Глава 8. Наблюдение впечатлений

 

Наблюдение — основной способ получения знаний, которым обладает разум. При желании его можно сделать тонким искусством. Но даже если это удел профессионалов, мы все же можем овладеть хотя бы начальными шагами наблюдения.

Наблюдение за непосредственно происходящим перед вашими глазами, кажется, совсем не трудно, и мы все подозреваем, что владеем им. Во всяком случае, если человеку сказать: наблюдай! — он примется наблюдать, что значит, что он понял, что надо делать и куда направлять внимание.

Однако это хорошо работает, пока речь идет о каких-то внешних по отношению к наблюдателю событиях или явлениях. Но только стоит нам прикоснуться к наблюдению за сами собой, как наше внимание разбегается либо вовлекается в то, что мы делаем, и мы обнаруживаем себя вспоминающими о том, что собирались наблюдать.

Пока это относится к убеганию внимания от избранного для наблюдения предмета, его можно ловить и возвращать усилием. Но если мы при это что-то делаем и наше внимание вовлекается в это дело, возвращать его к наблюдению не полезно для дела, а то и опасно. Если внимание поглощено делом, то наблюдение не идет. В таких случаях остается использовать наблюдение по воспоминаниям, которое я описал в предыдущей главе.

И что любопытно: хоть мы и не наблюдаем за собой постоянно, нечто внутри нас делает это и сохраняет достаточно подробную запись всего, что может пригодиться разуму для решения поставленных перед ним задач. Поскольку разум обычного человека занят обеспечением выживания, в нашей памяти хранится все, что может помочь в этом.

На этом положении стоит заострить внимание. Если мы хотим чего-то достичь, если мы хотим стать успешнее или научиться чему-то, в нашей памяти есть все необходимое, чтобы думать об этом. А поскольку думаем мы, представляя, как образ себя движется в пространстве образа мира, исполняя необходимые образы действий, чтобы достичь поставленной цели, то и успех дела зависит от этих образов. Точнее, от их полноты и качества. Соответственно, если нам не удалось достичь успеха в первого раза, мы думаем, погружаясь в себя и совершенствуя те образы, которые нас подвели.

Но чтобы совершенствовать образ мира, необходимо углубить свои знания о нем. Чтобы совершенствовать образ себя, себя тоже надо изучить. Так и образы действия должны лучше учитывать и мир, в котором ты пойдешь к цели, и твое тело с его свойствами и возможностями. Иными словами, совершенствование образов требует наблюдения над миром и над собой.

Однако все эти наблюдения уже проделаны и хранятся в памяти. Достаточно просто восстановить событие перед мысленным взором и направить на него внимание. И вы рассмотрите самые тонкие вещи, которые никогда бы не рассмотрели при прямом наблюдении. Но! Но все это относится только к тем видам задач, которые разум решает внутри имеющегося у вас целеустроения.

Сами задачи, стоящие перед разумом, определяют, что запоминать. И если, к примеру, у вас нет цели познать внимание, большая часть его явлений будет упущена. Это не значит, что вы их не увидите. Нет, вы увидите все. Но разум не создаст для них образы, поскольку не найдет, ради какой цели могут быть нужны такие знания. А он ничего лишнего не хранит.

Если вы хотите познать внимание, необходимо либо найти жизненную цель, ради которой это нужно, либо создать самостоятельную цель в рамках более высокой цели, например познания себя, самосовершенствования или обретения какой-то особой способности. Если высокой цели не будет, то новая цель никуда не будет вести. Поэтому разум посчитает ее праздной и очень скоро забудет.

Это первое. Второе, что необходимо сделать,— это научиться видеть все полезное для ваших новых целей до того, как разум сделает или не сделает его образ. Точнее, необходимо научиться видеть полезное прямо в том потоке впечатлений, из которых разум делает образы, и видеть это до того, как сознание растворит впечатления.

Психология иногда описывает их под именем кратковременной памяти. Но это неверно, это не память, это следы, отпечатки в ткани сознания, которые затягиваются по мере того, как сознание восстанавливает свою упругость. Чтобы впечатление стало воспоминанием, его надо вырезать из ткани сознания, обрезать границами образа с помощью внимания и воображения.

