Зрительно-образные мнемотехники

 

Мнемотехники, основанные на зрительных образах, были распространены уже в античные времена. По словам Цицерона, жившего в I веке до н. э., первая такая мнемотехника была изобретена древнегреческим поэтом Симонидом около 500 г. до н. э. Началось все с того, что грек, одержавший победу на Олимпийских иг- рах, давал пир во славу своей победы. Симонида пригласили на пир прочитать стихи в честь победителя. Вскоре после того, как Симонид дочитал свой панеги- рик, ему понадобилось уйти... к счастью для него, потому что, как только он ушел, пол пиршественной залы стал обваливаться, убивая и калеча пирующих. Многие тела стали неузнаваемыми. Как теперь родные пострадавших могли опо- знать их, чтобы достойно похоронить? Но оказалось, что Симонид смог достаточ- но легко вспомнить, как были рассажены гости в момент его ухода; таким обра- зом удалось опознать тела. Эта история навела его на мысль: раз у него такая хорошая зрительная память, нельзя ли применить ее для запоминания чего-ни-

 

Часто ли вы используете эти средства для запоминания?

Наличие двух и более баллов означает значительную степень межличностных различий в соответствующей тестовой группе.

 

будь другого? Для этого он придумал такую мнемотехнику: он очень подробно зрительно представлял себе свою комнату, а затем в своем воображении представ- лял разные объекты расположенными в различных местах комнаты. Когда ему требовалось вспомнить какие-либо из этих объектов, он мысленно смотрел на со- ответствующее место комнаты. Эту мнемотехнику использовали античные орато- ры, к примеру Цицерон; она продолжает применяться и в наши дни. Ею пользо- вался русский мнемонист Шерешевский (см. стр. 108). Если вы серьезно решите испытать эту технику на себе, вы увидите, что она действует очень просто и эф- фективно.

Прежде всего, выберите десять каких-либо мест в своем доме таким обра- зом, чтобы последовательность передвижения от одного места к другому была очевидной — например, от входной двери в прихожую, затем на кухню, затем в спальню и т. д. Убедитесь, что вы без труда можете представить последова- тельность своего прохождения через все эти десять мест. Теперь придумайте де- сять любых предметов и представьте их находящимися в этих местах. Если пер- вый предмет — трубка, вы можете вообразить ее торчащей из почтового ящика на входной двери и огромные ползущие клубы дыма. Если второй предмет — капуста, можно представить себе прихожую, в которой растет огромная капус- та, и т. д.

Теперь попробуйте сами придумать столь же впечатляющие образы, ассоции- рующие десять выбранных вами мест со словами в рамке внизу.

Я часто применял эту мнемотехнику на лабораторных занятиях со студента- ми, и она практически неизменно оказывалась весьма эффективной. Хотя эту технику проще использовать, оперируя конкретными словами, такими как на- звания предметов, она достаточно успешно работает при запоминании абст- рактных слов, таких как «правда», «надежда», «патриотизм» и т. д., давая воз- можность создавать вполне приемлемые образы. Созданию образов может препятствовать очень быстрое предъявление материала или, как было показано в 3 главе, введение интерферирующего пространственного задания; так что не пытайтесь использовать эту мнемотехнику, съезжая с горы на лыжах или ведя машину!

Тот же набор мест можно использовать повторно; в принципе, вспоминается только самый последний объект, расположенный в конкретном данном месте; ра- нее находившиеся в нем объекты будут испытывать воздействие интерференции, если нарочно не соединять их ассоциативной цепочкой. Разумеется, можно со- здать систему и из более чем десяти мест; так было в клас-

сических мнемотехниках и в сложных, отчасти мистических техниках, разрабатывавшихся в средние века. Я полагаю, вы сейчас пытаетесь припомнить десять предметов, упоминав- шихся два абзаца назад. Нет, не подглядывайте. Поверьте созданным вами образам.

