Криминалистическая характеристика.

Любое экономическое преступление направлено на получение преступных доходов, что часто требует их легализации, т.е. придания им в любых формах видимости законного происхождения. В условиях устранения тотального контроля над экономической деятельностью легальные каналы осуществления финансовых и иных экономических сделок и других операций используются лицами с корыстной антиобщественной ориентацией не только для незаконного получения денежных и других доходов, но и для придания таким доходам легального вида, а также для финансового обеспечения дальнейшей преступной деятельности.

Легализация (отмывание) денежных средств, имеющих незаконный источник происхождения, существенно нарушает финансовые интересы граждан, организаций, общества и государства, главным образом, посредством стимулирования искусственной инфляции за счет бесконтрольного вовлечения в оборот необеспеченной денежной массы. Проникновение, а затем и насыщение «грязными» деньгами законного финансового оборота является серьезной угрозой экономической безопасности и политической стабильности любого государства. Указанное обстоятельство требует самого пристального внимания и комплексных мер противодействия этой проблеме, в том числе нормативно-правового регулирования системы мер предупреждения деятельности, связанной с легализацией незаконных доходов, совершенствования практики выявления, раскрытия и расследования таких преступлений [1].

Легализация (отмывание) денежных средств, полученных преступным путем, есть сравнительно новая для российской уголовно-правовой модели группа преступлений. Данное преступление относится к категории деяний, обладающих высокой общественной опасностью не только в рамках нашей страны, но и всего мирового сообщества.

Ряд цивилизованных государств давно признали проблему борьбы с отмыванием капитала, полученного преступным путем, в качестве одного из актуальных направлений деятельности правоохранительных органов.

Рост преступлений данной категории косвенно свидетельствует об усилении деятельности организованных преступных групп. Свободное хождение капиталов, полученных в результате совершения преступлений, влечет самые разнообразные негативные последствия для общества, среди которых самое опасное, пожалуй, это создание возможности для финансирования преступлений террористического характера.

Характерно, что при обозначении названия данной группы деяний отечественный уголовный закон использует, наряду с нейтральным термином «легализация», так же образный и условный термин «отмывание».

Согласно ст. 174 УК РФ, легализация денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем, есть совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем, в целях придания правомерного вида владению, пользованию или распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом. Ее квалифицированный состав (ч. 2 ст. 174 УК РФ) устанавливает уголовную ответственность за те же деяния, совершенные в крупном размере, особо квалифицированный (ч. 3 ст. 174 УК РФ) – за те же деяния, совершенные группой лиц по предварительному сговору либо лицом с использованием своего служебного положения. Ч. 4 ст. 174 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за аналогичные деяния, совершенные организованной группой либо в особо крупном размере.

Согласно ст. 174.1 УК РФ, легализация денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершенного им преступления, есть совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом.

Квалифицирующие признаки данного деяния аналогичны признакам, предусмотренным для легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем: ч. 2 регламентирует ответственность за то же деяние, совершенное в крупном размере; ч. 3 – за деяния, совершенные группой лиц по предварительному сговору либо лицом с использованием своего служебного положения; ч. 4 – за деяния, совершенные: организованной группой либо в особо крупном размере [2].

Сравнительная низкая раскрываемость преступлений, связанных с легализацией (отмыванием) денежных средств и иного имущества, полученных преступным путем, предопределена высокой латентностью этих деяний, что подтверждается и другими исследователями. В таких условиях необходима дальнейшая работа ученных-юристов по систематизации накопленного научного материала, его упорядочиванию и адаптации к реальным условиям борьбы с преступностью. Так, криминалистика как область научного юридического знания вносит свой посильный вклад в борьбу с преступлениями путем разработки частных криминалистических методик расследования [3].

Общеизвестно, что важным инструментарием для успешного раскрытия и расследования преступлений соответствующей группы являются их криминалистическая характеристика, выступающая информационной моделью определенного преступления, научной абстракцией, отражающей типичные закономерности механизма его совершения [4]. В литературе справедливо отмечается, что криминалистическая характеристика играет особую роль в структуре методики расследования преступлений определенного вида [5].

