Проблема ответственности в психологии

Первоначально термин «ответственность» появляется в политико-юриди- ческом языке в конце XVIII века, но постепенно понятие ответственности распространяется на другие сферы жизни людей и общества. В современ- ных изданиях выделяются понятия юридической, гражданской, уголовной, социальной, нравственной и другой ответственности. Так, в Большом эн- циклопедическом словаре приводятся понятия гражданской, дисциплинар- ной, материальной, уголовной и юридической ответственности. В сущно- сти, всё это формы юридической ответственности, когда речь идет о разных видах воздействия, наказаний, санкций за неисполнение или нарушение су- ществующих норм. В ХХ веке понятие ответственности всё в большей сте- пени приобретает этическое содержание.

В психологических словарях понятие ответственности также связыва- ется с соблюдением индивидом определенных норм и правил. Это пони- мание ответственности, предполагающее некие внешние контролирующие инстанции, нашло свое отражение и в обыденной речи, где понятие ответ- ственности употребляется прежде всего в значении быть ответственным перед кем-то или перед чем-то. Однако помимо внешних форм контроля над деятельностью индивида, предполагающих возложение на него ответ- ственности, отмечаются и внутренние формы саморегуляции его деятель- ности (например такие как чувство долга).

Проблема ответственности становится одной из основных в гумани- стической психологии, которая рассматривает человека как активного, свободного субъекта, способного управлять своей жизнью. В большей или меньшей степени с этим согласуются многие современные исследования.

Первая психологическая работа отечественного автора, посвященная теме ответственности, — это книга К. Муздыбаева «Психология ответ- ственности», вышедшая около тридцати лет назад, но не утратившая своего значения. Муздыбаев проводит обстоятельный анализ появления понятия ответственности в языке, происхождения самого слова «ответственность» и эволюции его первоначальных значений.

Любопытен результат этого анализа. «Направления развития поня- тия ответственности можно представить как несколько векторов, один из которых исторически идет от коллективной к индивидуальной, а дру-

гой — от внешней к внутренней, осознанной, личностной ответственности.

 

По выражению Пиаже, первый вектор можно было бы назвать вектором индивидуализации, а второй — вектором одухотворения (спиритуализа- ции) ответственности. С “одухотворением” ответственности появляется третий вектор развития понятия — ответственность не только за прошлое, но и за будущее. В переходе ответственности от ретроспективного плана

к перспективному как раз и проявляется прогрессивная тенденция ее эво- люции. При этом имеется в виду не просто умение личности предвидеть результаты будущих действий, но и ее стремление активно участвовать

в преобразовании окружающего мира» [Муздыбаев, 1983, с. 14]. По мнению Муздыбаева, возможно говорить и еще об одном, четвертом, векторе раз- вития понятия ответственности. Он относится к изменению во времени са- мого субъекта ответственности.

На основании проведенного анализа Муздыбаев делает закономерный вывод: «Центральная тенденция эволюции ответственности проявляет- ся в возникновении дополнительного внутреннего механизма контроля.

Значит, и личность в своем развитии должна проделать путь от простого исполнителя к активному субъекту. Следствием этого является перенос ин- станции, перед которой субъект держит отчет, с внешнего уровня на вну- тренний» [Там же, с. 15].

Анализ работ зарубежных авторов показывает, что в их исследовани- ях речь традиционно шла прежде всего о социальной ответственности, означающей следование индивида принятым в обществе нормам, его го- товность выполнять определенные социальные обязанности и отвечать за свои действия. Соответственно, и разработанные в западной психологии методики были направлены на измерение социального поведения. Про- водимые исследования обычно изучают связь ответственности как пси- хологической характеристики с другими личностными характеристиками субъекта, а также влияние ситуационных факторов на ответственное или безответственное поведение индивида.

Более глубокое психологическое значение и звучание приобретает тема ответственности в концепции локуса контроля Дж. Роттера. Как извест- но, в центре внимания ряда его работ находится изучение поведения чело- века в контексте его ожиданий относительно того, какие последствия будет иметь его поведение. Так, если определенный тип поведения в прошлом был эффективным, то весьма вероятно, что человек вновь прибегнет к данной стратегии поведения. Если речь идет о ситуациях, относительно которых че- ловек фактически не имеет опыта, то и его ожидания, соответственно, будут весьма скромными или неопределенными. Ожидания относительно кон- кретной ситуации называются специфическими ожиданиями, более общие и применимые к целому классу ситуаций — генерализованными.

