Список использованных источников. 3. Курские епархиальные ведомости

1. ГАКО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1

2. ГАКО. Ф. 792. Оп. 1. Д. 58

3. Курские епархиальные ведомости. - 1879. 1-15 февраля. - № 3.

4. Курские епархиальные ведомости. - 1879. 1-15 мая. - № 9.

 

 

Т.И. Гаврилова

к.филол.н., старший научный сотрудник

Курского филиала Финансового университета

при Правительстве РФ (г. Курск)

 

ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКАЯ МИКРОСИСТЕМА

«ФИТОНИМЫ» В ОБРЯДОВОЙ ПОЭЗИИ

 

Аннотация. Данная статья посвящена этнолингвистическому и лингвокультурологическому изучению и описанию терминологической микросистемы «фитонимы» сквозь призму использования в обрядовой поэзии. Выделены признаки, оказывающие влияние на номинацию растений в курских говорах.Курские народные говоры являются формой выражения уникальной курской духовной культуры. В говорах отражены вековые традиции ведения хозяйства, особенности семейного уклада, обряды, обычаи, народный календарь. Все говоры составляют основу литературного языка и прочную опору для русского народа.

Ключевые слова: диалектная лексика,диалектный фитоним, фитоним, фитонимическая лексика, фольклорный текст, обрядовая поэзия.

Традиции народа – это живая историческая память, воплощение всего пройденного нацией пути, запечатленный опыт сотен поколений. Это то, что в конечном счете хранит человека от обезличивания, позволяет ему ощутить живую связь времен и поколений, а в трудную минуту получить необходимую поддержку и жизненную опору.

Богатейшее культурное наследие наших предков уходит корнями в глубь веков, в повседневный опыт созидательного труда и мудрого, почтительного освоения окружающей природы, более походившего на сотрудничество и ученичество, чем на битву за выживание.

В старину люди были склонны видеть скрытый смысл и особую значимость в самых повседневных вещах; так рождались дремучие суеверия и плод рационального, прикладного осмысления окружающего мира – проверенный тысячелетней практикой комплекс многообразных примет: прогнозов погоды и сроков проведения хозяйственных работ; первые попытки постичь закономерности хода вещей. Так формировался особый уклад народной жизни, тесно связанный с годовыми циклами обновления и угасания природы, по-своему отразившийся в загадках, пословицах и поговорках, задушевных песнях и озорных частушках, легендах, волшебных сказках, не говоря уже о неповторимо своеобразной русской демонологии. Другое, живое свидетельство богатства бытовой культуры русского народа, – это обычаи и праздники, а также церковные обряды и таинства.

Курский край является одним из немногих, где еще сохраняются яркие диалектные особенности. Здесь и по сей день бытуют в живом исполнении народные песни. Наиболее перспективным направлением в изучении богатств народного творчества можно считать анализ диалектизмов в фольклорном тесте, установление степени влияния говора на язык произведений, записанных в данной местности. Материалом для рассмотрения фитонимов, используемых в курских народных песнях, послужил сборник П.В. Шейна «Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.д.» [1, 2].

Диалектные фитонимы в песенных текстах не отличаются частотностью употребления, но все же можно отметить следующие тенденции:

1) диалектные наименования встречаются в большей степени в песенном жанре (в обрядовых и необрядовых песнях с их различными тематическими разновидностями) и практически отсутствуют в причитаниях и прозаических фольклорных произведениях:

Остаются мои все цветики у тебя:

Рутва мята, пахучие васильки. (N2096)

2) все фитонимы являются одножанровыми, т.е. отмечены лишь в необрядовой лирической песне, свадебной обрядовой поэзии др.:

Там свашенька, там ранняя

Купену копала,

Ляли! Ляли! Ляшеньки!

Купену копала

Гори-цвет ломала. (N2094)

Моя сватьюшка, да купину копати,

Да купину копати, зорюшку ломати! (N2079)

3) среди всех диалектных наименований растений в сборнике П.В. Шейна подавляющее большинство составляют именно курские фитонимы (рутва, купина или купена, барвеночки, зорюшка, паветви и др.), другие же говоры представлены отдельными словами.

Некоторые названия, которые не являются собственно лексическими диалектизмами, отражают разнообразные особенности курских говоров:

- морфологические и словообразовательные (ветвя, ветьяв, яблонь, льны, березенька, грушки, цвет и т.д.);

- фонетические (кветочки, вярхушачки, пошеница).

В произведениях фольклора нами отмечено использование фитонимов, заимствованных из украинского языка, зафиксированные словарями как результат этнических, культурных и языковых контактов.

Кроме того, в песенных текстах устного народного творчества встречается замена диалектного слова общеязыковым синонимом:

Много, много во сыром дубу

Много ветьяв, паветьяв,

Только нету во сыром дубу

Золотой верхушечки (N2082)

ср.:

Все на мне сучки, веточки,

Одного сучка только нетути,

Самой верхушечки,

Золотой макушечки (N 1953, 1942)

Вместо устойчивого запева «Калинушка, малинушка, лазоревый цвет!» в свадебной обрядовой песне нами зафиксирован окказиональный вариант:

Рутва, рутва! Желтый цвет!

