Иммунитет к зависимому поведению и религиозная картина мира

 

В упомянутой статье «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического "бума" и распада общества» приводятся некоторые мысли, актуальные и для поднятых здесь тем воспитания и зависимого поведения. Применительно к теме зависимости, в частности, помимо прочего, показывается, что, когда разрушена религиозная картина мира, невозможно человеку даже объяснить, что наркотики – это плохо. Любой аргумент, который сейчас наркологи или общество пытается предъявить наркоманам, может быть перевернут. Например, все москвичи знают, что в Москве плохая экология, но продолжают там жить. Почему же наркоман, зная, что наркотик его убивает, должен остановиться? Единственное, что может стать веским аргументом, как говорила одна некогда зависимая, – это страх зарождающегося безумия. Это единственно, что реально работает, а говорить, что у человека откажет печень – не актуально.

 

См. подробнее главу «Справедливо ли утверждение, что наркотики ведут к потере здоровья и преждевременной смерти? Может ли это утверждение стать "антинаркотическим" аргументом?» из второй части статьи «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического "бума" и распада общества»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/1190/

 

Второй момент, который все-таки необходимо понимать, если мы христиане: даже если человек с помощью наркотиков, алкоголя или каких-то медитативных практик, пытаясь выключить себя из этого мироздания, на каком-то этапе достигает ощущения комфорта, то он просто не думает о проблеме, не учится жить в этом мире, не развивается, становится инфантильным, тревожным. В нем постепенно формируется крайне мучительное состояние.

В второй части статьи «Мировоззренческий сдвиг...» приводились мысли Святых Отцов, которые свидетельствуют, что вечная жизнь – это продолжение жизни настоящей. Приводились также слова наркоманов о том, как они себя ощущают. Было очень много страшных фраз. Кто-то писал, что на определенном этапе ты себя ощущаешь как какой-то груз, который тебя тянет по жизни, тебе крайне тошно жить. И с этими ощущениями, с этим багажом, по сути, зависимые и входят в вечность.

 

См. главы «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?», «Правда ли что Священное Писание ничего не говорит о употреблении наркотиков и прочих ПАВ?».

В чем смысл возмездия, с точки зрения Святых Отцов? Вовсе не в том, что Бог отправляет кого-то в костер, кого-то – на сковородку. Об этом писал в своей книге «О любви божией на страшном суде» священномученик Андрей (Ухтомский), брат нашего любимого автора академика Ухтомского, так часто упоминаемого. Странное название: страшный суд и любовь!

Смысл в том, что настанет время самоопределения. То есть пока мы живем земной жизнью, мы еще можем в одной ситуации поступить по-доброму, в другой – по-злому, а настанет точка, когда мы уже сознательно изберем одну из сторон. И страшный суд – будет время, когда мы самоопределимся, и не Бог будет нас посылать на вечные муки, а мы сами. То состояние, которое мы в себе формируем (тошнотворное или умиротворенное), мы заберём с собой в вечность, где будем существовать постоянно в этом режиме. И если здесь мы можем себя как-то оглушить (напиться, пойти погулять), то там это сделать будет невозможно.

Процессы осознания обострятся, ускорятся, человек уже не будет в забвении, то есть весь хаос, который он складывал в себя в течении жизни, развернется, и в вечности он будет в этом развиваться. 

Например, когда ты сильно кого-то ненавидишь, просто наступает момент, когда в кровь постоянно впрыскивается адреналин. Ты не можешь спать, есть, думать, ничего делать не можешь, и на вторые-третьи сутки вдруг понимаешь, что пора все-таки мириться, иначе просто сойдешь с ума. Но в вечности тело тормозить уже не будет, человек будет в этом состоянии разгоняться, кто пережил – это адское переживание, человек сам себе не рад. Это состояние деградации, когда человека, не смотря на весь свой оптимизм, уже тошнит от самого себя.

Так и хулиган, о котором уже была речь, стал воцерковляться после того, как испытал чувство глубокого отвращения к себе. Сначала ему казалось, что это только физическое ощущение, которое можно смыть мочалкой. Но оно не проходило.

Если человек в этой жизни не изменится, то все его ощущения перейдут с ним в вечность. Люди задают вопрос: «Зачем бороться со своими страстями? Ведь выпил, покурил – и ни о чем не думаешь». Но эти процессы, как питоны, набирают массу, и рано или поздно выстрелят еще в земной жизни – эти питоны тебя задушат. Придет время, когда деятельность будет уже не такая активная, человеку захочется переосмыслить свою жизнь, захочется тишины, а со дна души начнут подниматься не добродетели, а только страшные воспоминания, от которых тошнит, от которых хочется скрыться в новую порцию алкоголя. И с таким багажом – в вечность.