Пока вы читаете эту книгу, вы множество раз поменяли положение тела и сделали множество мелких движений, но не помните их, потому что не обратили внимания, как это кажется. На самом деле, потому что не создали их образ. Еще больше подобных движений произошло в вашем сознании. Но их мы уже совсем не умеем замечать. Они как бы невидимы для нас, настолько мы лишены культуры самоосознавания. Но они были и происходят даже сейчас. Мы не помним их, потому что не создаем образов. Это понятно. Но почему мы их не запоминаем?

Только потому, что разум успевает их оценить как несущественные для нашей жизни. Они либо узнаются как повторения уже известного, либо как непонятно к чему относящиеся, а значит, непригодные для использования, бесполезные. И он оставляет их без внимания, а значит, и не передает воображению. И это будет еще долго длиться даже после того, как вы поставите себе цель овладеть вниманием. Разуму еще понадобится создать себе, так сказать, культуру восприятия и понимания внимания. Без нее многие нужные вещи просто не будут им распознаваться.

Поэтому не лишним будет освоить наблюдение за впечатлениями. В них, как и в памяти, можно разглядеть много полезного. К тому же это поднимет способность самоосознавания на следующую ступень, потому что заставит его значительно ускориться.

Каждый помнит потрясающе неприятные ощущения, когда вы просыпаетесь во время сна, который был очень важным, но он начинает забываться прямо сходу. Вы еще знаете, что только что владели чем-то важным, но оно уходит, уходит из вашего сознания, как будто сгорает, и не остается даже воспоминаний. Точнее, остается одно воспоминание, что только что вы что-то знали, а теперь больше не знаете…

Это страшно обижает: видеть, как из твоего сознания стирают знания, больно. Знания нам кажутся настолько полной собственностью, что мы верим, что у нас все можно отобрать, но только не их. Это ощущается более чем святым. И оно уходит!

Однако если в тот миг удалось сделать верное усилие, сон можно было бы удержать и сохранить хотя бы часть воспоминаний. Вот нечто подобное и необходимо освоить в отношении наблюдения.

Надо научиться чувствовать, как разум пробегает по впечатлениям, и следить за ним. А когда во впечатлениях мелькнет что-то полезное, на ваш взгляд, возвращаться к этому впечатлению, направляя в него внимание. Впечатления гаснут не сразу, поэтому и у вас всегда достаточно времени, чтобы к ним вернуться. А значит, вы успеете создать образ и запомнить, что делало, к примеру, ваше внимание во время своего очередного скачка.

Вспомним: наша задача — научиться собирать внимание. Но как это сделать, если вы не успеваете за своим вниманием?! Оно скачет не случайно. Более того, разум, скрывающийся за его скачками, делает нечто важное, но настолько привычное, что мы не в силах это замечать, а значит, и изменить. Мы уже сильно очистили сознание от чужого, мы уменьшили количество действительных целей до вполне управляемого объема, но разум все равно нам не подвластен. Он слишком быстр и слишком привычен. Как и внимание.

Чтобы с ними разобраться, придется заглянуть в самую кухню, где разум управляет вниманием.

 

 

Глава 9. Наблюдение желаний

 

Убрав все лишние цели и очистив сознание, мы обретаем, наконец, возможность напрямую созерцать то, что описывали древние йоги в своих трактатах, используя образ колесницы, запряженной бешеными конями. Этих коней три, если вдуматься. Это мысли, чувства и желания.

Именно они растаскивают наше внимание, разрывают его в клочья и не дают человеку стать хозяином самому себе. После очищения собрать себя означает подчинение именно этих пожирателей внимания. Справиться с ними — сложнейшая задача, сломавшая не одного искателя. Поэтому ее надо облегчить.

Простейший прием — решать эту задачу последовательно и по частям. А начать стоит с желаний. Если вдуматься, именно они скрываются за нашими целями. Это значит, что к началу этой работы вы уже в изряднейшей мере подчинили свои желания. Убрав чужие и старые цели и оставив только те желания, которые сейчас правят вашей жизнью. Дальнейшая работа с целями идет как работа с желаниями.