Что тебя Петруня долго нет? (N 2106).

Все вышесказанное свидетельствует о несомненном и многостороннем влиянии местного говора на язык фольклорных произведений в XIX в., что нашло свое отражение на разных уровнях языковой системы.

Растения являются неотъемлемой частью жизни народа, поэтому им приписывали чудодейственные свойства и использовали в обрядах, ритуалах. Например, растение сон-трава «смолка клейкая» собиралась чародеями в мае при желто-голубом цветении с разными обрядами и наговорами. Считалось, что это растение обладает пророческой силой – предсказывать людям во сне добро и зло. Собранная чародеем с утренней росой, опущенная в холодную воду, она вынимается при полнолунии и начинает шевелиться. Ее клали под подушку и засыпали в ожидании пророчества.

А траве нечуй-ветер «ястребинка волосистая», «лапчатка серебристая» приписывались необычайные свойства, тот, кто ей обладал, мог остановить ветер на воде и избавить себя и судно от утопления. Таинство состоит не только в свойствах растения, но и в способе сбора. Считалось, что это растение можно найти только в полночь 1 января, когда нечистая сила, «прогуливаясь» по рекам и озерам, бросает эту траву для уничтожения бури, и найти это растение могут только незрячие, слепые от рождения люди.

Траве блекота «воловик аптечный» приписывали такие могущественные свойства, что тот, кто держит ее в руках, может не бояться никакой опасности. А живущая трава «гравилат городской» считалась средством от всех болезней.

Особое место в жизни крестьян занимали работы в поле, по посеву и сбору зерновых. Поэтому цикл календарно-обрядовых праздников завершался праздником урожая. Жатвенные обряды были связаны с благодарением «матушки Земли» за собранный урожай и включали различные магические действия с первым и последним снопами. Первый сноп зажигали старшие в семье, его украшали цветами, несли с песнями в дом и ставили под икону. Последний также несли в дом, воздавали ему почести и считали, что он обладает целительной силой. Последний же пучок жнива оставляли на земле и притаптывали колосья, чтобы вернуть силы земле. Все это сопровождалось песнями о прошедшей жатве и о будущем урожае.

Праздники календарного цикла Аграфена Купальница, идущий за ней Иван Купала и еще через несколько дней «Петры – Павлы» сливались в один большой праздник, наполненный для земледельца огромным смыслом и потому включающий множество обрядовых действий. В этот день собирали крапиву, шиповник и другие колючие растения, складывали в кучу и прыгали через них вместе с рогатым скотом, чтобы помешать русалкам, лешим, ведьмам и другой нечистой силе доить молоко, которое после их доения по поверьям «засыхает» у коров. Молодежь собирала букеты для гадания из 12 трав (12 – магическое число), стараясь найти «иваньковский» цветок Иван-да-Марья. В день святой Агриппины ломали банные веники, считалось, что связанные в этот день веники обладают большей целительной силой. Связывали и ритуальные веники, включавшие по ветке различных пород деревьев и растений. Эти веники использовали для гадания, чтобы узнать будущее, или как защиту от нечистой силы для только отелившихся коров.

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что растения являются неотъемлемой частью жизни народа. Они наделялись магическими, целительными свойствами, использовались в различных обрядах и ритуалах чародеями и обычными людьми. Используя растения, люди «чувствовали» связь с природой и окружающим миром. Отсюда важны и названия этих растений. Названия давались, исходя из лекарственных или магических свойств растения, его назначения и применения в ритуалах и обрядах. Курские диалекты заключают в себе необычную культуру курян, пестрящую красотой обряда, яркостью народного творчества, живостью народного слова. Изучая диалекты, мы познаем целый новый мир – мир народных самобытных представлений и ценностей. Кроме того, изучение говоров, представляющих многие реликты русского языка, помогает глубже осознать структурное, семантическое и стилистическое богатство русского языка, проследить влияние народной речи на становление и развитие литературного языка, понять условия и причины, неизбежность и необходимость изменения русского языка. Нельзя избежать явления диалекта, не соприкоснуться с ним в живом общении, все говоры, уходя корнями в глубокую древность, составляют основу литературного языка и прочную опору для русского народа. Нам необходимо помнить о нашем культурном наследии, не отвергать, а бережно хранить каждую песчинку, его отражающую.

Abstract. This article is devoted to the ethnolinguistic and linguoculturological study and description of the terminological Microsystem "phytonyms" through the prism of use in ritual poetry. The features that influence the nomination of plants in the Kursk dialects are highlighted. The Kursk vernacular is a form of expression of the unique Kursk spiritual culture. The dialects reflect the age-old traditions of farming, features of family life, rituals, customs, and folk calendar. All dialects form the basis of the literary language and a solid support for the Russian people.

Key words: dialect vocabulary, dialect phytonym, phytonym, phytonymic vocabulary, folklore text, ritual poetry.