Многие Святые Отцы понимали, что изображение мук ада в виде сковородок и котлов – это только образы… Если пересказать своими словами: ненависть грызет вас здесь – вот вам и скрежет зубов, про блудную страсть говорили, что она – тьма кромешная^[6]. Один человек писал о себе, что пережил «огненный мрак и испепеление души» от греха блуда (эти слова он заимствовал из описания мучений, пережитых исполнителем смертной казни^[7]). Внутренне состояние, порождаемое страстями, – «испепеление души» и вечно обжигающее пламя, которое будет сжигать человека и дальше, только уже без всякой возможности удовлетворить эту страсть

Здесь еще хотя бы можно напиться, а там тяга останется, она никогда не пройдет, ее нечем будет закрыть. Поэтому пока можно «купить билет на поезд» – нужно этим пользоваться. Не в смысле, конечно, католического учения о покупке индульгенции. Имеется в виду, что пока поезд не ушел, надо думать.

Профессор Ц.П. Короленко и академик Н.В. Дмитриева (если некоторые их тезисы книги «Номо Postmodernus. Психологические и психические нарушения в постмодернистском мире» выразить своими словами) отмечают, что люди, которые выросли с дефицитом эмпатии, не способны сдерживать свои импульсы. У таких людей не формируется каких-то сдерживающих механизмов, чтобы отложить свое сиюминутное желание, просчитать дальнейшие последствия. Человеку захотелось взять какую-то вещи – он берет. Даже сейчас подростки угоняют машину, а потом в ней же и засыпают.

 

О связи эмпатии с развитием медиальной префронтальной коры, которая, в том числе, участвует в принятии «социальных решений», см. в главе «2-й пункт: Испытание совести» из первой части статьи «Внешняя жизнь и мир мыслей»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2105/

Пример. Когда у нас была беседа в центре святителя Василия Великого, пришли оперативные работники, чтобы выяснить, не было ли среди грабителей воспитанников центра. Показали запись ограбления: заходят два парня лет по шестнадцать с пневматическим пистолетом, кассир отдает деньги, и парень кладет пистолет между собой и кассиром и начинает пересчитывать. Они оказали из этого же района, даже не переоделись, и их нашли по специфической «кенгурушке». Можно же было отправиться в другой город, хотя бы – в другой район, приклеить усы, одеть шляпу… Но так, совершенно по-глупому…

Утрата способности переживать, по мнению указанных авторов, связана с формированием некой «андроидной сущности» с «глазами рептилии». Родственники стонут: «Что ты надо мной издеваешься, неужели тебе не жалко?» – не жалко.

 

О «андроидной сущности» с «глазами рептилии» подробнее см. в главе «Послесловие к поэме. Игрок и постмодернистский дух эпохи» из третьей части статьи «Преодоление игрового механизма»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2016/

 

Короленко и Дмитриева – авторы, у которых есть все-таки мысли о тонком влиянии на человека духовного мира, хотя они не расшифровывают эти представления. В частности, синдром дефицита внимания, который в настоящее время характерен для многих людей, они описывают как наплыв различных хаотических мыслей [вплоть до появления некоего комментатора, который начинает диктовать, что делать].

В частности, они упоминали, что у человека с нарушением эмоциональной привязанности могут возникать желания пускаться в опасные авантюры, например, пробежать перед движущимся автобусом, который представляет смертельную опасность. Они так же приводили ссылку на автора, упоминающего, что четыре пациента перед приступом, боковым зрением наблюдали черную шарообразную массу, которая на них надвинулась и начинала давить на грудь. Они не объясняли эти явления, но тот факт, что они их озвучили, также свидетельствует о существовании явлений духовного мира.

 

Совместная деятельность

 

Заканчивая отступление о возвращаясь к главной теме, стоит отметить, что вопрос контакта с детьми можно решить через какое-то общее дело, через совместную деятельность. Если мы при том понимаем и сам механизм аддиктивного процесса, то тогда во время совместной деятельности можем дать какой-то контур, модель того, что условно называется иммунитетом.

Когда есть постоянная связь с педагогом, которая постепенно рождает доверие, то в какой-то момент совместной деятельности, в какое-то мгновение, ребёнок раскроется, и можно будет сказать то, что он воспримет.