Отражая закономерности механизма совершения преступлений, связанных с легализацией денежных средств и иного имущества, полученного преступным путем, она служит надежным средством для построения и проверки различных следственных версий, организации, планирования и непосредственного осуществления различных следственных действий.

Следует отметить, что различные исследователи, посвятившие свои труды разработке частной криминалистической методики расследования легализации денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, уделяли определенное внимание разработке данной научной абстракции, однако они не всегда были едины в представлениях о ее структуре, представляя неодинаковую совокупность элементов криминалистической характеристики. Проанализируем научные разработки исследователей, предлагающих структуру и содержание криминалистической характеристики легализации денежных средств и иного имущества, добытого преступным путем [6].

В.А. Абаканова  предлагает следующую структуру криминалистической характеристики указанного вида преступления:

- предмет и субъект посягательства;

- физическая и психическая деятельность субъекта посягательства;

- место и время посягательства;

- внутренние и внешние связи;

- обстановка посягательства [7].

Несколько иначе видит структуру криминалистической характеристики легализации преступного дохода Е.В. Щеглова, включая в нее следующие элементы:

-    типичная информация о личности преступника и способах подготовки и совершения преступления (механизм преступления);

- типичная информация об обстановке и средствах совершения преступления;

- особенности предмета преступного посягательства и следов преступлений [8].

А.В. Коляда  выделяет следующие находящиеся в совокупности элементы криминалистической характеристики данного деяния:

1) место, время и способ совершения преступления;

2) типичные следственные ситуации;

3) типичные материальные следы преступления и вероятные места их нахождения;

4) данные о личности подозреваемого, обвиняемого [9].

Приведенный выше обзор свидетельствует о наличии ряда разногласий между авторами при конструировании криминалистической характеристики легализации доходов, полученных преступным путем.

Так, не все авторы считают необходимым выделить такой элемент, как предмет преступного посягательства в структуре криминалистической характеристики легализации.

Вызывают сомнения помещение в структуру криминалистической характеристики такого элемента, как типичные следственные ситуации, что осуществил А.В. Коляда. Не умаляя значимость исследования типичных следственных ситуаций, следует отметить, что они относятся не к закономерностям механизма преступлений, а к закономерностям организации и расследования деяний [10].

Рассмотрим состав преступления, который определяется как совокупность объективных и субъективных признаков, характеризующие отдельное общественно опасное деяние как преступление. Одним из главных признаков состава преступления является объект.

Объект - это те общественные отношения, которым противоправные деяния нанесли вред или могут нанести. Таким образом, становится объяснима традиция - начинать анализ состава с определения объекта.

В теории российского уголовного права объекты преступления традиционно квалифицируются по вертикали и горизонтали. По вертикали выделяют: общий, родовой, видовой и непосредственный объекты преступления.

Общий объект - это совокупность общественных отношений, охраняемых уголовно-правовым законом от преступно опасных посягательств.

Родовой объект - это группа однородных и взаимосвязанных общественных отношений, охраняемых уголовным законом от преступлений.

Видовой объект - это совокупность общественных отношений внутри родового объекта, охраняемых от преступлений определенного вида.

Непосредственный объект - это конкретное общественное отношение, которое охраняется конкретной уголовно-правовой нормой и на причинение вреда которому направлено конкретное деяние.

На уровне непосредственного объекта, по горизонтали, выделяют следующие его виды: основной, дополнительный и факультативный объекты.

Основной непосредственный объект - это общественное отношение, нарушение которого составляет сущность данного преступления и с целью охраны которого действует уголовно-правовая норма, предусматривающая за

его совершение ответственность.

     Дополнительный непосредственный объект - это общественное отношение, посягательство на которое не образует социальной целостности данного преступления, но которому всегда причиняется вред.

