Глава II . Внешнеполитический курс России в 1863 - 1870 гг.

Сближение России с Пруссией

 

Сближение с Пруссией также было прямым следствием событий 1863 г. Первым шагом на пути к этому была уже упоминавшаяся выше Альвенслебенская конвенция. Александр II, в отличие от Горчакова, уже разуверился в реальности идеи русско-французского союза. С Берлином императора связывали и личные династические отношения - его мать Александра Фёдоровна была сестрой прусского короля [1, с. 254]. И Крымская война, и польский кризис показали, что Пруссия является единственным возможным партнёром России и что усиление её влияния и удельного веса в Германии ослабляет Австрию и не противоречит интересам империи. Кроме того, намечавшаяся после подавления польского восстания активизация русской политики в Средней Азии, что делало весьма вероятным обострение отношений с Великобританией и потому повышало ценность Пруссии как союзника в Европе. Поэтому Россия поддерживала стремление Отто фон Бисмарка объединить Германию.

Очередным проявлением сотрудничества России и Пруссии стала война с Данией 1864 г., в которой Пруссия и Австрия выступали как союзники. В 1863 г. умер король Дании Фредерик VII, его преемник Христиан IX вновь попытался объединить Шлезвиг-Гольштейн с Данией, что и было использовано Пруссией как предлог для начала боевых действий. Союз Пруссии и Австрии, обладавших первоклассными армиями, и благожелательная позиция, занятая Россией, делали поражение датчан вопросом времени и исключали вмешательство в конфликт третьей стороны. [1, с. 254] 24 июля 1863 г. Пальмерстон заявил о гарантиях неприкосновенности и территориальной целостности Дании, однако после польского восстания всем было ясно, что это заявление - только пустой звук и не имеет под собой реальных оснований. Кроме флота Англия могла выставить армию численностью не более 20 тыс. человек, а корабли не могли защитить ни Шлезвиг, ни Гольштейн [1, с. 255]. Франция также была неспособна оказать влияние на ход событий: в феврале 1864 г. в Алжире вспыхнуло восстание, потребовавшее усиления французского военного присутствия на данной территории; кроме того, 40 тыс. французских солдат находились в Мексике, поддерживая шаткую политическую стабильность в марионеточной Мексиканской империи [].

февраля 1864 г. Дании был предъявлен ультиматум, а 1 февраля австро-прусские войска вторглись территорию Шлезвиг-Гольштейна. Для Пруссии это было первое серьёзное испытание для вооружённых сил за последние 50 лет. В Пруссии только недавно завершилось проведение военной реформы, изменившей систему управления и комплектования армии. Прусская армия хорошо показала себя в боевых действиях.

-тысячная датская армия, несмотря на героическое сопротивление, не могла долго сдерживать натиск союзных войск. Единственным шансом спастись для Дании было бы повторение ситуации 1848 - 1849 гг., когда великие державы, в том числе и Россия, вмешались в датско-прусский конфликт и заставили Пруссию отказаться от аннексии Шлезвиг-Гольштейна. Однако теперь внешнеполитическая обстановка изменилась, и данное вмешательство было невозможным. Россия категорически отказалась от участия в военно-морской демонстрации в защиту Дании, которую ей предложила Великобритания. От такого предложения отказалась и Франция. Действовать в одиночку Англия так и не решилась, поскольку предпочитала не столько защищать Данию, сколько сталкивать между собой континентальных соседей [].

Но все эти расчёты были обречены на провал. Блокаду германского побережья начал датский флот, но это не оказало существенного влияния на ход боевых действий. Прусские и австрийские войска стремительно продвигались по датской территории и вскоре заняли все ключевые пункты в обороне датчан. Ими были заняты не только спорные герцогства, но и часть собственно датской территории. 29 июня был захвачен остров Альзен, прикрывавший подступы к Копенгагену. Оставшись без внешнеполитической поддержки, Дания 20 июля согласилась на перемирие, и 1 августа 1864 г. был заключён предварительный договор, по которому Шлезвиг-Гольштейн отходил к Австрии и Пруссии. 30 октября 1864 г. в Вене был подписан мир, подтвердивший предварительные условия [].

Сразу после окончания этой войны стало ясно, что неизбежна новая война - между Австрией и Пруссией. Бисмарк не собирался мириться с австрийским присутствием в Гольштейне (который отходил к Австрии по Гаштейнской конвенции 1865 г.) и поэтому сразу же начал готовиться к войне. Пруссия использовала тот факт, что Австрия не могла эффективно управлять новым владением по причине его отдалённости. Прусской дипломатии вновь удалось заручиться благожелательным нейтралитетом России. Также в октябре 1865 г. было достигнуто соглашение с Наполеоном III о нейтралитете Франции, которая хотела сыграть роль вооружённого посредника. Французский император явно недооценивал силы Пруссии, тем более что по численности населения Австрия в 2 раза (35 млн. и 18 млн. чел. населения соответственно) превосходила Пруссию и имела много союзников в самой Германии []. Франция рассчитывала на то, что война между Пруссией и Австрией затянется, обе эти страны ослабеют, и тогда она сможет продиктовать им свои условия. Но этот расчет оказался ошибочным.

