Трудности и типичные ошибки начала терапии 95

«Известный бизнесмен Х. женится, разводится и меняет пол,

не покидая тюрьмы!»

Идея смены пола обсуждалась нами достаточно долго.

Точнее — обсуждал он, а я просил предоставить мне убеди-

тельные доводы этого решения и большей частью молчал.

Внутренне, я, конечно, был против этого, но вовсе не из своих

гетеросексуальных представлений. У меня уже имелся неко-

торый опыт общения с теми, кто реализовал такое решение, и

далеко не во всех случаях это было успешным «проектом» на

пути к счастью1, а с другой стороны — у меня, как и у моего

пациента, оставались большие сомнения в его гомосексуаль-

ной идентификации (и я неоднократно напоминал ему этот

им же самим сформулированный тезис и интересовался,

каково состояние этих сомнений сейчас).

Во время длительного обсуждения проблемы смены пола,

где мне принадлежала роль «предельно тупого аналитика»

(и это было недалеко от истины, так как все, о чем говорил

пациент, мне, как обычному гетеросексуалу, было абсолютно

незнакомо), однажды, доведенной до отчаяния моей тупос-

тью, пациент чрезвычайно эмоционально сказал: «Ну, как

вы не понимаете: совершенно не важно — есть у бабы сиськи

или нет, есть у мужика член или нет — это не имеет ника-

кого значения! Пол — это совсем другое!!!» На фоне моего

предшествующего (многочасового) молчания следующая

фраза оказалась некой недостающей нотой, вписанной как

раз там, где нужно, в конкретную партитуру. У меня почти

невольно вырвался не заготовленный вопрос: «Значит, это

неважно — есть у вас член или нет? А зачем тогда его отре-

1 Это признавалось и самими транссексуалами, которые уже подверглись

подобным операциям. В свое время широко известный в психиатрическом

сообществе пациент Миша (до 13 лет — Маша) не так давно обратился ко мне

с просьбой о моральной поддержке, в частности, противодействия желанию

сменить пол на мужской его нынешней жене.

Часть 1

зать?» Пациент искренне засмеялся и, как мне показалось,

с некоторым облегчением подтвердил: «Вот вы меня и пой-

мали… А действительно — зачем?» Вопрос со сменой пола

больше не поднимался. Таким образом, мы можем сделать

заключение, что та эмоциональность, которая сопровождала

попытки пациента убедить меня, одновременно отражала и

его внутреннюю (неосознаваемую) неуверенность в обосно-

ванности (а может быть, наоборот — внутренней уверенности

в ошибочности) такого решения.

Завершая первую часть рассказа об этом очень поучи-

тельном (по крайней мере — для меня) случае, хотел бы ска-

зать, что такой неопределенный психический феномен, как

интуи ция, конечно, следовало бы отнести к бессознательному,

и тогда уместно говорить не только о профессиональной ин-

туиции, но и о профессиональном бессознательном. А также

сделать еще один вывод: нужно постоянно прислушиваться

и научиться доверять своему профессиональному бессозна-

тельному, которое, сделаем такое допущение — каким-то об-

разом взаимодействует с бессознательным пациента.

А теперь еще об одной моей ошибке. Мной уже упоми-

нались непростые отношения пациента с властной и отчасти

склонной к мужененавистничеству матери, которая к тому же

настойчиво пыталась его сделать «нормальным» и женить.

У меня не было такой «сверхзадачи», так же как и никаких

мыслей о его извращенности: пациент пришел с конкретной

проблемой и мы ее решали — по мере его и моих сил. Тем не

менее мой гетеросексуальный контрперенос все-таки при-

сутствовал.

Однажды пациент пришел в приподнятом настроении,

что, в общем-то, было достаточно обычным. Он с удоволь-

ствием улегся на кушетку, и пока я устраивался в моем

кресле, настраиваясь на слушание, и фиксировал дату на-