Наиболее известная (возможно, и наиболее интересная) часть кон- цепции Роттера — это генерализованное ожидание, получившее название интернально-экстернальный локус контроля. Локус контроля — это лич-

 

ностная переменная, которая возникает на основе высокой степени обоб- щенного ожидания того, насколько человек, по его мнению, контролирует подкрепления в своей жизни. «Люди с экстернальным локусом контроля полагают, что их успехи и неудачи регулируются внешними факторами, такими как судьба, удача, счастливый случай, влиятельные люди и непред- сказуемые силы окружения. “Экстерналы” верят в то, что они заложники судьбы. Напротив, люди с интернальным локусом контроля верят в то, что удачи и неудачи определяются их собственными действиями и способ- ностями (внутренние, или личностные факторы). “Интерналы” поэтому чувствуют, что они в большей степени влияют на подкрепление, чем люди с экстернальной ориентацией локуса контроля» [Хьелл, Зиглер, 1997, с. 419]. Как и многие психологические характеристики, конструкт «локус контро- ля» представляет собой некий континуум, полюсами которого являются

«экстернальность» и «интернальность». Ярко выраженными интерналами или экстерналами, вероятно, являются лишь немногие из нас, а для боль- шинства людей характерны средние, промежуточные значения.

Конструкт «локус контроля» оказался на редкость эвристичным, огромное число исследований было посвящено личностным характеристи- кам интерналов и экстерналов. Даже психологи, избегающие давать оценки психологическим характеристикам, признают «жизненную ценность» ин- тернальной позиции, что позволяет связывать ее со способностью человека преодолевать трудности и противостоять жизненным кризисам, с жизне- стойкостью в широком смысле этого слова. Возможно, это обусловлено тем, что «люди способны большего добиться в жизни, если они верят, что их судьба находится в их собственных руках. Это, в свою очередь, ведет к луч- шей адаптации у интерналов, что было отмечено во многих исследованиях» [Там же, с. 421]. Данный результат согласуется и с представлениями обы- денного сознания. Муздыбаев приводит пример исследования, в котором студентов просили заполнить шкалу Роттера за себя, за среднего человека (своего и противоположного пола) и за идеального человека (также свое- го и противоположного пола). Результаты показали, что средний человек представляется респондентам как более экстернальный, чем они сами,

а идеальный человек (независимо от пола) описывается как значимо более интернальный, чем сами респонденты. На основании этого и других резуль- татов исследований Муздыбаев делает вывод: «Экспериментально установ- лено, что интернальный локус контроля является социально одобряемой ценностью» [Муздыбаев, 1983, с. 60].

Хотя конструкт ответственности не входит в концепцию Роттера (он предпочитает «поведенческие» понятия, такие как «потенциал поведения»,

«подкрепление», «ценность подкрепления», «ожидание»), он содержатель- но, безусловно, связан со смыслом интернальности. Портрет интернала, построенный на основе результатов разных исследований, в качестве атри- бутов интернального типа обычно включает б о льшую уверенность в себе,

 

бóльшую независимость от других и веру в свою способность справляться с проблемами и трудностями.

Еще одна широко известная концепция, связанная с темой ответствен- ности, — это модель атрибуции ответственности Ф. Хайдера. Атрибу- тивные теории изучают закономерности приписывания психологических качеств людям, каких-то характеристик — ситуациям или явлениям и т. д. Каузальная атрибуция — это приписывание причин поведения людей или возникновения неких событий разным факторам: особенностям самих лю- дей, ситуационным факторам, средовым влияниям и др. Теорию каузальной атрибуции Хайдер начал разрабатывать еще в 1958 году. Он постулировал наличие у человека двух мощных мотивов: потребности в формировании ясного понимания мира и потребности контролировать окружение. Цен- тральное положение его теории относится к локусу причинности (каузаль- ности): объясняя те или иные события, люди приписывают локус причин- ности либо самому действующему субъекту, либо факторам среды (ситу- ации). Фактически речь идет о том, кто или что несет ответственность за происшедшие события, поэтому в психологической литературе концепция Хайдера часто называется концепцией атрибуции ответственности.