    Факультативный непосредственный объект - это общественное отношение, которому вероятно конкретным преступлением может быть причинен вред [11].

Легализация преступных доходов как преступление в уголовном кодексе расположено в главе 22 "Преступления в сфере экономической деятельности" раздел VIII "Преступления в сфере экономики". Исходя из местоположения статей, родовым объектом преступлений в разделе VIII УК РФ выступает экономика [12].

Положения ст.ст. 174 и 174.1 расположены в главе, посвященной преступлениям в сфере экономики. Можно сделать выводы о том, что эти составы направлены на защиту экономической системы государства, а именно, от неправомерного обращения денежных средств или иного имущества, которое получено в связи с преступной деятельностью [13].

Так как данное общественно опасное деяния в УК РФ предусмотрено разделом VIII «Преступления в сфере экономики» и главой 22 «Преступления в сфере экономической деятельности», следовательно, общим и родовым объектами данного преступления являются общественные отношения, охраняемые уголовно-правовым законом в сфере экономики.

Профессор Н.А. Лопашенко в своей монографии «Преступления в сфере экономической деятельности: теоретический и прикладной анализ» раскрывает понятие объекта преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ как «общественные экономические отношения, основанные на принципе запрета заведомо криминальных форм поведения в экономической деятельности. Общественная опасность легализации состоит в том, что «грязные деньги» и имущество используются в официальном хозяйственном обороте, приравниваются к законно полученным» [14].

Профессор А.В. Наумов под объектом любого преступления понимает охраняемые уголовным законом общественные отношения (интересы, блага), которым преступлением причиняется вред или создается непосредственная угроза причинения вреда [15].

В юридической литературе среди ученых нет единого мнения по поводу определения видового и непосредственного объектов легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем.

В отношении видового объекта существуют следующие точки зрения, наиболее распространенной в литературе, по мнению С.Ю. Коростелева, считается, что «видовым объектом выступают общественные отношения, возникающие по поводу осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распределению, обмену и потреблению материальных благ и услуг» [16].

Со стороны отдельных ученых в области борьбы с экономическими преступлениями данное определение подверглось критике. Так, Б.В. Волженкин в своей монографии «Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления)», считает что «определение не раскрывает понятия экономической деятельности, поскольку преступление, совершенное в сфере экономики, не может причинять вред всему объему складывающихся в этой сфере общественных отношений. Вред причиняется только тем из них, которые складываются по поводу законности функционирования экономических процессов, правила которой устанавливаются государством. Соблюдение этих правил обеспечивает стабильное экономическое развитие, которое является регулятивной деятельностью государства в сфере экономики»[17].

Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что вопрос по определению видового объекта остается спорным среди ученых, то есть единого подхода к пониманию видового объекта легализации нет. Единственное, из всей этой полемики, ученые всё-таки больше склонны к тому, что видовым объектом преступлений экономического характера следует считать не все общественные отношения, складывающиеся в сфере функционирования всей экономики, а более малую группу общественных отношений, которая обеспечивает интересы государства в сфере экономической деятельности.

Применительно к вопросу о непосредственном объекте преступления и важности его определения среди ученых также не сформировалось однозначного понимания его содержания. Наиболее распространенную точку зрению получила следующая версия: профессоры А.В. Наумов, А.В. Бриллиантов понимают под непосредственным объектом легализации «общественные отношения, регулирующие установленный порядок осуществления предпринимательской деятельности или иной экономической деятельности» [18].

А.И. Чучаев непосредственным объектом выделяет общественные отношения, обеспечивающие законный оборот денежных средств и иного имущества при использовании их в экономической деятельности [19].

А.И. Рарог определяет непосредственный объект как общественные отношения, которые складываются по поводу осуществления законной предпринимательской деятельности, что обеспечивает в экономическом обороте использование только легально полученных доходов [20].