Имеется значительное сходство между вышеописанной локационной техникой и методом ключевых слов, описанным на стр. 107. Основное различие заключается в том, что в методе ключевых слов используются цифры, а не локации, и пропасть между цифрой и образом преодолевается с помощью рифм: <B>one = bun, two = shoe, three = tree и

 

т. д. Вспомогательная мнемоническая система, разработанная в Кембридже в XVII веке Генри Гердсоном, опиралась на визуальные образы объектов, напоминаю- щих формой различные цифры. Соответственно, 1 можно представить в виде све- чи или башни, 2 в виде лебедя, 3 в виде трезубца, и так далее. Первый объект можно будет затем представить взаимодействующим со свечой, второй — с лебе- дем... Усовершенствованный вариант этой системы, сочетающийся с методом мысленного расположения предметов, применял мнемонист конца XVIII века Грегор фон Фейнагль.

В настоящее время зрительно-образные мнемотехники наиболее широко ис- пользуются при изучении иностранных языков, где их применение варьирует от обучения студентов образным мнемотехникам до создания целых учебных про- грамм с изучением грамматики и лексики иностранного языка. Майкл Грюнеберг, психолог, заинтересовавшись практическим применением исследований памяти, использовал зрительно-образные мнемотехники для изучения словарного запаса и грамматики русского языка, а также других семи европейских языков. Были раз- работаны оригинальные компьютерные программы для англоговорящих в форме компьютерного программного продукта с аудиозаписью для постановки произно- шения, более поздние разработки были опубликованы в виде книги. Было уже упомянуто при обсуждении роли фонологической петли в изучении иностранных языков, что с помощью зрительных образов можно неплохо научиться понимать иностранный язык, хотя механическое повторение является более эффективным для того, чтобы заговорить на языке; отсюда можно заключить, что наиболее предпочтительными могут быть аудиоверсии, делающие упор на точности произ- ношения.

 

Вербальные мнемотехники

 

Хотя классические мнемотехники опирались, как правило, на зрительные об- разы, но в последнее время ситуация изменилась. В XVI веке, к примеру, Пьер Раме придумал систему, в которой информация представлялась в виде иерар- хического древа, где абстрактные идеи разветвлялись на множество конкретных примеров. Как полагали сторонники системы Раме, ее преимущество состоит в том, что такая система не требует запоминания большого количества ненужной информации, как это происходит в других мнемотехниках. Пуритане отдавали предпочтение вербальным мнемотехникам еще по одной любопытной причине: они считали, что образы могут вызывать «развратные чувственные аффекта- ции»!

Вербальные мнемотехники оказались как нельзя более кстати для зубрежки в традициях викторианского образования, когда несчастные ученики должны были заучивать наизусть громадное количество фактов, таких как, например, даты вступления на престол королей и королев. Директор школы в Йоркшире Реверенд Брайшав в 1849 году опубликовал книгу под названием «Метрические мнемотех- ники», содержавшую подборку стихов, объединявших свыше 2000 дат и фактов, имеющих числовое выражение, из области физики, астрономии, истории и гео- графии. Система, положенная в основу мнемотехники Брайшава, довольно ста- рая, она достоверно существует начиная с XVII столетия. Она заключается в за-

 

 

Пьер Раме (Петер Рамус), 1515—1572, математик и изобретатель системы вербальной мнемотехники.

мене определенных цифр согласными буквами и в последующем использовании этих букв для образования слов. Вот система кодов, применявшаяся Брайшавом:

Чтобы перевести последовательность цифр в слово, надо просто выбрать одну из соответствующих согласных и вставить гласные, где это необходимо. Следовательно, чтобы представить в таком виде год начала Первой мировой войны, 1914, можно использовать согласные CTBS, из которых можно составить словосочетание CAT BASE. У дат, относящихся к более позднему времени, чем 1000-й год от Р. X., Брайшав игнорировал начальную единицу. Вот пример стиха,

 

10 Ваша память

 

в котором зашифрованы даты прихода к власти английских королей нормандской династии.

By MeN, near Hastings, William gains the crown. 1066 A RaP in Forest New brings Rufus down. 1087 Gaul's CoaSt first Henry hates, whose son is drowned. 1100 Like BeaGLe Stephen fights with Maud renoun'd. 1135

 

Информация о дате всегда дается во втором или во втором и третьем словах строчки, а завершается строчка соединением имени монарха и некой существен- ной информации о нем. К счастью, зубрежка дат не является больше централь- ной частью обучения истории. Однако подобную систему можно адаптировать также и для других целей. К примеру, Эрнест Вомбаух из Калифорнии модифи- цировал ее для запоминания того, как соотносятся 1200 избранных цитат из Биб- лии с номерами соответствующих им глав и стихов (это, конечно, несколько от- личается от запоминания числа пи до 2000-го знака после запятой). Но, по-види- мому, эту систему не очень-то легко адаптировать к заучиванию множества теле- фонных номеров, пин-кодов и почтовых индексов, которые в большей степени характерны для современной жизни.

