Последние годы правления Василия III

 

Против женитьбы государя? Да ты еретик и иностранный шпион! Политические процессы в последние годы правления Василия III

 

Василий III провел крупные политические процессы, суды над неугодными, которые были против второго брака. Это была не расправа с конкретными людьми, а образцово-показательные репрессии, ставящие целью устрашить церковных иерархов и политическую элиту. Чтобы другим неповадно было противоречить государю. Намек, высказанный в столь откровенной форме, был понят. Церковь и придворные уступили…

Конфликт между иерархами и Василием III назревал давно. Монарху была нужна поддержка не всегда в благовидных делах. Надо было что-то делать с князем Василием Шемячичем Новгород-Северским. С одной стороны, княжество было лояльно Москве, князь участвовал в русско-литовских войнах. С другой — Шемячич вел интенсивные переговоры и с Литвой, и с Крымом и неизвестно до чего мог договориться. Была угроза измены буферного княжества на русско-литовской границе.

Вариантов было два. Первый — карательная акция, силовой захват княжества. Второй вариант - вызвать Шемячича в Москву, как бы в гости для дружеской беседы, а там — по ситуации. Даст он убедительные гарантии верности — уедет назад; не даст — арест самого князя и нескольких человек его свиты на московском подворье будет куда менее болезненной и кровавой акцией, чем силовое приведение к повиновению целого княжества.

Но Василий Шемячич ехать в Москву не хотел. И соглашался принять приглашение Василия III только в том случае, если ему даст гарантии безопасности лично митрополит всея Руси. А митрополит не хотел идти на заведомое клятвопреступление.

17 декабря 1521 года покинул кафедру нестяжатель митрополит Варлаам. Василий III требовал от него охранной грамоты для Шемячича. Митрополит отказал, ушел в Симонов монастырь, а потом оказался в заточении в тюрьме Каменского монастыря. 27 февраля 1522 года на владычный престол взошел иосифлянин Даниил. Он легко дал охранную грамоту Шемячичу и поручился, что его в Москве не тронут.

Северский князь прибыл в столицу в апреле 1523 года. Он верил Василию III и Даниилу, но напрасно, его арестовали. Князь умрет в заточении через шесть лет, в 1529 году. Действия Даниила вызвали одобрение Василия III и возмущение среди ряда православных иерархов.

Следующая стычка с церковью и светскими вольнодумцами пришлась на декабрь 1524 года, когда были арестованы сперва Максим Грек, а затем Берсень Беклемишев, крестовый дьяк Федор Жареный и спасский архимандрит Савва Грек. Установлено, что это были люди, связанные с окружением удельных князей — Юрия Дмитровского и Дмитрия Угличского Вместе с Максимом Греком они выступали против развода и второго брака Василия III.

Василий III затевает политический процесс с выдуманными обвинениями.

Центральной фигурой процесса, состоявшегося в 1525 году, был, конечно, Максим Грек. Процесс против него развивался своеобразно. В декабре 1524 года по приказу Василия III московские власти пытались обработать дьяка Федора Жареного, чтобы тот дал показания против Максима Грека. Сам же Максим решил опередить следствие и донести первым — на Берсеня Беклемишева. Пикантность ситуации была в том, что целью процесса было осуждение именно Максима.

Следствие началось в феврале 1525 года. Максим Грек и архимандрит Савва Грек были обвинены чуть ли не в шпионаже в пользу Турции. Обвинение, естественно, абсолютно вымышленное, зато — беспроигрышное. Достаточно было нескольких полунамеков, сомнительных связей. В феврале 1525 года следователи Василия III выяснили, что Максим и Берсень обсуждали, как живут православные на Афоне под властью турок; при этом Максим якобы хвалил султана, который не вмешивается в дела церкви. Это вызвало обвинение в хуле на государя. Максим передал властям слова Берсеня Беклемишева, который хулил мать Василия III, Софью Палеолог. Естественно, что реакция Василия III была жесткой и беспощадной.

На следствии Берсень Беклемишев отрицал все высказывания, назвав их клеветой, которую возвел на него Максим Грек. Вряд ли афонский монах полностью придумал слова вольнодумного дворянина, хотя, конечно, мог их утрировать и передернуть.

Кончилось все трагически. Желание Максима Грека выслужиться перед властями, свалив все на Берсеня, обернулось кровью. Василий III приказал отрубить Беклемишеву голову. Федору Жареному за хулу на государя вырезали язык и подвергли торговой казни. Максиму Греку и Савве Греку Василий III сохранил жизни, но приговорил к заточению в Иосифо-Волоколамском монастыре. В апреле-мае 1525 года вслед за светским судом состоялся церковный суд по обвинению Максима в ереси.