В отношении желаний надо исходно принять, что человеку свойственно желать, и это естественно. Однако не все наши желания естественны и здоровы. И это подсказка.

Естественные желания неизбежны, это надо исходно принять. Их не стоит подавлять или убирать, гораздо проще их исполнить. Естественные желания, с одной стороны, вполне управляемы: мы всегда можем потерпеть какое-то время и с желанием поесть, и с желанием опорожниться. Желание занять достойное место в обществе всегда разумно управляемо, как и желание богатства. С человеком, желающим здорово, всегда можно договориться. Более того, он сам всегда может договориться с самим собой. И это дает удивительный покой, столь необходимый для самосозерцания.

Следовательно, следующей задачей собирания себя будет выявление и убирание нездоровых и противоестественных желаний. Как только вы зададитесь вопросом, все ли ваши желания здоровые и естественные, вы, во-первых, обнаружите, что перечислили не все свои действительные цели. Некоторые вы просто не осознавали таковыми. Но если вы вдумаетесь, то быстро поймете, что любое желание, которое не удовлетворяется немедленно, превращается в цель и начинает править нашей жизнью, потому что заставляет разум работать на себя и творить образы действия.

Убираете желание, отмирает цель. За ней уходят образы, и разум сильно высвобождается, а значит, становится прозрачней и доступней для наблюдения.

Чтобы убрать нездоровое желание, необходимо сначала признать какое-то свое желание нездоровым. Некоторые случаи очевидны, их вы найдете быстро. В других судить придется по тому, что вы ощущаете себя несвободным, не хозяином себе, когда такое желание приходит. К примеру, если вам в рот попадает какая-то еда, вы едите и не можете остановиться, пока не съедите ее полностью.

В любом случае, у вас всегда есть выбор: освобождаться от подобной зависимости или нет. Но если вы хотите познать себя и овладеть вниманием, освобождаться все-таки надо. Если вы принимаете такое решение, то дальше надо просто перейти к кресению, как называли очищение сознания мазыки. Суть его проста: все естественные желания — это мои желания, и я им хозяин. Если же я не могу справиться с каким-то желанием, у этого есть причина. И причина эта в прошлом: однажды в мое сознание было внесено что-то инородное, что и оказывает воздействие на мое желание.

На мой взгляд, избавиться от всего инородного, чужого в себе, только естественно и здорово. Однако многие относятся к этому весьма болезненно и не хотят отпускать ничего, что ощущают собой. Это личное право человека. Но путь дальше осилят только те, кто не имеет гирь на ногах.

Если вы избираете очищение, то вы последовательно наблюдаете за всеми своими желаниями и убираете из них все, что делает вас зависимым. И однажды у вас остаются только естественные желания, отличительной чертой которых является то, что их можно удовлетворить.

Удовлетворить желание всегда полезней, чем его подавить. Даже будучи подавленным желание все равно не пропадает и исподволь заставляет ваш разум работать на себя. А значит, лишает вас покоя и возможности наблюдать за самим собой.

По мере продвижения по этому пути удовлетворение желаний становится искусством. Некоторые, вроде желания поесть, вы начинаете очень тонко чувствовать и находите не просто пищу, а именно ту, которая нужна телу. Если не научиться этому, тело даже при обильном кормлении будет постоянно требовать что-то еще, и вы так и не освободитесь от желания есть.

Со многими другими желаниями вы научитесь договариваться. Вы будете его осознавать, а потом принимать решение, когда и как удовлетворите, и желание будет пропадать до назначенного срока, что значит, что до этого срока вы получаете пространство покоя, которое можете потратить на самую глубокую работу над собой.

С теми же желаниями, которые удовлетворить не так просто, придется работать. Просто удовлетворяются только телесные желания. Тело вообще непритязательно: его надо накормить, напоить, обогреть, отоспать, почистить и приласкать. Если оно болеет, вылечить. Поскольку это данность нашего существования, увильнуть от этих обязанностей вам не удастся, и тело свое возьмет. Поэтому проще исходно принять, что все это придется делать. А чтобы это не вызывало лишних забот и труда, стоит исходно решить, как это все обеспечить. И обеспечить, создав дом, семью и достаточный доход.

