Краткая история современной эры семейного насилия

 

В 1962 году, когда опубликовали статью «Синдром жестокого обращения с ребенком», началась новая эра в исследованиях на тему семейного насилия. В этой статье приводились свидетельства того, что у детей, которых, по всей видимости, систематически избивали родители, обнаруживались повторяющиеся множественные переломы костей. Эта статья способствовала тому, что постепенно обнаружились серьезные нарушения в воспитании и насилие в отношении детей. Конечно, причиной того, что общество и ученые стали по‑новому смотреть на жестокость в отношении детей, стала не только эта статья. В 1960‑х годах резко возросло массовое и влиятельное движение за благополучие детей, и это движение привлекло внимание публики и профессионалов к положению детей, с которыми жестоко обращаются или воспитанием которых пренебрегают.

В начале 1970‑х годов движение женщин оказало очень серьезное влияние на выявление фактов избиения жен и вскоре после этого привлекло внимание к насилию в браке. Движение, начавшееся в русле борьбы за права женщин, вскоре получило поддержку как проблема законодательства и правопорядка (Pleck, 1989). Женское движение привело к тому, что в правительстве приняли новые законодательные акты, ужесточавшие наказания за избиение женщин, расширились гражданские методы борьбы с жестоким обращением с женщинами, и в результате женщинам‑жертвам стало легче выдвигать обвинения против нападающих (Pleck, 1989). В 1980‑е годы общество признало существование некоторых других типов семейного насилия – от насилия над братьями и сестрами до насилия взрослых детей по отношению к пожилым родителям, – и эти нарушения стали изучать на практике. Итак, насилие в семье – это жестокое обращение супруга или сексуального партнера, насилие в отношении ребенка, братьев и сестер, оскорбление пожилых членов семьи и насилие детей по отношению к родителям. В настоящее время лучше всего изучена область жестокого обращения с детьми, в этой сфере появились серьезные теоретические разработки и проведено множество новых исследований (Finkelhor and Lewis, 1988). Проблема жестокого обращения с детьми широко обсуждалась в прессе. Национальные опросы показали, что в 1976 году только 10 % всего населения страны считали жестокое обращение с детьми серьезной проблемой, однако уже в 1983 году так думали уже свыше 90 % населения (Wolfe, 1985).

Тем не менее, несмотря на общественный интерес и озабоченность темой насилия в семье, мы по‑прежнему очень мало о нем знаем. Систематические исследования насилия в семье – тема новая и зачастую недостаточно разработанная учеными. Даже определения, термины и понятия здесь чрезвычайно расплывчаты, двусмысленны и применяются непоследовательно, так что данные исследований не всегда можно сравнить, обобщить и опираться на них в дальнейшем (Weis, 1989). Например, неясно, что мы должны понимать под насилием в семье. Остается непонятным, нужно ли считать насилием словесные угрозы, крик, оскорбления, агрессивные жесты, запугивания или избиение или только серьезные физические формы насилия – удары, ножевые ранения, стычки, стрельбу и поджоги. Исследования, проводившиеся в 1960‑х и 1970‑х годах, например, показали, что от 84 до 97 % всех родителей так или иначе применяли в процессе воспитания детей физическое наказание (Gelles, 1982). Конечно, мы не можем сделать вывод о том, что 90 % американских родителей в это время жестоко обращались со своими детьми. Скорее, такой высокий показатель уровня телесных наказаний был вызван укоренившимся традиционным представлением о том, что редкое применение физического наказания полезно для воспитания ребенка. Хотя эта традиция в наше время меняется и родители нечасто наказывают детей физически или не наказывают их вообще, все же остается много противоречий во взглядах: например, можно ли считать родительские шлепки и подзатыльники насилием или нет.

Также неясно, чем термин «насилие» отличается от оскорбления, плохого обращения, пренебрежения, эмоциональной и социальной депривации. Как отмечал Жилье (Gelles, 1982), термин «синдром жестокого обращения с ребенком» (battered child syndrome) быстро сменился терминами «насилие над детьми», «пренебрежение воспитанием детей» и «плохое обращение с детьми». Кемпе и его помощники определяли жестокое обращение с детьми только как физическое насилие, однако сюда относятся и другие виды поведения и проступков родителей и воспитателей. Более того, остается неясным, каких родственников и близких людей нужно включить в список, когда мы говорим о насилии в семье. Нужно ли причислять к членам семьи любовников, близких друзей супругов, дальних родственников, бывших и разведенных супругов? Итак, при изучении насилия в семье возникают проблемы с терминологией, так как термины определяются по‑разному и зачастую нечетко – например, в выборку включаются разные члены семьи, – и поэтому трудно сравнить данные различных исследований и сделать достоверные выводы. Кроме того, каждое исследование собирает данные из разных источников и часто применяет различные процедуры и методологию для классификации и анализа данных.