Ересь заключалась в том, что Максим, верный константинопольскому патриарху, настаивал на необходимости поставления русских митрополитов в Константинополе, как полагалось исстари и многое другое.

Церковный суд так же послушно, по воле Василия III и митрополита Даниила, осудил Максима. Против него было применено сильнейшее церковное наказание — лишение причастия. Максиму запретили встречаться с кем-либо и вести беседы, переписку, вообще сочинять и писать свои произведения, в каком-либо виде, устном или письменном, распространять свои идеи, даже запретили читать книги, кроме тех, которые специально подберет и разрешит митрополит Даниил.

Молчание, впрочем, продлилось недолго. Турецкий посол Скиндер, в связях с которым обвиняли Максима Грека, имел неосторожность умереть во время одной из московских миссий. В его доме был обыск.

Эти послания тут же вызвали возобновление процесса над узником Иосифо-Волоколамского монастыря. С другой — все-таки конкретных доказательств измены на процессе не прозвучало, никаких «изменных текстов» не цитировалось.

В 1531 году состоялся новый процесс, по которому проходили извлеченный из монастырской тюрьмы Максим Грек и лидер нестяжателей Вассиан Патрикеев. Максиму было предъявлено только одно обвинение: что он не сообщил Василию III о слышанном им высказывании Скиндера на его счет в негативном ключе. Речь шла о недоносительстве, но не более.

Гораздо серьезнее на процессе 1531 года звучали религиозные обвинения. Максим и Вассиан Патрикеев осуждались за то, что порицали тройное крестное знамение, которое архиерей во время литургии совершает двумя свечами. Вторично был поднят вопрос о критике Максимом порядка поставления русских митрополитов. Хвалил крамольник и митрополита Исидора, подписавшего в 1439 году Флорентийскую унию. Максима осудили за «порчу» священных книг, неправильные переводы и нарушение запрета читать и писать в волоколамском заточении. Его сослали в Тверской Отроч монастырь, где он и сидел до 1547–1548 годов.

 

Рождение Русской Фиваиды

 

Первая треть XVI века, — время масштабного строительства храмов по всей Руси. Главная сторона этого созидания — крупная монастырская колонизация Русского Севера, создание целого созвездия северных монастырей, знаменитой Русской Фиваиды.

Колонизация имела два аспекта — духовный и экономический. По зову сердца люди уходили в дремучие северные чащи, вооруженные Библией и топором. Находили дивной красоты места на берегах рек и озер, в лесных долинах. Рубили лес, рыли пещеры, строили скиты.

Это был высокий духовный накал, возможный только в атмосфере пронзительной, ни с чем не сравнимой красоты Русского Севера. Со временем некоторые обители, основанные одиночками, прирастали братией. Монастырские земли расширялись. Начиналось освоение земель, включение их в хозяйственный комплекс страны. На земли выдавались жалованные грамоты, с них платились налоги. Это была настоящая колонизация. Русская колонизация, не вела к катастрофическим последствиям, как испанская колонизация Нового Света. Колонизируемые земли включались в хозяйственный оборот страны в общем-то на тех же условиях, что и другие.

Освоение Русского Севера при Василии III дало несколько новых имен христианских подвижников.

Целая группа монастырей была основана мелким землевладельцем села Мандеры, постриженником Варлаамского монастыря Александром Свирским и его учениками. Еще в конце XV века он заложил на реке Свирь Троицкий монастырь, в 1506 году — на той же Свири Спасский монастырь. Ученики Александра основали новые пустыни.

Перечень монастырей, возникших в первой трети XVI века в Новгородской, Вологодской землях, Прионежье и Приладожье, под Белоозером и Галичем, содержит около сорока названий. Это был настоящий взрыв, разбросавший по земле звезды монастырского созвездия Русской Фиваиды.

Василий III, светские и церковные власти всячески поддерживали обители.

 

Царь Третьего Рима?

 

Василий III — первый русский правитель, которого с такой интенсивностью именовали в документах с царским титулом. Но он его не принял. Первым русским царем станет его сын Иван Грозный.

Турция, вообще официально признала за Василием III царский титул в 1515 году его так называл турецкий наместник Кафы. В 1520 году уже сам султан именовал Василия III «царем».

Василий III использовал царский титул в отношениях с Прусским орденом (1517), Датским королевством (1519), Священной Римской империей (1506, 1517, 1518), Ливонским орденом.