Существует множество других ситуаций, в которых мнемотехники являются полезными и широко применяются. Возьмем, к примеру, цвета спектра, для запо- минания которых был создан целый ряд мнемотехник, от простейшей аббревиату- ры КОЖЗГСФ (красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолето- вый) до всем известных мнемонических фраз, таких как, например, Каждый Охот- ник Желает Знать, Где Сидит Фазан. Студентам-медикам, изучающим анатомию, часто приходится зубрить не меньше, чем ученикам Брайшава. Вот, к примеру, анатомическая мнемотехника, позволяющая запомнить названия черепно-мозго- вых нервов: Очнись, Зловещий Гробовщик, — Бушует Тонус Организма, Лишая Соб- ственный Язык Безмерной Доли Пессимизма (обонятельный, зрительный, глазодви- гательный, блоковый, тройничный, отводящий, лицевой, слуховой, языкоглоточ- ный, блуждающий, добавочный, подъязычный). Как правило, студент знает от- дельные названия, но не может их достоверно воспроизвести или воспроизвести их в правильном порядке; тогда как ритмичный стишок, в котором первые буквы каждого слова являются ключевыми стимулами, запоминается достаточно легко.

Широко известна мнемотехника другого рода, без которой я никогда не мог обойтись для запоминания количества дней в месяцах. Она начинается так: Трид- цать дней выпадает нам лишь в сентябре, // в апреле, в июне и в ноябре, // в любом другом месяце — тридцать один, //кроме... Я всегда забываю продолжение, но по- мню, что там было что-то про февраль и про високосные годы.

Проблема запоминания того, сколько дней в каждом месяце, и каким обра- зом эта проблема решается в различных культурах, было блестяще описано Хан- тером. Соответственно, в Италии, Франции и Нидерландах существует стишок, по форме и по назначению напоминающий английский аналог. В Греции, Фин- ляндии, России, Китае, Тибете и в большинстве стран Южной Америки приме- няется система, основанная на подсчете костяшек пальцев. Сожмите кулак и пе- ресчитайте месяцы, попеременно считая костяшки и впадины между ними. Январь попадает на костяшку, и поэтому это длинный месяц, февраль приходит- ся на впадину между костяшками — поэтому он короткий, март длинный, апрель

 

короткий, май длинный, июнь короткий и июль длинный. Здесь первый набор костяшек исчерпывается. Продолжаем подсчет на втором кулаке, и у нас получа- ется, что август длинный, сентябрь короткий и так далее.

В других культурах существуют иные пути решения этой проблемы. В иран- ском календаре первые шесть месяцев имеют 31 день, следующие пять месяцев насчитывают 30 дней, а в последнем месяце года 29 дней, за исключением висо- косных лет. В Таиланде календарь похож на европейский, но названия месяцев имеют суффиксы, подсказывающие количество дней; месяцы, в которых 31 день, заканчиваются на ом (январь — магараком, февраль — минаком и т. д.), а месяцы, в которых 30 дней, заканчиваются на он (сентябрь — каньяйон, ноябрь — пруши- кайон и т. д.), причем для февраля существует специальный суффикс ан (кумпа- пан). Длительность месяцев является источником затруднений во многих культу- рах, и мнемотехники обычно используют для того, чтобы запомнить их неодина- ковую продолжительность.

Прежде чем распрощаться с вербальными мнемотехниками, стоит вспомнить од- ну предостерегающую историю. Когда я писал про мнемотехники в своей предыду- щей книге, я запомнил рассказанное мне моим старым приятелем мнемоническое правило для запоминания значения числа пи до двадцатого знака после запятой.