Для кого-то это не просто, но это неизбежность, и однажды эта задача преодолевается и становится простой и естественной.

Вот с желаниями личности гораздо сложней. Однако в основе их всегда лежат душевные потребности. Личность делает то, что делает, и ведет те сражения, что ведет, для того чтобы обеспечить душе возможности для решения ее задачи, так называемой скумы.

Если взглянете на то, из-за чего страдает личность, через вопрос: а ради чего это ей, — то ответ придет весьма неожиданный, но очень душевный. Правда, иногда до него еще надо суметь дойти, потому что личность привыкает обманывать всех, кто задает ей вопросы, даже если их задаешь ты сам. Ее задача — закрыть душу и отвести глаза от самого ранимого в тебе.

Поэтому стоит применить прием, очищающий ответы. Он назывался Мазоха. Вы спрашиваете себя, зачем рветесь к чему-то, приходит вполне здравомысленный ответ. А вы: в мозоху! — то есть: в мусор, в огонь его! И так раз за разом, пока вдруг не придет то, что вы почувствуете настоящим. Настоящее всегда душевно.

И когда вы поймете, зачем вашей душе то, что вы хотите достичь как личность, а это чаще всего определенное место в обществе, вы поймете, что эту задачу надо просто решить, приложив к этому все свои силы. Место в обществе вовсе не всегда означает какую-то должность или работу. Чаще всего оно ощущается достоинством, уважением или даже самоуважением. Но если вы поймете, что за этим всегда скрывается место среди людей, вам сразу станет легче решать эту задачу. И если вы ее решите, ваше желание уйдет, а ваше сознание освободится.

Чем меньше у нас желаний души и чем проще мы удовлетворяем желания тела, тем управляемей конь желаний в колеснице по имени человек. Конечно, все это совсем не так просто. И потребует немалого труда. Но без этого труда все вообще останется неизменным. А все попытки прорваться к самому себе усилием будут обречены на неудачу.

Облегчая себя от желаний, мы очень сильно собираем себя. Но исчерпать глубину человека только желаниями невозможно.

 

 

Глава 10. Наблюдение чувств

 

Чувства — чрезвычайно непростая тема для психологии, поскольку никто из психологов уверенно не может сказать, что это такое. Поэтому они довольно часто прячутся за иностранное понятие эмоций — размытое понятие, обозначенное чужеродным словом, всегда позволяет скрыть понятийную неопределенность.

Тем не менее всякий знает по собственному опыту, что испытывает то или иное чувство. В данном случае я имею в виду не работу «органов чувств», то есть телесных органов восприятия. Хотя и этот вопрос не совсем однозначен в отношении чувств. Поэтому для этой работы необходимо исходно определиться с задачей и ввести несколько различений.

Итак, наша задача отнюдь не академическое познание и не собирание материала для научной публикации. Если вы хотите стать хозяином себе и овладеть вниманием, то вам просто необходимо различать все то, что растаскивает ваше внимание и вас. Иначе говоря, если вы хотите научиться собираться, то неплохо бы знать ту местность, где приходится собирать себя.

Вот ради этого нам и нужно научиться видеть те чувства, которые захватывают ваше внимание, и уметь его легко и спокойно от них отвлекать, направляя туда, куда вам требуется.

В рамках такой задачи ваши понятия о чувствах вполне достаточны, но их все же не лишнее будет уточнить.

Итак, то, что принято называть «органами чувств», в действительности к чувствам отношения не имеют. Это органы чувствительности или восприятия. И сами по себе никаких чувств у нас не вызывают. Что не значит, что воспринятое ими не может вызывать у вас чувства и захватывать и вас и ваше внимание. Это первое понятийное разделение, которое необходимо принять.

Второе связано с тем, что чувства могут быть телесными и душевными. Причем даже когда эти чувства личностные, мы все же осознаем их принадлежащими душе. С телом не все так очевидно.