В теории Хайдера выделяется несколько уровней приписывания от-

ветственности. (1) На первом уровне ответственность приписывается по принципу ассоциации: личность считается ответственной за последствия своих действий, поступков, поведения, если они являются (или кажутся) связанными с ней. (2) Далее, второй уровень — это то, что принято назы- вать объективной ответственностью: поведение или действия человека приводят к неким последствиям, даже если он не стремился к ним и их не предвидел. (3) В-третьих, ответственность за последствия, которые могли быть предвидены, — принцип предсказуемости: человек отвечает за по- следствия своих действий, если эти последствия можно было предвидеть, даже если он не имел их в виду и вообще не имел подобных намерений.

(4) Следующий вид ответственности — человек отвечает только за те ре- зультаты, которые он получил намеренно (Пиаже называл это субъектив- ной ответственностью). (5) Наконец, принцип оправдания: чем больше на результат и последствия действий индивида повлияли факторы, не имею- щие отношения к индивиду, его возможностям и желаниям, тем меньше че- ловек отвечает за эти последствия. В данном случае субъект считается лишь частично ответственным за свои действия.

Данное выделение разных уровней приписывания ответственности имеет несколько формальный, внешний характер, при этом не обсуждает- ся восприятие самим человеком ситуации и, соответственно, меры его от- ветственности за нее. Например, при исследовании поведения и принятия решений, противоречащих установкам людей, и последующего изменения установок в направлении снижения диссонанса было показано влияние фактора ответственности: «Значение выбора заключается в том, что он дает

 

возможность осознанной ответственности за все последствия, независимо от того, является ли ощущение ответственности “логичным” или нет. Если люди, принимающие решения, чувствуют себя ответственными за послед- ствия своих действий, диссонанс возникает независимо от того, можно ли эти последствия было предвидеть. Если они не чувствуют ответственности за результаты, диссонанс не возникает, независимо от того, насколько губи- тельны результаты» [Тейлор, Пипло, Сирс, 2004, с. 222].

Другие примеры влияния фактора осознаваемой ответственности на поведение людей могут быть найдены в исследованиях помогающего пове- дения. Так, в одном из экспериментов человек становился свидетелем кра- жи. Если хозяин просто оставлял свои вещи на его глазах, то лишь 20 % на- блюдавших кражу пытались помешать вору, а если их просили присмотреть за вещами, то этот процент возрастал до 95 %. Этот результат, как и дру- гие, подчеркивает роль осознания личной ответственности, что позволяет сформулировать общий вывод: «Когда люди ощущают личную ответствен- ность, они гораздо чаще оказывают помощь» [Там же, с. 546].

Подобно идеям Роттера о локусе контроля, концепция Хайдера поро- дила множество исследований, которые уточнили и расширили его идеи. Заслуживает упоминания теория корреспондирующих суждений Э. Джон- са и К. Дэвиса, подробно описывающая процессы формирования у людей суждений о том, определяется ли поведение другого человека его личност- ными склонностями или кратковременными ситуационными влияниями. Результатом проведенных исследований стали представления о закономер- ностях в возникновении искажений в формировании каузальных атрибу- ций. Наиболее известное из этих искажений получило в психологии назва- ние фундаментальной ошибки атрибуции, которая состоит в том, что «мы с наибольшей вероятностью соотносим поведение других людей с их ха- рактером и склонностями, т. е. их личностными свойствами и установками, чем с той ситуацией, в которой они находятся» [Там же, с. 129]. При этом фундаментальная ошибка атрибуции возникает, когда мы объясняем пове- дение людей. Этот эффект обозначается как «пристрастность деятеля и на- блюдателя»: «Наблюдая поведение других людей, мы склонны соотносить это поведение с диспозиционными качествами человека, но, объясняя свое собственное поведение, мы ссылаемся на ситуационные факторы» [Там же, с. 132]. С точки зрения приписывания ответственности данный эффект оз- начает, что, оценивая поведение других людей, мы возлагаем на них, их ка- чества и индивидуальные особенности ответственность за происходящее; когда же речь идет о нашем собственном поведении, мы находим ему объ- яснение и оправдание в факторах ситуации, тем самым снижая собствен- ную ответственность.

Таким образом, научная психологическая традиция в понимании

и изу чении ответственности акцентирует внимание на личностных и си- туационных характеристиках, обусловливающих чувство ответственности

 

и ответственное поведение индивида. Наиболее известные исследования выполнены в формате изучения интернальности—экстернальности, а так- же атрибутивной теории ответственности, общим результатом которых яв- ляется демонстрация личностных (интернальность) и социальных преиму- ществ ответственной позиции индивида.

 

6.8

Тема ответственности