Бессмысленность — я могу измениться, я способен на это

Только когда человек поймет истинный контекст своего поведения, он сможет развить в себе ощущение владения собой и смысла собственной жизни. Понимание смысла нашего поведения помогает нам перестать быть движимыми пугающими, незнакомыми силами, и перейти к позиции контроля и самообладания. Мы становимся наездниками, а не теми, на ком едут. Способность объяснить свое поведение помогает человеку добиться истинно аутентичной экзистенциальной позиции. Таким образом человек развивает систему, с помощью которой он может упорядочить события своей жизни в связную и предсказуемую модель. Для него жизнь обретает смысл. Он такой, какой он есть, из-за определенных событий в жизни, которые способствовали формированию его восприятия мира.

Как сказал Скотт Рутан, “наши пациенты приходят к нам с решениями, а не с проблемами” (Rutan, 1983). Как ведущие групп, мы не должны упускать из виду тот факт, что увиденное нами с позиции терапевта является нормальной, и даже иногда творческой, адаптацией ребенка к ненормальной ситуации. Как показывает теория Салливана, ребенка формирует межличностная среда и взаимоотношения с окружающими. Если возникает конфликт между тенденциями роста ребенка и межличностными требованиями родителей, безопасности будет отдано безусловное предпочтение перед взрослением. Роберт и Мэри Гулдинг (Goulding, (1979)) разделяют это мнение в рамках терапии нового решения. Мы все в раннем возрасте принимаем решения о том, как мы будем выживать в этом мире, на основании информации, которая нам в настоящий момент доступна. К сожалению, дети зачастую вынуждены рано принимать решения на основании ошибочной информации, до того, как они в когнитивном и эмоциональном плане станут способными на это. Они подсознательно придерживаются этих решений даже после того, как изменяются обстоятельства, приведшие к такому положению. Например: “Если я тебе сейчас скажу, что я на самом деле думаю, ты меня отвергнешь. Поэтому, если я хочу выжить рядом с тобой, мама, мне придется вести себя так, как, по моему мнению, ты хочешь, чтобы я себя вел”. Если мы поможем человеку понять его позицию в жизни, и то, каким образом он пришел к этой позиции, то он обретет контроль над своей жизнью, а жизнь его обретет новый смысл. Он не будет привязан к прошлому и сможет измениться в будущем. Как заявил один из участников группы: “Я себе не нравился, потому что я думал, что я сам виноват в том, какой я есть. Теперь, когда я понимаю, почему я такой, я чувствую, что я заслуживаю от жизни большего”.

Цитата из Ялома о воле суммирует положения такой экзистенциальной позиции в группе: «Понятие воли предоставляет нам удобный конструкт для понимания процедуры освещения процесса. Интерпретирующие замечания терапевта могут быть рассмотрены с точки зрения того, как они влияют на волю пациента. Наиболее общий и упрощенный терапевтический подход заключается в нравоучительной манере. “Твое поведение, как ты сам теперь понимаешь, противоречит твоим лучшим интересам. Ты не удовлетворен, ты не этого хочешь для себя. Изменись, черт возьми!” Ожидание, что пациент изменится, является просто продолжением морального философского верования, что если человек знает, что такое хорошо (то есть что, в самом глубоком смысле, в его лучших интересах), то он будет себя вести соответственно. Словами Фомы Аквинского: “Человек, если он действует по своей воле, действует ради какого-то воображаемого добра”. И, в самом деле, для некоторых людей это знание и это увещевание достаточно для того, чтобы произвести в них терапевтические изменения. Точнее, так обычно бывает с людьми, которые изменяются в результате краткосрочной экспериментальной группы. Однако, пациенты со значительной и глубоко укоренившейся психопатологией обычно нуждаются в гораздо большем».

Примеры фокуса “здесь и сейчас” по Ялому

Несколько клинических примеров помогут проиллюстрировать положения Ялома, касающиеся последовательного комментирования процесса, которое приводит к изменениям в участниках группы.

Экспериментальная («группа личного опыта») обучающая группа, состоящая из восьми мастеров-консультантов стационара для алкоголиков и наркоманов, собиралась раз в неделю и была рассчитана на десять сессий. На первом занятии доминировали три участника. Чак, враждебно настроенный, конфликтный выздоравливающий наркоман, сохраняющий чистоту в течение пяти лет, гневно отзывался о некомпетентности директора программы. Он провел большую часть занятия, распространяясь на тему о том, стоит ли ему возвращаться к учебе, потому что он не надеялся на изменения ситуации. Бетти, истеричная выздоравливающая наркоманка и медсестра, стаж трезвости четыре года, бесконечно говорила о своих страхах, связанных с участием в обучающей группе. Она чувствовала, что другие ее подавляют, и боялась, что они узнают, насколько она на самом деле неуравновешенна. Ширли, психиатрическая медсестра, которая была клиническим директором отделения, провела остаток занятия, подбадривая Бетти и успокаивая Чака. Ее реакция была неизменно одобряющей, и она взяла на себя задачу убедить группу в том, что все как-нибудь образуется. Ширли также посвятила некоторую часть занятия беспокойству об Энн, сотруднице отделения, которая не смогла прийти на первое занятие группы, потому что у нее дома возникло ЧП. Ширли очень старалась убедить всех в том, что Энн обязательно придет на следующей неделе. Энн действительно была в группе к началу второго занятия, но сохраняла молчание и задумчивость во время дидактической лекции. Эта часть обучающей группы была направлена на презентацию теории, и участникам предложили задать вопросы о практической части группы, которая проводилась в другое время. После завершения дидактической презентации группа перешла в другую комнату, где проводилась экспериментальная часть занятия. Посереди сессии Энн неожиданно проснулась от своей дремоты и принялась нападать на ведущего и участников, требуя объяснить, “в чем состоят групповые нормы в этой группе”. Этот взрыв очень удивил группу и перебил Бетти, которая опять была в середине истерического рассказа о своих страхах по поводу ее подавления другими участниками. Остальная часть группы с возмущением отреагировала на происшествие, причем Чак был во главе тех, кто напал на Энн, а Ширли — во главе тех, кто пытался понять и поддержать ее.

К этому моменту у ведущего было достаточно данных, собранных в наблюдениях за Энн, Бетти, Чаком и Ширли. Теперь он должен задать себе ряд важных вопросов, прежде чем он может провести участников группы через последовательность освещения процесса, разработанную Яломом.