Для наших целей мы разделим все вопросы, связанные с насилием в семье, на четыре основные группы:

1. Насколько распространено насилие в семьях?

2. Каковы самые распространенные характеристики (или корреляты) преступника и жертвы?

3. Есть ли существенные различия между насилием в семье и другими видами насилия (например, уличным насилием)?

4. В чем причины семейного насилия?

Мы проанализируем исследования в этих четырех областях с учетом уже упомянутых нами основных трудностей определения, выборки и методологии.

 

Частотность, распространенность и природа пренебрежения родительскими обязанностями и жестокого обращения с детьми

Оценки распространенности и частотности насилия в семье широко варьируются. Термин частотность (incidence) в этом разделе характеризует общее число случаев в год. Распространенность (prevalence) характеризует пропорцию населения, подвергшегося жестокому обращению в детстве, как, например, число детей, переживших насилие, в пересчете на 1000 детей в генеральной совокупности.

В 1998 году по статистике жертвами плохого обращения стали 903 000 детей во всей стране (Национальная система оценки жестокого обращения с детьми и пренебрежительного отношения к ним (National Child Abuse and Neglect Reporting System), 2000). Распространенность такого рода виктимизации составляла 12,9 на 1000 детей, и этот уровень снизился по сравнению с 1997 годом, когда он составлял 13,9 на 1000 детей. Плохое обращение с детьми характеризует все формы насилия и/или пренебрежения родительскими обязанностями. Более половины жертв (53,5 %) были жертвами пренебрежения и почти четверть (22,7 %) подвергались физическому насилию. Приблизительно 12 % подвергались сексуальным домогательствам и еще 6 % получили психологические травмы. Свыше четверти жертв были жертвами двух и более типов плохого обращения.

Самые высокие показатели жертв приходятся на возрастную группу от рождения до трех лет, и с возрастом ребенка этот уровень снижается. Преступники, жестоко обращающиеся с детьми или пренебрегающие ими, определялись как люди, которые плохо обращались с ребенком, если были близкими родственниками или воспитателями ребенка, и это преимущественно женщины (3/5 от общего числа случаев). Более чем 4/5 (87,1 %) жертв подвергались плохому обращению со стороны одного или обоих родителей. Самый распространенный паттерн плохого обращения – пренебрежение воспитанием ребенка со стороны матери (44,7 %). В случаях сексуального насилия более половины (55,5 %) жертв подвергались насилию взрослых мужчин.

Девочки подвергаются насилию всех трех типов (физическому, сексуальному и эмоциональному) чаще, чем мальчики. Кроме того, дети женского пола дошкольного возраста чаще становятся жертвами убийц‑матерей, чем дошкольники мужского пола (Mann, 1993). В 1998 году, по статистике, от насилия и недосмотра умерли 1100 детей, этот уровень составляет приблизительно 1,6 смерти на 100 000 детей в популяции (Национальная система оценки жестокого обращения с детьми и пренебрежительного отношения к ним, 2000). Такая цифра детской смертности, вполне вероятно, занижена. Комиссия по насилию по отношению к детям и пренебрежению воспитанием (1995) приводит данные, согласно которым каждый год в результате плохого обращения умирает по крайней мере 2000 детей. Крайне трудно определить, сколько детей в действительности умирает каждый год от жестокого обращения. Детская смертность из‑за плохого обращения, скорее всего, недостаточно отражена в статистике, потому что в ряде случаев смерть попадает в разряд несчастных случаев или относится к смерти в результате синдрома внезапной смерти новорожденного, хотя, если возможно было бы провести полное расследование, и этот вид смерти мог попасть в статистику смертей вследствие жестокого обращения.

