Социально-ориентированная модель культурной политики.

Эта модель культурной политики не получила широкого распространения как на федеральном, так и на региональном уровне ввиду опасения ведомства культуры «раствориться» в деятельности социальных служб, благотворительных организаций. Другая причина – сложность разработки показателей и критериев оценки культурных процессов на языке социальной эффективности.

     Базовой нормативной характеристикой цивилизованной государственной социальной политики, как известно, является реализация принципа социальной справедливости, понимаемого как обеспечение всех слоев населения достойным уровнем жизни.

       Последний в соответствии с мировой практикой возможен, если вместо его спекулятивных трактовок создавать предпосылки социально-ориентированного и демократического государства.

Правильно было бы говорить о демократическом и социальном государстве как некотором идеальном нормативе, к которому необходимо стремиться. Соответственно этот норматив может рассматриваться как обязательный и для государственной культурной политики, способствующей его реализации. И здесь, конечно, особая роль принадлежит взаимодействию органов и учреждений культуры с различными гражданскими объединениями, структурами, движениями, способствующими продвижению общества в сторону демократического и социально ориентированного государства. Но это в свою очередь требует усиления социальной компоненты в государственной культурной политике.

         В условиях переходного периода именно ориентация на решение социальных задач, способствующих формированию социально-ориентированного и демократического государства, должна составлять, по мнению авторитетных культурологов один из приоритетов государственной культурной политики. Соответственно и сама эта политика должна оцениваться с позиций ее социальной эффективности. Причем. «понятие социальной эффективности само по себе не несет в себе априорной положительной оценки рассматриваемого явления. Оно лишь указывает на то, что такое явление вызвало массовый интерес, стало массово привлекательным и объединило людей для совместных более или менее организованных действий. Соответственно при оценке социокультурной политики для прояснения ее содержания категорию социальной эффективности следует дополнить такими понятиями как:

-социальная полезность, под которой в данном случае понимаются все качества решения или его результата, способствующие повышению культурной компетенции членов общества; минимизации социальных напряжений и конфликтов; повышению качества жизни членов общества, включая социальные услуги;

-культурная значимость, под которой в данном случае понимаются все качества явления, события, политического решения, способствующие формированию новых элементов в отношениях людей с окружением или новых способов их организации, обеспечивающие людям больше возможностей контролировать опасные для них аспекты окружения» (43, с.4).

                    В этой ситуации особая роль принадлежит досуговым и оздоровительным программам, организуемым преимущественно в клубных учреждениях, непосредственно работающих с различными группами населения. Между тем, роль клубных учреждений в решении социальных задач средствами культурной деятельности по-настоящему еще не осмыслена.

Если на федеральном уровне основное финансирование осуществляется по статьям «особо ценные объекты культурного наследия» и «учреждения культуры федерального статуса», то в муниципальных бюджетах основное внимание уделено клубным учреждениям.     На первый взгляд, такое несовпадение может показаться естественным. На то и существует федеральный уровень, чтобы проявлять заботу в первую очередь о культурных объектах, обеспечивающих международный престиж России, об объектах и учреждениях общенационального значения. Но при такой постановке вопроса («или-или») интересы самого населения регионов не являются объектом долгосрочной культурной стратегии.

  Между тем, в современной социокультурной и социально-экономической ситуации возрастает значение социальной адресности разрабатываемых программ государственной культурной политики. В этой связи  представляют особый интерес исследования, проведенные под руководством директора Института социологии РАН М.К.Горшкова. В этих исследованиях в социальной структуре российского общества выделяются бедные слои населения, малообеспеченные, средний класс и высший слой. Остановимся подробней на характеристиках этих групп, приводимых в этих исследованиях (18).

Среди бедных слоев населения преобладают пожилые люди. При этом в этой группе высока доля семей, имеющих в своем составе экономически неактивных взрослых членов (пенсионеров, инвалидов).

