закрывая глаза, вдыхая её запах.

— Только поцелуи, — пробормотал он, не отрываясь от её кожи. — Только это...

Она издала смешок, поднимая голову.

— Ты хочешь только целоваться, — весело произнесла она. — Ты спрашиваешь, ревную ли я. Ты хочешь познакомить меня со своими друзьями... сказать им не трогать тебя в моём присутствии, — покачав головой, она опять рассмеялась, награждая его изумлённым взглядом. — Ты просишь меня стать твоей девушкой, Локи?

Она говорила дразнящим тоном, но как только Локи подумал над её словами, как только осознал, что она говорила серьёзно, он поймал себя на том, что отвечает без колебаний.

— Да, — сказал он. — Да, я прошу тебя об этом, Джина.

Её щёки снова порозовели, и его боль усилилась. Он осознал, что часть этой реакции вызвана тем, что он назвал её по имени.

— Могу я называть тебя так? — уточнил он. — Джина?

Она кивнула, всё ещё уставившись на него в каком-то ошеломлённом молчании.

Неверие витало вокруг её света, но Локи также чувствовал в ней желание... и нечто большее. Его слова каким-то образом тронули её. Они тронули её в эмоциональном плане, и когда он почувствовал проблески этих интенсивных эмоций, его боль сделалась невыносимой. Протянув руку, он убрал волосы с её скулы, легонько лаская её кожу пальцами.

— Ты хочешь быть моей девушкой, Джина? — произнёс он в этот раз официальным, вежливым тоном. — Мы можем обсудить детали, если хочешь...

Он умолк, видя, что та складка снова залегла над её носом, между бровями. Забеспокоившись, что говорит слишком много или слишком рано, он напомнил себе, что она человек. Она не знает, что происходит с её светом.

Она не привыкла к формальностям, которые видящие применяли, чтобы нормализовать такие связи. Она не знакома с соглашениями, которые они часто заключали, чтобы успокоить друг друга.

Она в принципе могла быть непривыкшей к интенсивности сильной световой связи, в зависимости от её истории отношений даже с другими людьми.

Но это маловероятно. Она же родила ребёнка от человека.

Она даже могла быть замужем — за отцом ребёнка или за кем-то другим.

Эта мысль вызвала густую волну ревности, но остальные части его разума оставались относительно ясными. Ему нужно постепенно знакомить её с этим. Он не мог давить на неё словами или светом просто потому, что он не мог контролировать себя.

Подумав над этим, Локи нахмурился.

— Прости, — сказал он. — Я всё делаю неправильно.

От его слов её глаза слегка прояснились.

И всё же он чувствовал дистанцию, которую она создала между ними, и знал, что не ошибается. Через несколько секунд она покачала головой.

— Нет. Дело не в этом. Не совсем, — поколебавшись, она склонила голову набок, и этот жест ощущался почти как признание чего-либо. — Честно говоря, всё ощущается изумительно. Но когда я останавливаюсь, чтобы подумать, я осознаю, насколько это безумно.

Умолкнув, она покачала головой, уставившись в дальнюю стену.

До него дошло, что может, она избегает смотреть на него. Однако когда она взглянула на него в следующий раз, тёмные глаза смотрели более резко, золотые и зелёные пятнышки более светлого оттенка тоже сделались отчётливее.

— Ладно, у меня есть ещё один вопрос, — сказала она. — Когда у тебя в последний раз была девушка, Локи?

Локи задумался над этим.

Слегка нахмурившись, он попытался ответить как можно точнее. Затем осознал, что ответ лишь заставит её нервничать ещё сильнее.

— Прошло уже много времени, — признал он.

— Сколько? — настаивала она.

Взглянув на неё, Локи почувствовал, что немного стискивает челюсти.

— Мы живём дольше вашего, — сказал он, слыша в своих словах оправдание. — Мне бы хотелось, чтобы ты помнила это, кузина, прежде чем ты слишком сурово осудишь мой ответ.

Но её это почему-то развеселило. Она широко улыбнулась, гладя его предплечье ладонью и снова отвлекая от темы.

— Значит, ты постарше, да? — произнесла она, и тёмные глаза явно дразнились. — Сколько времени прошло, любовничек?