По мнению К.Э. Емцевой самым полным определением непосредственного объекта легализации являются «урегулированные законодательством общественные отношения в сфере экономической деятельности, которые обеспечивают законный порядок осуществления финансовых операций, а также других денежных и имущественных сделок, законом урегулированный имущественный оборот, легальная предпринимательская или иная экономическая деятельность и использование в экономическом обороте только легальных доходов» [21].

Таким образом, можно сделать вывод, что в юридической науке четко определены общий и родовой объекты легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем - это общественные отношения, охраняемые уголовно-правовым законом, в сфере экономики.

Дискуссионными являются определения видового и непосредственного объектов легализации. Однако можно акцентировать внимание на более распространенные точки зрения в юридической литературе, так, видовым объектом легализации принято считать общественные отношения, обеспечивающие интересы в сфере экономической деятельности. Ученые, уделяют большое внимание вопросу определения непосредственного объекта «отмывания» и его возможных видов, под непосредственным объектом принято понимать общественные отношения, регулирующие установленный порядок осуществления предпринимательской деятельности или иной экономической деятельности [22].

В научной литературе встречается и другой взгляд на отнесение легализации преступных денежных средств к экономическим преступлениям и относят его к группе преступлений против правосудия, так как первичной целью легализации выступает сокрытие предшествующих преступлений. Неоспоримым является факт того, что само «отмывание» происходит в экономической сфере, но, как полагают сторонники данной теории, серьезного ущерба для экономики не наносится. Первичным в преступных действиях данного преступления является сокрытие криминальной деятельности, а вот использование данных денежных средств и имущества уже вторичным [23].

В теории российского уголовного права признаком объекта принято считать предмет преступления - это предмет внешнего мира, воздействуя на который причиняется вред объекту уголовно-правовой охраны.

Множество споров вызывает понятие «предмет преступления» в общем. Традиционно его понимают как вещи материального мира, воздействуя на которые, субъект преступления причиняет вред общественным отношениям (или, соответственно, охраняемому благу). Существует предложение широко понимать предмет как доступные для восприятия, измерения, фиксации и оценки явления внешнего мира.

Прежде всего, необходимо определиться с тем, что именно понимается под предметом легализации в России. УК РФ устанавливает, что посягательство на охраняемый объект при «отмывании» производится путём воздействия на такие предметы материального мира, как «денежные средства и иное имущество» [24].

Проблемным моментом является уяснение того, что вкладывать в понятие «денежные средства и иное имущество» и отражает ли закрепленный законодателем предмет действительность. Сегодня одним из наиболее распространённых вариантов рассмотрения предмета является следующий: денежные средства, включая наличные и безналичные деньги, в любой национальной валюте, в том числе и в рублях; иное имущество - ценные бумаги, драгоценные камни и драгоценные металлы, другие движимые, а равно недвижимые вещи.

Что касается предмета «отмывания» возникает вопрос - было ли оно  первоначально изъято из оборота или нет, на что существуют различные точки зрения.

О.Л. Педун отмечает, что предметом легализации не могут являться материальные ценности, изъятые из гражданского оборота, так как они ни при какой ситуации не могут быть легализованы [25].

Но никакое имущество, полученное в результате совершения преступления, не может быть легализовано, оно всегда будет оставаться преступным. Именно поэтому и представляется более предпочтительным термин «отмывание», а не «легализация», предполагающий в качестве результата получение «чистого» и законного продукта [26].

М.М. Лапунин в своей монографии «Вторичная преступная деятельность:

понятие, виды, проблемы квалификации, криминализации и пенализации» отмечает, что «легализация преступных доходов не в форме «денежных средств и иного имущества», а в виде «информации, работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них, а также иные объекты гражданских прав, за исключением нематериальных благ» диспозициями ст.ст. 174 и 174.1 УК РФ не охватывается, следовательно, целесообразнее было бы заменить их одним понятием – «доходы», которое соответствовало бы нормам международного права и позволяло определить весь спектр доходов, полученных в результате различного рода преступной деятельности» [27].