Бедственное положение многих представителей малообеспеченных слоев населения исследователи объясняют тем, что они находятся в худших стартовых условиях в сравнении с другими социальными слоями - вырастают в менее образованных семьях, многие являются выходцами из сельской местности и слабо адаптируются в городских условиях жизни. Указывается, что «подобная ситуация складывается под влиянием ряда обстоятельств. Во-первых, она обусловливается разницей в объеме культурного капитала малообеспеченных и благополучных слоев населения – капитала, представленного совокупностью усвоенных в детском и подростковом возрасте норм поведения, позволяющих не просто получать необходимые знания, но и использовать их в нужном месте и в нужное время. Во-вторых. различиями реального периода обучения, скрывающегося за формально одинаковым его уровнем. Кроме того, разный объем человеческого капитала представителей разных слоев российского населения обусловлен различной активностью последних в процессах непрерывного самообразования» (18, с.201-203).

При этом остается, как указывается в тех же исследованиях, дефицит рабочих мест для представителей этого социального слоя, что не стимулирует последний к профессиональному росту, повышению своего культурного и образовательного уровня. Впрочем. Отмечается также, что и само получение образования ив современной России вовсе не гарантирует занятие высокого социального статуса, должности, обретения устойчивого положения в системе разделения труда.

Социальный состав малообеспеченных слоев населения выглядит по данным исследований следующим образом: «44 % малообеспеченных представлены рабочими, две трети из которых могут быть отнесены к категории рабочих средней и низкой квалификации. Около четверти представителей этого слоя составляют специалисты; остальные – это работники торговли, сферы услуг и служащие. Особенностью большинства распространенных среди малообеспеченных россиян производственных позиций является присущая им неустойчивость и кризисный характер занятости» (18, с.205). Малообеспеченные слои населения проживают преимущественно в сельской местности и в малых городах. Но и в больших городах и мегаполисах они представлены достаточно значительно и постоянно пополняются за счет обнищания «средних» слоев населения, особенно в условиях экономических кризисов.

Важно также отметить, что исследователи указывают на факт приобретения незначительных выгод (материальных, социальных, культурных) мигрантами из сельской местности в города, постоянно пополняющими малообеспеченные слои городского населения.

При рассмотрении социальной дифференциации российского общества делается вывод о том, что «к числу важнейших качественных параметров, заметно дифференцирующих жизненные стандарты различных групп населения России, относятся сегодня доступность полноценной культурной и социальной жизни, а также расширение спектра социальных контактов и форм проведения свободного времени. Специфика реальных моделей досуговой активности во многом характеризует избираемый образ жизни, который. В свою очередь, наряду с уровнями образования и материальной обеспеченности, оказывается одним из главных ресурсов изменения положения тех или иных социальных слоев населения России» ((18, с.212). Соответствующие проблемы испытывают в этом отношении не только малообеспеченные слои населения, но и другие социальные слои, чьи проблемы также имеет смысл рассмотреть отдельно.

По результатам исследований доля среднего класса от общей численности населения в России составляет примерно 36 % (18). К этому социальному слою относятся высококвалифицированные рабочие, руководители учреждений (не «топменеджмента»), представители среднего и малого бизнеса, служащие со средним специальным и высшим образованием. Половина представителей среднего класса заняты на государственных предприятий, более одной трети на частных предприятиях.

При этом указывается: «тот факт, что практически две трети среднего класса проходили первичную социализацию в селах или райцентрах, необходимо иметь в виду при анализе особенностей и характеристик российского среднего класса» (18, с.229). Соответственно для этого социального слоя актуальным является вхождение в культурную жизнь с использованием возможностей городского социума.

Для оптимизации государственной культурной политики также определенное значение имеет тот факт, что «успешнее всего роёссийский средний класс на нынешнем этапе своего формирования выполняет роли «проводника» инновационных практик – в сферах досуга, компьютерных практик, использования новых потребительских товаров и т.д.» (18, с.234).