В книге Борис Солоневич «Молодежь и ОГПУ» были описаны хорошие примеры. Он был одним из руководителей организации скаутов: Скауты – это была возможность детям рассказать о Христе. [Существует разное отношение к скаутам, кто-то говорит, что современный скаутинг в некоторых случаях может напоминать секты]. Но во времена Бориса Солоневича, судя по его описаниям, все было очень гармонично. «Тимур и его команда» основаны на его примере. «Будь готов, всегда готов» – скаутский лозунг.

Борис Солоневич возвращается в Россию после революции, хотя мог бы благополучно остаться за границей, но решил, что не может быть вдали от судьбы Родины. Первое время, когда Красная армия еще не добралась до Крыма, он пытается наладить скаутскую работу с беспризорниками. И у него был очень хорошие результаты. Отличался сам подход к работе (через игру) и отношение к ребятам: беспризорник был не куском материала, к нему относились с глубоким уважением, что рождало доверие.

 

О подходах к воспитанию Бориса Солоневича и его брата Ивана Солоневича см. в главе «Осуждение и неосуждение» из части третьей статьи «Родители и дети»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2128/

Все, что он пишет о воспитании, очень интересно. Пионерия в те времена имела все больше статус подготовки кадров. Солоневичу, с его большим опытом в организации детских лагерей, предложили поменять вектор деятельности и попросили готовить кадры, которые требовались чекистам, – новая смена для волны дальнейших репрессий. Но он отказался, за что и был отправлен в концлагерь, а скауты – разгромлены. Все же пионерия переняла многое у скаутов, по крайней мере, она реализовала основную идею общего дела и помощи другим.

Когда мы говорим о пионерии или скаутах, важно, все же, обратить внимание, в чем заключается отличие здорового движения от секты. Определение светских сектоведов достаточно ограничено и может, в принципе, быть применено к любой закрытой группе.

Как говорил один священник, секта – это приобщенность к ложной идее. Здесь можно привести пример монашеской общины преподобного Иосифа Исихаста из десяти человек, которая существовала в горах и ни с кем не общалась (жизнь общины описана старцем Ефремом Филофейским в его, ставшей бестселлером, книге «Моя жизнь со старцем Иосифом»). Но это была не секта, люди были приобщены к целостному христианскому учению, которое до нас дошло в творениях Святых Отцов. А вот секта – это скорее некая усеченная идея, из которой оставили один аспект. Человек повреждается, приобщаясь этой ложной идее, через призму которой секта выстраивает весь цикл жизни.

В книге «Номо. Postmodernus» авторы пишут, что свойство постмодернисткой культуры состоит в том, что у человека появляется полная неуверенность в своем бытии, и ему необходимо куда-то прилепиться, вплоть до того, что он даже готов утратить часть своей личности, чтобы стать членом некой группы, частичкой толпы, присоединиться к коллективным эмоциям, [в попытке испытать некое возбуждение, радость, тепло и стабильность]^[8].

Он ищет нормальных вещей, но, не имея возможности различить, что истина, а что нет, может оказаться в сообществе, которое не даст ему ни истинной картины мира и ни здоровой уверенности. 

Общество, лишенное здоровой модели, которая объединяла бы людей в общее дело, толкает детей к поиску принадлежности к той картине мира, которая для них понятна, пусть даже она и ложная. Так человек может оказаться и в криминальной субкультуре, просто потому что там ему все ясно. Все четко расписано, у кого какие полномочия.

Может быть, ошибка и состоит в том, что сейчас все переходит на какое-то психологическое тестирование, в то время как важно именно общее делание… Люди, которые получили психологическое образование, часто не могут выйти за пределы своей готовой модели и не способны увидеть реальность во всем ее многообразии. У них на все готовый рецепт. Но институт совместной деятельности важнее когнитивных технологии. Как говорил герой фильмы «Пацаны»: «Каждому пацану нужен мужик, которому он мог бы сказать "ты"».

 

Конечно, – избегая фамильярности и учитывая прочие аспекты, о которых рассказывалось, в главе «Избегать заискивания и превозношения», в первой части статьи «Родители и дети»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1891/

 

Сейчас в моде тренинги, где размышляя об идеальном образе себя, ты якобы и становишься идеальным. Пример в отношении такого подхода: кто читал «Ночевала тучка золотая», помнит момент, где братья едут на Кавказ, и у них банка алычи. Колька мысленно представлял, как бы поделился со своими собратьями, да так и съел всю банку^[9].  