Интересно, что, по данным исследований, в семьях с дисфункциями часто жестокое обращение с детьми сопровождается и жестокостями в отношении животных (Arkow, 1998). То есть взрослые, которые жестоко обращаются с домашними животными в семье, также часто ведут себя жестоко и бесчеловечно в отношении детей. Насильники часто угрожают, что причинят вред домашнему животному или действительно убьют его, желая напугать ребенка или наказать его. Существует прочная связь между оскорблением супруги и жестокостью по отношению к домашним животным. В одном исследовании больше половины женщин, проживающих в приюте, сообщали, что их домашние животные пострадали или погибли от руки партнера, а сами они откладывали свой переезд в приют из‑за того, что отношения боялись, что их животным причинят вред (Ascione, 1997).

Каждый год тысячи детей убегают из дома, чтобы спастись от насилия или пренебрежительного отношения. Во многих случаях один из родителей похищает ребенка у родителя‑опекуна. Похищение детей незнакомцами происходит реже, но когда это происходит, у ребенка значительно меньше шансов остаться в живых (Whitcomb, 2001). В 1998 году, по данным полицейских отчетов, было подано 749 100 заявлений о пропаже детей (National Crisis Information Center, 1999).

 

Определения насилия по отношению к детям и пренебрежительного к ним отношения

 

 

Синдром Мюнхгаузена

 

Необычный, но серьезный тип насилия над детьми называется синдром Мюнхгаузена (Munchausen syndrome). Синдром Мюнхгаузена – это форма насилия над детьми, при которой один из родителей (обычно мать) или оба родителя постоянно и часто показывают ребенка врачу, при этом фальсифицируя симптомы или непосредственно создавая их (Murray, 1997). Синдром Мюнхгаузена сам по себе – хроническое и упорное стремление к медицинскому лечению некоего сочетания симптомов, при этом взрослый или фальсифицирует эти симптомы, или сознательно причиняет ребенку вред (Murray, 1997). Случаи синдрома Мюнхгаузена обнаруживаются в семьях всех социально‑экономических уровней (Pearl, 1995), а жертвы чаще всего – дети от младенцев до восьми лет (Jones et al., 1986). Жертвами могут оказаться дети как мужского, так и женского пола. В большинстве случаев (около 98 % всех случаев) преступные родители – матери, а отец зачастую даже не знает, что происходит. Среди жертв, по‑видимому, нет гендерных предпочтений, так как дети мужского и женского пола представлены в равном количестве.

Очень часто преступная мать хорошо разбирается в медицине, может выдумать симптомы и уже имеет опыт симуляции болезней, а может быть, и сама профессионал в медицине. Кроме того, мать в таких случаях, как правило, очень внимательна к ребенку и неохотно расстается с ним на время медицинского осмотра или лечения. Еще один важный симптом синдрома Мюнхгаузена – ситуация, когда ребенок болеет, не реагируя на лекарства, или его болезнь приобретает форму хронической, становится постоянной, загадочной и необъяснимой. Еще один симптом синдрома Мюнхгаузена проявляется в серии физических или лабораторных данных, которые очень необычны, не соответствуют медицинской истории и физически или клинически невозможны. В крайних случаях бывает, что кто‑то из родителей заставляет ребенка голодать, отец или мать душит ребенка, наносят вагинальные или ректальные повреждения, чтобы вызвать кровотечение, иногда родители добавляют жир в стул ребенка, чтобы анализы показали патологию, или мать время от времени добавляет свою кровь в мочу ребенка или вводит ему внутривенно в кровь какое‑то вещество перед анализом в лаборатории (Murray, 1997; Pearl, 1995). Крайние формы подобного насилия, конечно, ведут к серьезной травме или даже смерти. К сожалению, распространенность или частота синдрома Мюнгхаузена в наше время неизвестны, вероятно, это происходит из‑за того, что трудно распознать сфабрикованные болезни и отличить их от настоящих.