 Высший класс, как отмечают сами его представители, так и представители других социальных слоев, имеет определенные отличия в их жизненных условиях. Это: «значительно более высокое качество жилищных условий, возможность получения хорошего образования, проведение отпуска за границей, обеспечение качественного медицинского обслуживания, наличие возможностей  для детей добиться в жизни намного большего, чем их сверстники» (18, с.241-242).

В общем виде можно предложить следующие «пакеты культурных услуг», которые могут рассматриваться в качестве основы социальных стандартов в отрасли культуры для различных социально-демографических групп и социальных слоев населения:

 

№	Социальная группа	Возраст	Желательные виды культурных услуг	Характер финансирования
1.	Рабочие низкой квалификации; временно безработные; лица, находящиеся за чертой бедности на уровне нищенства.	Молодёжь	Массовые рекреационные программы развлекательного характера; социальные службы, способствующие повышению профессиональной квалификации и реабилитации с широким использованием культурно-педагогических программ, биржи труда, учитывающие культурные различия.	Создание рынка доступных культурно-развлекательных услуг; информационные услуги для решения жизненных проблем за счёт объединения усилий сферы культуры и социальных служб (дотируется государством совместно с органами соцзащиты, правоохранительными органами).
2.	Та же группа	Средний возраст	Массовые рекреационно-оздоровительные программы, организация досуга по месту жительства.	Доступный рынок развлечений, бульварная литература; создание фондов для социально-культурной адаптации, консолидация средств для этой цели физкультурно-спортивного ведомства и ведомства культуры, социальных служб.
3.	Та же группа	Старший возраст	Организация центров и мест общения, участие в местной религиозной жизни, профилактика заболеваний и внедрение форм здорового образа жизни.	Спонсорство, меценатство для создания социально-реабилитационных центров с широким набором видов культурного обслуживания; объединение усилий с церковью в деле благотворительности.
4.	Рабочие средней и высокой квалификации	Молодёжь	Организация повышения квалификации и реклама новых профессий; культурные программы, формирующие стиль жизни рабочей молодёжи, массовая молодёжная эстрада, школы молодых предпринимателей; культурный туризм; внедрение здорового, спортивного образа жизни, компьютерные игры.	Создание рынка консультационных услуг, системы платных курсов в учреждениях культуры; организация платных шоу-программ, спортивно-оздоровительных услуг, платные клубные кафе, вечера отдыха, рынок культурно-туристических услуг.
5.	Та же группа	Средний возраст	Организация семейного досуга, особенно в выходные дни; создание культуры ведения приусадебных хозяйств, огородничества, садоводства, шоупрограммы, зрелища.	Платные услуги в сфере семейного досуга, индустрия доступных развлечений (особенно передвижных), семейный культурный туризм с турфирмами.
6.	Та же группа	Старший возраст	Центры общения и социально-культурной адаптации, самодеятельное творчество, промыслы, ремёсла, техническое творчество, оздоровительный досуг	Платные клубные услуги, помощь в организации рабочих мест по бытовому и техническому обслуживанию населения средствами технического творчества, платные оздоровительные услуги по доступным ценам.
7.	Конторские служащие. Технический персонал учреждений государственного сектора	Молодёжь	Программы и проекты «Молодёжный стиль жизни», обучение новым профессиям с участием учреждений культуры; повышение квалификации, киновидеопродукция, компьютерные игры, вечера отдыха, клубы знакомств, культурный туризм, посещение театров, концертных программ, культурный туризм.	Создание совместных коммерческих проектов ведомства культуры, шоубизнеса, СМИ. Организация клубных программ и зрелищ, формирующих молодёжный стиль жизни; платные курсы повышения квалификации, видеосалоны, видеопрокат, Интернет-кафе, услуги доступного культурного туризма совместно с турфирмами.