Почему же вокруг царской титулатуры было столько споров? В европейской юридической мысли титул «царь» приравнивался к «цесарю», то есть к императору. Но в «христианском мире» император мог быть только один — император Священной Римской империи. Называя себя царем в сношениях с государствами германского мира — империей, Данией, Пруссией, Ливонией, — Василий III тем самым демонстрировал претензию на равный с императором статус. Страну, которой правит такой же царь/ цесарь, уже нельзя на правах провинции включить в состав Священной Римской империи, как о том мечтали некоторые европейские политики. Договор с кайзером русский монарх будет заключать на равных, и они будут равными партнерами и союзниками. Европа не отнеслась к его царскому титулу всерьез. Но твердая позиция позволила Василию III отстоять самостоятельную роль России в международной политике.

Согласно московской редакции Повести о Псковском взятии в 1509–1510 годах, местные посадники обращались к Василию как к государю и царю. После присоединения Пскова московский правитель стал там чеканить монету с надписью царь. Но все это были эпизоды, прецеденты, которые стали системой только после 1547 года.

К сфере политической идеологии довольно часто относят еще одну доктрину, появившуюся в последние годы правления Василия III. Речь идет о концепции «Москва — Третий Рим». К сожалению, она обросла многочисленными спекуляциями, которые сильно исказили ее облик в глазах читателя.

В феврале 1524 года должен был случится гигантский катаклизм: солнечное и лунное затмение со «знамением водным», которое затронет страны и народы всей вселенной, распространится даже на «скоты и белуги морские» и на всех «земнородных».

Западная церковь связывала подобные пророчества с Реформацией и считала предсказанные астрологами потоп и иные катаклизмы образным выражением обновления церкви.

Обновление всего сущего, несомненно, происходит по воле Божьей, а не по расположению каких-то там звезд. Никакой всемирной катастрофы и потопа не будет.

А как же тогда происходят перемены в истории человечества и что его ждет, если не новый всемирный потоп? Ответ Филофея блистателен: его ждет Третий Рим, неразрушимое Ромейское царство. Третий Рим — это «царство нашего государя», Россия. Ее существование — залог земного существования людей.

Он пишет, что все христианские православные благочестивые царства погибли. Причиной падения греков были измена вере, обращение в «латинство» на Флорентийском соборе 1439 года, уния с католической церковью.

Священная Римская империя не имеет права носить имя Ромейского царства, потому что она впала в грех «латинства», она не обладает истинной, правой верой.

Но истинное Ромейское царство сохранилось — по точному определению Н. В. Синицыной, это «…не государственно-политическое образование, но духовно-христианское царство, возникшее в эпоху Воплощения Слова… или империя, имеющая тот же возраст, что и Христос». По мнению Филофея, данное царство ныне воплощено в Московском государстве Василия III.

Филофей сочинил специальное послание, адресованное государю всея Руси. В нем Филофей сформулировал для Василия III идею симфонии церковных и светских властей в Третьем Риме. Столь высокая миссия Московского царства налагает особую ответственность на его правителя как «браздодержателя церковных престол».

Автор послания высоко поднимал планку поведенческого идеала православного царя, который заключался прежде всего в ответственности за подданных и соблюдении в своем государстве чистоты веры.

Филофея, в отличие от нестяжателей, совершенно не интересовал сюжет с разводом Василия III и нарушения им церковных канонов. Он размышлял о куда более высоких и масштабных вещах, и идеальные требования, предъявляемые им к великому князю, принадлежали к куда более значительной сфере.

В полную силу идеи Филофея зазвучат только к концу XVI века, когда мотив «Москва — Третий Рим» стал наиболее актуальным в связи с учреждением в 1589 году Московской патриархии. Она заложила основу для развития целого ряда политико-идеологических доктрин царствования Ивана Грозного.

 

«Прозяблое слово», «великая соромота» и индийские гости: восточная политика последних лет правления Василия III

 

Последние семь-восемь лет правления Василия III на международной арене прошли достаточно тихо. Шла будничная повседневная дипломатическая работа без больших успехов или грандиозных провалов. Не было крупных войн, но пограничные конфликты и мелкие стычки не прекращались.

На восточном направлении Василий III пытался установить более дружественные отношения с Турцией. Пока же взаимное раздражение от несбывшихся ожиданий прорывалось в мелочах.

В июле 1525 года в Турцию отправился гонец Кудояр Кадышев с грамотой Василия III, в которой султану в очередной раз предлагались любовь и дружба и делалась попытка смягчить возможные обвинения в неуважении к послу со стороны Скиндера.