Например, в Конвенции ООН «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма, 34 (пп. «а» ст.1) также используется термин «доход» - под которым понимается, любая экономическая выгода, полученная в результате совершения

уголовного правонарушения. Эта выгода может включать любое имущество, определяемое в пп. «b» ст. 1 Конвенции [28].

В юридической литературе, высказана такая точка зрения, что указание на денежные средства как на предмет преступления излишне и «целесообразно просто исключить из диспозиции статей указание на денежные средства как предмет преступления, оставив только термин «имущество», поскольку согласно ч. 2 ст. 130 ГК РФ, деньги относятся к движимому имуществу.

Поскольку денежные средства, исходя из термина «иное», который употребляет законодатель применительно к имуществу, включаются в общее понятие имущества, и является имуществом, в науке давно, по мнению Н.А. Лопашенко, необходимо их исключить в качестве отдельного, самостоятельного упоминания из диспозиции статей, посвященных легализации, но, вместе с тем, автор понимает почему они указаны в составах легализации отдельно. Основная масса легализуемого имущества, все же имеет форму именно денег, поскольку банковские операции, посредством которых совершаются преступления, чаще всего имеют своим предметом именно деньги и иные финансовые инструменты.

Только одно ограничение есть в понимании имущества как предмета легализации: оно должно иметь возможность находиться в свободном обращении. На это указывают, например, Н.А. Лопашенко, З.А. Тхайшаов, В.А. Тагирова. Хотя указанное ограничение в законе специально не предусмотрено, оно, безусловно, вытекает из толкования сути преступления и цели, которую преследует виновный - легализовать имущество, то есть придать ему вид непреступного, сделать все, чтобы оно могло свободно обращаться [29].

Вместе с тем в литературе остается дискуссионным и открытым вопрос, рассматривать ли иные объекты гражданских прав, указанные в ст. 128 ГК РФ, в качестве предметов легализации, а именно: результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность), а также  нематериальные блага.

Последняя группа сразу отпадает, поскольку невозможно отмыть что-либо с использованием предмета нематериального блага, не обладая имущественной ценностью. В отношении других двух групп мнения ученых расходятся. О.Ю. Якимова полагает, что «работы, услуги, информация и интеллектуальная собственность не могут быть предметом, поскольку не представляю, как можно легализовать услуги или информацию путем совершения с ними финансовых операций и других сделок» [30].

Согласно мнению Филатовой М.А. «В данный момент с учётом быстрого развития технологий и правовых оболочек для различных имущественных ценностей, представляется, что необходимо только наличие таких признаков, как возможность конкретизации (идентификации) и передачи третьим лицам. Информация (включая коммерческие тайны и иные относящиеся к информационному полю объекты гражданского права), равно как и перечисленные в ст. 1225 ГК РФ охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, удовлетворяют обоим указанным критериям.

В противном случае исходно из предикатных преступлений исключались бы все преступления, связанные с интеллектуальной собственностью (ст. 146, 147, 180 УК РФ) или с коммерческой и иной тайной (ст. 183 УК РФ). Это, в свою очередь, давало бы массу возможностей для использования данного пробела в целях «отмывания».

Что касается работ и услуг, то здесь образуется проблема в силу того, что отсутствует «овеществленность» для «отмывания». Но работам и услугам может придаваться законный вид заключением фиктивных договоров с лицом об оказании услуг или выполнении работ, например зачёта требований с «хозяином» по несуществующим обязательствам.

Кроме того, хотелось бы подчеркнуть, что в связи с ускоренным развитием экономического оборота все международные документы настаивают на наиболее широком установлении как деяний, которые законодателем должны рассматриваться в качестве «отмывания», так и тех предметов, с которыми может быть проведено «отмывание» [31].

Еще одним аспектом для правильной квалификации кроме точного определения предмета преступного посягательства, является установление факта преступного происхождения. В связи с чем, на практике чаще всего возникает вопрос о необходимости судебного решения, которое устанавливает преступное возникновение легализуемых средств.