8.	Те же	Средний возраст	Центры социокультурной адаптации, хобби в т.ч. коллекционирование, культурно-оздоровительные центры, участие в муниципальной культурной жизни, посещение театров, музеев, библиотек, концертных залов.	Создание платных психологических служб в учреждениях культуры; платные оздоровительные занятия, система клубов по месту жительства, общества коллекционеров с платным членством, платные концерты, спектакли, выставки, особенно по месту жительства.
9.	Те же	Старший возраст	Клубы пенсионеров, самодеятельное творчество, участие в праздниках, благоустройство по месту жительства, оздоровительные центры.	Доступные клубные услуги на основе бюджетного финансирования; организация оздоровительных и зрелищно-развлекательных программ за счёт муниципального бюджета.
10.	Педагоги, врачи, инженеры, работники учреждений культуры(не руководящего ранга)	Молодёжь	Поствузовское образование, повышение квалификации, переобучение, в т.ч. через участие в культурно-просветительных программах, спорт, любительские занятия, художественное творчество, посещение театров, музеев, библиотек, концертных залов.	Целевые программы переобучения, повышения квалификации совместно с органами образования на основе бюджетных средств, платные спортивно-оздоровительные услуги, средний и малый бизнес в сфере любительства, маркетинг запросов в сфере театрального искусства, музеи, библиотеки.
11.	Та же	Средний возраст	Оздоровительный отдых, культурный туризм, повышение квалификации	То же, что и в предыдущем случае плюс использование возможностей профсоюзов для финансирования культурного туризма и оздоровительного досуга.
12.	Та же	Старший возраст	Социально-адаптационные службы в учреждениях культуры, художественная самодеятельность. Посещение театров, музеев, концертных залов, культурный туризм.	То же, что и в предыдущем случае плюс привлечение на работу в учреждения культуры в роли платных консультантов, руководителей творческих коллективов.
13.	Военные (офицеры и солдаты)	Молодёжь	Досуговые клубные услуги, правовой всеобуч, патриотические организации и программы	Финансирование совместно с военными ведомствами, социальными службами, правоохранительными органами.
14.	Та же группа (офицеры)	Средний возраст	Патриотические праздники, объединения и клубы, семейный досуг, правовое консультирование.	Бюджетное финансирование с Министерством обороны.
15.	Та же группа (офицеры)	Старший возраст	Патриотические клубы и объединения, зрелищно-развлекательные программы, формирование культуры ведения приусадебных участков, среднего и малого бизнеса.	Бюджетное финансирование с Министерством Обороны, коммерческими структурами.
16.	Деятели науки, культуры, юриспруденции	Молодёжь	Интернет-кафе, творческие экспериментальные центры, лаборатории; посещение театров, музеев, библиотек, концертных залов; культурный туризм	Спонсорство, меценатство, средства творческих союзов, органов культуры; использование финансовых возможностей социальных служб.
17.	Та же	Средний возраст	То же плюс создание творческих союзов, фондов, ассоциаций, движений и т.д.	Самофинансирование
18.	Та же	Старший возраст	Профессиональные семинары, конференции, деловые игры; участие в инновационных творческих проектах с использованием возможностей инфраструктуры культуры; спортивно-оздоровительный отдых, культурный туризм.	Меценаты, спонсоры, творческие союзы, общественные организации.
19.	Специалисты сферы бизнеса и предпринимательства	Молодёжь	Экономическое просвещение. Обучение предпринимательству, развитие навыков творческого и игрового мышления, формирование стиля жизни молодого предпринимателя.	Спонсорство, меценатство, использование финансовых возможностей образовательного ведомства, международных организаций, зарубежных фондов.
20.	Та же группа	Средний возраст	Формирование имиджа «делового человека», клубы «деловых людей», спонсоров, меценатов; посещение театров, концертных залов, музеев. Престижные шоупрограммы, виптуризм, элитарные оздоровительные услуги.	Налоговые льготы в сфере культуры и искусства, включение меценатства и спонсорства в маркетинговые и рекламные акции коммерческих структур.
21.	Та же группа	Старший возраст	То же плюс хобби (особенно коллекционирование культурных ценностей).	То же, что и в предыдущем случае.