 «Так раздумывал Колька, а сам всю эту алычу и умял. Пока мысленно кормил Боню, да Тольку, да Ваську, да Анну Михайловну...Брал в рот по одной, по две, а то и по три штуки! И вышло, что в мечтах-то хорошо угощать своих, все в свой живот утекло».

Одного зрительного образа недостаточно, нужна активная деятельность. Специалисты подтверждают практическую значимость двигательной активности ребенка в структуре целостной организации для совершенствования способностей и формирования навыков.

 

См. подробнее главу «О значении деятельности в постижении духовных понятий» из первой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1988/

Конечно, сейчас очень много пишут о том, что, когда мы думаем о чем-то или мысленно совершаем какое-то действие, у нас, в принципе, активизируются те же самые центры, которые приходят в движение и при реальных действиях. Однако, все-таки это относится больше к каким-то простым вещам. Недостаточно просто представить себя чемпионом по боксу, здесь необходимы постоянные изматывающие тренировки, отработка различных техник удара в течение нескольких лет и регулярное участие в реальных боях.

Федор Бородин в своей замечательной статье «Как вырастить счастливого ребенка»^[10] рассказывает, что ребенка, растущего без отца, важно включить в сценарий, где у него появилась бы нормальная мужская модель. Здесь может подойти и секция борьбы.

В советской школе тренерства тренер играл в какой-то степени роль отца, был образцом поведения. Целеустремлённый, мужественный, он не только с ребятами занимался борьбой, но мог принять участие советом и в каких-то жизненных ситуациях.

О значении тренера рассказывает и Астахов – президент международной ассоциации рукопашного боя. Как отец Феодор, так и Сергей Астахов отмечают что концепция восточных единоборств предполагает иной тип тренерства, и с их точки зрения восточный тип тренерства не очень-то и способствует реализации задач воспитания^[11][12].

Один знакомый рассказывал про своего тренера, которого они очень любили. Спокойный, очень интеллигентный, похож на писателя, с виду и не скажешь, что тренер по боксу. Однажды они с ребятами наблюдали сцену на остановке, когда тренер пытался вежливо успокоить разбушевавшегося гражданина, в два раза больше его по размерам и массе. И, когда тот не внял убедительному увещеванию, так же аккуратно и интеллигентно в два счета опрокинул всю эту массу на землю.

Частью воспитательного процесса было, в том числе, умение учиться сдерживаться, дать другому, более слабому, побоксировать. Здесь проявлялась и эмпатия, доминанта на лицо другого.

Праздничные деревенские драки, например, будучи устойчивым и неотъемлемым элементом культурной традиции, тоже несли функцию подготовке молодежи к приобретению необходимого опыта риска, выдержки, мужества, ответственности за репутацию своей деревни, выступали в роли примерных боев. Стоит отметить, что, если человек падал, если у него начинала течь кровь, бой прекращался, люди не зверели, не теряли человеческий облик, был общий культурный контекст, который «держал человека на плаву»^[13].

Поймите правильно, здесь не дается пропаганда боя, скорее отмечаются «бытийные» изменения, проявляющиеся, в том числе, и практике боя. Сейчас чаще упор делается на агрессию, на забивание противника.

Был у отца Феодора и опыт организации занятий по рукопашной борьбе и на приходе. К таким занятиям стоит относиться аккуратно, чтобы приход не превратился просто в площадку для спорта. Но грамотно поставленная борьба дает детям правильную мужскую модель, учит многое в себя преодолевать.

Конечно, без глубокой веры все это невозможно, и может вырасти просто в агрессивность. Но при целостном подходе, у человека распрямляются плечи. В частности, у Сергея Астахова была идея не только преподавать навыки, но и прививать детям и соответствующую культуру поведения, рассказывать о наших героях-воинах, о преподобных Пересвете и, Ослябе и о прочих.

Сейчас так складывается, что определенные народности, вырастая сами по себе, в условиях, где вырабатывается рефлекс с детства жестко доминировать, начинают вести себя достаточно агрессивно уже в школе. А многие ребята приходят в школу избалованными, изнеженными мамиными сынками, у них только планшеты, игры да развлечения. И они, конечно, не могут себя защитить против тех, которые с детства воспитывались как воины.

Основная задача русского рукопашного боя направлена не на развитие агрессии у человека, а на формирование умения выходить из конфликтов. Чем более успешно человек умеет выходить из конфликта, тем меньше конфликтов случается в его жизни. Он может уже спокойно, без повышенного тона, все объяснить, он не боится и знает, что ожидать от столкновения. Уходит этот давящий страх.