 В 1525 году прошел слух, что султан оскорблен провалом миссии Скиндера и готовится отправить на Русь то ли 15, то ли 30 тысяч воинов. Однако собственно турецкий поход был бы затруднен по техническим причинам. Турки совершенно не знали, куда идти, — их представления о географии Восточной Европы были весьма приблизительны. Турецкие войска могли эффективно действовать только в составе армии крымского хана. А Крым в эти годы раздирался противоречиями, междоусобицами, и ему было не до организации крупного международного нападения на Русь. Да и слух о том, что султан из-за Скиндера готов развязать войну, видимо, все же не имел реальной почвы и относился к разряду дипломатических страшилок.

В 1528 году с торгово-дипломатическим посольством приезжал от турок грек Андриан Халкокондил. 17 декабря 1529 года Россию вновь посетил всем надоевший Скиндер. На этот раз судьба была к нему неблагосклонна. Конфликт оказался исчерпан.

Отношения с Крымом складывались сложнее. После гибели Мухаммед-Гирея ханство переживало сложный период междоусобий и внутренней борьбы.

В апреле 1525 года гонец Девлет-Килдей привез в Москву договор с ханом Саадат-Гиреем. Между Василием III и крымским ханом наконец-то наступили долгожданные «дружба и братство». Но дружба получалась какая-то своеобразная: хан требовал закрепить ее получением с Руси богатых «поминков», а государь отказывался их платить. В итоге обе стороны остались неудовлетворены друг другом. И в том же 1525 году был крупный поход на Русь.

В апреле Саадат-Гирей прислал гонца с изъявлениями дружбы и братства, летом он уже собрался в новый поход на Русь, но тут опять взбунтовался Ислам-Гирей. К декабрю Гиреи помирились, но выступление против России опять провалилось.

В сентябре 1527 года за дело взялся уже Ислам-Гирей. Он вышел к окскому рубежу с 40-тысячным войском. Удар был направлен на Рославль.. Василий III быстро и четко организовал оборону по Оке. Жители посадов подмосковных городов и самой Москвы укрылись за крепостными стенами. К бойницам выставили пушки и пищали. Пять дней столица и подмосковные города сидели в осаде.

Татары не прошли. После перестрелки через Оку, в которой выявилось несомненное превосходство русского огнестрельного оружия над татарскими луками, русская конница перешла реку и атаковала врагов.

Саадат-Гирей поспешил отмежеваться от похода Ислам — Гирея, заявив, что это была его самодеятельность и Крым вовсе не враг России. В феврале 1528 года он прислал Василию III тайное письмо, в котором выдал замыслы своего соперника.

После этого поражения Крым несколько поутих. К тому же Василий III затеял привычную для русской дипломатии двойную игру, ведя переговоры одновременно с Саадат-Гиреем и Ислам-Гиреем, каждому обещая мир и дружбу, а Ислам-Гирею предлагая еще и политическое убежище на Руси, если он проиграет борьбу за ханский престол.

В ноябре 1531 года Саадат-Гирей заключил новый мирный договор с Василием III. Последний при Василии III набег крымцев на Русь случился летом 1533 года. Ему предшествовала очередная серия переворотов в Крыму.

В августе 1533 года удар Ислам-Гирея и Сафа-Гирея, командовавших войсками, был направлен на рязанские земли. 14 августа Василий III лично выступил с войском на защиту Москвы. Ставка великого князя была в Коломенском. Здесь он стоял до 21 августа. Но татары сожгли посад Рязани и разорили Рязанскую землю.

Еще более трудно, чем с Крымом, складывались отношения с Казанью. Она вела себя традиционно. В марте 1526 года очередные слова о том, что русский государь и татарский хан — друзья навек, привезли послы Казый и Чура. В 1527 году с ответной миссией Василий III отправил в Казань А. Ф. Пильемова. В 1528 году между Россией и Казанским ханством был заключен очередной договор, казанцы принесли перед русским послом присягу, что будут его соблюдать.

Столь замечательно развивавшиеся события неожиданно обернулись полным крахом в 1530 году. Хан Сафа-Гирей учинил «срамоту велику» послу А. Ф. Пильемову, разорвал шерть. Василий III не стал церемониться и сразу же ответил карательным походом

Татары возлагали на острог особые надежды. Но в ночь на 14 июля он был взят полком И. Ф. Овчины Оболенского. Противнику не помогли ни союзные черемисы, ни присланные ногайцами и астраханцами небольшие отряды конницы. Сафа-Гирей с лучшими воинами бросил «пушечное мясо» из простых воинников и «утече в город». Дальше версии источников расходятся.

Казань осталась без хана. Жители по примеру правителя пустились бежать, городские ворота три часа стояли открытыми, а перед ними яростно ругались воеводы Михаил Глинский и Иван Бельский, кому из них первому войти в город и стяжать славу покорителя Казани. Пока князья выясняли, кто будет победителем, черемисская конница атаковала обоз, захватила гуляй-город и несколько орудий.