 

 

Рассмотренные выше различные группы населения нельзя оценивать как попытку рекомендаций по созданию «культурных гетто» в зависимости от социально-возрастного состава. В реальном социуме всегда существуют потенциальные возможности перемещения из одного социально-культурного слоя в другой. Но это не устраняет необходимости дифференцированности и адресности культурной деятельности как необходимого условия консолидации общества на основах культурного плюрализма. Когда такой дифференциации нет, её заменяют зоологический индивидуализм и безумная конфронтация между различными социальными слоями общества.

В то же врем социально ориентированная государственная культурная политика может инициировать появление самых различных гражданских структур и объединений, отражающих социокультурные интересы различных социальных слоев общества, что может способствовать и повышению общей культуры повседневности населения.

           Рассмотренные нами модели культурной политики в реальной социокультурной практике используются в достаточно усеченном и фрагментарном виде. Результат – возможность полной дискретитации каждой из этих моделей. Почему это происходит?  На наш взгляд, главной причиной является отсутствие взаимосвязи между рассмотренными выше тремя моделями. Эта взаимосвязь может способствовать востребованности каждой модели обществом и их развитию в социально желаемом направлении. Конкретизируем и обоснуем данный тезис.

Идеальный вариант взаимодействия вышеназванных моделей культурной политики можно представить следующим образом:

 

(«ЭГО» -1)                          («АЛЬТЕР»-1)                  («СУПЕРАЛЬТЕР»)

 

 

(«Я»)                                    («МЫ»)                             («ВСЕ»)

 

(«ЭГО»-2)                             («АЛЬТЕР»-2)                 («СУПЕРЭГО»)

 

Цивилизационная               Мифологическая             Социально-ориенти-

модель                                 модель                              рованная модель

 

 

       Поясним данную схему. Нижний этаж схемы обозначает возможные модернизационные процессы в отечественной культурной политике, реализуемые на уровне отдельных индивидов. Реально это означает поощрение индивидуальной инициативы и примат личного интереса над общественным в развитии социокультурных услуг («ЭГО»-2). Для реализации этих «Эго-интересов» создаются соответствующие корпоративные структуры, союзы, группы и т.д. Далее эти интересы манифестируются уже на уровне всего социума, с подключением федеральных структур, соответствующим информационно-пропагандистским обеспечением и пр. При отсутствии противовесов этой активности в виде верхнего яруса схемы (о нем речь пойдет чуть позже) общество неизбежно криминализуется, причем не только в культурной, но и в других сферах (в экономике, в политике и т.д.). Фактически это произошло на первых этапах перестройки, в условиях начавшегося разрушения коллективистского советского мифа. 

                   В наши задачи не входит анализ социально-экономических последствий реализации данных инициатив, производящих соответствующих «эффективных собственников». Отметим отрицательные последствия этой усеченной «цивилизационной» модели в виде потери обществом нравственных ориентиров, гибели «неприбыльной» «большой культуры».

                    Противовесом (но не отрицанием) индивидуальной активности «нижнего яруса» является, как указывалось выше, наличие «верхнего яруса» схемы (см. схему). Это означает примат общественных интересов с последующим вписыванием индивидуальных инициатив в общий социально значимый контекст гражданских инициатив.                  Предлагаемая выше схема может рассматриваться как некоторый возможный ориентир для минимизации социальных напряжений в обществе. Необходим постоянный диалог Альтер- и Эго- структур во всех представленных здесь моделях культурной политики с целью достижения консенсуса, выработки общего ценностно-нормативного поля, способного консолидировать общество перед лицом новых социально-культурных и политических задач

         Во-вторых, необходимо наличие устойчивой, постоянно воспроизводимой в обществе мифологической модели, формируемой различными социальными структурами и группами, позволяющей осуществить трансляцию отдельных индивидуальных интересов на уровень общества без ущемления интересов других членов общества, а также перевод на индивидуальный уровень общенациональных задач через соответствующую мифологию. Тогда действительно создается «полистилистическое» многомерное культурное пространство, способствующее развитию отечественной культуры с учетом интересов самых различных субъектов социокультурной деятельности, но не в ущерб отечественным интересам.