 

Синдром тряски младенца

Еще одна форма насилия над детьми – синдром тряски младенца (shaken baby syndrome), когда отец, мать или воспитатель обычно в состоянии раздражения или в приступе гнева так трясет ребенка, что наносит ему серьезную травму. Хотя не существует точной статистики относительно частоты такой формы насилия, психологи в целом придерживаются единого мнения, что чаще всего причиной смерти детей (свыше 50 %) является травма головы и что во многих случаях родители сильно трясли ребенка. (Duhaime, Christian, Rorke, and Zimmerman, 1998; Showers, 1999; Snuthey, 1998). Эллис и Лорд (Ellis and Lord, 2001) приводят статистику, согласно которой 10–12 % всех смертей из‑за жестокого обращения с детьми вызваны синдромом тряски ребенка (см. также сведения национальной информативной и справочной службы (National Information Support and Referred Service, 1998)). Кроме того, имеющиеся исследования позволяют предположить, что 70–80 % преступников такого типа мужчины, чаще всего – отцы жертв (Child Abuse Prevention Center, 1998; Ellis and Lord, 2001). Жертвами оказываются в равной степени дети как мужского, так и женского пола. И конечно, не все дети, жертвы синдрома тряски ребенка, умирают: многие из них страдают от серьезных повреждений мозга, например от церебрального паралича, слепоты, глухоты, судорог, мозговых дисфункций или впадают в кому.

Имеющееся исследование показывает, что насилие над детьми и пренебрежение их воспитанием на 40 % увеличивает вероятность того, что такой ребенок, когда вырастет, станет преступником. То есть если ребенка в детстве подвергали насилию или пренебрегали его воспитанием, то вероятность ареста в юности возрастает более чем на 50 %, а вероятность ареста в зрелом возрасте – на 38 %; что касается тяжких преступлений, то эта вероятность возрастает на 38 % (Widom, 1992). Последние исследования (Widom, 2000) еще больше подтверждают эти данные. Уидом утверждает (Widom, 2000, р. 5), что «вероятность ареста за юношеское преступление оказалась в 1,9 раза выше среди людей, испытавших в детстве насилие или жестокое обращение; если преступление совершал взрослый, то шансы были в 1,6 раза выше». Кроме того, у членов выборки людей, подвергшихся насилию и жестокому обращению в детстве, часто обнаруживаются психологические и эмоциональные проблемы. В частности, люди в этой выборке чаще, чем люди из контрольной выборки (не испытывавшие насилия и жестокого обращения), предпринимали попытки суицида и соответствовали критериям личностного расстройства с антиобщественными проявлениями.

 

Распространенность, частотность и природа супружеского насилия

Статистика исследований, оценивавших распространенность и частоту случаев супружеского насилия, также приводит совершенно разные цифры. Штейнмец (Steinmetz, 1977), например, указывает, что из 47 миллионов пар 3,3 миллиона жен и свыше четверти миллиона мужей подвергаются избиению супругов. Во время национального исследования, которое проводилось в 1975 году группой из Нью‑Гемпшира (Straus, Gelles and Steinmetz, 1980), 28 % женатых людей сообщали, что они в тот или иной момент супружеской жизни оказывались жертвой супружеского насилия. В 1996 году 30 % жертв‑женщин были убиты мужьями, бывшими мужьями или любовниками, по сравнению с 3 % жертв‑мужчин, погибших от рук жен, бывших жен и подруг (ФБР, 1997). 16 % сообщали о том или ином виде физического насилия между супругами в год проведения исследования. Интересно, что в обзоре 1975 года и в более позднем обзоре (1985) (Straus and Gelles, 1986) не обнаруживалось существенных различий между мужчинами и женщинами по уровню агрессии в отношении супругов. В недавних исследованиях действительно сообщалось, что женщины проявляли агрессию против супругов не меньше, чем мужчины, или отзывались даже агрессивнее (O’Leary, 1988; О’Leary, Barling, Arias, Rosenbaum, Malone and Tyree, 1989). Более того, в некоторых случаях мужья не отвечали на агрессию, а ее инициатором и нападавшим оказывалась жена. Тем не менее здесь нужно сделать серьезную оговорку. В обзорах такого типа о взрослых женщинах – и жертвах, и преступницах – сообщается больше информации, чем о мужчинах (Weis, 1989). Более того, женщины, подвергавшиеся сильным избиениям, особенно в течение длительного периода, как правило, недооценивали частоту и серьезность пережитого насилия (Frieze and Browne, 1989). Следовательно, выводы о степени насилия партнера остаются очень приблизительными. Самые обычные формы агрессии, как у мужчин, так и у женщин, – это удары и толчки. Тем не менее действие физической агрессии мужчин на женщин, как правило, более губительно, чем действие женской агрессии на мужчин (O’Leary, 1988).