Вернувшихся в Москву воевод ждал гнев великого князя. Глупость и безответственность были налицо. К концу правления Василий III относился к подобным акциям. Глинского трогать он не стал — все-таки родственник жены. А вот И. Д. Бельского Василий III хотел казнить. Непутевого воеводу спасло только заступничество митрополита Даниила. Но до конца правления Василия III Бельский просидел в тюрьме.

Интенсивные переговоры с Казанью длились всю первую половину 1531 года. Русским дипломатам удалось найти союзников среди татарской аристократии, которые были согласны в главном: с Россией лучше жить в мире, чем воевать, лучше ликвидировать источники конфликта, чем его раздувать.

В 1532 году были установлены дипломатические отношения с далекой Индией. Посольство в Россию отправил сам знаменитый Бабур. Правда, добралось посольство до Москвы спустя два года после его смерти. Индийские дипломаты во главе с Хозя Усеином и не подозревали, что выполняют волю покойного правителя. Они предложили Василию III дружбу и братство.

Самое примечательное, что русский государь отказал Бабуру.

Умиротворение Запада

 

Западное направление внешней политики в последние годы правления Василия III было спокойным. Все драматические события здесь уже отшумели. Священная Римская империя и Ватикан осознали, что Россия не собирается вступать в унию с католическим миром, равно как и в антитурецкую лигу, и во многом потеряли к ней интерес.

С Великим княжеством Литовским в 1527–1528 и 1532 годах были продлены перемирия. Они заключались на пять-шесть лет, при этом литовская сторона не хотела признавать потерю Смоленска.

С Ливонией отношения развивались также по вполне традиционной схеме. С магистром и епископами они были ровными, нейтрально-настороженными друг к другу, но не более того. Собственно, этим двум ветвям Ливонской конфедерации было не до России.

Пока рыцарство и церковь с увлечением выясняли отношения, эпицентр русско-ливонских контактов сосредоточился в городах, в сфере торговли. Здесь также были конфликты.

После 1535 года ливонцы пытались запретить сухопутные перемещения из Ивангорода в Ревель, что било по карману русских купцов (им приходилось нанимать ливонских корабельщиков) и вызывало их активные протесты.

 

Поруки и присяги

 

Неспокойно было на душе великого князя. Ему перевалило за пятьдесят. По меркам того времени, когда большинство населения с трудом преодолевало рубеж в тридцать лет, он мог считать себя долгожителем. Но было ясно, что рассчитывать на милость Бога с каждым годом все труднее.

В 1527 году из заточения был выпущен князь Михаил Глинский. Это казалось бы радостное событие обернулось головной болью для множества народа. Василий III ввел систему двухстепенного поручительства. При малейших подозрительных действиях доносчики к трону Василия III в очередь встанут…

Помимо поручительств, Василий III стремился, насколько мог, ослабить позиции своих удельных братьев, от которых и исходила главная опасность наследнику.

15 августа 1531 года Василий III привел к присяге на верность Москве, Елене Глинской и великому князю Ивану Васильевичу целый город — Великий Новгород. В честь этого события в кремле на берегу Волхова возвели деревянную церковь Успения, что подчеркивало значимость события — Богородица считалась покровительницей Руси и ее правителей.

24 августа 1531 года Василий III перезаключил прежние соглашения 1504 года с удельными братьями, Юрием и Андреем. В них был внесен только один новый пункт — о присяге на верность княжичу Ивану и признании именно его наследником престола. Братья присягнули великокняжескому младенцу.

В отношении Юрия больше оснований подозревать жажду власти. Во всяком случае, он продемонстрировал ее во время болезни и смерти Василия III, почему его арестуют почти сразу же после кончины государя. А вот Андрей Старицкий выглядит жертвой обстоятельств. Он подвергнется гонениям дважды, в 1534 и 1537 годах.

Последние опалы и присяги на верность Василию III и его наследнику, которые успел затеять великий князь, относятся к декабрю 1532 года. Не повезло былому великокняжескому фавориту. За решеткой, да не где-нибудь, а в печально знаменитой Белозерской тюрьме, неожиданно оказался… бывший казанский хан Шигалей. Его обвинили в «ссылке» с Казанью без ведома Василия III.

30 октября 1532 года Елена Глинская родила второго сына — Юрия. Василий III был счастлив безмерно. У него теперь был не только первенец, случайная смерть которого вернула бы все на круги своя. Сыновей было двое, а это означало, что династия не прервется и государь сделал главное дело своего правления — обеспечил стабильность.