                     Обозначение компонентов второго яруса номером 2 на схеме не случайно. На наш взгляд, движение к продуктивной стратегии должно все же начинаться с разработки государственной «Альтер-стратегии», учитывающей на каждом витке своего развития достижения индивидуальных социокультурных инциатив («Эго-стратегий»). Для того, чтобы этот процесс стал реальностью, желательна еще одна модель культурной политики, объединяющая все три вышеназванные модели. Рассмотрим ее более подробно.  

 

                     Проектная модель культурной политики.

              Активизации проектных разработок в культурной политике с участием самого населения может способствовать наметившийся культурный плюрализм ее ориентиров, задач и ценностей. Отсутствие однозначного государственного идеологического заказа и соответствующего жесткого контроля за деятельностью учреждений культуры обеспечили рост культурной активности самых различных групп населения, появление различных экспериментальных коллективов, студий, групп, формирующих собственные общности любителей, знатоков, экспертов культурной деятельности. Появляется реальная возможность формирования устойчивых субкультур социальных групп, составляющих гражданское общество. Вместо «вертикальной» административно-командной структуры управления начинает практиковаться «горизонтальная», именуемая нами как «сегментная». Основу последней составляет обеспечение диалога различных культур, в совокупности составляющих одно целостное культурное пространство при сохранении разнообразия его сегментов. Таким образом, культура общества начинает развиваться на собственной основе в зависимости от представленности в ней самоценных культурных инициатив, отражающих все разнообразие внегосударственной гражданской жизни с соответствующими кодами и информационно-символическими средствами самовыражения.

Проектная модель государственной культурной политики способствует также переходу субъектов культурной политики от формально-сетевого к функционально-морфологическому планированию и организации культурных процессов. В библиотечном деле это не просто управление библиотечной сетью, а формирование читательской культуры населения, в театральном деле – театральной культуры, в музейном – музейной и т.д.

При этом Е.Н.Селезнева справедливо указывает, что «именно общество, а не комбинаторика открывает альтернативы будущего, его различные сценарии, которые показывают корреляции «прошлого – настоящего – будущего». Социальное проектирование не должно стать простой технологией тиражирования уже найденного, известного, открытого, но поиском «спрятанных» вариантов «иначе возможного» (Проектный подход… с.54).

    В целом необходимо констатировать, что в отечественной государственной культурной политике еще только складываются предпосылки для реализации проектной методологии как основного средства демократизации культурных процессов. Причина - дефицит разработанных долгосрочных стратегий культурной политики, расширяющей возможности самого населения в освоении и создании культурных ценностей.

     Концептуальной же основой проникновения проектирования в социально-культурную жизнь является так называемая доктрина социального участия                    В контексте «доктрины социального участия» выделяются следующие основные этапы социально-культурного проектирования:

1) Поисково-прогнозная деятельность; 2)Нормативно-прогнозная деятельность; 3) Прогнозная социально-проектная деятельность;

4) Программно-планировочная деятельность; 5) Исполнительская деятельность; 6) Контрольно-коррекционная деятельность.

        На наш взгляд, внедрение проектной идеологии в каждую из вышеперечисленных моделей культурной политики позволит свести к минимуму возможные негативные последствия от реализации этих моделей, а также увязать их в русле единой стратегии социокультурного развития общества по вышеприведенной схеме. За счет чего возможна эта увязка в рамках проектного подхода? Прежде всего за счет выстраивания коммуникативного пространства процесса проектирования вокруг следующих его участников: 1) ученые; 2) специалисты-практики; 3) обыватели (термин Т.Дридзе); 4) инвесторы; 5) должностные лица. Участвуя в разработке и реализации различных социально-культурных проектов, эти субъекты культурной политики в своей совокупности составляют структуры независимых экспертов, предлагающие и отфильтровывающие конкретные варианты различных моделей культурной политики.