К примеру, всем знакомо чувство голода. Оно отчетливо телесно. Как и чувство боли. Или чувство наслаждения от телесных ласк, начиная от маминого поглаживания по голове и кончая любовной страстью. Известно и чувство усталости, и чувство облегчения, когда завершается какое-то телесное напряжение или телесный неуют. Как кажется, сомнений в том, что это телесные чувства, не должно быть.

И мы вполне можем для прикладной работы так и считать их телесными, поскольку нам нужно не понимание природы чувств, а понимание того, как стать от них свободными. Однако если мы вглядимся в то, что перечислено как примеры телесных чувств, то однозначно увидим, что за всеми ими скрыты желания. А значит, они убираются простым и прямым удовлетворением этих желаний.

А если не убираются, значит, их вызывают не телесные причины, а некие инородные вкрапления в вашем сознании. И их надо убрать кресением или каким-то другим психотерапевтическим приемом. После этого все телесные чувства становятся лишь знаком того, что в вашем теле накопилось какое-то желание. Живое тело естественно нуждается во многих вещах — от пищи до отдыха и ласки. И ему просто надо это предоставлять и не слишком его мучить.

Конечно, если вы не намерены раскрыть какую-то способность, ради которой намеренно используете некий вид воздержания или аскезы.

В действительности, в отношении природы даже телесных чувств все далеко не так однозначно. Сами желания, безусловно, возникают в теле. А вот чувствует их и делает осознанными, возможно, и не тело. Или не только тело. Это ярко видно на примере боли: если человека загипнотизировать, то он боли не ощущает. Но при этом его тело не спит и даже может выполнять разнообразные действия. Спит нечто иное, нечто глубже. Соответственно, если вы захотите, вы можете волевым усилием погасить болевые ощущения, а можете отвлечь себя от них, направив внимание на что-то иное.

Это полезная способность, которой мы все так или иначе владеем в отношении телесных чувств. И ею не лишне было бы овладеть в совершенстве. Но для этого потребуется иное понятие о телесных чувствах и чувствах вообще. Без него такого можно достичь только на фанатичной вере, что, кстати, тоже является свидетельством иной природы чувств.

 

Что же касается собственно чувств, то современная психология предпочитает считать их «формой переживания собственного отношения к предметам и явлениям действительности» или чем-то еще более мудреным, для чего и человеческого языка не существует. Очевидно, что какая-то оценка происходящего с вами в настоящих чувствах всегда есть. Хотя можно ли ее найти, скажем, в чувстве юмора, вопрос не однозначный. С одной стороны, сам этот аглицкий хьюмор вещь целиком оценочная. С другой, не ясно, есть ли оценка в чувстве юмора, или же только в самом юморе.

Все эти неясности, безусловно, следствия общей непроработанности понятий, связанных с чувствами. Но это и не так уж важно для прикладной работы. Если не забывать, что наша задача — собрать себя, для чего необходимо высвободить внимание из всего, что его захватило, то остается только понять, захватывают ли чувства наше внимание и как захватывают.

Думаю, то, что чувства внимание захватывают, очевидно. Чувство горя способно выбить человека из колеи на долгое время. Причем очевидно, что оно привязывает наше внимание к себе, и привязывает с разной силой, в зависимости от происшествия. Горе может быть вполне шутливым обозначением какой-то легкой утраты, может быть настоящим, а может быть глубоким или всецелым и всеобъемлющим.

В таких состояниях человек полностью поглощен своим переживанием и мало способен на обычную деятельность. Это признается обществом и оно не требует от человека в глубоком горе исполнения его обычных обязанностей.

Совершенно очевидно, что именно в таких состояниях необходимо уметь собираться, потому что жизнь продолжается. Однако этот вопрос оказывается делом выбора, потому что в таком глубоком горе люди ощущают, что не хотят жить. Следовательно, мы можем сделать два вывода.

Первый: горем считается потеря чего-то или кого-то, без кого жизнь теряет смысл. Это очевидно связано с теми главными целями, ради которых воплощалась душа.

Второй: собирание себя на деле оказывается отвлечением внимания от той пустоты, которая оказалась на месте главной цели жизни, и привлечение его к другим важным целям, которые еще не были достигнуты или завершены.