В начале июня 1866 г. отношения между Австрией и Пруссией резко обострились. 17 июня Австрия вместе с союзными ей германскими княжествами объявила войну Пруссии. На следующий день Пруссия и союзная ей Италия объявили войну Австрии. Прусский Генеральный штаб и Военное министерство сумели гораздо быстрее провести мобилизацию. Австрийцы превосходили пруссаков в качестве артиллерии, зато уступали по качеству стрелкового оружия и в качестве управления войсками (отсутствовал Генеральный штаб). Негативную роль сыграла и национальная разнородность войск. Финансовый кризис в Австрийской империи негативно сказывался и на состоянии военного бюджета []. Боевые действия разворачивались быстро. 24 июня 1866 г. итальянская армия проиграла под Кустоццей, но уже 3 июля 1866 г. австрийская армия была разбита под Кенигрецем (Садовой). Это сражение привело к тому, что баланс сил в Европе начал меняться. Теперь столкновение Пруссии и Франции становилось лишь вопросом времени. Но Пруссия была пока не готова к нему, и потому 26 июля 1866 г. был заключен прелиминарный Никольсбургский мир []. Единственной территориальной потерей Австрии была Венецианская область. Франция так и не успела вмешаться в конфликт.

Поражение этих держав соответствовало интересам России. Александр II после победы под Кенигрецем отправил королю Пруссии поздравительную телеграмму. В ней он советовал проявить умеренность при заключении мира, но заявлял о своём желании поддерживать сотрудничество с Пруссией и видеть её «сильной, могучей, преуспевающей» []. Пруссия постепенно подрывала несущие звенья «Крымской системы», однако её чрезмерное усиление уже начинало тревожить Россию. Горчаков опасался, что реализация планов Бисмарка приведёт к установлению власти Пруссии над всей Германией и «полностью разрушит европейское равновесие». Это уже представляло угрозу интересам России.

Наполеон III попытался проверить возможность согласия с Россией по германскому вопросу, однако эти попытки не встретили должной поддержки, поскольку французская дипломатия опять ожидала от России действий, не ставя на повестку дня вопроса об отмене ограничительных статей [].

августа 1866 г. Горчаков писал Александру II, что Наполеон хочет вовлечь Россию «в свою орбиту» и использовать «русскую откровенность», чтобы «поставить Пруссию между двух огней» либо связать Пруссию борьбой с Россией, подняв «новое движение в Польше» []. Существовала также опасность: возможность сближения Франции с Австрией в Восточном вопросе или территориальной компенсации Австрии на Балканах. Не исключалось, что такой манёвр мог быть поддержан и Пруссией. У русской дипломатии не было выбора. Политика Горчакова, нацеленная на сотрудничество с Францией, была обречена на неудачу. Он вынужден был признать, что «серьёзное и тесное согласие с Пруссией есть наилучшая комбинация, если не единственная» [].

августа 1866 г. в Петербург со специальной миссией был отправлен генерал-адъютант прусского короля Эдвин фон Мантейфель. 9 августа он прибыл в российскую столицу и был принят императором. Генерал изложил программу будущего переустройства Германии, которая произвела тяжёлое впечатление на Александра II. Он считал, что свержение малых династий подорвёт «монархический принцип», а в созыве общегерманского парламента видел «революционную опасность».

августа Мантейфель на встрече с Горчаковым обсудил возможную программу компенсаций России за её согласие на изменение политического устройства Германии. Была обещана поддержка русским действиям в Средней Азии, в Дунайских княжествах, было предложено и изменение границ в районе Галиции. Эти предложения не удовлетворили Горчакова. Тогда Мантейфель затронул вопрос о Парижском договоре. Тогда Горчаков согласился продолжить переговоры. Он сказал, что этот договор «нежизнеспособен» и «умрёт своей естественной или квази-естественной смертью» []. Горчаков выразил надежду, что Пруссия окажет России поддержку при рассмотрении вопроса об отмене наиболее унизительных для России статей Парижского договора, поскольку «не имеет никаких непосредственных интересов в этом вопросе». Переговоры продолжались, и уже 12 августа Александр II в личном письме к Вильгельму I заверил, что Россия не при каких обстоятельствах не поддержит противников Пруссии. Россия продолжала оказывать Пруссии дипломатическую поддержку, что имело для последней важное значение. Мантейфель впервые прозондирвал и вопрос об отношении Петербурга на случай войны с Францией. Ответ был положителен. Хотя Горчаков и не дал никаких определённых обещаний, прусской стороне стало ясно, что можно без опасений начинать готовиться к войне с Францией.

августа 1866 г. был подписан в Праге окончательный мирный договор с Австрией, подтвердивший условия прелиминарного. В результате к Пруссии был присоединён целый ряд германских государств. Её население увеличилось до 24 млн. человек. 10 августа 1867 г. под эгидой Берлина был создан Северо-Германский союз, включивший в себя 22 германских государства.

В ноябре 1866 г. состоялся визит в Петербург прусского кронпринца, в ходе которого была подтверждена договорённость о поддержке, которую Пруссия окажет России в отмене ограничительных статей Парижского договора. Таким образом, русско-прусское сближение стало фактом. Однако оно так и не было оформлено в союз, что позволяло Горчакову надеяться на реализацию своей старой программы путём достижения договорённости с Францией, в том числе и к возвращению к совместным действиям на Балканах.