Нью‑гемпширский обзор 1985 года также позволяет предположить, что физическое насилие по отношению к женам снизилось между 1975 и 1985 годом на 27 %. Таким образом, вопреки сведениям об эпидемии избиения жен в 1970–1980‑х годах, данные нью‑гемпширского обзора опровергают это предположение. Имеющиеся доказательства также позволяют предположить, что по большей части насилие в семье не начинается в браке. Так, некоторые исследования указывают, например, на то, что более половины женщин, собиравшихся выйти замуж, становились жертвами физического насилия со стороны женихов (O’Leary and Curley, 1986).

 

Распространенность, частотность и природа насилия и пренебрежения в отношении пожилых людей

Насилие по отношению к пожилым людям подразумевает причинение физического, эмоционального или психологического вреда человеку в возрасте 65 лет или старше. Пренебрежение в отношении пожилых людей выражается в том, что «человек отказывается выполнить какие‑то обязанности или долг по отношению к старым людям или оказывается не способен это сделать» (Seymour, 2001, ch. 13, р. 4). Насилие по отношению к пожилому человеку выражается в «отказе или неспособности обеспечить старого человека такими необходимыми для жизни вещами, как пища, вода, одежда, жилье, личная гигиена, медицинское обслуживание, комфорт, личная безопасность и другие существенные потребности, связанные с ответственностью за пожилого человека или согласием с ним» (Seymour, 2001, ch. 13, р. 4). В определение пренебрежения можно также включить недостаточный уход за стариками или отказ от заботы о них вообще. Когда пожилого человека оставляют в больнице, доме для престарелых и других подобных или общественных учреждениях, это тоже проявление пренебрежения.

Хотя между разными типами семейного насилия существует определенное сходство, плохое обращение с пожилыми людьми явление более сложное, оно связано как с аспектами межличностного насилия, так и с процессом старения (Wolf, 1992). То есть насилие в отношении пожилых людей и пренебрежение ими часто являются результатом длительной неблагоприятной семейной динамики и межличностных процессов, которые ухудшаются из‑за того, что меняется система взаимозависимости в семье, или из‑за болезни стариков и финансовых трудностей.

В большинстве случаев насилие в отношении пожилых людей совершается дома, а не в учреждении, и большая часть насильников – члены семьи, наиболее близко и эмоционально связанные с жертвой. Насильники – чаще всего супруги, взрослые дети, сестры или братья, родственники или – реже – нанятые сиделки. Около 20 % случаев насилия над пожилыми людьми – физическое насилие, 45 % случаев – пренебрежение уходом за стариками (Marshall et al., 2000).

Статистика показывает, что доля пожилых людей (от 65 лет и старше), подвергшихся насилию, составляет 4–10 %, однако из‑за недостатка надежных данных трудно дать точную оценку (Pagelow, 1989; Pilleinerand Suitor, 1988). По самым точным оценкам, каждый год и США от пятисот тысяч до двух с половиной миллионов пожилых людей подвергаются жестокому обращению со стороны тех, кто за ними ухаживает (Pagelow, 1989). Национальное исследование распространенности насилия над пожилыми людьми, проводившееся Национальным центром борьбы с жестоким обращением с пожилыми людьми (1998), приводит статистику, согласно которой в 1996 году по крайней мере полмиллиона пожилых людей подвергались насилию в семье, пренебрежению со стороны младшего поколения или оказывались в состоянии запущенности. При этом на каждый известный случай насилия по отношению к пожилым людям, запущенности или пренебрежительного отношения к пожилым людям или пожилых людей – к самим себе приходится приблизительно пять незафиксированных случаев (Seymour, 2001). В тех же самых отчетах обнаружилось, что пожилые женщины чаще подвергаются насилию, чем мужчины, даже если учесть, что доля женщин среди стареющего населения больше. 2/3 преступников, виновных в жестоком обращении с пожилыми людьми, – взрослые лети и супруги.

Пиллемер и Финкельхор (Pillemer and Finkelhor, 1988) провели анализ в Бостоне и его ближайших окрестностях и обнаружили, что 3 % пожилых людей страдали от одного из трех типов жестокого обращения: физического насилия, хронических словесных оскорблений или запущенности. Исследователи сделали вывод, что около 1 миллиона пожилых людей в США подвергается насилию. Канадский обзор (Podnieks, Pillemer and Nicolson, 1990) указывает, что около 4 % пожилых людей, живущих в частных домах в этой стране, подвергались дурному обращению и пренебрежению.