Именно это подспудно звучит в словах: жизнь продолжается, надо жить.

Собирание себя — это собирание себя в некий кулак, в некую направленность на достижение какой-то важной цели. При этом внимание оказывается тем орудием, которое способно исключить из пространства ваших целей ту, что утрачена, и поставить перед глазами иную. Безусловно, оно не в силах создать новую цель или убрать старую. Это дело Я и разума. Но оно может удерживать перед глазами то, что ваш разум вам предложил, и тем не давать смотреть в сторону утраты.

Так, собственно говоря, и происходит собирание после больших потерь.

То, что после беды приходится собираться, очевидность. Однако это не значит, что радость не рассеивает нашего внимания. Не только отрицательные чувства являются расхитителями внимания. Испытывая любовь, человек совсем теряет голову. Это, так сказать, общее место. Даже просто увидев в толпе приятного человека, мы способны попасть под автомобиль.

То, что вызывает у нас душевные чувства, всегда сильно привлекает внимание. А значит, отвлекает его от обычных дел, то есть от жизнеобеспечения и прочих жизненных задач. Как с этим бороться, вопрос не однозначный, поскольку совершенно не ясно, а что важней. Иногда то, что вызывает чувства, важнее самой жизни физического тела.

Очевидно и то, что средств для управления чувствами у нас немного. Первое и самое необходимое — это культура самоосознавания. Если вы научитесь замечать, что у вас появляется какое-то чувство, в тот миг, когда оно только зарождается, вы вполне сможете его разумно сдерживать до того мгновения, пока не появится возможность открыться всей душой. Репрессии советской поры очень хорошо научили русских людей этому искусству…

Следующее орудие — это целеустроение. Если чувства вызывает то, что важно для нас, значит, за ними скрываются какие-то цели. Далеко не всегда жизненные в том смысле, в каком жизненно наше жизнеобеспечение. Довольно часто самые сильные чувства вызываются чем-то или кем-то, кого помнит только душа. И помнит не из этой жизни.

В отношении любых целей работает целеустроение. Самое малое, их надо понять и решить, достигать ли и как достигать. К сожалению, в отношении целей, скрывающихся за душевными чувствами, достижение бывает возможно не всегда. Они потому и переходят из желаний в чувства, что удовлетворены быть не могут. Либо удовлетворяются лишь всей жизнью.

В любом случае, эти желания-чувства должны быть либо достигнуты и удовлетворены, либо осознаны и приняты как данность вашей жизни. Став исходным условием моего существования, большие чувства приравниваются в моем разуме с законами этого мира, и он решает свои задачи исходя из этого.

В том числе и задачу собирания себя, не говоря уж об управлении вниманием.

 

 

Глава 11. Наблюдение мыслей

 

Мысли — очень сложное понятие. В строгом смысле мыслями можно назвать то, из чего состоит мышление. Однако когда человек говорит: мои мысли — мои скакуны — он имеет в виду все, что обнаруживает, заглянув «себе в голову». Иначе говоря, под мыслями подразумевают все образы, которые толпятся в пространстве осознавания.

Однако если начать разделять эти образы на виды, то среди прочего обнаружатся и желания, и чувства, и воспоминания. Кроме того, там будут и мысли в собственном смысле этого слова, и думы. Поскольку все остальное мною уже описано, сейчас меня интересуют только мысли и думы. Мысли — это те образы, из которых состоит мышление. Думы — это образы, используемые разумом, чтобы решать его задачи.

Могут ли они растаскивать внимание и меня самого? Безусловно. Но делают это по-разному.

Мысли мышления — это не просто образы, а длинные цепи образов, в которых записаны когда-то найденные разумом лучшие решения для жизненных задач. Поскольку эти решения были хороши, разум предпочел их запомнить, чтобы можно было использовать повторно, если предоставится случай.

Сам по себе разум не может использовать готовые решения, поскольку задачи выживания в быстро меняющихся условиях земли редко повторяются. Зато они постоянно повторяются в мире-обществе. Поэтому разум собирает все подобные образцовые решения в той части себя, что зовется мышлением, и отдает мышление тому телу, которое отвечает за выживание в обществе. Это тело зовется личностью.