 

PIE

 

/ wish I could remember pi Eureka cried the great inventor Christmas pudding

Christmas pie Is the problem's very center

Но я, увы, не мог вспомнить, каким образом из стишка получаются соответ- ствующие цифры! Я позвонил моему другу, и он объяснил, что надо посчитать ко- личество букв в каждом слове и получится 3.14159265358979323846. Но когда кни- га уже была опубликована, я обнаружил, что стихотворение приведено мною в книге неверно. Я обратил внимание моего друга на свою ошибку — во второй строчке должно было быть «I wish I could determine pi», из-за чего девятка в пятом знаке после запятой превращалась в восьмерку. И вот что он ответил мне: психо- логи запоминают (или не запоминают), а математики определяют!

 

Ритуалы и устные традиции

Хотя мнемотехники не утратили своего значения в современном западном обще- стве, роль, которую они играют, сравнительно невелика. Причина проста: важ- ная информация обычно фиксируется на письме, запечатлевается на пленке или на кассете. Однако в обществах, не пользующихся письменностью, сохранение традиции целиком зависит от памяти; поэтому способы сохранения и передачи традиции являются жизненно важными. Использование ритуала является одним из способов сохранения традиции. Хантер описывает ритуал, используемый при изготовлении традиционного японского церемониального меча; каждый этап в

 

10*

Народная персидская сказка, вытканная на кашкайскои ковре (Южный Иран).

этом сложном процессе со- провождается ритуальным ак- том. Похожие цели ставит и религиозный ритуал; он на- поминает участникам о каком- либо аспекте их веры. Приведу описание праздника еврейской пасхи из статьи Пауля Леви в журнале «Обсервер».

«На столе (который одновре- менно является сценой для пе- ресказа пасхальной истории) лежат три мацы... Они симво- лизируют не только пресный хлеб во время исхода евреев, но также и «лишения, которые они терпели в Египте и в пус- тыне».

На стол кладется зажаренная косточка ягненка, «напо- минающая о пасхальных при- ношениях от каждой семьи в Храм в древние времена». Крутые яйца на столе, как и пасхальный ягненок, «симво- лизируют праздничное жерт- воприношение».

Горькую зелень — обычно это хрен — участники Седера едят в напоминание о том, что жизнь рабов в Египте была горькой. Смесь орехов, яблок, сладкого вина и приправ — харосет — напоминает об из-

вестковом растворе, который евреи использовали во время принудительных работ для постройки египетских «городов-сокровищниц».

Едят также сладкую зелень, например петрушку или кресс-салат, поскольку она символизируют возвращение весны и обновление жизни. Но сладкую зелень окуна- ют в соленую воду, в память о тех слезах, которые проливали порабощенные евреи. Лучшей стороной праздника является то, что все непременно должны выпить четыре стакана вина — даже самый юный участник вечера может попробовать глоточек. За столом обязательно оставляют пустое место для пророка Элияху, ко- торый может посетить любой еврейский дом во время Седера. Для него тоже все- гда оставляют стакан вина.

 

Для того чтобы быть полностью уверенными в том, что праздник будет веселым, вину также отводят символическую роль. В определенный момент все участники церемонии выливают десять капель вина, что символизирует десять казней египетских, которым египтяне под- верглись, прежде чем они позволили Моисею вывести детей Израилевых из их страны. Я никогда не забуду, какое у моего деда было злорадное выражение лица, когда он, возглавляя пасхальную церемонию, насылал на египтян мор и саранчу. Это происходило сразу после войны, и даже дети знали, что под «египтянами» он имел в виду немцев».

Внеписьменные общества всецело опираются на устную традицию, сохраняя важную информацию в форме стихов или песен, переходящих от отца к сыну. В таком обществе часто

 

Люди племени мурси (Эфиопия) слушают рассказчи-

существует человек, ответственный за  ка. Традиционные истории являются частью общин-

запоминание подобной информации. В

ной «памяти» и играют важную социальную функ-

цию; с помощью историй племя воссоздает свою

племенах  Руанды (Центральная  идентичность, свое место в образе мира.

Африка), к примеру, имеются четыре

типа запоминателей. Первый из них (Abacurabwenge) должен запоминать имена всех королей и королев-матерей; второй (Abateekerezi) должен запоминать наиболее важные события, случившиеся в различные периоды царств; третий (Abasizi) прославляет деяния и достоинства королей; и четвертый (Abiiru) должен хранить секреты династии.