Рассмотренный выше проектный подход к культурной политике позволяет соответствующим образом сформулировать  определенные требования к этой политике.  Как отмечает Е.Н.Селезнева, «культурная политика – это стратегия развития сферы культуры, выход на некоторые опережающие, «вынесенные вперед» позиции. Если заведомо устраняется   образ преобразований (как некое представление о целостности реформируемого социума) и приверженность какому бы то ни было единому плану преобразований трактуется как «тоталитарный принцип», а технологии долгосрочного планирования (прогнозы) соответственно – как утопические, то на место отсутствующего идеала (идеальной модели планирования) становятся социальные технологии. В таком случае методология разработки политических проектов превращается в перебор альтернативных сценариев, продуцируемых социальной технологией, по заказу номенклатурной элиты и, соответственно в виртуальные реформы в логике политической коньюнктуры» (51, с.95).

                Мы рассмотрели потенциальные возможности реализации проектной модели культурной политики, ориентированной в конечном счете на использование потенциала и социокультурных запросов самого населения в развитии отечественной культуры. В данном случае могут проектироваться и поддерживаться государством те направления культурной деятельности, которые способствуют решению проблем совершенствования образа жизни и повышения качества жизни населения средствами культуры, а также решению задачи сохранения культурной идентичности нации.

              Можно сделать вывод, что проектная модель культурной политики является предпосылкой реального взаимодействия государства со структурами гражданского общества в сфере культуры. Реализация этой возможности предполагает изменение всей системы государственного управления в сфере культуры на основе проектной идеологии по предложенной выше схеме взаимодействия основных моделей

(цивилизационной, мифологической, социально-ориентированной) в рамках общенациональных и региональных проектов культурного развития.    

Выводы.

1. Продуктивно для совершенствования государственной культурной политики соотнесение культуротворческой активности «жизненного мира» с «цивилизационной» моделью культурной политики; культурной активности «жизненного мира», тяготеющей к культуре «системного мира» «мифологической» моделью культурной политики; «системной» гражданской культуротворческой активности, тяготеющей к культуре «жизненного мира» с «социально-ориентированной» моделью культурной политики и собственно «системной» гражданской культуротворческой активности с «проектной» моделью культурной политики.

2. Особо следует отметить промежуточное положение «мифологической» модели культурной политики между «цивилизационной» ее моделью и «социально-ориентированной». Эта желательная промежуточность есть альтернатива распространенному заблуждению представителей «системного мира», считающих себя ответственными за

«производство» «национальных мифов» (в истории достаточно примеров, показывающих катастрофические последствия такого заблуждения). В наше время это заблуждение часто формулируется как задача «власть предержащих» за выработку новой «русской идеи», новой «мифологии», способной сплотить нацию. На самом деле, миф нельзя придумать сверху, хотя ложные мифы так и создаются, и навязываются. Культуротворческая устойчивость мифа обеспечивается его созданием в реальной жизненной практике. Многие из этих мифов трансформируются до уровня желаемого социального преобразования общества в виде социальной мечты о «светлом будущем» или воспоминания о «золотом прошлом» (навстречу «социально-ориентированной» модели культурной политики – см. схему). В недрах же «системного мира» можно только инициировать появление граждански значимых персоналий и общественных поступков, которые могут «разбудить» мифотворчество масс.

            3. Соответственно зрелая проектная модель культурной политики предполагает концептуальную и методическую проработку всех вышеназванных других моделей культурной политики как ее составных частей. Сам итоговый социокультурный проект является творческим синтезом этих моделей и соответствующих им вышеназванных гражданских инициатив.

4. Особая роль в реализации проектной модели принадлежит государственной политике в сфере досуга населения как его необходимому «тренингу спонтанности» (термин Дж.Морено), развивающему способности к самоорганизации и навыки гражданской самодеятельности. На основе суммирования вышеприведенных в данном и предыдущих параграфах главы схем, общая структура проектной модели государственной культурной политики в сфере досуга может выглядеть следующим образом: