Основные принципы средневековой эстетики

Ведущей категорией средневековой эстетики явилось «возвышенное». Красота физическая уступила место требованию духовной красоты, поскольку физическая стала оцениваться только как отпечаток «божественного» в земном мире. Так, Василий Великий писал: «Кто в светлую ночь созерцает внимательным взором дивную красоту звезд, невольно помыслит о творце мира, столь дивно разместившем и украсившем небо вечными цветами, давшем ему эту красоту и правильность».

Эстетика средневековья развивалась в русле теологии. Эстетические идеи теологов Августина Блаженного, Фомы Аквинского, Иоанна Златоуста, Василия Великого были пронизаны символизмом и эсхатологическими мотивами. Объясняя природу прекрасного, они связывали ее с Богом, как символическое воплощение высшего, божественного мира.

К материальной, чувственно воспринимаемой красоте отношение отцов церкви было двойственным. С одной стороны, земная красота считалась результатом божественного творения, с другой – она воспринималась как один из источников греховности человека.

Искусство оценивалось с точки зрения его использования для утверждения христианских идеалов. Раннесредневековое, романское и готическое искусство отказывалось от натуралистичности изображения в пользу обобщенной, знаковой формы. Очень выразительно принципы средневековой эстетики проявились в иконописи, архитектуре и скульптуре. Средневековые художники пренебрегали принципами золотого сечения, стремились не к достоверности изображения, а к воплощению сверхчувственных, метафизических прозрений, проявляя безразличие к форме. На порталах соборов громоздились неуклюжие фигуры различных персонажей христианской мифологии с искаженными лицами и пропорциями.

В искусстве вещи физического мира рассматривались как проявления трансцендентной реальности, которую можно было передать символически. Готический храм олицетворял крест, на котором распяли Христа; гроздь винограда – кровь Спасителя, пролитую за человечество; якорь – символ спасения; нимб – символ святости. Образ Девы Марии олицетворяли олива, лилия, фиалка, роза. Яблоко было символом зла; грецкий орех обозначал образ Христа: сердцевина – божественную природу, наружная скорлупа – человеческую, а промежуточная перегородка – крест – намек на восхождение к вечности. Все земное имело метафизический смысл. Жизнь проходила на фоне призыва – «помни о смерти!».

Эстетика отцов церкви носила аскетический характер. Поскольку в средневековой культуре духовное стало приоритетом, а земная красота представлялась переходным звеном, тяготеющим к божественному, то особый смысл приобрела тема страдания как цены за достижение высшей истины, красоты и блага. В аскетической эстетике способность нести бремя мученичества во имя Бога и спасения души рассматривалась как важнейшее качество личности.

Такие черты средневековой культуры как символизм, аскетизм особенно ярко проявились в византийской эстетике. В основе эстетических идей Византии лежало православное мировидение, проникнутое идеей мистического постижения Бога как абсолютного блага, красоты и любви.

Псевдо-Дионисий писал, что божественная, «умная красота» есть начало, причина и предел всего сущего, предмет высшей любви. «Преимущественно прекрасное» сообщает свою красоту всему сущему, «наподобие света, источает оно во все предметы свои глубинные лучи, созидающие красоту, и как бы призывает к себе все сущее…». В отличие от земной красоты, божественная никогда не исчезает, воплощаясь в красоту небесных и земных существ. Первое место Дионисий отводит божественной красоте, второе – красоте небесных существ и третье – красоте предметов материального мира.

Главными модификациями прекрасного в трудах Псевдо-Дионисия (VII в.), Симеона Нового Богослова (Х–ХI в.), Григория Паламы (ХIV в.) выступали свет и цвет. Григорий Палама, разработавший идеи исихазма, учения о путях соединения человека с Богом, видел всю духовную сферу пронизанной светом. Христос – свет, его учение – просвещение, учение Святого Духа пронизано светом, Петр и Павел – сияющие светила; Адам не стыдился наготы, потому что был окутан божественным сиянием. Это был нетварный свет божественного преображения на Фаворе. Фаворский свет доступен избранным и является путем к Богу, божественной красоте.

Символика цвета нашла яркое отражение нашла в иконописи. Икона в переводе с греческого означает образ (eikon) – образ и символ Бога. Главная особенность иконописного типа – строгая каноничность. Иконы писали по древним контурным графическим изображениям. Существовала иконография ангелов, богоматери, Христа, святых, сюжетов священной истории. Лики святых изображались истонченными и просветленными, в глазах светилась несокрушимая духовная сила.

Символику иконы передавали цвета: пурпурный – божественный и царский, голубой и синий – олицетворение трансцендентных сфер, белый – символ чистоты и святости, черный – смерти и ада, красный – огня, спасения, крови Христовой, золотой – образ божественного света. Для византийской иконописи характерен ряд приемов, в том числе техника «плавей». На оливково-зеленую поверхность наносились постепенно высветляющиеся слои красок, что создавало эффект внутреннего свечения.

Яркими образцами византийских икон являются «Владимирская Божья Матерь» (храм Николая Чудотворца в Толмачах), «Сошествие в ад», «Преображение». Е.Н. Трубецкой писал, что в византийской и древнерусской иконе выразилось страстное желание человека понять сверхбиологический смысл бытия, который зашифрован, трансцендентен.

Отстаивая в спорах с иконоборцами святость иконы, Иоанн Дамаскин показал, что икона является книгой для неграмотных. Она несет высшую благодать. Ее созерцание подводит к пониманию возвышенного и духовного, к постижению идеала божественной красоты.

Таким образом, христианский православный восток утверждал мистический идеал прекрасного, созерцательной красоты.

Христианский католический запад не чуждался чувственной красоты. Аврелий Августин (354–430) отождествлял земную красоту с формой, соразмерностью и порядком. Формой всякой красоты выступало единство. Августин занимался проблемами музыки, чувственного и интеллектуального восприятия. Фома Аквинский (1225–1274) также измерял материальную красоту математически. Он много внимания уделял античности, в частности творчеству Аристотеля.

В католических храмах звучала и по сей день звучит органная музыка. Образы Христа, Девы Марии и святых выражены в скульптуре. Это – чувственные, объемные образы.

Вопреки клише о «темном средневековье», его культура и эстетическая мысль были богаты и многообразны. В ней сложились разные концепции эстетического. В. Ярхо делил средневековую культуру на культуру Замка, города и монастыря. Ю. Борев выделил три художественных направления в средневековой культуре: сакральный (аллегорический) символизм; рыцарский романтизм; карнавальный натурализм. Последнее направление М.М. Бахтин трактовал как смеховую культуру средних веков.

Все три культуры тесно переплетались. Сакральный символизм пропитывал всю духовную и интеллектуальную сферу. Он воплотился в литературе, как идея аскетизма и искупления («Девы мудрые и девы неразумные», «Плачь трех Марий»), в трудах отцов церкви, в иконописи, в религиозных мистериях церковных праздников, в архитектуре и скульптуре.

В романском стиле архитектуры основными требованиями были прочность, монументальность, целесообразность, ограниченность декоративных элементов, обобщенность орнаментики и схематичность образов, господствовала горизонтальная линия. Романское понимание красоты представляло собой сплав рационального художественного мышления и религиозного чувства. В интерьере значительное место занимали витражи и фрески. В росписях преобладали библейские и мистические сюжеты. Яркие примеры: церковь Сен-Лазар в Отене и Вормский собор.

В готике преобладал принцип возвышенного, символическое понимание красоты. Готические соборы создавались на основе органичного синтеза архитектуры, скульптуры и живописи. В стремлении к возвышенному возник культ вертикальной линии. Башни-шпили готических соборов достигали высоты 150 метров. Соборы были украшены богатыми орнаментами, арабесками, в витражах использовались яркие символические цвета – пурпурный, желтый, синий. Архитектура казалась легкой, ажурной, устремленной ввысь. Не зря ее называют «застывшей симфонией в камне».

Второе направление – рыцарский романтизм – освещал повседневную и светскую современность. Его темы: рыцарский долг, подвиги во имя веры, церкви, сюзерена, короля, прекрасной дамы (прообраз которой – дева Мария, мадонна). В рыцарских романах («Песни о Роланде», в романе Готфрида Страсбургского «Тристан и Изольда», в цикле «Круглого стола» или романов о короле Артуре) это особенно ярко запечатлелось.

Третье направление – карнавальный этос – противостояло церковно-религиозной эстетике. Оно выразилось в карнавалах как массовых зрелищных, народных гуляниях, позволявших преодолеть жесткую регламентацию жизни посредством смеха в «праздниках дураков», «праздниках ослов» и т.п. Они выполняли компенсаторную функцию, благодаря которой выплескивалась негативная энергия, существенно укреплялось единство общества.

В целом в средневековом эстетическом мировидении определяющее влияние имела христианская идеология, и в Византии, и на Западе. Средневековье явилось апофеозом духовности. Это отразилось в искусстве.

Итак, заслуга средневековья в том, что оно в противоположность античности возвысило идеал духовной красоты. Средневековье подготовило духовную почву Ренессанса.