Этот вид информации крайне важен для общества; хорошо известно, что, ког- да происходят изменения в обществе, также изменяются и изустные легенды. Гу- ди и Ватт приводят хороший пример изменения легенды в области Гонджа (Се- верная Гана), в которой властвовали несколько вождей. По традиции некоторые из них правили всей территорией поочередно. Предпосылки для возникновения этой традиции можно увидеть в легенде, в которой рассказывается об основателе государства и его семи сыновьях. Он распределил территории между всеми сыно- вьями и приказал им царствовать поочередно. Эта легенда была в первый раз за- фиксирована в 1900 году. Но с тех пор количество областей сократилось с семи до пяти; теперь оказалось, что в соответствии с легендой у основателя было толь- ко пять сыновей.

В обществах с сильными устными традициями память часто дополняется рит- мом и музыкой. Барабаны используются в качестве мнемонического средства поч- ти во всей Африке. Во многих африканских языках фонетические характеристи-

 

ки звуков речи являются важным свойством, позволяющим выразить большое ко- личество информации с помощью сочетания ритма и высоты звука. Хантер опи- сывает использование пения и героической поэзии в качестве средства сохране- ния устных традиций. Он подчеркивает, однако, что народный певец или поэт не опирается исключительно на механическое заучивание; его искусство тоньше. Каждый раз, рассказывая историю или легенду, он заново воссоздает ее в преде- лах жестко заданной, хотя и обладающей некоторой степенью свободы поэтичес- кой системы (подобными характеристиками обладают, к примеру, фламенко и джаз). Рассказчик придерживается специфического ритма, имея стилизованный набор образов и событий, но он может комбинировать их каждый раз по-разно- му. Имеется некоторое количество стилистических средств для того, чтобы при- способить рассказ к подходящему ритму. Например, в стихах Гомера корабль обычно описывается как быстрый, проворный или быстроходный, но точный вы- бор эпитета полностью зависит от метрических требований стиха.

Большая часть внешних вспомогательных средств запоминания, перечислен- ных в опроснике Джона Харриса, опирается на письменные (календари, днев- ники и т. д.) или технические средства (к примеру, будильники), но имеется также много других возможностей. Инки в качестве средств запоминания ис- пользовали узелки, завязанные на шнурках (quipu), я сам часто применял похо- жую, хотя и более примитивную мнемотехнику, завязывая узелок на носовом платке. Сначала этот метод хорошо работал, но через некоторое время я вдруг обнаружил, что мой платок полон узелков и я абсолютно не помню, что они все означают. Теперь я сочетаю узелки с образной мнемотехникой, представляя нужного человека или предмет тщательно завязанным в этот узелок; могу ска- зать, что в качестве мнемотехнического средства подобное сочетание значитель- но эффективнее.

Австралийские аборигены для запоминания сообщений использовали зарубки на палке. Хотя они жили небольшими кочующими племенами, значительная часть их социальной и культурной идентичности подкреплялась периодическими межплеменными церемониями. Решение о назначении церемонии принималось старшинами племени, решавшими также, какие племена и какие члены этих пле- мен должны быть приглашены. Приглашение на церемонию представляло собой палку с зарубками и доставлялось кем-то из молодых мужчин племени. Посыль- ный должен был смотреть, как глава племени делал зарубки на палке, зарубку на одном конце, обозначающую посыльного, и большую зарубку для племени, при- глашенного на церемонию. Если приглашались все люди, то зарубками покрыва- лась вся палка, от одного конца до другого; если приглашалась небольшая часть людей, зарубками покрывалась часть палки; если приглашалось совсем небольшое количество людей, то зарубки делались индивидуально, по количеству тех людей, чьи имена были названы посыльному. Завершив сообщение, глава племени мог передать палку другому старейшине, который ее проверял и добавлял какие-либо необходимые инструкции, прежде чем передавать ее другим старейшинам. Затем посыльный относил палку в приглашаемое племя и рассказывал им принесенное сообщение, сверяясь с зарубками на палке. Эти зарубки не являлись разновидно- стью письменности, так как посыльный не мог «прочитать» сообщения, которых он не слышал, но они представляли собой ключевые стимулы для устного сооб- щения.