Так, по мнению Б.В. Волженкина, для уголовного преследования за легализацию преступных денежных средств достаточно лишь субъективное знание виновного лица о криминальной природе возникновения имущества, с которыми совершаются различные операции, с целью их легализовать [32].

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. N 32 "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем" - в описательно-мотивировочной части судебного решения по делам об обвинении в совершении преступлений, предусмотренных статьей 174 или статьей 174.1 УК РФ, должны быть приведены доказательства, на которых основывается вывод суда о том, что денежные средства или иное имущество были приобретены преступным путем (в результате совершения преступления), а также о том, что наличествует цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению такими денежными средствами или иным имуществом. Ответственность по статье 174 или статье 174.1 УК РФ наступает и при совершении одной финансовой операции или сделки с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), если будет установлено, что такое деяние было совершено с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом[33]. В связи с чем, приходим к выводу о том, что предварительное наличие приговора по предикатному не является обязательным условием.

Под субъективной стороной преступления традиционно понимают психическую деятельность человека, которая непосредственно связана с совершением им преступления. Субъективная сторона раскрывается при помощи таких ее составляющих, как вина, цель, мотив и эмоциональное состояние. Все эти признаки тесно связаны между собой и зависят друг от друга.

Обязательным признаком субъективной стороны является вина (часть 1 статья 24 УК РФ).  Вина является психическим отношением субъекта к совершаемому им общественно опасному действию (бездействию) и его последствиям, выражающееся в форме умысла и неосторожности. Содержание вины определено совокупностью интеллекта, воли и их соотношением. В преступлениях с формальным составом лицо осознавало общественную опасность своего деяния и желало его совершить.

Осознание общественной опасности деяния и предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий являются интеллектуальными элементами прямого умысла, а желание - его волевым  элементом [34].

На прямой умысел указывает специальная цель преступления - придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» разъясняет, что цель может быть установлена на основании фактических обстоятельств дела, указывающих на характер совершенных финансовых операций или сделок, а также иных сопряженных с ними действий виновного лица и его соучастников, направленных на сокрытие факта преступного приобретения имущества и обеспечение возможности его свободного оборота.

Такая цель может проявляться, в частности:

- в приобретении недвижимого имущества, произведений искусства, предметов роскоши и т.п.;

- в совершении сделок по отчуждению имущества, приобретенного преступным путем (в результате совершения преступления), в отсутствие реальных расчетов или экономической целесообразности в таких сделках;

- в фальсификации оснований возникновения прав на денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе гражданско-правовых договоров, первичных учетных документов и т.п.;

- в совершении финансовых операций или сделок по обналичиванию денежных средств, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе с использованием расчетных счетов фирм-"однодневок" или счетов физических лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств;

- в совершении финансовых операций или сделок с участием подставных лиц, не осведомленных о том, что задействованные в соответствующих финансовых операциях и сделках денежные средства и иное имущество приобретены в результате совершения преступления;

- в совершении внешнеэкономических финансовых операций или сделок с денежными средствами и иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), осуществляемых при участии контрагентов, зарегистрированных в офшорных зонах;

- в совершении финансовых операций или сделок с использованием электронных средств платежа, в том числе принадлежащих лицам, не осведомленным о преступном происхождении электронных денежных средств[35].

В литературе отмечается, что легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, необходимо отличать от такого классического преступления, как приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ). В отличие от состава легализации денежных средств или иного имущества заранее не обещанные приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, совершаются без цели придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению таким имуществом. Под приобретением или сбытом имущества в статье 175 УК РФ следует понимать любую форму возмездного или безвозмездного получения или передачи имущества, заведомо добытого преступным путем.

Отсутствие в статьях до недавнего времени такого признака субъективной стороны преступления, как цели - придания правомерного вида владению, пользованию или распоряжению предметом преступления, создавало трудности в правоприменительной деятельности. Нередко суды признавали легализацией покупку на денежные средства, приобретенные преступным путем, товаров, либо использование предметов легализации для личных потребностей при фактическом отсутствии действий по «отмыванию».