Личность нацелена не просто на выживание в обществе, а на вполне определенное выживание. Точнее, на обретение определенного места в определенном сообществе. Очевидно, только это место позволяет душе решить какие-то важные для нее задачи. К примеру, обрести определенные качества или способности. Поэтому битва за место ощущается нами важной, как если бы от нее зависела вся наша жизнь. Порой за потерю такого места платят жизнью.

Но уже одного сказанного достаточно, чтобы понять: мысли, составляющие мышление, могут чрезвычайно сильно захватывать нас, увлекая всю силу внимания. Но они при этом жестко связаны с теми целями, которые преследует личность. Если понять эти цели, то их можно достигать разумно. Поскольку в конечном итоге эти личностные цели есть выражение душевных потребностей, то их вполне можно превратить в смысл жизни. И тогда собранность приходит сама собой.

Правда, понять, чему служат те или иные движения личности, далеко не просто. Это искусство, которым удается овладеть не за один день и даже не за один год. И все же оно стоит того, чтобы тратить на него свою силу. Тем более что эта работа дает ответ на вопрос, зачем ты пришел.

Другое дело — думы, с помощью которых разум решает свои непосредственные задачи. Их очень трудно остановить или убрать, поскольку они вытекают из непосредственных жизненных сложностей. Зато, если задача решена, эти думы исчезают сами собой.

Что не значит, что и разум прекращает работать. Решив непосредственные задачи, он не успокаивается, а принимается думать впрок — решает, как в будущем делать то же самое легче.

Это связано с тем, что исходно разум работает как орудие, обеспечивающее выживание. Но когда выживание обеспечено, он переключается на достижение лучшей жизни.

Лучшая жизнь — это такая жизнь, когда ты можешь полностью отдаться тем задачам, ради которых воплощалась душа. И это новая ловушка. Ради решения этих задач душа может толкать нас на поиск тех условий, которые более всего подходят. Допустим, ты решил жизнеобеспечение — у тебя все хорошо с жильем, работой и средствами,— но если ты не вспомнишь про душу, жизнь может стать пустой и тоскливой. Но если все же задача раскрытия какого-то душевного качества займет тебя, то ты пожертвуешь ради нее всем благополучием, и жизненные сложности снова навалятся на тебя.

Правда, теперь они все будут восприниматься сквозь наличие или отсутствие того качества, ради которого твоя душа пришла. Если это, например, справедливость, то будешь бороться против угнетателей или коррупции или станешь правозащитником. Если это духовность, то бросишь все, продашь квартиру и уйдешь бродить по школам и монастырям. И так далее.

Однако во всем этом будет одна важная черта: ты погрузишься во множество забот, но при этом ты станешь гораздо более собранным, чем был в прошлой жизни. Ведь теперь вся твоя жизнь будет посвящена одному делу…

Не уверен, что такой вид собранности подходит всем. Поэтому остановлюсь на том, что мы можем стать хозяевами и своим мыслям, но это потребует изменить всю жизнь. Однако для собирания себя важнее не подчинить себе все свои мысли и думы, а научиться их осознавать.

Осознавание позволяет видеть и саму мысль, и вызвавшую ее причину. И тогда ты волен либо отказаться думать об этом, либо сделать то, о чем думается, чтобы мысль себя исчерпала. Таким образом можно достичь состояния, в котором у вас не останется ни одной мысли и ни одной думы, которые требовали бы действий. Вот этого состояния и нужно достичь, осваивая наблюдение за собой. Если вы глядите в себя, глядите в то пространство сознания, где бегут образы, и не находите ничего, что побуждает к действию, вы достигли того состояния, с которого начинается йога.

Вот теперь можно приступить к созерцанию собственного сознания в чистом виде. И даже прикоснуться к ощущению, что еще миг и вы станете хозяином всему, что происходит в вашем сознании. Но это ощущение очень скоро перейдет в разочарование, потому что ваш разум откажется вам подчиняться и будет продолжать и продолжать свою работу, чтобы, не дай бог, вы не сорвали задуманное душой раньше срока.