Совершение финансовых операций или сделок само по себе не может предрешать выводы суда о виновности лица в легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных в результате совершения преступления. В каждом конкретном случае необходимо с учетом всех обстоятельств дела установить, что лицо совершило финансовую операцию или сделку с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом.

Субъект - это юридический термин, который используется для того, чтобы наиболее точно охарактеризовать человека, совершившего преступление. Субъектом преступления может выступать любое вменяемое физическое лицо, участвующее в совершении сделки или финансовой операции с имуществом, заведомо приобретенным преступным путем [36].

Также в теории уголовного права вызвал вопрос о дееспособности субъекта преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ. Г.А. Тосунян и А.Ю. Викулин делают вывод о необходимости повышения возраста субъекта для привлечения его к уголовной ответственности за легализацию (отмывание) до 18 лет, обосновывая это тем, что в соответствии со ст. 21 ГК РФ способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме у гражданина с наступлением совершеннолетия, т.е. по достижении 18-летнего возраста.

Таким образом, если лицо, не достигшее указанного возраста, выступит стороной в сделке с денежными средствами, приобретенными заведомо незаконным путем, то ее последствием, согласно статье 175 ГК РФ, может быть ее недействительность. В силу же, заключают авторы, недействительности сделок, совершенных лицами, не достигшими восемнадцатилетнего возраста, в их действиях не усматривается состава названных преступлений, и, стало быть, если эти лица не эмансипированы и не получили гражданскую дееспособность с 16-летнего возраста и не совершили сделку с письменного согласия родителей, эти лица не признаются субъектами преступлений, предусмотренных ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ [37].  

Однако с указанной позицией авторов нельзя согласиться, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 26 ГК РФ несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет вправе самостоятельно, без согласия родителей, усыновителей и попечителя распоряжаться своим заработком, стипендией, и что немаловажно, иными доходами, а также в соответствии с законом вносить вклады в кредитные организации и распоряжаться ими. Таким образом, можно сделать вывод о том, что гражданская дееспособность никоим образом не может повлиять на характеристику субъекта преступления в уголовно-правовом значении [38]

Использование служебного положения - рассматривается как один из квалифицирующих признаков, с которым связано установление более строгой ответственности. Связано это с тем, что служебное положение облегчает совершение преступления. Это могут быть лица, осуществляющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, а также рядовые сотрудники организации [39].

В данном случае важно не то обстоятельство, что отмывание денег совершает человек, занимающий какое-либо служебное положение, а то, что это лицо использует свое служебное положение в преступных целях. Использование служебного положения - это применение лицом в целях совершения преступления, необходимых для этого знаний, умений или полномочий, обусловленных служебным статусом данного лица.

В теории российского уголовного права кроме субъекта преступления (как одного из элементов состава преступления), имеющего значение для квалификации преступления есть понятие «личность преступника». Понятие «субъект преступления» и «личность преступника» несут разную смысловую нагрузку.

Первое понятие по объему уже, нежели второе. Первое характеризует лицо с юридической стороны, второе – с криминологической. «Личность преступника» включает в себя не только уголовно-правовые признаки, но и психологические, социальные [40].

В результате проведения анализа 50 обвинительных приговоров, было установлено, что субъектами преступления, предусмотренного статьями 174 и 174.1 УК РФ являются физические вменяемые лица старше 16 лет, чаще всего мужчины. В основном, ранее не судимы, трудоустроены, имеют высшее образование.

Разработка эффективной методики по расследованию данного преступления является одной из приоритетных задач учёных, решение которой во многом обусловливается раскрытием криминалистической характеристики преступления, а в первую очередь таких его элементов, как способы (схемы) легализации преступных доходов, а также типичные следы, образующиеся в результате реализации указанных схем. Сведения о способах совершения преступления представляют собой информацию о деяниях субъекта легализации преступных доходов по подготовке и совершению действий, образу